Дети войны. 3 - Русский герой

 Интересна судьба моего первого рассказа о мальчике Коле – «Прифронтовая степь». После беспардонного его воровства редактором газеты «Ахтубинская правда», который проигнорировал, как впрочем и учредитель СМИ муниципальное образование «Ахтубинский район», мои требования о необходимости указать моё соавторство в опубликованном в газете рассказе «В степи Баскунчака», где автором полностью использован сюжет моего рассказа, включая даже имя мальчика. После первой публикации мной в нескольких литературных сборниках моего рассказа, ко мне обратился один из моих читателей, который поведал мне интересный аналогичный случай, рассказанный ему отцом, в годы Великой Отечественной войны жившего в той же местности, что и мальчик Коля. В его случае оказался прав мой брат написавший стих «Русский герой», что послужило толчком к написанию нового рассказа о русских героях, старике-стороже, его товарище и о помогавшем им внуке старика.
 
 На один из многочисленных в Баскунчакской степи дальних участков бахчи, повадился летать немецкий армейский самолёт разведки и целеуказания «Шторх», что означает в переводе с немецкого языка – аист. Проводя авиаразведку и аэрофотосъёмку узловой станции Верхний Баскунчак и ближайших к ней разъездов, немецкие пилоты решили разжиться созревшими на дальних бахчах арбузами и дынями. Совершал посадку и взлёт самолёт разведки и целеуказания на небольшом сравнительно ровном участке грунтовой дороги между несколькими участками пашни.
 
 Пока один из пилотов быстро грузит арбузы, дыни в грузовой отсек, второй пилот внимательно наблюдает за окружающей обстановкой. При приближении к ним, бегущих от полевого шалаша сторожей - старика и его внука, они успевали загрузить украденный урожай, развернуть самолёт на пятачке и улететь восвояси.
 
 Что только не применяли сторож и его внук, чтобы сохранить колхозное добро. С рассветом дед ходил с берданкой наперевес у импровизированной посадочной полосы, внук прятался в ближайших зарослях бурьяна с топором в руках, то делали вид, что они спят, ничего не помогало. Только уйдут в свой шалаш водички испить, а самолёт тут как тут, уже арбузы грузят. Берданкой их не достанешь, слишком далеко от шалаша, да и каждый раз бежать по пашне тяжело уже деду.
 
 Совсем обнаглели немцы, однажды сбросили на старика-сторожа пустую бочку с отверстиями, а она при полёте такой вой создавала, будто настоящая бомба летит. Дед, убегая вдоль пропашки, даже берданку свою потерял, а внук, споткнувшись, кубарем в овраг скатился, прямо в колючие кучи сухих шаров перекати-поле. Совсем дед опечалился и о проблеме поведал своему товарищу, привёзшему им продукты.
 
 Выслушав рассказ сторожа, товарищ его предложил устроить немцам ловушку. Внимательно осмотрев следы торможения самолётного шасси, под покровом темноты, они всю ночь копали глубокую канаву поперёк посадочной площадки, пряча выкопанную землю среди арбузного поля. В ближайшем овражке внук набрал, набитых туда ветром, кустов перекати-поле, поместили их в вырытую канаву, сверху накрыли обрывками ткани от старых разорванных мешков и чуть-чуть присыпали дорожной пылью.
 
 Отойдя от канавы на небольшое расстояние, дед убедился, что канавы почти не заметно. Провозившись всю ночь, сильно устали и пошли к шалашу перекусить и воды попить. После лёгкого завтрака всех троих начал морить сон. Дед предложил внуку прилечь в шалаше, а сам, растянувшись на куске мешковины, продолжил свой разговор с товарищем, оба не заметили, как уснули сном праведника.

 Разбудил их всех страшный грохот и надсадный вой самолётного мотора, лишившегося винта. Быстро вскочив на ноги, прихватив берданку, они побежали в сторону шума. Их взору предстала следующая картина.
 
 Самолёт лежал на месте посадки вверх брюхом, мотор продолжал дико реветь, пропеллера не было, оба передних шасси были оторваны и застряли в вырытой сторожами яме. Осторожно подобравшись к кабине самолёта, жестом остановив пытавшегося обогнать деда внука, старик заглянул в кабину самолёта, где обнаружил обоих лётчиков. Лица их были разбиты, очевидно, о приборную доску, оба были без сознания. Внезапно двигатель самолета, дико стрельнув, заглох, - наступила пронзительная тишина.

 Вытащив из кабины лётчиков, сторож и его товарищ, связали их, попутно забрав у них личное оружие. Попытались привести их в чувство. Через некоторое время им это удалось - пилоты, застонав, стали открывать глаза и удивлённо вертеть головой. Обнаружив верёвки на своих руках, сразу всё поняли и как-то сразу поникли, промолвив лишь непонятные для окружающих слова типа: «Доннер-веттер». Про какой ветер они говорили, внук так и не понял, наверное, они думают, что их ветром опрокинуло, решил мальчик.
 
 От станции Верхний Баскунчак уже пылила по степи полуторка с вооружёнными людьми. Подъехав к месту происшествия, прибывший старший лейтенант поинтересовался, что тут произошло. Узнав подробности, долго смеялся и дружески хлопал старика и его товарища по плечу.
 
 Пленных немцев усадили в кузов полуторки, наспех перебинтовав им разбитые лица, а к самолёту приставили часового, предварительно забрав из него планшет с картами и обнаруженные документы. Внук сторожа принёс, отлетевшую на одну из делянок бахчи, часть лопасти пропеллера. Ему, за бдительность и зоркость, вручили найденную сумку с пайком пилотов, в которой оказались плитка шоколада и сахар.

 Сторожу разрешили только забрать эту лопасть от винта самолёта, из которой он хотел сделать крепкую рукоятку для топора. Правда, у него из этого ничего не получилось. Лопасть оказалась не из массива твёрдого дерева, а клеёная из нескольких слоёв прочной фанеры. Дед осмотрел её, повертел в руках и так и сяк, повертел и выкинул подальше в степь.
 
 В этот день авиационного налёта на станцию не было. Самолёт разобрали и куда-то увезли через три дня. Наград им за их подвиг никто даже не предлагал. Об этом происшествии постепенно все забыли и вспоминали только непосредственные участники событий и то всё реже и реже.