Атланта. Глава 1. 8

Разница в годах между Аллой Евгеньевной и её мужем составляла двенадцать лет, что в те времена не особо бросалось в глаза.

Молниеносная готовность этой женщины к принятию решений поражала всех и её собственного сына, в том числе. Невозмутимая и деятельная, она никогда не теряла самообладания.

Впрочем, для Глеба мать всегда оставалась такой, — неугомонной манипуляторшой, знающей ответы едва ли не на все вопросы. Ему оставалось только недоумевать, как женщине подобного разлива удалось «подцепить» себе в мужья такого человека, каким был его отец.

Но если бы он был в курсе всех подробностей,
предшествовавших браку его родителей, то возможно по-другому посмотрел бы на их союз, благодаря которому как раз и появился на свет.   

Эмигрировав в Америку после окончания медицинского университета в Эдинбурге, Олег Викторович надеялся воплотить там свою давнюю мечту. И как не пытались родители отговорить его от этой поездки, боясь больше не увидеться с сыном, («Одному богу известно, что за страна такая!»), он до последнего стоял на своем. Но если запас знаний, с которым юноша отбывал тогда в Новый Свет, был весьма скуден, то сам он подозревал об этом меньше всего.

Впрочем, очень скоро американский Юг пришелся ему по вкусу. И хотя со временем часть его взглядов на жизнь претерпела значительные изменение, менять свою линию поведения кардинальным образом он не собирался.

Так, двадцатилетний юноша из глухой ирландской провинции, воспитанный в духе английской и французской романтический литературы тридцатых годов девятнадцатого века, оставив отчий кров подобно байроновскому Чайльд-Гарольду и устремившись навстречу притягательной неизвестности, оказался в самой гуще бесшабашной и непредсказуемой жизни.   
Было от чего растеряться.

На его фоне даже более закаленные опытом люди, кидаясь в погоню за самореализацией и идее быстрой наживы, попусту растрачивали свои силы, становясь жертвой случайной пули или превращаясь со временем в алкоголиков.

Надежды на быстрое обогащение молодого человека рухнули в одночасье, и понимая, что для того, чтобы здесь чего-то добиться, надо упорно трудиться, он бросился в самую гущу событий, начав свою карьеру врача в самой захудалой больнице американского Юга.

Его стажировка в медицинской сфере, больше походившая на суровую школу повседневной борьбы за свое место под солнцем, произошла столь стремительно, что быстро завоевав расположение местных «светил», он начал всерьёз задумываться об основании собственного госпиталя.

Проявив смекалку и деловую хватку, он добился, чего хотел, и когда ему перевалило за тридцать, молодой человек понял, что госпиталь, (а позже и приобретенное поместье с небольшой хлопковой плантацией), — это ещё далеко не все, что было нужно ему для полного счастья.

Он нуждался в некой «опоре», соратнике, поддержка которого в тяжелые минуты была бы ему очень кстати. Одним словом, кто-то должен был присматривать за плантацией, пока он находился в разъездах, а поручить все дела управляющему мужчина не мог. И придя однажды к мысли, что без жены ему не обойтись, он принялся подыскивать себе супругу среди незамужних, с которыми знакомили его друзья и приятели.

Приглашенный в тот памятный день на бал, устроенного аристократией штата, он был сражен наповал взглядом темных миндалевидных глаз одной молодой незнакомки, которой впоследствии как раз и суждено было стать его супругой.

Образ девятнадцатилетней кокетки с локонами огненного цвета и тонкими чертами лица, унаследованными ею от потомков французских эмигрантов, пересекших Атлантический океан более столетия назад, проник ему в самое сердце.

Будучи девушкой не из робкого десятка, и умеющей вовремя прикинуться самым кротким и безобидным созданием, Алла заприметила его сразу, и своевременно оценив перспективность брака с таким мужчиной, нашла в себе достаточно силы воли, чтобы весь вечер напролет с зачарованным видом прослушать его экзерсисы о карьерных начинаниях.

Поддавшись влиянию картинки, которую она разыгрывала перед ним, будущий карьерист ни капли не сомневался в искренности её интереса по отношении к его делам.

Миловидная бойкая девушка привлекала к себе внимание не только молоденьких парней, но и довольно взрослых мужчин, но сделав свой выбор в пользу перспективного эмигранта, выходца из Эдинбурга, довольно успешно осваивавшего роль главы госпиталя, размениваться по мелочам она не собиралась.

Ловя каждое слово своего нового знакомого, прикинувшись слабоумной и беззащитной дурочкой, но умело скрывая при этом свои деловые качества, Алла так хорошо сыграла свою роль, что окончательно поддавшись её чарам, спустя время мужчина сделал ей предложение руки и сердца. «Поломавшись» для вида, она быстро согласилась стать его женой, и ещё долго не веря, что новая знакомая отдала предпочтение именно ему, (хотя видит бог, сваталось к ней немало, и среди кандидатов находились куда более достойные ухажеры), Олег Викторович понимал только одно: чудо все-таки свершилось.

Для неё выбор жениха для будущей семейной жизни превратился в настоящий квест со всеми препятствиями и способами привлечения кавалера. И выбрав единожды для себя «жертву», она не спускала с неё глаз, подмечая время и место для будущих столкновений и последующего знакомства, постепенно отбивая от него остальных поклонниц, и не давая им ни малейшего шанса заполучить в свои сети такого мужчину. Разница в возрасте её не смущала.

Так что слушая позже рассказы матери, как успешно захомутала она в свое время его отца, но в глубине души Глеб понимал, что если бы не её старания и предприимчивость, возможно он так бы и не появился на свет.

Наивный, подверженный периодическим припадкам сентиментальности, несмотря на амбициозность, Олег Викторович плохо разбирался в людях, не говоря уже о тонкостях женской логики. Поэтому предлагая избраннице сочетаться с ним браком, он видел перед собой только прелестную и беспомощную девушку, чей внешний облик имел сходство с хитрой рыжей лисицей. О её умении интриговать и манипулировать, ежели она хотела добиться своего, он был не в курсе.

«Умная женщина завоевывает мужчину умом, глупая — телом», — любила она говорить, объясняя окружающим факт своего свершившегося замужества, что впрочем, не помешало ей самой заполучить необходимого мужа, пустив в ход сразу два этих способа.

Тесть, уроженец Чарльстона, авантюрист и пройдоха в молодости, гордый тем, что его незаконнорожденной дочери, (нажитой им от какой-то куртизанки французского происхождения), удалось подцепить столь славного жениха, пусть и не знатного рода, но трудолюбивого и состоятельного джентльмена, пьянствовал всю неделю свадьбы.

Через пару месяцев старик был заключен в тюрьму за мошенничество, откуда ему удалось выйти лишь на подмостки эшафота, когда внуку исполнилось пять лет.

Едва союз был заключен, навсегда покинув родной дом, чтобы больше туда никогда не возвращаться, новобрачная прибыла в имение мужа, дабы стать там полноправной хозяйкой.

Совсем не испугавшись ответственности, налагаемой на нее новым званием, молодая женщина быстро перехватила власть в свои руки, и пока все внимание мужа было направлено на госпиталь, она довольно быстро навела там свои порядки.

Поначалу Алла, конечно, не сильно любила своего мужа, как призналась однажды сыну. Даже где его презирала глубоко в душе, терпя его комплименты, но вскоре время расставило по своим местам, а его трепетное к ней отношение растопило её душу, заставив её, в конце концов, посмотреть на него другими глазами.

А когда он начал постепенно приобретать весомый статус в обществе, то влюбилась в него без памяти, загоревшись желанием подарить ему сыну, впервые почувствовав себя рядом с ним желанной и любимой женщиной, а не племенной кобылой для продолжения потомства, какой привычно было считать в те времена молодую жену.

Через пару месяцев у них действительно родился сын. Олег Викторович до такой степени обрадовался наследнику, что на радостях устроил фейерверк в поместье.

Спиртное в тот день лилось рекой, да и сам счастливый и уже не совсем молодой отец был безудержно пьян. Впрочем, год, на который пришлось рождение сына, хорошо запомнился не только не только молодоженам, но и остальным жителям округи. 
Лето того года выдалось жарким и сухим.

Такой засухи в штате не видели как минимум лет сто. И едва в четыре часа утра у его жены начались первые схватки, за окном разразилась такая сильная гроза, что вначале жители даже обрадовались долгожданному ливню, но когда тот закончился, то градом добило все, что не успело тогда засохнуть; суеверные старожилы увидели в подобном совпадении фатальный знак.

Другого объяснения столь неожиданному изменению погодных условий найти было невозможно.

И когда тело молодой женщины захлестнули роды, за окном сверкали такие молнии и гремел гром, что казалось, ещё немного, и штормовой ветер с проливным дождем, то и дело обрушивающиеся на поместье, развалят его до основания.

Не надеясь, что роженице вообще удастся благополучно разрешиться от бремени, знакомые лишь неодобрительно качали головой, наблюдая за страшной погодой за окном.

Это был не очень хорошо для новорожденного: явиться на свет в столь неспокойных условиях. Подобное означало, что вся его жизнь могла пройти в таком же духе, как эта погода. Словом это был ребенок с непростой судьбой, за место под «солнцем» которому ещё придется побороться.

Каким же было удивление окружающих, когда через пару минут после окончания родов, ветер за окном прекратился, гроза утихла, а днем и вовсе установилась прежняя жара, обжигая все вокруг своим раскаленным воздухом.

Продлилась такая погода ровно до середины октября, которую столь же резко сменила сырая и дождливая зима. 

Сама Алла была бесконечно рада, что у неё родился именно сын. Это избавляло её от необходимости бесконечно беременеть и рожать, гробя свое здоровье до тех пор, пока у них с мужем не получится мальчик, а сама она не сойдет в могилу, сделав его вдовцом. И как только с задачей по «производству» наследника было покончено, с той поры Алла пожелала для себя отдельную спальню, заявив, что одного сына им вполне хватит, и больше иметь детей она не собиралась.

Они её утомляли, мешая заниматься своими делами. Другие женщины в своих семьях позволить себе подобной роскоши не могли. За это её и ненавидели, завидуя её радикальным взглядам на жизнь и исполнение супружеского долга.

С появлением сына, который стал их первым и последним ребенок, Олег Викторович повел себя настолько неожиданно для окружающих, что перевернул все установившиеся о нем представления, как о строгом и суровом человеке.

Ребенок получится настолько славным, что бесстыдно гордясь сыном, мужчина не упускал возможности лишний раз похвастаться им перед коллегами. А дитя, чувствуя непомерное обожание родителей, очень скоро возомнило себя «центром Вселенной», превратившись со временем в эгоцентричное существо, осадить которое было невозможно.

И как только мальчику исполнилось четыре года, глава семейства начал брать его с собой в различные поездки, что выглядело непривычно, ведь зачастую мужчины не особо стремятся проводить время со своими детьми, спихивая всю заботу о потомстве на плечи женщин.

Вернувшись как-то домой, (о возвращении оповестил лишь стук сундуков, сбрасываемых на пол в холле, да голосок сына, крикнувшей: «Мама!»), мужчина остался на крыльце, чтобы расплатиться с извозчиком, когда спустившись с лестницы, Алла подхватила ребенка на руки, внимательно прислушиваясь к его лепету.

Прижимая к груди черного котенка, которого подарили ему в гостях, мальчик с воодушевлением рассказывал ей о том, какие места они посещали и каких людей видели, (будучи смышленым не по годам, Глеб рано начал ходить и говорить, а когда ему исполнилось два года, уже знал наизусть азбуку), так что Олег Викторович вернулся в гостиную, спустив ребенка на пол, Алла набросилась на мужа с новыми упреками:

«И зачем таскать дитя на все эти собрания, где все говорят о политике и медицине, не особо выбирая выражений!»

«Увы, дорогая моя, поскольку Глеб является также и моим сыном, я тоже имею право воспитывать его так, как посчитаю нужным», — напомнил ей супруг, не горя желанием лишний раз вступать с ней в перепалку.

В последнее время у них частенько вспыхивали ссоры из-за «правильных» методов воспитания ребенка. Но если бы все ограничивалось только его присутствием на собраниях…

Частенько засиживаясь допоздна со взрослыми за карточным столом, в театре, или ресторане, пока те, будучи увлечены разговорами на серьёзные темы, оставаясь предоставленным самому себе, ребенок допивал спиртное из рюмок, находя уже в столь нежном возрасте вкус шампанского и вина не такими уж плохими.

С раннего детства проявив склонность к неподчинению, и чрезмерному озорству, Глеб уже тогда напрашивался на хорошую порку, однако родители до такой степени обожали свое единственное дитя, что у них духу не хватало проявить необходимую твердость и взяться всерьёз за его воспитание.

С ним связывались надежды родителей, в него, как будущего наследника, вселялась вера в то, что за ним великое будущее, и это укрепляло его веру в собственную непогрешимость.

Наблюдая за ним, Олег Викторович не терял надежд перекроить непростой нрав сына на собственный лад, чтобы сделать из него «джентльмена», который жил бы в гармонии с обществом и самим собой, но чем старше становился Глеб, подчеркнуто демонстрируя своенравный характер и непослушание, тем меньше в нем такой уверенности оставалось.

Мужчина всячески пытался приструнить сына, но было уже поздно. А что касается матери, как возмутительно не вело себя её чадо, она всегда принимала только сторону сына.

Снедаемая мрачными предчувствиями по поводу дальнейшей судьбы Глеба, женщина настойчиво гнала прочь из головы предзнаменования, имевшие место быть во время его рождения.

И опасаясь, как бы впоследствии его жизнь не закончилась на эшафоте, как это закономерно происходило с предками по линии её родственников, славившихся своей склонностью к всевозможным авантюрам, она не переставала разъяснять ему, как важно было «хорошо» вести себя в обществе, не давая родителям лишнего повода для беспокойств.

Сызмальства оседлав столь непростую науку, как показная «мимикрия», Глеб мог наобещать ей что угодно, лишь бы поскорее избавить себя от возможности выслушать бессмысленные «проповеди» матери, однако стоило ему обмануть её бдительность, (или ему, по крайней мере, тогда казалось, что удалось провести мать), как он вновь принимался за свое.

«Если бы Глеб не был таким хорошеньким мальчишкой, то был бы совершенно невыносим» размышляла Алла, не питая особых иллюзий насчет показной кротости сына.

Осознание, что он больше не «центр Вселенной», к избалованному мальчику пришло внезапно, когда на пороге родительского поместья появилась его сверстница — миловидная кареглазая девочка с ясным, но немного грустным взором.

Отбыв в Эдинбург, Олег Викторович долго не возвращался обратно, а когда он вернулся, то привез с собой вот это «чудо».

Застыв в нерешительности у дверей, не решаясь ступить дальше, девочка с недоверчивым видом изучала интерьер новой обстановки, непохожей на то, что приходилось видеть ей дома.

Мужчина сделал все возможное, дабы ребенок его погибшего в крушении приятеля почувствовал себя здесь в своей «стихии». Отчасти ему это удалось. Однако стоило ему позвать сына, дабы тот познакомился со своей новой «сестрой», как признав в ровеснице «конкурента», знакомство с ней Глеб воспринял в штыки.

Подойдя к девочке, но не слишком близко, мальчишка с надменным видом принялся её изучать. Почувствовав с его сторону враждебность, она только больше насупилась,  стараясь показать, что ни капли его не боится.


Привыкнув устанавливать с людьми во время знакомства близкую дистанцию, мальчишка был обескуражен происходящим, впервые столкнувшись с натурой более сложной, и отчужденной, чем он сам. Но когда его последующие попытки наладить контакт с этой девочкой были встречены с ещё большей враждебностью, быстро потеряв интерес к дальнейшему с ней общению, он умчался прочь, предоставляя «сестренку» самой себе.

Надеясь на дружелюбное отношение со стороны сына к своей сверстнице, Олег Викторович был удручен его негостеприимным поведением. И в который раз удивляясь проявленной заносчивости двенадцатилетнего мальчишки, давно отбившегося от рук, он только сейчас осознал, какого эгоиста они вырастили с женой, пообещав взяться в ближайшее время за его воспитание и укротить его дикий нрав.

Глава 1.9

http://proza.ru/2024/05/23/613