236-оп

Изо: неужели кто-то из этого дома держит скотину


«Идите из города в город и проповедуйте» – «идите из магазина в магазин с продажей добычи…" Одноглазый что твой апостол Павел на презентациях и рекламных компаниях выступает , старается , рвет рубаху на груди, но среди паствы одни жадные стервы и скупые старухи, остальные на его  секонд-хэнд только косятся...

Да, одноглазый, отдыхать надо тоже… в меру: раскиселел к полудню. Дрема – это когда ты и на том свете и на этом или ни на том и ни на этом. Нигде-везде. И вот что вдруг решилось ему: всё же и А. он может любить, только это будет любовь более сексуальная, простая и веселая (её маленькие груди, например, хочется пощупать, а А2 – нет.)

А тут ещё и О1 он вспомнил – мол, тогда уж и её могу любить! Ох, чувствует, закрутит его надолго вся эта «женская» история. Как у БГ: «всё легко и просто, пока не встретишь три сестры»?! Что делать, значит надо научиться и с ними обходиться легко и просто: «я – пират и философ, а не перспективный кавалер; так что, мать, давай, сигай в кровать, если любишь меня – а там посмотрим». …Не чувствует он, что это подло и противоестественно – любить сразу нескольких. В открытую, конечно. А вот женщинам это не позволено: у одного ствола может быть несколько ветвей, а у одной ветви не может быть несколько стволов...  (Между тем, для этого пирата предел - две палки в неделю по 5  минут, и потом по полдня  философ из него никакой, бери его тепленьким... И ни у одной бабы он не был единственным, а лишь частью мужского гарема, причем, обыкновенно на третьих ролях, как экзотика...)

В какие бы приключения  не пускался мой одноглазый,  у меня одно важнейшее утешение будет всегда: останутся интересные записки! Пущай куролесит... Он никогда не умрёт; напротив, его бессмертие от всех передряг только окрепнет... (Все настоящие, т.е. деревенские мужики таковы - тот же Иисус, например, из любого мог бы сделать апостола...)



Да, чтобы ожить, одноглазому не отдых был нужен, а вот такая веселая теория! (Ещё не знает, что вместо трёх баб ему только одна треть, да и то ненадолго, достанется. Причем, он от неё так отравится, надорвётся, подавится, что веселья не встретит ещё три пятилетки...)

__

Вовка-пират болеет и одноглазый вынужден сам бегать со своим  барахлом по людям не только бессмысленным, но и отсталым, и бедным (то ли дело бессмысленный, но на передовое натасканный и богатый американец). А жара лютая, 30 градусов жары как 30 градусов мороза. Приходит,  наконец, домой, на корабль , ложится на прохладной веранде… и говорит: «почитать бы что-нибудь хорошее-хорошее, приятное, задумчивое и красивое…" - но нет таких книг. Есть лишь библия, но слишком уж нагрешил одноглазый (и религии ее уж слишком затрахали), и есть эта книжка про пирата, но от себя  он устал, поэтому ее читать тоже не хочется, тем более, что она ещё не закончена…
(Лучше всего грабить богатых америкосов, а продавать награбленное провинциалам - все остальные варианты гораздо хуже, а их много и поэтому они гораздо чаще встречаются...)

Н., откликаясь на мысли одноглазого: «Опять черного много» – «Жизни без черного не бывает…» - «И что ж теперь?» – «Надо говорить, как оно есть.… Хотя вам, девушкам это, может, и не нужно – как, например, не нужно воевать» (На самом деле, воевать им тоже нужно - если не хотят прятаться, а значит, и не жить, или перед всеми ноги раздвигать...)
Черный - это цвет пиратства, всяк пират, кто его использует -  хотя, если  нет ураганов, экспрессии, то всё ограничивается мелким воровством прямо в порту и окрестностях... (Впрочем, порты - места ключевые, козырные и  кормушки бездонные... - а от ураганов ты неизбежно будешь терять,  страдать, умирать. Одноглазому глаз чуть ли не ветром и  выбило, так и не понял пират, что за предмет он в себе содержал...)

__

«Лукоморья больше нет, всё, о чем писал поэт, это бред» – у пиратов нет веры в мир с его футбольно-хоккейными, литературно-театральными «лукоморьями» (хотя одним глазом они всем этим всё-таки интересуются! Не совсем "отморозки"... Только одноглазый себе этого уже не может позволить, потому как с одним глазом не может раздвоиться... Да и старость уже, много дел, а вроде как пора помирать - никак нельзя ему больше время терять, если хочет солидное под дубом оставить наследство...)

Песенка Высоцкого про хоккеистов – песенка про ремесленников-профессионалов, их нравы... Одноглазый тоже всю жизнь мечтал ограбить какого-нибудь канадского Лемье... Или во время круиза сразу целую команду... Отнял бы даже клюшки, хотя они могли бы и не пригодиться на тропической жаре...

Молния – величайшее достижение, громоотвод – величайшее преступление. Даже будучи молнией, «никуда не денешься, будешь как все».  На суше одноглазый пират как молния бредит от удушья, попав в громоотвод… (громоотводов, на самом деле, миллионы, все они заманивают молнии, обычно платят им деньги за энергию - в итоге, именно с помощью молний строится очередной громоотвод, происходит размножение их рода и народа...)

«Я – разбойник» - эта мысль придает одноглазому отваги; «я верю в Бога» – эта мысль велит ему вести себя честно, даже убивая. «Жить без правил, но честно» – вот девиз! Сравни: «дядя честных правил»… Этих дядей маневр заранее известен и потому они долго живут лишь в теплицах, под охраной собак  и отдела полиции на соседней улице...

Когда двое взаимно любят друг друга и вдруг узнают об этом, у них начинается невероятный угар: всё забыто, всё возможно… - а ведь такое может случиться у одноглазого с А…. Но трудно решиться любить разбойника! Не киношно сказочному Робин Гуду туго приходится, у него ужасно запавший глаз… (Ещё хуже то, что он уже старенький и через каждый час у него на сон перерыв. А всего хуже, что его драгоценности нигде не котируются. Это какие-то непонятные фигурки из кости древнего мамонта, но по последним данным науки мамонты - миф, были лишь динозавры...)