Пещера разбойников 18

ГЛАВА 18.ПОБЕДА.

"Вперед, вперед! Сейчас или никогда мы должны бороться за свободу!"
воскликнул Гораций. "Если силы покинут тебя, Энрико, положись на меня.
Сейчас не время поддаваться усталости; а что касается колебаний и
сомнения... - Стрельба прекратилась! - выдохнул Энрико. - Мы не знаем, кто такие победители. -"Право победило, будьте уверены в этом!" - воскликнул Гораций, чьё сияющее надеждой и раскрасневшееся от волнения лицо представляло
разительный контраст с Энрико, мертвенно-бледным до омерзения!
Молодой бандит в промокшей одежде больше походил на труп
утопленником, чем тем, в чьих жилах текла теплая кровь жизни.
"Вперед!" - снова воскликнул нетерпеливый юноша; и, почти таща
своего спутника вперед, Гораций поспешил сделать несколько шагов и вдруг
столкнулся с Маттео! Поражение, катастрофа, отчаяние были отпечатаны на темных чертах лица вождя, отчетливых, как следы крови на лице и руках. Это был раненый лев, загнанный обратно в укрытие своих родных джунглей, который
слышит позади себя лай ищеек, крики охотников по его следу! Маттео видел всех своих последователей, кроме Марко, убитыми или
схвачен, и тогда, только после этого, он отбросил в сторону оружие противника
и нырнул в глубину чащи. Он остановился всего один раз, и то
это было для того, чтобы перезарядить пистолет, не столько для защиты, сколько для уверенности что он никогда не попадет живым в руки своих врагов.

Перед этим отчаявшимся человеком стоял его пленник, его итальянский товарищ
рядом с ним. Никакая мысль о привидениях не вызывала в Маттео суеверного
ужаса; он не сомневался, что в смертной плоти и крови он увидел
предателя и сбежавшего заложника, заложника сына которого
позорная смерть, о которой он услышал в ту же ночь!

Свирепая радость вспыхнула в налитых кровью глазах бандита; он
потерял все, что было рядом, но месть умирающего человека  могла принадлежать ему. Маттео навёл пистолет и выстрелил; звук выстрела отчетливо разнесся по лесу, на земле лежала распростертая жертва, но этой жертвой был не Гораций
Кливленд. Рафаэль оказался на месте в момент кризиса как раз вовремя, чтобы
броситься на защиту своего друга и получить в свою грудь пулю, предназначенную другому! С диким криком Энрико бросился вперед и бросился на землю его братом. Поглощен одним пересиливая страх, несчастных молодых мужчин был без сознания всего того, что шло вокруг него; он не слышал,
не обращал внимания на отчаянную борьбу Маттео с солдатами, его
борьба за свободу и жизнь, как дикий зверь, пойманный в сеть, ни
знал, что борьба закончилась, наконец, во взятии главного.

Энрико не слышал, ему было наплевать на рыдания восторга, с которыми мать
обнимала спасенного сына, и он не знал о глубоком сочувствии, с которым миссис Кливленд и Гораций склонились над Рафаэлем. Произошло ли землетрясение
в лесу Энрико вряд ли бы это почувствовал. Голова его брата была
опущена на грудь; выражение лица было безмятежным и безмятежным.
тяжелые веки были закрыты, а длинные темные ресницы покоились на
бесцветных щеках.- "Рафаэль! Брат мой, посмотри на меня, поговори со мной! Это не так, это не может быть смерть! Одно слово, пусть даже с упреком, один взгляд, пусть даже в гневе
! Скажи мне, что этой ночью я не был спасен из пасти
смерти, что я не был спасен от бушующих вод, чтобы быть
погруженным в еще более темные глубины несчастья!"

Молодой человек громко зарыдал от душевной боли. Его нервы
были совершенно расшатаны событиями последних нескольких часов; его разум
был раздавлен сознанием того, что именно его вина привела к гибели его брата.

"У него мало крови; возможно, он оживет!" - воскликнул Гораций. "Я
принесу воды!" И он поспешил прочь к ручью. Соленые капли быстро падали на лицо Рафаэля, но, казалось, у них не было силы возбудить его.

"О Боже, смилуйся надо мной! О Боже, пощади моего брата, не дай ему погибнуть
через мой грех! Я подчинюсь Твоей воле во всем - я не буду
роптать — Я не буду бунтовать - только сохрани эту единственную драгоценную жизнь!" Это была
борющаяся, мучительная молитва, вырывающаяся из разбитого и кающегося сердца.

"Смотрите, у него шевелятся губы!" - воскликнул Гораций, который только что побрызгал водой
на лицо умирающего.

Слабые звуки, все еще мягкие и мелодичные, срывались с этих певучих губ.
смерть так скоро лишила их дара речи; даже Энрико приглушил свое дикое горе.
чтобы послушать. Тихими, но отчетливыми были слова:"Радость приходит—утром!—смотри — на востоке светлеет—темнота уходит — и навсегда!-"Рафаэль, ты узнаешь меня?" - запинаясь, проговорил Гораций, опускаясь на колени рядом с Россиньолем и сжимая его ледяную руку в своей."Рафаэль, ты узнаешь меня?" Рафаэль не ответил на вопрос; дух, порхающий над границами мира света, казалось, уже почувствовал вечный солнечный свет на своих крыльях! Большие темные глаза медленно открылись, но их взгляд был устремлен вверх, как будто они видели видение славы, скрытое
от глаз смертных.- Все кончено, — пробормотал он, - все кончено, борьба— сражение позади!
Я больше, чем победитель — благодаря Ему, только благодаря Тому, Кто любил меня! Ах,
Марино, ты здесь, чтобы приветствовать меня, ладонь в твоей руке, сияние
вокруг твоего чела. Я знал, что наша разлука будет недолгой! Посмотри на
лица ангелов, склонившихся над облаками — они ждут там, чтобы принять
меня — свет струится из золотых ворот. О, не задерживай меня — я должен идти!"

- Он не должен умереть и бросить меня! - выдохнул Энрико. "Рафаэль, живи, если это возможно!
но направь меня, научи меня, как бороться со своими грехами, приведи меня,
даже меня, к Спасителю!"Рафаэль перевел взгляд на брата с внезапной радостью узнавания.
"Энрико, спасен!" - воскликнул он.- Да, спасен от разрушения тела и души, спасен, чтобы быть.
"Радость моя и венец ликования!" - воскликнул умирающий, и сияние
неземного восторга осветило его увядающие черты. "О, Боже мой, я благодарю Тебя
Я благословляю Тебя — Ты исполнил желание моего сердца — Ты услышал
мою молитву о моем брате! Слушай!" - внезапно воскликнул он. "Разве ты не слышишь
крики—музыку — громче—еще громче! Это песнь триумфа.
Ангелы манят меня ввысь — почему я не могу подняться и присоединиться к ним! Он здесь
мой Вождь, мой Король! Я ждал Его, искал Его — и нашел Он! Весь туман рассеивается—облака растворяются в свете— цепь, которая приковывала меня к земле, ослабевает—Он протягивает корону—
венец жизни — и я беру его — чтобы бросить к Его ногам.Гораций прикрыл глаза. Дух мученика расправил крылья и воспарил ввысь, оставляя за собой полосу света!

 * * * * * * *

Вскоре король Неаполя добился для Энрико полного помилования.
Это было предоставлено частично благодаря заслугам его отца, частично
из-за искренних просьб Кливлендцев, которые таким образом стремились
выплатить часть огромного долга, которым они были обязаны его брату.

Смерть Рафаэля Гольдони повлияла не только на его жизнь. Его свет, который на короткое время воссиял на земле во славу его небесного Отца, не погас во тьме. Хорас и
Энрико видел его примеру литья чистый хоть слабую сияние
в глубоком мраке пещеры разбойников; но он был сильнее, больше
глубокое влияние на них, когда они думали о нем как об одном из
звездное хозяина, поднял на блеск навсегда в безоблачном небе вверху!
Рафаэль страстно желал приобретать души для Христа и искал их, подвергая себя
величайшему личному риску, в самом мрачном прибежище зла. Ибо таков
зарезервированный венец, ибо таково данное обещание.

 "Мудрые будут сиять, как сияние на небесном своде;
и обращающие многих к праведности, как звезды, во веки веков". во веки веков.