Глава 3. Графиня

Глава 3. Графиня

          Солнце уже давно пыталось заглянуть в окно, но плотно задёрнутые тёмные шторы надёжно охраняли сон хозяйки дома. Она обычно ложилась далеко за полночь и не любила ранних подъёмов. Однако какому-то упрямому лучу удалось-таки отыскать щёлочку, и он весело заплясал по подушке, подбираясь к спящей. Скользнул по щеке, коснулся ресниц. Графиня открыла глаза, недовольно прищурилась. Утро! Хотела было отвернуться от назойливого солнечного зайчика, но поняла, что выспалась. Лениво потянулась. Нашарила шнурок, позвонила. Вбежала горничная, раздвинула тяжёлые шторы, впустила в спальню свет и, повинуясь жесту госпожи, тихо исчезла за дверью. Через минуту вернулась с подносом, поставила кофе на маленький столик у изголовья и снова вышла, неслышно и мягко ступая по ковру.
          Кофе! Взялась двумя пальцами за тоненькую ручку изящной белой чашки, отпила глоток. Поморщилась. Слишком сладкий! А имбирь почти не чувствуется. И когда эта деревенщина научится варить нормальный кофе? Но выпила, поставила чашку и снова позвонила: пора одеваться!
          Сидя перед туалетным столиком, долго разглядывала своё отражение. Хороша! И кто скажет, кто посмеет даже подумать, что ей уже… сколько? А, неважно! Покосилась на левое запястье, где поблёскивал браслет, присланный когда-то (не так уж давно, а как будто вечность прошла!) «неизменно преданным» дарителем. Конечно, всё оказалось далеко не так романтично, как ей представлялось поначалу: не было никакого безнадёжно влюблённого всемогущего поклонника! Она оказалась просто подопытной мышкой в очередном эксперименте этого неуёмного Алхимика. Но грех жаловаться! С тех пор, как на её руке защёлкнулся замочек браслета и единственная стрелка странных часов начала описывать круги, для неё наступило время чудес. Вернув ей давно минувшую юность, часики не остановились, а лишь замедлили ход, и стрелка продолжала своё движение справа налево, возвращая уплывающие в прошлое часы и минуты, заставляя её личное время топтаться на месте.
          Графиня никогда не снимала таинственный браслет. Даже если у неё и получится открыть замочек, кто знает, что произойдёт? Лучше не рисковать!
          После неудач, постигших её в прошлом году – и как она могла ввязаться в эту авантюру! – ей пришлось покинуть столицу. Счастье ещё, что Хранитель не стал её преследовать за соучастие в интриге, чуть было не закончившейся освобождением Справедливости. Графиня была уверена, что ей не миновать заключения в Башне, но её не только не арестовали, даже не выслали. Решение уехать она приняла сама. Уж больно невыносимо было думать, что знакомые втихомолку посмеиваются над её неудавшейся попыткой стать герцогиней. Поначалу она не представляла себе жизни вдали от двора, от высшего света, куда ей так неожиданно открылся доступ. Провинциальная скука пугала её. Но оказалось, что всё не так уж страшно!
          Во-первых, приезжий из столицы всегда вызывал в глубинке самый живой интерес, тем более, если был в курсе придворных новостей. Во-вторых, переезд на новое место означал множество новых знакомств. К тому же, поскольку сюда не дошли слухи о происшедшей с ней метаморфозе, можно было не опасаться, что кто-нибудь рискнёт назвать её старухой. За глаза, конечно, но тем не менее. А в-третьих, званых обедов, балов и прочего в таком роде и здесь было предостаточно, так что о скуке говорить не приходилось. Кроме того, вскоре у неё появились и новые поклонники. Конечно, им не хватало великосветского лоска, и манеры их, по столичным меркам, были небезупречны, но выбирать не приходилось.
          Впрочем, милостиво принимая ухаживания, с улыбкой выслушивая панегирики, снисходительно внимая комплиментам, Графиня в душе досадовала: слишком уж далека была вся эта суета от того, о чём она всегда мечтала. Довольствоваться поклонением провинциальных щёголей, всех этих Миноров, – ну, пусть даже не девяток-десяток, а рыцарей, – когда она могла стать законной супругой Старшего Аркана! (Чем больше времени проходило, тем реальнее представлялась ей эта, честно говоря, довольно эфемерная перспектива). Как досадно, что всё закончилось так быстро!
          Графиня было нахмурилась, но тут же улыбнулась, вспомнив вчерашний бал. Этот новый поклонник… Он, конечно, не Старший Аркан, и даже не из Миноров – так, чужеземец, пришелец из Мира, странник, путешественник. Но как любезен и обходителен! Какие изысканные комплименты умеет говорить! С виду худ и бледен, и эти глаза, иногда вспыхивающие странным огнём, как будто сжигающим его изнутри. По всему видно, что он немало страдал. Без сомнения, причиной тому была несчастная любовь! Так романтично, так трогательно! Графиня расчувствовалась почти до слёз, но вовремя опомнилась: от слёз краснеют глаза и припухают веки, а она собиралась ехать с визитами.
          Вошедшая горничная отвлекла её от приятных размышлений – что за манера врываться, когда не зовут! – и сказала, что приходил посыльный, оставил корзину цветов. От кого приходил, конечно, можно не спрашивать, этой деревенской дурёхе и в голову не пришло узнать! Не та нынче прислуга, вот в былые времена…
          Приказала принести цветы. Возможно, к ним приложена записка… И точно! В корзине среди роз оказался листок голубоватой надушенной бумаги: «Почтительнейше прошу принять этот скромный дар в знак моего искреннего восхищения»
          И всё? Но какой изящный почерк! Теперь так красиво писать не умеют. От кого бы это? Ах, можно не сомневаться, кто этот неизвестный даритель! Как мило! Жаль, что он не из их круга! А впрочем, в этом есть известный шарм: влюблённый чужестранец…

          Тем же вечером на балу у мэра, заметив в толпе молодёжи своего нового знакомого, Графиня милостиво улыбнулась ему и, делая вид, что поправляет непослушный локон, указала на розу из присланного утром букета, которую она приколола к волосам. Он ответил низким поклоном.
          Ах, как чудесен был этот вечер! Кружась в вальсе, она внимала комплиментам, которые «влюблённый чужестранец» нашёптывал ей на ухо, а сердце сладко замирало…
          После бала, помогая Графине сесть в карету, он так почтительно просил разрешения навестить её следующим утром, что разрешение было ему тут же даровано! По дороге домой Графиня перебирала в памяти каждое слово, каждый взгляд обаятельного иноземца. Давно уже она не была так взволнована, так очарована!
          Засыпая, тихонько шепнула: «Алистер!» – и мечтательно улыбнулась луне за окном…

ПРОДОЛЖЕНИЕ http://proza.ru/2024/05/20/182