Ужас в свечном свете

- Вась, ты идёшь? – прозвучал мелодичный звонкий женский голос сквозь тёмный дом.

- Да! Сейчас покормлю Дедушку Домового.

Девушка сидела на корточках в самом дальнем углу старого дома. Прямо у печки. Она оставила на деревянном табурете стакан молока и несколько конфет из варёного сахара, с нежной кремовой карамельной помадкой внутри. Над табуретом в углу у круглой, уже более нового образца, печкой висела сросшаяся сосновая ветвь. Далее девушка направилась на выход из плохо освещённого дома. Пересекла маленькую комнатку, в которой оставляла подношение домовому и попала на кухню. Из кухни пошла прямо, проигнорировав поворот в соседнюю комнату – горницу, направилась прямо на выход в коридор, а следом уж наконец покинула дом. Повесив приличных размеров навесной замок, она наконец могла присоединиться к подруге.

Настя была уже готова к походу в сосновый лес. Легкая спортивная одежда для удобства, рыжие волосы, заплетённые в хвост. От того, что волосы не обрамляли её лицо, лицо было прям круглым, не пухло круглым, а именно прелестно круглым, таким на которое хочется смотреть и не отводить взгляда, особенно от глубоких широко раскрытых голубых глаз, что дополняли лазурного цвета серьги. В купе с веснушками девушка выглядела по-доброму наивно, такая естественная, и натуральная.

Вася, а если уж быть более точным, Василиса выглядела совершенно иначе, и нет совсем не менее естественно, чем Настя. Вытянутое лицо, в большей степени худое, аккуратное, с курносым носом. Тонкие губы, узенькая линия бровей над всё такими же, как у подруги, большими голубыми глазами. И волосы. Большая, массивная русая коса. Она была толще обеих Василисиных рук. Такой же минимум косметики и прочих вещей для привлечения противоположного пола, спортивный наряд, рюкзак на спине, и корзинка в руке, как и у Насти.

Девушки собрались в лес за грибами и ягодами. Пора стояла чудесная. Градусов двадцать не более. В воздухе стояла прохлада и повышенная влажность, в ожидании надвигающегося дождя, а быть может повезёт и тучи пройдут мимо. Всё было готово для похода в лес. Хоть Василиса не раз бывала в этих местах, в деревни у своей ныне почившей любимой бабушки, и не раз была в сосновом лесу, да и не раз ходила за черникой, но безопасность в лесу заботила её очень сильно. Хоть с ней ни разу не случалось ничего опасного в лесу, подобно нападению диких зверей, но она всегда не оставляла эту мысль. По этой причине с собой они взяли некогда бабушкиного пса – Пирата.

Когда бабушка Василисы ещё была жива, Пират был её любимейшим четвероногим. После смерти бабушки Василиса не могла позволить себе забрать его, съемная квартира и прочие обстоятельства, таким образом договорилась со знакомой бабушкой из деревни, что будет перечислять ей деньги на уход за Пиратом, а та в свою очередь будет заботиться о нём. Пират был очень рад видеть свою старую знакомую - Василису. Большой, действительно большой, по пояс весьма высокой девушке, на всех четырёх лапах, как всегда рыжий, со старыми шрамами. Когда она его гладила, едва ли хватало тоненькой руки молодой девушки, чтобы захватить сразу всю поверхность собачьей морды. Когда он увидел Василису, едва ли он шёл, он резво ринулся в её сторону, а при встрече встал на задние лапы, и как раз доставал своей мордой до её лица, начал её облизывать. Троица двинулась в сосновый лес.

Сперва нужно было пересечь вытянутый в длину деревенский двор: сараи, кухню, базы, коровник, свинарник, маленький огородик, баню. Только после этого, спустившись сверху вниз, мимо всех построек, они оказались снаружи, на задах. Пройти можно было правее, сквозь окраину села, или же пройти через теплицы, несколько опушек, подлесок, и только после оказаться внутри соснового леса. Видно, было сосновый лес прекрасно с задов, где они оказались. Могучие, многовековые сосны вздымались вверх. Они забирали весь вид от горизонта и до горизонта. Весь путь звучит удручающе, и вроде, кажется, чтобы пересечь такое множество объектов потребуется не менее получаса. На самом деле нет, пары десятков минут более чем достаточно. Средним темпом, под веселую болтовню с подругой, в прекрасном настроение, в чудесную пору.

По дороге Настя пристала к Василисе с расспросами о домовом. О том, почему она его угощает и не ужели верит в сказки. Ситуация между двумя подругами была интересной. Настя в большей степени приставала не просто так, её, как верующую беспокоило поклонение неведомым языческим божествам, а Василиса в свою очередь являлась атеисткой, она не верила ни во что кроме науки и доказательного, а домовому оставляла угощения скорее по наитию, скорее, как дань уважения любимой бабушке, которая всегда оставляла угощение маленькому невидимому хозяину дома.

Вот они и добрались до сплошных хвойных природных насаждений. Лес невозможно было охватить взором, столь гигантской плешью раскинулся он по поверхности земли. Им и не нужно было, Василиса знала куда идти, если, конечно, никто не уничтожил заросли черники прямиком из детства.

Прямо, не сворачивая от камня у дороги. Возле необычной сосны, расслоившейся, а она именно такой и осталась, нужно свернуть налево и вновь идти прямо не сворачивая. Дальше небольшой овраг, пересечь его, или обойти, тут как удобнее, повернуть за ним, и идти прямо. Вот и они. Кусты с черникой. Они были в виде зарослей. Невысокие кусты, с обильно насаженными на них мясистыми ягодами. Об этом месте, если кто и знал, то не успел обобрать кусты. Да и здесь её действительно много.

Настя заметила ещё кусты, и пошла к ним. Кто знает, быть может, сработала типичная человеческая привычка, о соревновании, о владении более большим количеством, но факт остаётся фактом, она направилась к ним. По дороге попадались ещё различные грибы, она брала только те в которых была абсолютно уверена, срезая каждый ножичком, чтобы осталось и другим. Всю дорогу до кустов они болтали, да и к чему было молчать. Обе они не охотницы, и не рыбаки, спугнуть ягоды или грибы невозможно, а разговоры, быть может, ещё и отпугнут диких зверей, которые определённо имелись в эти местах.

- … так вот, я тут недавно такую классную вещь слепила! Ты же помнишь, тот фильм, что мы обсуждали недавно? Насть?

Пират загавкал в сторону кустов и сразу же бросился к ним. Василиса обернулась от испуга, что-то случилось, что-то ужасное, но она ещё не знала, что, только ощущала это своим нутром. Пират пробежал между вереницей сосен по зелёной подстилке и начал лаять на несколько сосен. Они действительно смотрелись очень необычно по сравнению с остальными. Если между сосен в лесу обычно очень приличное расстояние, то между этими несколькими, от силы штук шесть, было очень маленькое расстояние. Крупный мужчина едва ли бы протиснулся сквозь них, а вот тоненькая девушка, да, наверняка. Василиса подошла к ним, всё время зовя свою подругу. Никто не откликался. Она осмотрела всё вокруг. Все кусты, небольшие впадины и овраги, сверху в районе верхушек сосен. Пират продолжал лаять на группу близко стоящих деревьев. Девушка подошла к ним, явно с уже разразившимся внутри страхом. Вроде, несколько необычных сосен в сосновом лесу, а уже посеяли свои семена страха внутри, да и Настя, она пропала.

“Как она могла пропасть в десяти метрах от меня, это невозможно…” – рассуждала Василиса. Она стояла прямиком у группы необычных деревьев. Страх внутри всё сильнее нарастал. Деревья. Обычные деревья пугали. Она смотрела на них, смотрела под них, и даже пробовала смотреть прямиком в них, но всё было тщетно, всё было также, как и с другими деревьями. Наконец она решилась, как бы это глупо это не звучало и не смотрелось со стороны, но она решилась пройти между ними, хотя бы пока что просунуть руку. Медленно, фаланга за фалангой, пальцы проникали за невидимую линию между деревьев.

Ничего! Ничего. Ничего не происходило…

Она прошла полностью. Вновь ничего. Никаких изменений, окружение осталось таким же, каким было прежде. Сосны, одни гладкие хвойные стволы. Всё осталось прежним. Вот и пират подошёл к ней, с той же стороны откуда и проходила она. Над ними двоими сгущались тучи.

“Интересно, тучи же были далеко.” – она вновь задумалась, параллельно не оставляя попытки искать подругу.

Была также предпринята самая очевидная вещь для владельцев собак, попробовать дать запах пропавшей собаке. Василиса вспомнила, что Настя отдала ей свои некоторые вещи, как практичному человеку, что взял с собой в лес рюкзак, для удобства. Пират долго внюхивался в плюшевый брелок на ключах, после резко ринулся вперёд. Замедлился, и далее постепенно шёл вперёд в глубь леса. Девушка следовала за ним. Одна сотня метров, две, пять, до Василисы начало доходить осознание, что Пират ведёт её прямиком в самые глубины леса, а начинало уже темнеть. Сумерки совсем недавно поглотили собой сосновый бор, и вскоре и их самих поглотит ночь. Следовало вернуться и попросить помощи.

Всю дорогу назад она рассуждала о пропаже Насти. В сердце теплилась надежда, что она найдётся, или выберется сама, достаточно только попросить помощи в деревне, чем она и займётся сейчас, как только доберётся до деревни. Уже оставалось несколько десятков метров до выхода из бора, вот уже виднелся его край. Она не прекращала звать подругу весь путь, но здесь резко прекратила. Кровь. Впереди она видела кровь, след из крови, он уходил вбок от края леса. Василиса последовала по следу, нутро кричало не делать этого, но она ослушалась его. Страх был давно с ней, с момента исчезновения Насти, теперь добавилась тревога за ослушания психики и организма.

След шёл вперёд в небольшие кусты. Василиса более не кричала. Сперва начала слышать звуки. Непонятные, неопределимые звуки. Подходя ближе, страх накрыл её полностью, она поняла, что это за звук. Мерный, чавкающий, звук зубов, впивающихся в плоть, и отрывающих её кусок от несчастного. Из-за кустов, в сумерках и тени деревьев, она увидела, как зверь, которого, она не определила вкушал другого зверя, и во всю сейчас орудовал над его телом, пережёвывая свеже откусанный кусок. Главное, что она заметила и на что обратила внимание, так, это то, что зверь потребляет не человека, то был совсем небольшого размера зверь. В сердце ёкнуло, и отпустило, худшие ожидания не сбылись, что Василиса увидит свою подругу в объятиях зубов дикого зверя. Жаль она так и не определила кто сейчас трапезничал.

Пират был рядом, он по неведомым причинам был тих, и будто ментально слушался свою хозяйку. Переглянувшись, они оба начали отступать. Медленно, не торопясь, дабы не задеть куст, не хрустнуть веткой. Но, конечно, как всегда, это бывает у неопытных людей, у тех, кто старается не ухудшить ситуацию, делает её хуже. Василиса хрустнула веткой. Сразу же, мгновенно послышался рёв со стороны трапезы, из-за кустов. Василиса с Пиратом поднялись и кинулись бежать из леса. Главное в объятиях неведомого зверя была не Настя!

В этот раз чтобы добраться до дома потребовалось гораздо меньше времени, хотя по ощущениям конечно казалось, что прошли долгие часы пока они с Пиратом добирались до задов. Сердце бешено колотилось, особенно чаще биться оно стало после вновь услышанного неизведанного рёва со стороны соснового бора, а после послышался шум с той стороны. Благо, когда Василиса это услышала, они с Пиратом уже подбегали к калитке. В тот момент она обернулась и увидела, как над подлеском разлетелись птицы. Зверь шёл за ними по запаху.

Василиса начала судорожно дёргать калитку, не открывается. Вспомнила о примитивном засове на калитке сверху, в виде небольшой деревяшки с пропилом, несколько попыток, и она не открывается. Никогда такого не было, чтобы засов не открывался. Девушка плюнула, животный страх заставлял её двигаться, инстинкт самосохранения диктовал свои условия, и она полезла через калитку. Она зыркнула под себя, когда сидела уже наверху, Пирата уже не было, её это явно обрадовало, и после спрыгнув, она пулей побежала к дому. По дороге из дырки из-под забора около огромного стога сена вылез Пират, присоединившись к хозяйке.

Дверь в дом, в отличии от калитки около бани, открылась без каких-либо проблем. Василиса забежала внутрь и сразу же закрыла за собой дверь. Спустя секунду, она её отворила, пёс был снаружи, он не бросил её и присоединился к ней, как она могла его бросить. Пират быстро забежал в коридор и наблюдал за стремительными действиями своей хозяйки. Василиса быстро закрыла дверь, опустила щеколду, и перевернула рядом стоящий стол для летних посиделок, подперев им дверь. Глаз зыркнул в соседнюю летнюю комнату для готовки, а точнее в видневшийся из неё массивный кухонный нож. Девушка захватила его и метнулась дальше. Между коридором и домом была ещё одна массивная, толстая дверь. По неведомой причине девушка оставила её не тронутой, только закрыла её за собой, даже не то, чтобы, не подперев её, а едва ли даже заперла на щеколду, лишь плотно закрыла дверь.

Внутри дома было темно. За окном слишком быстро наступала ночь, окружение практически полностью погрузилось во тьму. Очень необычно для августовских деньков. Она попыталась включить свет в горнице, но выключатель не работал. Быстрый взгляд по сторонам, и ни на одном приборе не горела индикация. Дом был уже практически в кромешной темноте.

“Неужели выключили свет?...”

Тут Василиса вспомнила о бабушкиных свечах. Бабушка всегда держала запас свечей на случай такой вот неожиданности. Вдруг погаснет свет, а захочется почитать книгу, или же поболтать с подругой, хотя бы и в свете свечи. Свечи были там, где и всегда, в картонной коробке в серванте у стенки. Полного короба свечей хватит не на одну ночь, поэтому она зажгла несколько свечей и поставила в разные углы комнаты, чтобы максимально, на сколько это возможно, осветить комнату в сложившихся обстоятельствах.

Оранжевые огоньки свечи заиграли на фоне тёмных стен. Тёплый свет начал освещать комнату, и от того разительно её изменил для восприятия. Источники света – свечи, находились не в привычных местах, по сравнению с лампочками на потолке, и таким образом искажали привычный вид и перспективу. Освещая ближайшие вещи, и всё меньше отдавая своего света вещам, которые находятся поодаль от них. Создавали тьму и тени от близких к ним объектов. В итоге за которыми оказывалась не привычная тьма. Комната, не менявшаяся десятилетиями, изменилась в миг только за счёт перемещения источников света. И конечно – конечно, свечи создавали свою особенную атмосферу. Таинственности и загадочности, и если в случае романтического вечера свечи задают ламповую атмосферу влюблённым, то в данных для Василисы обстоятельствах, они создавали ещё более мрачную атмосферу. Ужаса в свечном свете.

Девушка заметила вещи Насти, по лицу потекли слёзы. Ожидаемо, она должна была взорваться истерикой, но нет, страх сковывал эмоции, не давал вырваться на полную. Инстинкт самосохранения и холодный рассудок, были выше эмоций и чувств. Вдруг, звуки. Непонятные шорохи, волочение, мерные, плавные, они шли с улицы. По источнику звуков можно было понять, легко можно было понять откуда они идут, к сожалению, только не от кого или чего. Звуки начались со стороны летней кухни, что стояла напротив дома. Шаркающие звуки прошли от угла кухни. Медленно, очень медленно, они прошли до угла дома. Вновь тишина. Звуки скрылись за углом.

Стук! Нет, удар в дверь. Один, другой, третий. Дверь не переставала получать удары. Один за другим. Пират сперва залаял, после начал выть. Это конечно не добавляло спокойствия рассудку Василисы, а в большей степени усугубляло его здоровье. В голову полезли различные мысли. Она начала думать о смерти. А человеку, что боится умереть, довольно тяжело думать о смерти, а Василиса была из этого разряда людей, и за это её совсем не стоит судить. Удары продолжались. Она вспомнила о второй двери. Как раз таки о незакрытом засове. Очень тихо, на в прямом смысле трясущихся ногах и ватных от страха, прокралась ко второй двери, под аккомпанемент барабанящей двери. Засов, после ещё один перевёрнутый стол, коим она подпёрла и эту дверь. Когда стол переворачивался уже не стоило беспокоиться о том, что её услышат.

Но всё же, когда нечто, что ломилось в дом, услышало это, удары стали яростней. Со временем послышался треск дерева входной двери. Удивительно, как же долго она выдержала, обычная то сельская дверь. Около пяти минут, а именно столько и прошло, действительно долгий промежуток времени в подобной ситуации. За треском дерева, уже послышался скрежет металлических полос с двери, и с мясом выдернутой щеколды. Звук упёршегося стола во входную дверь. Тишина. Вновь. На несколько секунд наступила тишина.

Вновь стук. В этот раз уже во вторую дверь, между домом и коридором. Более яростные удары. Один за одним. Конечности неведомого существа опускались на древесину двери, с каждым разом всё сильнее и сильнее проникали дальше внутрь дома. Ещё одна щеколда отлетела вглубь дома, дверь нараспашку открылась. Василиса закричала на весь дом истерическим смехом, по щекам потекли слёзы. Пират неистово заскулил, и спрятался под диван. С боку, откуда смотрела Василиса не было видно кто ломился внутрь. На мгновение она заметила только очертания в тени свечного света когтистой тонкой руки, похожей на лапу нетопыря, она проскользнула внутрь дома, а поле неожиданно вылетела наружу. За рукой с грохотом сама по себе захлопнулась дверь.

Нечто заревело. Неестественным воем, непохожим ни на один звериный рык. Глубинный протяжный, вибрирующий на необычных частотах для живых существ. Удары вновь возобновились в наглухо захлопнутую дверь, но нет, его что-то не пускало. Вновь неведомое и необъяснимое рассудком молодой девушки. Удары прекратились. Опять тишина. Послышались шорохи со стороны угла дома. Шорохи постепенно приближались к окнам и тут разбилось одно окно. Сквозь окно пролезла рука. Лишь на мгновение Василиса успела взглянуть на неё. Тоненькая, аккуратная, с длинными пальцами, что пытались схватить пустое место в доме, пыталась зацепиться длинными когтями за любые признаки плоти.

Когда рука пыталась схватить её, Василиса обмякла. Ноги от нервного перенапряжения и стресса приняли весь удар на себя, резко заболели и обмякли. Девушка без чувств рухнула на диван, благо стояла рядом с ним, и отключилась. Последующих событий она уже и не наблюдала своими глазами, Пират, умей он говорить рассказал бы ей, но увы, он лишь безмолвно наблюдал за происходящим. Следом, как Василиса отключилась, а происходило это всё буквально за доли секунды, рука вылетела из разбитого окна, а после зашумели ставни. Разом. Все пять ставень захлопнулись, закрыв окна. Теперь два живых организма в доме были в полной безопасности. То, что пыталось пробраться внутрь ещё долго бродило вокруг дома, скреблось в дверь и ставни, периодически издавая неестественный вопль, а после ушло, по крайней мере его более не было более слышно.

Василиса проснулась в абсолютно тёмной комнате. Если, конечно, этим можно назвать её пробуждение. Без возможности пошевелиться, все части были скованы, с невероятно тяжелым дыханием, с ощущением невероятной тяжести на груди. Её посетила паника, после мыслей о том, что она умирает, и что сейчас задохнётся. После того, как она моргнула всё стало гораздо хуже. К панике прибавился абсолютный ужас. Пришло осознание почему она не могла дышать. Стало понятно, что ей мешало, и оно показало себя после того, как она моргнула. Неизвестное существо, абсолютно чёрное, со слегка уловимыми во тьме ночной комнаты контурами сидело на её груди. Размером совсем небольшим, чуть более в высоту полутора метров. Но в нём ничего не узнавалось. Не было видно ни глаз, ни рта, ни черт лица, если это всё конечно имелось, смутные очертания грузного маленького сгорбленного существа.

Василисе было жутко, она пыталась чаще дышать в такт биения сердца под непрерывный взгляд существа у неё на груди, да не выходило. Оно, существо, своей тяжестью мешало ей дышать. Она начала молиться в своих мыслях, всем возможным и невозможным богам которых она только знала с одной единственной мыслью дабы существо поскорее покинуло её. В какой-то момент очертания существа начали сменяться, складывалось чувство будто оно машет своей неопределимой во тьме громоздкой головой. Моргание, и пусто. Оно ушло. Сразу же стало легче дышать, и начали возвращаться способности к ощущениям и подвижности.

Сперва девушка почувствовала открытыми частями тела ворс покрывала на диване, после и тепло от Пирата, что лежала прямо у её ног на полу. Тогда, когда рука ворвалась в дом сквозь окно, Василиса свалилась на диван таким образом, что её тело оказалось на диване, а ноги остались лежать, и даже в большей степени стоять на полу ступнями. Не торопясь, она начала двигаться, дыхание стало успокаиваться, не столь глубокое, как прежде, только после пробуждения, и она начала приходить в себя. Но только телом. Рассудок был в абсолютной уязвимости в данный момент после случившегося, и она предприняла самые разумные в тот момент решения, до которых только могла додуматься.

Закрыться в “домике”. Не психологический, когда человек закрывается под тяжестью психологических стен от социума и окружения, практически от всего одним словом. Нет, в этом случае она решила оградиться именно физически. Для этого прижалась спиной к стене, тем самым наблюдая впереди себя, и прикрывая свою спину. Также обложилась подушками и накрылась одеялом. И конечно – конечно, забрала с собой Пирата. Ещё одно живое существо, которое она могла ощущать.

Сон пришёл не сразу. Куда уж там, на то, чтобы уснуть потребовалось очень много времени. Каждый раз, когда глаза закрывались она боролась со сном, и будила себя, лишь бы не уснуть. Она была на стороже своей безопасности. Но, усталость, и в большей степени усталость психологическая брала своё. Тепло от пса поблизости, тактильные ощущения от его мягкой шерсти. Незаметно девушка закрыла глаза, а открыв очутилась всё в той же комнате, но уже в прибивавшемся солнечном свете сквозь ставни. Ей удалось пережить эту ночь.

Она вновь моргнула. Это всё было сном. Чудесным сном, что всё осталось позади. Существо, что сидело тяжелейшим грузом на девичьей груди прежде приложило палец к области своей головы в том месте, где, если бы распорядилась эволюция у него имелся рот, но он приложил палец к сплошной чёрной гладкой пустоте. Затем он повернул голову в сторону противоположной от дивана стены. Василиса будто подчиняясь безмолвному приказу, повернула голову вслед за ним, и это при том, что прежде едва ли она могла пошевелить фалангой своего пальца

На столике между окон догорал огарок свечи, чуть освещая комнату своим светом. Его света хватало, чтобы увидеть очертания, и только их, только очертания. Никаких цветов, всё было в тёплых разнообразных жёлто-оранжевых тонах от света свечи, а если свет не достигал объекта, то последний был поглощён тьмой комнаты. В очертаниях виднелся Пират у подножия дивана, столика с соседствующими с ним креслами и у противоположной стены, тумбы с телевизором и стареньким невысоким сервантом. У серванта в тот момент стояло неведомое, с вполне понятными и осязаемыми человеческими очертаниями. Только, если бы человек был болен проказой, что отдавалась изменениями внешними и внутренними.

Две ноги, и столько же рук. Неведомы были ли это действительно ноги и руки, но в них угадывались их очертания и только они. Да отвратное всегда кроется в деталях, в мельчайших отличиях от привычного. Нижние конечности имели ещё один сгиб ниже колен, прямо, как у кошек или прочих животных с подобным строением нижней конечности. Верхние конечности, вытянуты, сильно сужены к концу и заострены. Существо стояло ровно и смотрело в сервант, в то место, где имелось зеркало. В нём после первого взгляда ощущалось нечто столь отвратное и противоестественное. Небольшие отличия во внешнем виде и уже появлялось отвращение в глубине человека. Естественное, глубинное отвращение, как страх, или голод, отвращение от похожего на человека, но отличающегося, то чувство, что прошло многие тысячелетия эволюции. То, что отвратительно для людей, как ещё живой и вполне подвижный человек, но отчасти мёртвый внутри и снаружи. От чего подсознание кричит и дёргает за нити тревоги и страха об опасности. Так и Василису воротило от мельчайших отличий в поведении и строении того, что было по другую сторону комнаты, что тогда всматривалось в зеркало.

Когда подсознание наконец добралось до сознания девушки реакция последнего на нервную систему девушки была мгновенной. Учащённое сердцебиение, растущее в геометрической прогрессии. Вслед за частым боем сердца, участилось и дыхание. Девушку стало слышно в тихой безмолвной комнате, и она так и не смогла взять под контроль свою нервную систему. Существо резко дёрнуло голову в пол оборота в сторону звуков, нарушивших тишину, в сторону Василисы и её столь слышного дыхания. Последующие события были столь молниеносными, что произошли в едва ли секунды, скорее в доли секунды.

В итоге рядом с Василисой лежал Пират. Он был мёртв. Разделён на две части мощной лапой неведомого существа, в попытках защитить себя и свою хозяйку. Сама девушка сидела на коленях посреди комнаты, перед существом, из которого торчал нож, а по полу разливалась его жидкость. Неведомо как, возможно, инстинкты, возможно, силы извне, но суть одна. Она жива. Конечно, посредством жертвы Пирата, и даже смогла убить существо, воткнув в его грудь хладную сталь, когда в его когтистую лапу вцепился Пират.

Следом, как произошедшее начало отпускать, как кровь на руках стала ощущаться в виде засыхающей эмульсии, как уходили инстинкты, а разум брал верх над животным началом и стал осознавать произошедшее, внимание девушки вновь привлекли детали. Глаза бешено метались по лежащему перед ней телом. Цветастая спортивная одежда, уже истрепавшаяся со рваными участками. Порванная в раздавшихся местах – в местах удлинённых и изменившихся рук и ног. Рыжие волосы частично были выдраны, частично поседевшие. И глаза, они стали пустыми, не в том смысле, что они отсутствовали и их места занимала пустота в глазницах, а скорее в самих глазах чувствовалась пустота и ни грамма глубины и голубизны, что имелась в них прежде.

Когда Василиса осознала, что перед ней лежит её подруга, не совсем она, а скорее её новая оболочка, то, во что она теперь превратилась, то, что пыталось убить девушку и не единожды, тогда её рассудок окончательно прорвался. Множество трещин в психике, что были получены за время жизни, да и последние страшные для любого здорового человека события, - события что конечно основательно пошатнули оборону её психики. Но, нахождение Насти стало последней каплей. Рассудок её покинул. Неконтролируемая нервная система взяла верх над контролем и вырвалась своими привычными проявлениями. Слёзы, огромное множество слёз стекало на пол и на то, что осталось от Насти, а после смех. Постоянный непрекращающийся смех в свечном сумраке наполнил тесную комнату. Василисы больше не было.