Правда Русской Истории и ее гармоники 2

Правда Русской Истории и ее инорасовые гармоники

Часть 2

Величие социальной нестяжательности. Рим и Русский Мiръ

В предыдущей части этой работы я отмечал. Сегодня в пылу разных российских политических баталий в СМИ в современном тумане либеральной политической пропаганды  ни одна из полемических сторон не в состоянии представить себе практической Сути обсуждаемых государственных социальных конструкций, и никак не отталкивается от жизнеутверждающих социальных и личных нужд расового Бытия государствообразующих народов. Вопросы наднациональной имперской государственности и противоборствующей ее ереси политической иудаистики можно обсуждать опираясь лишь на их природные исторические Основы. Наше с Вами погружение в глубины истории и расового мироощущения не надо принимать как философскую схоластику. Это и есть Основы Правды Русской Имперской расовой Истории и мировой истории в широком плане. 

Во вступлении в работе «Русская История» я отмечал, что поле Русской Истории загажено системными мифами советского либерального «историзма», как части общемировой исторической либералистики. Так что Нам с Вами к Правде Русской Истории придется долго пробираться сквозь дебри всеобъемлющей тотальной лжи либералистики. Тут «путь наш во мраке» кромешного космополитического невежества, от типологии социальной либералистики, как системы каббалистических обольстительных миражей плебейского «народовластия».

Гипотеза происхождения человека разумного, была поэтапно выдвинута Б.Ф. Поршневым в середине XX века. Она оказалась настолько убедительна и непротиворечива, что она напрочь рушила все наукообразные идеологические построения той «современной исторической науки». Сам Поршнев поначалу в своих изследовательских выводах об этом и не подозревал, и далее это стало далее настоящей жизненной трагедией его, как убежденного марксиста.

 Его видовая классификация человека разумного не только вбивала гибельный кол в наукообразные относительные либеральные миражи «историзма», но и хоронила заживо сам «научный историзм». Она же и напрочь опрокидывала все либеральные социологические теории-миражи обольстительно-разрушительных социальных построений «измов». Методика исторических прозрений Поршнева прямо открывала путь возвращения к Классике расовых имперских, фундаментальных прозрений Со-Вести с Творцом от Аристотеля и прочих мыслителей Антики.
Со времени открытий Поршнева прошло 70 лет и ни одной сколько-нибудь успешной попытки опровержения его глобальных выводов так и не состоялось. А само глобальное социальное значение пророческих открытий Поршнева замалчивается и всячески принижается либералистикой и всем ее «научным миром». Все идет по привычной, исконной разрушительной методике либерального клана, принижения глобальных открытий Поршнева до уровня одного из многих этаких «экзотических» взглядов на человеческую историю из дебрей прикладной социальной науки. Выводов от увлеченного самоценными идеями ученого-чудака, маргинала.

Один из важнейших глобальных прозрений и выводов Б.Ф. Поршнева было то, что палеоантропы, неандертальцы не были разумными человекообразными существами, а были просто одним из видов обезьян, и естественно не могли являтся переходными видами к человеку разумному. Только это оставляет без куска хлеба тысячи социальных псевдоизследователей, многими десятилетиями пытающихся увидеть: - в наших ископаемых предках обезьян, в их кривых палках - копья, а в оббитых камнях - результат сознательного действия.

 Для того времени подход Поршнева был настолько новым, глобальным и неожиданным, что на него ополчились, все ведущие советские и мировые историки. Изучение человека Борис Федорович Поршнев видел гораздо шире, какой либо отдельной конкретной области антропологической науки. По его мнению наука о Человеке это стык всех психосоциальных наук, феномен постижения истины на междисциплинарном уровне. Ибо только таковой подход к проблеме изучения Человека сможет показать место, роль и расовую типологию Человека Социального в Нашем с Вами мире народов.

По Поршневу говорить о Человеке, о его расовом Типе, без постижения его психосоциологии невозможно. Поршнев ввел такие понятия, как историческая психология, социальная психология, проблема изучения человека. Он считал, что для того, чтобы изучать человека, надо изучать и медицину, и биологию и социологию, и естественные точные науки.

Только тогда можно понять в полном объеме, что же такое Наша с Вами общая человеческая история, как феномен расовой Типологии Социума от Создателя. Но и кроме этого видовая классификация Поршнева давала ряд ошеломительных выводов и заключений.

Говоря о  специфической особенности человека,  Поршнев считает таковой лишь только  истинно человеческий осознанно социальный труд, то есть труд,  осуществляемый  Божественным Даром второй сигнальной системы Человека. Главный здесь Божественный Дар культурологический маркер расовый Язык и его природная составляющая осознанных социальных межличностных контактов – Речь, то есть Типологическим Языком непосредственно с ней связанных. Поршнев опровергает социальный фантом классиков марксизма, социальную политическую каббалистику Маркса и Энгельса и всех прочих «каутских», извращенно ложный «относительный» символизм их социальных выводов - «труд создал человека». Поршнев показывает неопровержимо, что именно межличностная Речь,  делает  возможным созидательный труд как специфически человеческую, сознательную деятельность.

(здесь птица тоже «трудится», вьет гнездо, высиживает и кормит птенцов, но  ее «труд» инстинктивный В.М.)

Отсюда, по Поршневу, вытекает закономерное заключение, что ни прямохождение, ни производство простейших орудий, еще не являются признаками человека разумного. Что  касается предков человека от австралопитека до неандертальца, то их Поршнев, согласно классификации Карла  Линнея, относит к семейству троглодитид. Представители  этого семейства  производили  элементарные  орудия,  пользовались огнем,  обладали прямохождением, но у них не было речи, поэтому их нельзя назвать  людьми, а их совместную жизнь социальным обществом. Вот поэтому-то загадка происхождения и возникновения человека разумного,  сводится к объяснению возникновения человеческой Речи. Поршнев, как убежденный «марксист», не мог находясь под диктатом «советской» каббалистической идеологии показать далее что Речь есть Дар Божий. Этот Божий Дар был дан исключительно Человеку, как Типологические Имперские Языки и как Божественный Дар Имперским Народам для их расового Типологического и Культурологического Дара Имперской Социальности. Этот Божественный Дар был природно дан Имперским Культурологическим Народам для Созидания своих уникальных социальных расовых Типологических Культур, этого единственного Абсолюта Мiра.

Поршнев еще до поступления в университет задумал «написать обо всей истории целиком». По воспоминаниям его дочери Е.А. Поршневой, в «Записках об отце», Б.Ф. Поршнев в самом начале своей научной деятельности, еще как «историка» школы советского «историзма» обнаружил, что «существующие книги по истории описывают лишь, вырванные их общего контекста отдельные ее события, а не саму историю. Он в дальнейшем сформулировал эту мысль в фундаментальной психосоциологической работе - «О начале человеческой истории». В ней Поршнев сформулировал свой глобальный мировоззренческий императив - «я захотел написать обо всей истории целиком, о том, как она началась, по каким законам развивалась, так, чтобы получилась настоящая наука, наука, в основе которой лежит (мироощутительная, расово-типологическая В.М.) теория, а не только описание фактов».

 Через полвека Поршнев напишет пророческое: -

 «Тот, кто изучает лишь ту или иную точку исторического прошлого, либо какой-либо ограниченный период времени, не историк. Он (в лучшем случае, если соответствует этому В.М.) знаток старины, и не больше: а историк только тот, кто, хотя бы и рассматривая в данный момент под исследовательской лупой частицу истории, всегда мыслит (глобально В.М.) обо всем этом процессе (его расово-типологическими максимами В.М.)».

Идейный марксист Поршнев не мог, и, конечно же, не добавил к понятию «теория», мое дополнение-определение «мировоззренческая, расово типологическая»

Официоз утверждает «марксистскую» точку зрения на то, что Поршнев впервые сформулировал важнейшие положения своей теории классовой борьбы – теории, придававшей идее диахронического единства истории фактическое обоснование: - «Оскар Уайльд бросил парадокс: - «Непокорность, с точки зрения всякого, кто знает историю, есть основная добродетель человека. Благодаря непокорности стал возможен прогресс, ; благодаря непокорности и мятежу». В этом афоризме сквозит истина, по крайней мере, для всякого, кто действительно знает историю. А ее знал уже Гегель и поэтому тоже говорил, что движение истории осуществляет ее «дурная сторона», «порочное начало» ; неповиновение».

Здесь идеологическое Следствие выдается за Основу, Абсолют, Причину. То, что Поршнев от рождения был идейным «марксистом» и это стало трагедией его жизни и творчества, где он пытался в своих пророчествах и изследовательских прозрениях «помирить», синкретизировать их несовместимую Сущность с этой дегенеративной «марксистско-ленинской» идеологией, выдается либеральными комментаторами за выводы из прозрений пророческой мысли изследователя.

Поршневым был взят на вооружение методологический принцип «двух инверсий», много позже сформулированный им так: «Последовательный историзм ведет к выводу, что в начале истории все в человеческой натуре было наоборот, чем сейчас: ход истории представлял собой перевертывание исходного состояния. Но этому последнему предшествовала и к нему привела другая инверсия: «перевертывание» животной натуры в такую, с какой люди начали историю». То есть Поршнев фактически утверждал Вечное: - классика социальной жизни Нам с Вами была заложена в человеческую природу Творцом, а современная бизнес-индивидуалистика это сатанистское искажение Божественной Жизненной Гармонии Мира, а не «закономерная историческая линейка смены формаций».

Поршнев не ощущал и не предполагал, какой мощный системный удар наносит он своими пророческими мировоззренческими открытиями по всем либеральным паразитическо рабовладельческим идеологическим штампам «измов», с помощью которых либеральный клан Мировых Глобалистов, Ростовщиков, этих служителей мирового Зла, человеконенавистников, совращает и порабощает народы мира. Но идеологическая верхушка этой злобно-зловещей иновидовой публики сразу ощутила во взглядах Поршнева гибельную Суть для  господства  своих идей идеологического сатанизма, и он был обречен.

Знакомясь с научным и публицистическим творчеством Поршнева я сразу обратил внимание, что он, как и я совершенно независимо от него, закономерно выделял одни те же этапы исторической жизни человечества. Вполне естественно, что мы, каждый по своему, проецировали их особенности, я как Великоруский расовый взгляд на Русский Тип и Русскую Имперскую Историю, а «марксист» Поршнев разсматривал проблемы народных движений в свете «классовой борьбы.  Это и античная классическая эпоха «рабства», и особенности смены прежней и Новой Эры, и дух конца эпохи «феодолизма», и завершающего современного этапа сатанистско-паразитического господства интердикции  социальных теорий «измов». Замечу попутно, что сами «измы», это наукообразные проекции интердикционных социальных посылов ретрансляторов суперанималов гоминид, к своим респондентам, «научному» войску суггесторов.

Ученый не мог пройти вниманием мимо исторического этапа смены эр и мировоззренческой проблемы появления в социальном мире народов феномена «мировых религий». В начале 60-х годов Поршнев подготовил статью об Иисусе Назарянине, его соратниках и его времени, о собирании разрозненных христианских сект в единую церковь после поражения иудейского восстания Бар-Кохбы (132-135 г.н.э.), (Бах-Кобра буквально Красная Звезда; а вам ничего не напоминает эта символика Имени В.М.) . Она должна была выйти в журнале «Наука и религия» в 1964 г., но так и не была опубликована. По всей видимости он, как обычно, обозначив тему своего изследовательского направления, собирался доработать и расширить указанную статью, но не пришлось.

Поршнев отмечал краеугольную важность косвенной исторической датировки возникновения христианского учения. Эта методология после поражения ее идеологических носителей в восстании Бар-Кохбы (Красной Звезды), мифологически утопленного в крови сектантов ереси политической иудаистики, стала сменой курса военного сопротивления носителей социальной ереси иудаистики на формирование иудохристианского «учения». Идеологией этого курса и его методологией дьявольского влияния, как «мировой религии», стала стратегия духовно, «стяжательно» (эволюционно гедонистически), перерождения и финансового порабощения мира народов. Символика красного цвета, человеческой крови, человеконенавистнического духа мщения этой дьявольщины, стала его политическим маркером и символическим цветом одеяний высшего церковного иудохристианского бюрократического чиновничества.

Поршнев поддерживал и творчески перерабатывал направление исторической концепции, согласно которой тексты вошедших в канон, а именно «откровение Иоанна» (Апокалипсис), и некоторые послания апостола Павла, датируются первым веком, хотя и более поздними годами, чем их датирует христианская церковная традиция. В них почти отсутствуют упоминания о евангельском Иисусе. Та эволюция иудохристианской догматики, переработанной далее в ее «учение», шла не от исторически существовавшего человека Иисуса к его обожествлению, а от мифологического божества к евангельскому богочеловеку Иисусу; она эволюционизировала от основ догматики бунтарской религии (сект эссеев и прочих им родственных) угнетенных низов римской империи, отраженной «Откровением Иоанна», к социальным миражам фантомов религии терпения и сотрудничества с властями (несть власти не от Бога), отраженной посланиями Павла и, в еще большей мере дальнейшими новозаветными иудохристианским сочинениям.

В основном текст «Откровения» оформился некоторое время спустя после восстания иудейского народа под главенством Бар-Кохбы против Рима в 132 – 135 гг. Этот вывод, конечно, не исключает того, что и в дальнейшем в текст «Откровения» вносились частные изменения и дополнения вплоть до времени установления канонического текста в IV веке. Хрестологическая (крестологическая) символика имеет более четкую датировку IV-го века новой эры принятая на первом Вселенском Соборе. Там же начала формироваться вся иудохристианская догматика Троичности (в скрытом духе методологии разделения всего и вся в социальном плане, для дальнейшего финансово-ростовщнического порабощения), Богочеловечности и Человекобожия этого «учения». А уж сама современная библеистика была выработана масоретами в IX-XVI веках и явлена миру в виде современной канонической Библии Короля Иакова.

Этими дьволопоклонниками обладавшими мощным интердикционным влиянием на всех своих адептов была выработана геополитическая стратегия синкретизма христианского вероучения и его религиозного культа в воцерковленные народные массы, впитавшего в себя гораздо более древние, чем христианство и широко распространенные в Римской империи мифы и культы. Эта дьявольская методология публицистического смешения расовой Исторической Правды и Злонамеренной Лжи от ее современных адептов в лице их сегодняшней обслуги: - актерско-певческой кинотеатральной массовки, «политологов», «военкоров», «военспецов» и т. д., сегодня колониально господствует в Русском Мiре. Мы с Вами наглядно ощущаем ее воздействие в многовековой послераскольной Русской Истории и Бытие Русского Народа по сей день.

 Одним словом, возникновение христианской литературы, как иудохристианского «учения» и христианской церкви оказывается вполне конкретным историческим явлением, относящимся ко вполне определенному историческому времени, хотя и вовсе не к тому, к которому относит его сам Новый завет и сама христианская церковь.

Противостоявшая этой сектанской социологической дьявольщине природная «нестяжательность имперского народа, как нравственная категория  самодостаточной имперской социальности грекоромеев, имела свой расовый духовный масштаб и его границы мироощущения святости «земли». Поломать эти Основы расовой Культурологии мог лишь миссионерский выход ее за свои расовые границы. Эта эпоха Александра Македонского и Цезаря и была началом упадка имперского Рима в его «демократическое состояние.

Все споры о свидетельствах нехристианских авторов — Иосифа Флавия, Тацита, Светония в пользу существования христианства еще в первом веке н.э., Плиния младшего и Траяна — в начале второго, не содержат ни одного исторического аргумента у защитников их подлинности, который не был бы уже непоправимо поколеблен. Ни одно из сочинений христианской неканонической литературы — сочинения Юстина, «Дидахе», «пастырь» Гермы — не датируются временем раньше середины II века. Древнейшие находки рукописных фрагментов новозаветных текстов датируются тоже примерно тридцатыми — шестидесятыми годами II века. Древнейшее христианское погребение в Риме датируется монетой времени императора Антонина Пия (136 – 161 г.). Одним словом, возникновение христианской литературы и христианской церкви оказывается вполне конкретным историческим явлением, относящимся ко вполне определенному историческому времени, хотя и вовсе не к тому, к которому относит его сам Новый завет и сама христианская церковь.

Даже поверхностный взгляд на это время сразу отметит его, как решающий переломный этап Мировой Истории, формирования интернационально-космополитического феномена «мировой религии», производной от идеологической каббалистики либерально паразитического клана Мировых Глобалистов, Ростовщиков. Где идеологический упор был сделан на господствующие в этой христианской ереси саддукейскиие идеи "всеобщего эгалитарного демократизма", у гонимых, преследуемых сект катакомбной христианской Церкви Рима.

Христос принес, в тот извратившийся в либеральной сатанистской материалистике мещанский мир, вечные принципы морали и праведной жизни. И ни о какой Церкви и о тотальном либеральном мировом миссионерстве церковной каббалистической ветхозаветной религиозности у него нигде нет и речи.

Вся христианская патристика в совокупности с Ветхим Заветом представляет политический вариант четырем частям жизнеописания Христа, составляющим Евангелие. А фактически это первый вариант типажа все той же социальной теории, того ветхозаветного «изма», как «учения» агрессивной каббалистической иудохристианской догматики.

Мои расовые выводы это не очередная антихристианская ересь, а попытка очистить Наше с Вами расовое Великоруское сознание от иудохристианской идеологической шелухи. В христианском нравственном творчестве много Богооткровенных авторов. Современным верующим русским и русскоязычным прихожанам не надо вникать в смысл дьявольских социальных хитросплетений политической иудастики. Нравственной Основой их Веры в Бога есть жизненное прорицание его интердикционных Заветов и стремление расовой души к нравственной Со–Вести с Ним.   


 Почему и Поршнев, и я, скупо упоминаем о дохристианском периоде истории?

Да потому что ее ненавистники иудохристиане, в раже инверсионного переворота мировй истории в русло «историзма» варварски жестоко уничтожали всю доступную им дохристианскую Культуру и все доступные им летописные свидетельства. Ужас обезображенного Пергамского Алтаря и всех иных разрушенных и уничтоженных, как и пропавших безследно дохристианских культурных ценностей вопиет о том, что тогда с «новой эрой» в мир народов доминантой вошла человеконенавистническая сила разрушительного Мирового Зла, культопоклонников сатанизма.