Любовь моя Атлантида. Межплан-я переписка. Ч. 10

Розена Лариса
Из книги: "Любовь моя Атлантида", Воронеж, 1999,Центрально- чернозёмное- книжное издательство; Екатеринбург, 2022, Ридеро; Стихи.ру ;канал на Дзэне "Чудачка"; Изба- Читальня; ОК,Проза.ру
Б.М.

   МЕЖПЛАНЕТНАЯ ПЕРЕПИСКА

            1   Письмо подруге

Дорогая Звино, с приветом к тебе подруга Ин. Я живу на Марсе, а ты на Юпитере. Как это плохо, что мы не можем сейчас сесть вместе,  поболтать обо всём, что тревожит, попить хорошего кофейку! У Вас там выращивают  не плохие сорта, но у нас – всё-таки – лучше! Помнишь, мы, бывало, садились, включали проигрыватель или ещё какую-либо бандуру, слушали музыку, пили кофе с коньячком или ликёром и блаженствовали. Мужья на работе, придут не скоро, почему ни посидеть, ни посудачить обо всех знакомых? И вот ты уехала с семьёй на Юпитер. Муж твой – хороший специалист, поднимает там производство, а я каждый день скучаю по тебе  и даже иногда плачу. Это тяжёлая ноша – расстаться с любимой и единственной подругой. Только ты понимала меня, остальные, ну что о них сказать?  Разве они заканчивали столько учебных заведений, как ты и я?
Ныне я в изоляции. Не могу с простой, малограмотной женщиной вести беседы, зная, что она ни в зуб ногой – о великих композиторах, художниках, артистах и прочих людях искусства! Я очень тебя прошу, наладь скайп, будем общаться через него. Мужу некогда, пригласи хорошего специалиста, пусть всё соорудит, как следует. Тогда мы вновь возьмём    по чашечке кофе, сядем удобнее и начнём болтать, как ранее!
Я так скучаю по тебе, что у меня всё валится из рук. Дома – хаос, не стираю постельное бельё, не мою полы. И думаю: неужели твоего мужа оставят там навсегда? Глушь и мрак на этом Юпитере! Я не была там, но люди рассказывают – даже продуктов нормальных нет – одна синтетика! О, что с тобой станет через пару лет? Может, передавать тебе с рейсовыми полётами ядерных ракет хорошую пищу? Не стесняйся. Это посильная забота о близких, любимых. Не желаю, чтоб ты превратилась в синтетическую тётеньку!
Как сейчас учится Вио? Она старается или так же бездельничает, как и ранее, когда жила  у нас Марсе?
Как здоровье у Маро? Всё опиши мне в ответном письме. Волнуюсь за Вас. Мы уже почти сроднились, не можем друг друга забыть и оставить без внимания, тепла и заботы. Со следующим рейсом передам натуральные продукты. Сообщи, конкретно что! Обнимаю Вас всех! Храни Бог Вас от всех невзгод и неудач!
P.S. Извини, моя дорогая! Только хотела отправить тебе это электронное письмо, как у нас произошли некоторые события, о которых расскажу тебе немедленно. Ты жила здесь недалеко от меня. Конечно, знала нашу приятельницу Табо.  Проживали они вроде спокойно, я не вникала в детали их жизни. Но вот сейчас только прибежала она ко мне и рассказала со слезами на глазах следующее. Мама её не выходит из дома и спивается,  не думает  ни о себе, ни о Табо, ни о маленьких внуках. У самой Табо тоже нелады, нигде не могла устроиться на работу, и вынуждена была сожительствовать с женатым мужчиной, чтоб помогал им материально. В начале их отношения были более-менее мирными. Затем стали портиться. Да к тому же, жена этого мужчины всё узнала о них, начала их  подстерегать. Однажды ворвалась в дом Табо с ножом в руках, набросилась на мужа, пырнула его ножом и кинулась на Табо. Та схватила обломок железной трубы для защиты. Когда  жена ринулась на неё, то получила по голове этой трубой, упала и  не встала. Табо прибежала ко мне, просит её спрятать. Но долго ей нельзя у меня находиться. Сможешь ты её взять к себе и куда-нибудь пристроить? Немедленно позвони мне. Вечером улетает в вашем направлении ракета, я смогу её незаметно отправить  к Вам. Там её искать не будут. Пока никто не хватился. Но скоро начнётся обыск в близлежащих домах. Детей Табо уже забрала к себе бабушка. Для надёжности я сейчас ещё перезвоню тебе сама и отошлю на электронку письмо.
P.S. Молодец, что согласилась взять её. Отправила  её уже на ракете, как  помощника  инженера.  Уничтожь моё сообщение, чтоб не оставалось следов нашей переписки об этом и позвони мне. Скажи так - цветы доставлены. В переписке - ни слова! Твоя,  любящая тебя – Ин.
       2   Ответное письмо
Дорогая, милая, бесценная подруга Ин. Спасибо за письмо! Я тоже очень скучаю по тебе, даже не знаю, вырвемся ли отсюда когда-нибудь к Вам, но общаться обязательно будем. У нас всё нормально, не беспокойся! Нас подкармливают натуральной пищей местные власти, не беспокойся, думаю, не станем синтетическими.
Вио исправила постоянную учёбу, здоровье у Моро наладилось!
Прости, на минутку отвлекусь, чтобы тебе настроение! Пошла приготовить себе кофе, перед тем, чтобы немного сосредоточиться и написать  тебе письмо. Вышла на террасу, оттуда видно множество деревьев с разноцветными листьями – зелёными, оранжевыми, фиолетовыми, синими. Они трепещут от нежного ветерка, ласкаются друг к другу. О, какое счастье мы все испытываем, когда дует нежный, лёгкий ветерок! Чаще  у нас господствует – злой, колючий, ненавистный ветрище, так и желает унести тебя на другую планету, если выйдешь на улицу. Итак, засмотрелась я на них с удивлением. Один листочек – фиолетовый, говорит синенькому:
 – Как хорошо жить на свете!
 Тот в ответ:
 – Да, хорошо! Даже очень хорошо!
Фиолетовый снова заигрывает:
 – А ты сегодня такой милый - премилый!
Синенький тоже подлизывается:
 – И ты очень – даже преочень, симпатушечка! 
Фиолетовый:
 – Да? Ну, спасибо за комплимент. Ничего не имеешь от этого, но тёплое слово, обращённое к тебе, - согревает, хочется петь, смеяться, самому  делать приятное другим!
Синий:
 – Ох, фиолетовенький, ответь на нескромный вопрос, скажи. Ты – девушка ещё?
 Ответ:
 – Да, девушка, не прозевай момент, а то рыженький смотрит на меня, умирает от желания поцеловать!  И кое-что ещё! Ну,  понимаешь, да?
Синенький:
-А ты догадываешься о том, что я давно  тебя люблю!? О, млею, млею, млею и сгораю в любовном пожаре и желании обнять тебя, прижаться сердечком к сердечку!
-О! Женитесь тогда на мне. Заведём деток красивых – на половину фиолетовых, а наполовину – синеньких!
Синий - в ответ фиолетовому:
-Тут надо хорошенечко подумать! А без женитьбы никак нельзя? Ну, хотя бы  там поцеловаться немного, что ли?
-Оставьте! Я не такая!  Я очень даже порядочная девушка! Берегла себя, берегла, и – нате, без женитьбы! Сломаете Вы мне жизнь, да и только! А если ещё и дети пойдут? Буду матерью – одиночкой?!  Нет, такое не пойдёт! Эй, рыженький, ты меня ещё любишь?  Быстрее ко мне сюда ушко подставь и наклонись!
И  запульсировал - затрепыхался оранжевый навстречу фиолетовому! И пошла карусель -  вертеться – туда – сюда! Думала - с дерева сорвутся! Вот было смеху-то! Настроение подняли! И я – тебе тоже!
Возвращаюсь к сущности письма:
 Недавно мужа посылали в командировку набираться опыта и поделиться своим на землю – в Россию, Москву. Я полетела с ним!  Интересная планета! Всё там устроено не очень основательно, но всё-таки жизнь движется. Застоев нет.
Когда я попала к русским, то удивилась, что они мало читают книг. Ранее о них шла молва -  самая читаемая страна. До нас даже доносились эти слухи. Жить, конечно, можно, и на планете Земля, и в России у русских, но я бы  не смогла.  Хорошо, что с нами в поездке были переводчики. Когда я задала им вопрос об искусстве, спросив, кто их вдохновляет из русских творческих людей более всего, они ответили:
-А какая именно область искусства Вас интересует?
Я, не подумав,  сказала наобум, что первое пришло в голову:
-Ну, хотя бы  балет! – Ты же знаешь, подружка, я люблю балет.
-О,  балет, это любимый конёк русских! - Воскликнул переводчик. - Балет у них великолепен! Что конкретно Вас интересует: прошлое, настоящее, будущее? – Вновь задал он мне вопрос.
-Ну,  поэтапно. Начнём с прошлого, - ответила я.
-Ах, с прошлого? Ну, это Анна Павлова и Вацлав Нижинский! 
-Ну и хорошо! Приступлю к знакомству с русским балетом с этих артистов! – Согласилась я.
Мы начали с Анны Павловой. И вот, читай, что я узнала о ней, всё записав на диктофон за переводчиком. А позже переписала для тебя.
          3   Умирающий лебедь
                (Анна Павлова, 1881-1031г.г.)
 Маленькая девочка из очень бедной семьи (мать - прачка, отец - отставной солдат) - удивляла родителей своими  - гибкостью и пластикой. Постоянно танцевала. То сделает  с подружками балет для знакомых, то дома постоянно танцевала, и мама отдала её в десять лет в императорскую балетную школу. Жить и учиться там, было очень не просто. Учащиеся  дети, бывало, голодали, даже мёрзли. Занятия длились подолгу. Они изматывались, уставали, приходили в спальные комнаты и ложились на кроватки, чтоб отдохнуть. Все, кроме Анны. Она оставалась ещё за станочком в танцклассе, всё репетируя, тренируя своё тело. Надо  отточить движения так, чтоб классная преподавательница совсем не делала ей замечаний. Уже 9, 10 часов  вечера,  она  всё повторяла и повторяла свои упражнения. 
Как-то раз  было особенно холодно. Или дров не хватало, разворовывали, или мало отпускали их  на школу, только в зале, где она занималась, у неё замёрзли пальчики рук и ног. Она села на скамейку и стала массажировать, дышать на них, чтобы немного отогреть,  потом задумалась. Ей стало очень одиноко, грустно. Всё показалось бесцельным. Напарницы поужинали и давно лежат в своих кроватках, согреваясь под одеялом, отдыхая и засыпая или потихоньку болтая с подружками. А она всё занимается и занимается, ей стало, так жаль себя, что она заплакала.  Хотелось убежать, вернуться в спальную комнату. Лечь, немножко помечтать перед сном и задремать, чтоб приснился хороший, да и пора уж выспаться по-настоящему, она постоянно недосыпает… Вдруг она  перестаёт плакать, жалеть себя, порывисто встаёт и сама себе объясняет:
-Нет, я обязана отработать плавность движений,  довести технику танца до виртуозности.  Этого делать за меня никто не будет!  Я - бедная девочка и только трудясь,  через силу, даже падая от усталости, я чего-то смогу достигнуть! Какое мне дело, что все уже спят!? У них есть мамы, папы, коие за них думают. За меня думать некому, кроме самой меня! За работу, Анна! Упорство и труд – всё перетрут!
Свою жизнь иначе она не мыслила. Только труд и упорство! Её стали замечать и отмечать. О ней говорили - у неё очень поэтичный, воздушный танец, порхает, будто птичка, бестелесная, легко и плавно.
Иногда мама навещала её. Смотрела на свою худенькую,                полувоздушную дочку и вздыхала. Было жаль до слёз,  но изменить она ничего не могла. Что она, прачка, может дать своей родной дочке? Более ничего! Только если, приезжая, привезёт немного чего-нибудь вкусненького из еды. А так, увы!  Она тоже трудится, да что получишь от стирки чужого белья? Копейки! Может, Бог даст, Аннушка хоть чего-то добьётся? Она ведь старательная!
В восемнадцать лет, по окончании школы, её сразу приняли в Мариинский театр. Тогда же она сама сказала о себе: «Я монахиня искусства, моя личная жизнь – это театр. Никаких увлечений мужчинами!». Анна  сразу получила звание балерины, затем прима-балерины. Участвовала в Фокинских балетных постановках, покоряла всех своей главной ролью в  «Жизели», затем в «Спящей красавице» и других.  Особенно  пленял всех её танец под музыку Сен-Санса «Умирающий лебедь»!
Вот она – почти умирающий лебедь – появляется на сцене. Руки  - крылья её трепещут, вздрагивают, руки ещё шевелятся, но в судороге замирают, то - крылья лебедя! Он –  ещё хочет жить,  бороться  за бытие, но силы оставляют, слабость уже не позволяет двигаться, руки-крылья опускаются. Он постигает – всё кончено, головка склоняется долу, крылья прижимаются к тулову. Благодаря за прошедшую жизнь,  он тихо   засыпает.
И  кажется – всё грустным, тщетным. Переполняешься возвышенной печалью, становишься благодарен Анне за редчайшее чудо,  только что разбередившее тебе душу, но следом породившее желание жить с удвоенной силой, любить и сострадать.  О, каково  непостижимое таинство искусства, перерождающее  человека!
Жила  она  тогда с мамой в посёлке Лигово под Петербургом, в  небольшом деревянном домике. Ездить в город было неудобно, особенно зимой  - мороз, ветер, терялось много времени, чтобы добраться до места. Но что можно было изменить? Неожиданно её познакомили с любителем балета и молоденьких балерин – французом - бароном Виктором Дандре. Другой судьбы у бедной балерины быть не могло. Ей кто-то неминуемо должен покровительствовать,  на своё незначительное жалование - одеваться,  питаться, иметь выезд, платить за съёмную квартиру -  она  не  сможет.  Итак, познакомившись, они сразу увлеклись друг другом. Вскоре он заявил ей:
-Милая Анна, ездить в Лигово  далеко и  затруднительно. Вы не будете против, если я сниму для Вас отдельные удобные апартаменты вместе с танцевальным залом?
-В качестве кого я там буду жить, Виктор?
-В качестве одарённой балерины, в кою влюблён я и весь Петербург!
-Вы умеете уговаривать, я согласна. Только боюсь, будет много толков!
-Зачем  обращать на них внимание? Вы, как мне рассказали – считаете себя монахиней балета! Вот в таком статусе и оставайтесь! – Уговаривал он её, как змей искуситель некогда нашу прародительницу Еву! Догадывался ли он тогда, что вложенные в неё затраты, окупятся в  скором будущем с лихвой? Навряд ли! Просто решил, как все богатые люди, иметь шикарную молодую любовницу. Это ведь тоже было рекламой успешной, обеспеченной жизни человека с весом.
«ОХ, как мне не хочется оставаться в этом статусе! Хочу и жду я от тебя предложения руки и сердца, но, увы, ты всегда избегаешь  разговоров об этом!» - подумала она про себя, не говоря ему  ни слова.  Ей  мечталось стать женой, другом, а не игрушкой для любовных утех. Но, казалось, Виктор ничего не понимал. Они были совершенно противоположны даже внешне.  Если лицо у Анны, как её душа, выглядело нежным, тонким, одухотворённым, то у Виктора – целеустремлённым и напористым, жёстким. Казалось, оно говорило: «Я знаю, чего мне стоит добиваться, своё я никогда не упущу!».
 Он снял для неё большое помещение с залом для занятий. Она сразу переехала туда.
Когда  он заходил в зал, где она занималась, то говорил:
-О, какая  же старательная  Анна! Молодец, девочка!
-Спасибо! – Сама же думала: «Да, милый, хорошо играть такой  девочкой, у коей нет ничего, кроме любви. Думаешь, мне нравится, что ты только «развлекаешься» мной? Всё внутри сжимается от переживаний. Зазорно людям в глаза смотреть. Мне кажется, каждый может бросить в меня камень, догадываясь, что я всего лишь твоя содержанка».
Вскоре, она не выдержала, стала говорить ему об этом вслух:
-Виктор, каждый вечер ты объясняешься мне в любви. Ну, почему  не женишься на мне? Все перешёптываются обо мне за кулисами – Анна на содержании. Если кто-то заплатит больше – Анна перейдёт  к другому. Ты не представляешь, как это горько слушать!
-Не фантазируй, дорогая, актрисы все у кого-нибудь  на содержании. Это всегда так было и будет, испокон веков! Тебе надо добиться всемирной славы, покорить мир, тогда у тебя будут большие деньги, ты станешь великой балериной! Думай только об этом! А ты о замужестве ведёшь речь, будто ты – всего лишь мокрая курица, а не талантливая балерина.
-Может, ты не любишь меня? – вытирала слёзы Анна.
-Люблю, не плач, иначе покраснеют глаза. В театре, чего доброго, скажут  – Виктор Дандре поколачивает свою девушку!
-Ах, оставь свои шуточки! – всхлипывая, отвечала она.
-Ну-ну, успокойся, - подходил он спешно к ней и целовал в покрасневшие веки, - что ты, глупенькая, сегодня так ополчилась на меня? Вытрем все слёзки и будем снова блистательной Анной Павловой! – Он вынул свой носовой платок и смахнул слёзы под глазами. Он умел отшутиться, поднять  испорченное настроение, и она оставалась с ним.  «А зачем уходить? Всё равно кто-то вновь прибьётся ко мне, менять их отвратительно. И все они так же будут увертываться от серьёзных отношений. И  я люблю Виктора! Ах, если б не любила! Я была бы спокойнее. Начну теперь внушать себе: Я не люблю Виктора Дандре! Мужчины не ценят, когда их любят. Им нравится только любить самим и не знать, любит ли его женщина. Тем более, он – мой первый мужчина. Но, вряд ли, я у него – первая! Ах, Виктор, Виктор, одновременно - несчастье и счастье моё!».
Анне предлагали  уже все главные роли в балетных постановках. Вместе с  Дягилевым она едет в Париж на «русские сезоны». Сергей Дягилев знакомил Париж с русским искусством, оперой, балетом. Перед поездкой она подошла к своему покровителю и, теребя его за лацкан фрака, смущённо произнесла:
-Давай поженимся, Виктор! Таким поведением ты потеряешь  меня!
-Я люблю тебя и никому не отдам. Не мечтай! Но сейчас именно мне предстоит большая работа. Веду крупный подряд на строительство Охтинского моста в Петербурге. Прости, Анна, дорогая девочка, я очень занят. Только об этом все мысли. Не обижайся!
-Но я же говорю сейчас  о другом, я люблю тебя тоже, хочу, чтоб мы были вместе всегда!
-Анна, я же тебе объясняю – сейчас моя голова занята очень важным делом. Обсудим всё позже! И потом - что такое быть вместе всегда? Мы и так вместе  постоянно! Ну, скажи, разве я не с тобой?
-Когда позже? – уточняла она,  побледнев.
-Ну, там видно будет, а пока поезжай, голубка, о тебе должен узнать весь мир!  Не зря же ты старалась, готовилась к этим выступлениям, - устало отнекивается он, - сейчас для тебя – самое главное – прославиться, не упустить  шанс, пробиться на мировую сцену!  Тогда появится  у тебя всё! Остальное потом!  С начала, всё-таки - дело!
-Хорошо, если так, пусть будет так, но моего возвращения тогда не жди из Европы!  Хватит, мой друг! – В её груди всё вскипало от обиды, стыда, унижения! «Боже мой, кого я люблю! Столько слёз пролила из-за него, а он всё шутит, отнекивается, вроде с дурочкой говорит!». – Прощай! - Бросает она ему.
-Зачем так сложно и трагично? Не прощай, а до свидания! – уточняет он, улыбаясь. Ему нет ни что от её заключительного аккорда! Он знает её мягкотелость, что любит, что не сможет расстаться! Ну и хорошо!
Итак, она во Франции. Вместе с Нижинским они покоряют Париж  «Русскими сезонами», организованными Дягилевым. В самый  разгар выступлений их балетной труппы до неё доходит неприятная весть о Викторе Дандре. После спектакля, имевшего шумный успех, она вошла в свою гримёрную, там её ждала давняя приятельница из России.
-О, как хорошо, что ты приехала на мои спектакли! – Воскликнула Анна,  подошла к ней и поцеловала её, та тоже чмокнула Анну в щёчку, со вздохом воскликнула:
-Очень рада твоему успеху, ты покоила Париж, а скоро  весь мир будет у твоих прелестных ножек!
-О чём ты? Устаю очень! – Ответила ей Анна со вздохом. – Публика требовательная!
-О, уверенна, ты блистательно всё начала и так же закончишь! Анна, я к тебе с печальной вестью, прости, дорогая, что огорчу!
-Да? – Улыбка слетела с её лица. – Ну, говори же, в чём дело? – заволновалась она. – Говори!
-Виктор под следствием, ему грозит тюрьма - долговая яма!  -  заявила  та.
-Да объясни толком, в чём дело! – побледнела, нервничая, Анна.
-Он стал курировать бюджетный подряд по строительству Охтинского моста в Петербурге, ну,  и  получил взятку.  Его может спасти сумма в 36 тысяч рублей – компенсация нанесённого им ущерба, тогда его освободят, но денег таких у него нет. Коллежский советник, чиновник Сената, замешан в грязном коррупционном деле и находится под следствием! Представляешь? Доигрался, называется.
-Я поняла тебя дорогая, спасибо! Что-нибудь постараюсь придумать для его спасения. Меня приглашает английское театральное агентство «Брафф» для представления моих выступлений у  них. Бросаю всё в «Русских сезонах», еду к ним в Англию!
-Но, Дягилев, устроивший «Русские сезоны» в Париже съест тебя за срыв!
-Он ничего мне не сделает, уплачу неустойку и немедленно уезжаю! Там мне недавно предлагали очень большие гонорары! А вообще, что ты опасаешься, что он будет, меня есть? Да на здоровье!
-Ну, смотри сама! Я бы не стала так поступать даже из-за того, что он  постоянно тебе  голову морочил! Я же говорю - доигрался! Но сообщить тебе это я была должна!
 -Дорогая, конечно, его отношение ко мне - обидно, но то, что человека посадят в тюрьму, это – ужасно! После ему не выправиться никогда!  Чисто по-человечески надо его спасти! Еду! Правильно сделала, что известила!
-Ну что ж, это благое дело – помочь человеку выкрутиться из тяжёлой ситуации! Ты - права, благородная у тебя душа, Анна!
- Спасибо, дорогая! Но придётся работать там, будто я - ломовая лошадь. Пахать и пахать по два выхода в день в Англии, Ирландии и Шотландии за такие большие гонорары!
Она покинула Париж и уехала по контракту с агентством   «Брафф» в  Англию. Получив от  них деньги  – спасла Виктора Дандре от тюрьмы.
Когда его освобождали, всё объяснив, Виктор подумал: «Какая самоотверженность! Молодец, Анна, но деваться мне теперь некуда, стал парией, надо ехать к ней в Лондон! Теперь буду помогать ей!».
Много было сказано благодарственных слов при встрече и много просьб о быстрейшей свадьбе. Однако Анна рассмеялась,  услышав такие слова.
-Ты что, мокрый обшарпанный кот, ведёшь разговор о быстрейшей женитьбе?  - Теперь Анна платила ему той же монетой, даже теми же словами!
-Ну, это же не прилично - сожительствовать с любовником – тебя уже знает весь мир! Надо думать  о своём престиже!
-Это не имеет значения, сожительствую я или нет. Для меня лучше считаться незамужней!  Да и вообще мне сейчас некогда – работа, работа и работа! Нет, не до этого!
-Но ты же станешь, мадам Дандре! – уговаривал он.
-Не смеши! Кто такая мадам Дандре? Люди будут шептаться – Это та, у которой мужа чуть не посадили за коррупцию, а она его спасла? Да и фамилия эта ничего не говорит о балерине Анне Павловой. Другое дело – Анна Павлова! Это – отличный бренд!  Да и я совсем не желаю выходить замуж! Просто не желаю обременять себя!
-Ну, зачем рядом с тобой будет непонятно кто? Со мной тебя никто не посмеет и пальцем коснуться! Буду твоим помощником во всём! И любящим  и заботливым мужем тоже!
-Хорошо, уговорил! Брак будет тайным! Я создам  балетную группу, наберём работников, балерин, осветителей, декораторов, будем сами давать концерты, собирать гонорары,  разъезжать по всему миру!
-Вот это дело, всей побочной работой занимаюсь я, ты – выступаешь. Ты – умница, Анна! Не зря я тебя люблю!
-Именно так! – подтвердила Анна. – Но удивляюсь, ты даже о любви заговорил! Ха-ха!
-Тогда начинаем, дорогая! - Одобрил он. – И не подтрунивай, ты знаешь, я любил тебя всегда!
- Начинаю уже немножко верить, что любил. А на счёт наших выступлений  подождём,  надо скопить нужную сумму.
В 1910 году она внесла неустойку в размере 21 тысяча рублей в дирекцию императорских театров за срыв контракта, навсегда уйдя с казённой сцены России. Постоянным местом жительства её теперь стал Лондон. Там у неё появился Айви Хауз, прекрасный дом, увитый плющом, где она отдыхала среди цветов и птиц. Если  уставала от выступлений, садилась на берегу озера, к ней подплывал её любимец, лебедь «Джон», она кормила его с руки, гладила по маленькой головке,  хвалила,  а он,  в ответ, любовно смотрел на неё и замирал. Так они могли находиться рядом продолжительное время. И оба чувствовали, что любимы, любят, нужны друг другу.
В течение пяти лет  Анна Павлова  постоянно вступала в лондонском театре «Палас».
 Затем была собрана собственная группа из двадцати человек: балерины, осветители, декораторы, костюмеры - всё, что необходимо для выступлений. В 1910 году она посетила Америку, в Нью-Йорке она имела оглушительный успех. Все восторгались ею! Итак, они  уже посетили с концертами много стран,  гастроли, гастроли, гастроли... Больше она ничего не видит и не знает – только переезды из страны в страну. Это изнашивало весь организм. Если Виктор просто ездил с ней, то помимо самих поездок, ей приходилось затрачивать на сценах столько усилий, после которых она была еле жива.
Однажды после выступления в Испании,  она чуть не упала за кулисами. Её подхватил,  случайно оказавшийся  рядом, Виктор. Она ему пожаловалась:
-Не могу больше, сил почти нет! Падаю.
Он ответил ей, поддерживая под руку:
-Да, немножко переутомилась. Но не волнуйся, отдохнёшь, выспишься, всё пройдёт. Анна, ты не в том возрасте, когда можно расслабиться. Молодёжь дышит тебе в спину, пытаются отодвинуть тебя, занять твоё место! С гастролями всё труднее и труднее   договариваться!  Крепись!
Безусловно, Виктор Дандре  преувеличивал и утрировал! Достичь той невесомой воздушности, пластики, гибкости, артистичности, коими обладала Анна Павлова, как балерина, никто ещё не смог даже в 21 веке!
 -Ты же видишь, креплюсь! – прошептала она в отчаянии, поникшая, с потухшим взором, решив: «Боже мой! Даже пожалеть меня некому! Виктор относится ко мне потребительски! Если бы было иначе, он вёл бы себя иначе! Запретил бы выступать! Никогда он меня не любил…».
 Она очень  уставала. Это была тяжёлая, напряжённая жизнь без  передышки и отдыха. Никогда Дандре не отменял её гастролей, даже если в стране была  неблагоприятная обстановка.  Он не желал платить неустойку. Здесь, конечно, имелась  более любовь к деньгам.  Ей же, бедной, было не привыкать,  это её рок – с детства  работать и работать, словно ломовая лошадь! Сколько же может вынести такая ломовая лошадка,  если она даже в стойле  почти не стоит, знает   только - надо вкалывать!
Как-то они давали гастроли в Париже, в перерыве Анна зашла в гримёрку, к ней забежала подруга, просто поболтать, развеяться. Разговорились.
-Анна, мне совершенно не нравится поведение Виктора. Он пьёт из тебя все соки! Из тебя,  непревзойдённой  Анны Павловой!
-Я всё понимаю, но если я его удалю от себя, другой сподручный может быть ещё хуже. Потом – мне его, всё-таки, немного жалко. Он уже не сможет  сам заработать на хлеб насущный с  его подмоченной репутацией! К тому же, не этично выбрасывать мужа вон! Он вымаливал на коленях, чтоб мы поженились! О, как всё сложно, если у человека есть сердце!
-Ты права и не права. Жалеешь его, а он тебя – нет, сокрушает таким беспощадным графиком выступлений - без отдыха и перерывов. Ты и так его однажды хорошо спасла! Сидел бы он сейчас в тюрьме. Скажу честно, никто из нас не пошёл бы на такой шаг – вытаскивать любовника из тюрьмы.  Эти деньги – взятку - он брал совсем не для тебя. А если он ранее тратился на тебя, - то удовлетворял свои желания.  К тому же хотелось похвастать – он содержит молоденькую талантливую балерину!
-Да, у меня остались - и жалость к нему, и пренебрежение к его  скаредности. Только и слышу  – деньги! Не могу даже иметь ребёнка! Год выпадет из концертного сезона! Сколько потеряем денег! Всё  серо – блёклое. Я  тяну  из последних сил. Когда-нибудь будет конец…
-Глупости! Посмотри на своего балетного партнёра Александра Яковлева! Он же млеет перед  тобой! Ему ничего от тебя не надо, кроме   улыбки.
-Я давно заметила, оказывается и ты - то же!
-Ну, да! И твой Виктор замечает и молчит только потому, что боится отставки. Он пристроился к тебе очень хорошо и знает - за секунду может вылететь, если будет перечить! Сейчас  едем в Италию, передохни немного, развейся, посмотрите с  Александром  красивые уголки страны, порадуйтесь жизни! Ну что это – одни выступления и всё! Ты же не живёшь почти!  А Италия – такая прекрасная, солнечная  страна! Пусть она тебе отогреет душу!
-Согласна с тобой, ты права на все сто процентов!
- Не носись ты с этим Виктором, не позволяй себя  эксплуатировать. Ликвидируй свидетельство о тайном браке, пусть у него не будет доступа к твоим счетам, в случае непредвиденного. Лучше отдать это всё родным или несчастным бедным  детям, чем  ему.
-Спасибо, ты подала мне хорошую мысль!
Наконец – они в Италии! Вдвоём с Александром, они много чего  успели осмотреть в перерывах между  выступлениями, и даже  сфотографировались на память  о пребывании в Сальсомаджоре-Терме, где он  впервые обнял её и поцеловал. Она ответила  на  его поцелуй.
Звуки лютни, поцелуи
Чуть слышны.
У фонтана льются струи,
 Мы  - смешны,
Не хотим, чтоб нас заметили,
Ну, что ж,
Любопытные отметили.
И грош
Не поможет откупиться от таких.
И ничем не задарить уже нам их!
Держась за руки, они бродили по дорожкам,  ни о чём не думая. Не желая говорить, будто, боясь потерять некий кусочек счастья,  выпавший на их долю. День был прекрасный, весёлый, щедрый, насыщенный солнцем и радостью. Их сердца тоже отогревались. Забыв обо всём на свете, они восхищались природой, жизнью, друг другом. На небе ни облачка, оно бездонное, прозрачное, далёкое. Благодать вокруг! Так, казалось бы, шёл и шёл бездумно, безотчётно. Вокруг всё наливалось соками жизни, бодрило, завораживало. Хотелось мечтать и петь. Александр тихо насвистывал забавную мелодию.  Проходили мимо строений, людей, случайно попали на детскую игральную площадку. На скамеечке сидели две молодые женщины, их малышки возились рядом в песочке. Увидев их, Анна остановилась. Обернувшись к Александру произнесла:
-О, какие миленькие  малышки! – Потом справилась у мамаш:
-Можно я с ними поиграю? – те кивнули в  ответ. Тогда Анна села на бордюрчик песочницы и стала строить  замок с одной из девочек. Вторая заверещала:
-Я не хочу замок, хочу торт!
-Хорошо и торт сейчас сделаем! – Ответила Анна. Обратившись к их мамам, спросила: - Вы не будете против, если мы купим сладости и угостим Ваших деток? У нас сегодня такой славный день и Ваши малышки очень забавные, хочется сделать им что-то приятное!
Мамаши вновь утвердительно кивнули. Тогда Анна  проучила Александру сходить в близлежащую лавочку и приобрести  пирожных, шоколада, игрушек, всё, что может  их порадовать. Дети были в восторге от подарков, поедая сладости, благодарили свою благодетельницу. А она всё смотрела и смотрела на их курчавые головки и  грустная улыбка не сходила с её губ.
О, сколько было  воспоминаний об этой поездке!  Она ни о чём не жалела, просто выпила чайную ложечку счастья. На ум пришла чья-то фраза: «Если мы перестанем делать глупости, значит, мы состарились».Нет! Она ещё не старая!
 Находясь в Нидерландах на гастролях, Анна простыла и заболела.  Все силы её истощились. Так устала, что уже не думалось, не жалелось ни о чём. Только одна упорная мысль билась в голове: «Скорей бы!». Странно! Ей почему-то захотелось вновь станцевать  «Умирающего лебедя» и всё закончить. Она попросила приготовить костюм для танца и  умерла, не дожив до пятидесяти лет.   Некоторые друзья и знакомые недоумевали –  умерла очень рано! В детстве её не брали ни холод, ни простуды. Видно  устала от работы,  организм  совершенно  сдал.  Но многие знали - последнее время она чуть не падала после представлений. Бедняжка! Сгорела в искусстве! Но  она принесла столько  радости людям, так одухотворила их своим талантом, что  после её представлений, им хотелось не просто ходить по земле, но -  летать! Ради того, чтобы побыть рядом с  Анной Павловой,  сильные мира сего делали приёмы в её честь и гордились этим! Художники и скульпторы  старались нарисовать её портрет или создать скульптурную группу:  Анна рядом с  её любимым лебедем «Джоном».  Похоронили её в Англии, в Лондоне,  в колумбарии Голдерс-Грин.
Сколько ни старался Виктор доказать, что он является официальным мужем балерины Анны Павловой, он не смог. Следовательно, и её деньгами воспользоваться - тоже. Пришлось ему доживать последние тринадцать лет и без Анны и без её доходов! Но, всё-таки, он добился, чтобы после смерти, его похоронили рядом вместе с  Анной.
*** 
Приписка, ниже:
Теперь добавлю немного от себя, дорогая подруга! Когда я всё это узнала об Анне, то была потрясена. Долго сидела я, обомлев,  не желая сойти с облака  мечты, где находилась, и спуститься в наш грешный мир! И поняла тогда, что обязана переписать тебе, услышанное. Какая же горькая участь у нас, почти у всех женщин! Столько светлой радости дала Анна  Павлова нам,   сама имея такую трагическую судьбу!
 Милая Ин, меня так восхитило мастерство Анны, (я  там смотрела запись её выступлений), что  захотела отдать детей в русскую балетную школу для обучения!  Балет –  прекрасный вид искусства. Мне будет совсем не жалко оплачивать такие  расходы, если  мы обоюдно  договоримся там!
 Про Нижинского, может, напишу  в другой раз.   Он – с очень несчастной судьбой, ещё тяжелее, чем у Анны Павловой. Люди искусства - тонкие, нежные, ранимые. Не все это понимают. Поэтому им нелегко жить среди нас,  простых смертных, требующих от них слишком многого. 
Пока писала тебе это послание, на плите закипело молоко, и убежало на плиту. Оставила я всё и пошла, открывать дверь на террасу, чтоб гарь вытянуло ветром. Бросила взгляд на деревья, смотрю – вновь трепещут - трепещут   листочки. Шепчутся, как тогда, любуются друг другом, ласкаются, нежатся.  Я засмотрелась. Где же новая парочка? Гляжу – льнут друг к другу  фиолетовый и рыженький. Ну, скоро и свадьба! Нет-нет, всё-таки и у нас здесь тоже интересно жить! Не унываем! Улыбнулась и вернулась -  заканчивать письмо. Отвлеклась же.   
Пиши сразу, не задерживайся с ответом. Я ведь всегда твои письма жду с большим нетерпением! Через каждые пятнадцать минут заглядываю в электронный ящик. Муж даже смеётся надо мною!
Ой-ой, вновь удивление! Подошла  закрывать дверь на террасу, ветер поднялся сильный, вновь взгляд увлёкся к деревьям - они же напротив! Вижу – они мне уже дружно машут веточками, вроде, одобряя  меня! Покивали – покивали, все вместе сразу, и затихли, как маленькие детки,  получившие по шоколадке,  успокоились! Ветер улетел в другую сторону! Ни один листочек не вздрогнет!
 Знаешь, Ин, я удивилась - это что же, они понимают людей? Для меня – это новость!  Теперь постараюсь за ними наблюдать чаще. Ну, всё, заканчиваю и отправляю  тебе письмо!
 Всех Вам благ! Обнимаю! С любовью и нежностью – твоя Звино.