Голубиная душа

               

Павлик кто такой, спрашиваете?..
То есть, как это – кто! Он в нашем дворе живёт. Всегда. Мне даже кажется, что с Сотворения Мира. Скорее всего, Бог на Павлике порепетировал, а потом, видно, думает: «Чё ж я сижу! Одному-то Павлику скучно жить будет!..» Тресь – и сотворил весь остальной мир. И непонятно теперь: для Павлика ли, или, быть может, это он Павлика всему миру подарил. Осчастливил, одним словом, всех!
А почему осчастливил, вот я вам сейчас и расскажу.
Павлик кажется, что нигде не работает. Нет, неправильно это. Работает он везде. Его все в нашем дворе Павликом зовут, даже совсем маленькие дети, хотя лет Павлику… много, одним словом, лет. Он, кажется, и сам не знает, сколько. Когда его о возрасте кто-нибудь спрашивает, он морщится долго так, а потом и говорит удивительно молодым и даже, кажется, красивым баритоном: «Прикинь, а я и забыл уже, сколько! Знаю, что давно живу, значит, и лет мне много. У меня даже уже зуба одного и нет совсем. Выпал, от старости, должно быть. От глянь-ка…»
Павлик разевает рот пошире, чтобы собеседнику хорошо видно было, и показывает сначала белоснежные, как у молодой собаки зубы… Нет, как у кошки, скорее, потому что у него – белое на алом. А когда тот, кто приглашён на экскурсию «в рот» к Павлику, недоумённо спрашивает – «где?», обладатель этого роскошного зева говорит, рта при этом не закрывая: «А от тама, в самом конце, слева… Видишь, ямочка, а должен зуб быть… М у д р о с т и… А его и нету вовсе. Потому, видно, я и глупый такой».
И всегда собеседник смеётся и уверяет Павлика, что вовсе даже он не глупый, потому что всех в нашем дворе по именам знает и когда у кого день рождения помнит (с которым обязательно поздравит каждого!)
Беседа такая вот может прерваться в любой момент, потому что тёть Вера или баба Галя (одна из окна, а другая от угла дома) крикнет: «Павлик! Иди, помоги мне пол домыть, а то спина чё-то вот…» или «Павлик! Хорошо, что ты здесь. Сумки донеси мне хоть до подъезда».
Как встрепенётся он, как подскочит, немножко даже виновато от того, что сам не догадался помощь свою предложить: «Ага, ща я, тёть Вер (вариант – баб Галь)». Потом кивнёт тому, кому зубы показывал, и скажет: «Ладно, побежал я. Ага. Видишь, люди зовут. Помочь надо. А тебе я завтра котёнка притащу. В соседнем дворе Элеонора рыжая окотилася. Тебе какого, беленького или с рыжими пятнами? Мальчика или девочку? А то хочешь, вместе пойдём… тока попозже (Павлик бросает взгляд на того, кто ждёт его помощи сейчас), и ты сам выберешь. Ага. Пока, Серёж (опять, возможны варианты)».
Когда Ванька (ну, Ванька из девятой квартиры) нашёл мёртвого голубя, то к кому, как не к Павлику с ним побежал. Он же серьёзный, всё понимает. Потому и плакал вместе с ребятами над могилой того голубя, которую сам же и вырыл в овраге за домом. Сделал аккуратный холмик над телом усопшего и в ногах у него пёрышко голубиное воткнул. Такой вот птичий памятник, значит, вместе с ребятами возвёл…
Когда дядя Поликарпов (никто не знал, как его зовут: Поликарпов, и всё тут!) в очередной раз напивался и закатывал скандал жене на своей законной жилплощади, то Павлик стучал ему в окно (слава богу, что Поликарповы на первом этаже живут) и говорил: «Эй, гражданин Поликарпов! А не составите ли мне компанию в смысле покурить?..» Все знали (и Поликарпов тоже), что Павлик и не курит вовсе, но!..
Поликарпов к Павлику выходил, прямо у подъезда они садились на корточки и о чём-то долго разговаривали. Поликарпов сначала орал, а Павлик отвечал тихо. Потом и Поликарпов становился всё тише и тише. Когда же доходил по уровню громкости до Павлика, то хлопал того по плечу и говорил: «Ладно, Павлик, пора мне, а то моя ругаться будет, что опять кран не починил в ванной. А мы с тобой договорим, обязательно договорим, Пал Семёныч!» Оказывается, вот как Павлика-то звали по-настоящему.

… А когда Павлика не стало…
Он целый день во дворе не появлялся. Утром дня следующего оказалось, что сердце у него было слабое. Вот и перестало биться в его служебной коморке рано утром. Почему служебная, спрашиваете? Так он же у нас дворником работал. С самого утра, рано-прерано, всё сделает и «весь день бездельничает потом» (это он сам так говорил).
Так вот, когда Павлика не стало, только тогда все поняли, как важно было, что он с нами был. И не только с нами. Хоронить его пришли две взрослые женщины и куча ребятишек. Это заведующая и воспитательница с воспитанниками из интерната номер восемь, который у нас тут рядом совсем, за углом.
Павлик, оказывается, уже давно ползарплаты им каждый месяц двадцать первого числа приносил (вот и сегодня бы принёс, если бы не…) и ремонт текущий, на который в интернате денег всегда не было, производил.

Я вот теперь уже вырос. И даже успел постареть, но когда вспоминаю Павлика, то к Богу обращаюсь:
- Спасибо Тебе, Создатель, что хоть иногда посылаешь к нам на землю таких вот ясных людей. А может, и не людей вовсе, а ангелов. Из-за таких вот и мы о душе не забываем…


21.05.2024