Отвращение

   Оно жило вдали ото всех. Его одолевали смешанные чувства. С одной стороны, хотелось туда, в круговорот, во вращение глаз, губ, жестов, а, с другой, от вращения всего этого у него кружилась голова, и тошнота подкатывала к горлу.
   На его лице застыло давно ставшее привычным выражение – сморщенный нос, слегка приподнятая к нему верхняя губа, суженные глаза. Оно не замечало этой гримасы – словно маска приросла к лицу, и ее не отодрать никакими усилиями.
   Но, натыкаясь на случайных прохожих или неслучайных знакомых, оно сразу понимало, что с ним что-то не так. Их лица, как зеркала, отражали его мимику, головы отворачивались, руки, словно пытались отстранить, отодвинуть что-то неприятное, отвратительное, мерзкое.
   Лучше бы вообще никто не оказывался рядом – это было бы менее мучительно, чем видеть, как оно отвращает от себя любого, кто окажется в его орбите. Но какая-то сила неотвратимо сталкивала его с другими, и каждое такое столкновение становилось очередным напоминанием о том, как оно им отвратительно.
   Иногда ему хотелось прокричать изо всех сил: «За что вы так со мной? Ведь я же отвращаю от вас мерзости, подлости, гадости! Думаете, мне самому приятно? Да, без меня все эти отвратные сущности окружали бы вас, не давая прохода. Я служу барьером между вами и ними. За что же вы так со мной?!»
   К его обычному выражению добавлялась гримаса страдания, и от этого оно выглядело еще отвратительнее. 
 Так и жило оно – Отвращение – отвращая всех от себя и отвращаемое всеми.