7. О стихах. О пользе стихов

1. Встречали ли вы людей, которые любят стихи?

--Что за вопрос?

Нет, нет, не увиливайте, людей, которые любят читать стихи? Вот то-то и оно. Такая странная со стихами карусель. Любят их, хотя бы два раза в году: на Новый год и на 8 Марта, -- все, а читать никто не читает. Такая уж у них планида: наибольшее удовольствие стихи доставляют не при чтении, а при рекламировании, чаще всего самому себе. И непременно под нос.

Но ведь если не читать стихов, то и декламировать будет нечего, особенно во времена, когда школьная программ на манер шагреневой кожи стремительно сокращается и учение стихов наизусть выпадает из нее стремительными темпами. Поэтому вопрос, почему нужно читать стихи, вполне заслуживает самого тщательного рассмотрения.

2. Сначала немного о пользе стихов. Стихи предохраняют мозг от загнивания в гораздо более действенном объеме, чем другие средства: философия, изучение иностранных языков и др. Здесь сказывается сама их природа. Человек бОльшую часть жизни проводит в состоянии одиночества. Иногда это одиночество растягивается на длительные периоды, но чаще оно длится часами, по нескольку каждый день. А таково уж свойство человеческой натуры, что остановить в такие часы мозг, выключить его на манер компьютера редко кому удается. И голова начинает пухнуть: мысли несутся вскачь как шальные.

"Сидишь целыми днями в очередях, либо поджидаешь клиентов -- и какая только дрянь тебе в голову не полезет", -- делится своими заботами женщина-риэлтер, между прочим вся такая деловая, всегда в толчее, всегда вроде окруженная людьми. Такие моменты-часы одиночества -- даже в наш насыщенный информационный век -- всеобщий удел. И это хорошо, ибо телевидение и компьютер, которые теперь установлены в каждой конторе, а через мобильник добрались и до повседневности, усиленно откашивают человека от того, что является не только его проблемой, но и -- при правильном отношении к явлениям бытия -- одним из главных богатств: одиночества.

И вот чтение стихов в такие нередкие минуты выручает очень сильно. Это я открыл в военных лагерях, где студентом провел аж целых 2 месяца, и по какой-то иронии судьбы чаще всего на мою голову выпадала караульная служба. Я ходил, как и положено часовому, по предназначенному пространству взад-вперед и читал стихи, и эти два часа пролетали незаметно. В то время как мои товарищи ненавидели караулы: "я за эти два часа тупею больше, чем за 5 лет учебы", -- не без остроумия жаловался одни из них.

Действительно, заменить стихи нечем. Философия? Романы? Иностранный язык? Это хорошие вещи против навязываемого нам отупения, но все они требуют сосредоточенности и подручных средств: попробуйте наедине с собой повспоминать роман: вас захлестнут десятки сцен, образов, вихрем проносясь в голове и только напрягая мозги, а не прочищая их. Верующие говорят, что их в такие часы спасает молитва. Не пробовал, не знаю: хотя молитва -- это те же стихи.

Так что, чем больше знаешь стихов -- тем незаметнее и приятнее пролетит одиночество, а главное не подпортится мозг.

Другая необходимость стихов, которая настолько понятна каждому, что и рассусоливать здесь особенно не о чем -- это, как выразился небезызвестный поэт, "строй находить в нестройном хоре чувства". Поэзия снабжает тебя тем инструментарием образов и красивых слов и оборотов, которыми при случае можно повыпендриваться в беседе. Особенно по этой части я люблю эпиграммы. Но гораздо важнее, что ты излечиваешься от вечной болезни малорослых умов: недержания слова при неумении говорить. Прекрасно, когда не "все понимаю, а сказать ничего не могу" как собака, а когда и понимаешь, и можешь сказать.

3. Стихи в наше время читают очень мало. Есть, конечно, любители поэзии, которые не читают ничего, кроме стихов. Но это особая каста, и человеку со здоровой психикой лучше держаться от нее подальше. Но читать стихи хотя бы изредка нужно любому нормальному человеку. Были времена, когда среднестатистический читатель был именно читателем стихов -- вот они рядом: серебряный век, пушкинская эпоха. Конечно, в громадном населении неграмотной и, что еще хуже, полуграмотной купеческо-мещанской России этот среднестатистический читатель, принадлежа к образованным сословиям, был так же редок как населенные пункты на громадных заснеженных пространствах нашей родины, но этот-то среднестатистический читатель и был, собственно говоря, деятельным слоем России.

Теперь такого нет, и, если будет, то нескоро. А вместе с исчезновением читателя стихов исчезла и культура их чтения. Подчеркиваю эти слова: культура чтения. Ибо культура -- это не только "достижения культуры" -- шедевры, дворцы, научные открытия, но и вся инфраструктура, только в которой шедевры и не очень и могут производиться: библиотеки, университеты, образованность. Сюда же через запятую надо причислить и культуру писания, мышления, чтения.

4. Читать стихи следует только проверенные, классические, на чьем качестве удостоверило свою чекуху время. Такие стихи учат, или, по крайней мере, должны были учить в школе, они издаются массовыми тиражами, входят во все хрестоматии. Написавших их поэтам ставят памятники или напоминают о них мемориальными досками. Удивительная вещь -- это память соотечественников. У нас на Алтае было 3 интересных поэта, современником которых мне быть довелось. Все они умерли. И всем им установлены памятники, либо навешены мемориальные доски, где они были прописаны. А именем одного из них, Л. Мерзликина, даже названа одна из маленьких улочек в центре. И все эти три поэта при жизни выбрасывались из издательских планов -- пожалуй, за исключением Мерзликина, все они считались не поэтами, "потому что пишут только то, что хотят, а не то что нужно". А те, кто писали, то что нужно, кого издавали каждый год и награждали разными самыми престижными краевыми и ведомственными премиями, сегодня настолько прочно забыты, что сборников их стихов нельзя обнаружить даже в краевой библиотеке. Время поистине все расставляет по своим местам.

К проверенным поэтам относятся также те, кого из идеологических соображений пытаются замолчать, но которые ходят в списках, цитируются в компаниях. Таким был Гейне в гитлеровской Германии, чья "Лорелея" красовалась в хрестоматиях под стыдливым титлом "народной песни" (недавно, правда, этот общеизвестный факт подвергся осмеянию: в фашистской Германии Гейне, хоть и мало, но печатался, и под своим именем), таким был наш Высоцкий. Но хотя и подпольно -- эти авторы классические и проверенные временем, и для всякого это очевидно даже и без упоминания в учебниках.

Новых же, неизвестных и не достигших славы поэтов читать не рекомендуется ни в коем случае. Во-первых, потому что стихи становятся прекрасными не в тот момент, когда они написаны, а когда они признаны обществом. Сомнительно, чтобы нашлись обожатели "Я помню чудное мгновенье" или "Белеет парус одинокий", если бы за этими стихами безутешной вдовой не плелся шлейф славы. Откуда бы мы знали, что "Унылая пора, очей очарованье" не прекрасные стихи, если бы нас этому не научили в школе (недавно прочитал интересную заметку, как мамаша с напрягом учила наизусть с 8-летним сыном эти стихи и как ей пришлось объяснять ему буквально каждое слово)? И если бы, если кто-то в детстве проскочил мимо них, общение с себе подобными, чтение газет и слушание радио (хотелось бы этот перечень дополнить телевизором и Интернетом), не вразумили игноранта на тысячи ладов на этот счет?

Я не шучу. Красота стихов, красота искусства зависит от их ореола. От того что эти стихи вошли в поговорки, что они цитируются без конца, в том числи политиками и телевизионными ведущими. И когда человек, даже не знавший, скажем, Пушкина, впервые открывает его том, он с удивлением обнаруживает много знакомого и не раз слышанного. "Ловкий парень этот Гете/Грибоедов/Шекспир/Мольер. Собрал известные цитаты и сляпал из них пьесу," -- знаменитый во всех языках и народах анекдот.

А во-вторых, просто на то, чтобы оценивать новое, у не связанного с поэзией человека нет времени: его собственные дела слишком призывают его, чтобы сравнивать, искать, сомневаться, выносить суждения и пересматривать их. Стихи нового поэта, даже если они впоследствии окажутся гениальными, должны пройти обкатку временем, быть втемяшенными в сознание обывателя умными людьми.

Это только кажется, что прекрасное новое становится таковым в момент рождения. Это только красивую женщину с первого взгляда можно отличить от некрасивой, да и то еще бабушка надвое сказала: скорее по первому взгляду выделяют женщин ярких, чем подлинно красивых. А красота искусства, мысли, даже науки требуют вглядывания, многостороннего и неотвязного, как на чирий на заднице. А до тех пор даже Пушкин не заметил гениальности Тютчева и Лермонтова, а Гете фыркнул на теперь хрестоматийные стихи Гейне как на чушь. (Речь идет, разумеется, не о пиаре, а о том, что на прекрасное надо еще открыть глаза, а на это требуется и время, и усилия тех, кто сумел сделать это первыми. Но никакое время, никакие усилия наемных критиков не сделали прекрасными стихи советских поэтов-лауреатов).

-- Ну если бы так все рассуждали, то новое никогда бы не пробило себе дорогу.

Но в том-то и фишка, что все так рассуждать не могут. Что поэты существуют только там, где существует поэзия как общественный феномен. Где существуют другие поэты, критики, редакторы, любители поэзии (а последние это, если вглядеться вглубь это неудавшиеся поэты). И любой поэт пишет не для читателей, а для поэтов (я не беру во внимание те редкие эпохи истории, когда время буквально беременно поэзией, и общество жаждет именно новых имен -- среднестатистическая эпоха не такова). И он обязательно будет придирчиво рассмотрен кругом своих собратьев и любителей, обкатан, и, возможно, через несколько лет, десятилетий (как Норвид) или столетий (как автор "Зеленого рыцаря") займет свое достойное место.

5. А у кого возникнут мысли, что какой смысл читать старое и проверенное, если и так уже все читано-перечитано, так выбросьте их из головы, как не имеющие никакого отношения к реальной действительности. Русская литература настолько богата, она создала такой задел для стольких нам открытий чудных, что их еще хватит на века. Даже у Пушкина снят всего лишь самый верхний тоненький слой. За "любви все возрасты покорны" лишь единицы могут вспомнить, что-то там о "юных ветреным сердцам, которым ее порывы благотворны, как воды вешние лугам", а старперам просьба не беспокоиться.

А уж других поэтов знают и того меньше. Как-то на Новый год сидели мы у себя на работе и развлекались как могли. Ну там тянули фанты: кому песенку спеть, кому станцевать, меня как старше всех пожалели, попросили почитать стихи. Ну я и выдал:

     Чем больше гляжу я на снежную ширь,
     Тем думаю все упорнее.
     Черт возьми!
     Да ведь наша Сибирь
     Богаче, чем желтая Калифорния.
     С этими запасами руды
     Нам не страшна никакая
     Мировая блокада.
     Только работай! Только трудись!
     И в республике будет,
     Что кому надо.
     Можно ль представить,
     Что в месяц один
     Открыли пять золотоносных жил.
     В Америке это было бы сенсацией

А дальше запнулся, все сидят с кислыми улыбками, очень вежливые и доброжелательные, но явно скучают:

-- Не понравилось?

-- Почему же... э-э.. понравилось... э-э.. Но про комсомол, стройки э-э... это нам как-то интересно.. конечно... но не совсем.

-- А что вам интересно?

-- Вот Есенин -- это да.

-- Ну что поделать, -- только и вздохнул я, -- если я родом из СССР. Время, ветром разметая, сгребло нас всех в один ненужный грязный ком,

     как будто роща золотая
     Отговорила милым советским языком.

Так что читать классику -- не перечитать.

Добавлю только, что читать нужно именно русскую классику. От всей этой иностранщины толку мало. Всего несколько поэтов -- Жуковский, Лермонтов, Мей, Маршак (хотя все они и переврали переводимых ими поэтов) -- достойны чтения. Прекрасно перевел гейневские стихи цикла "Возвращение на родину" Блок, но уже совершенно не Гейне, а стопудовый железобетонный Блок. Хорошие переводы -- они плохие переводы, но хорошие стихи и уже такая же русская поэзия, как и оригинальные стихи.