Саманта Фокс

                Аркадию Бабченко
     Не увидев полуголой фотки адресата сей очередной никчемушностью сказочки, я облегченно выдохнул. Ну, хоть так, и на том спасибо. Близко по возрасту длинный, по - любому, помнит британку Саманту Фокс, конечно, меня подмывало вторым адресатом выставить Несмияна, но рожа того, прямо скажем, протокольная, вопияла отрицанием Самант, недостойных советских инженеров за полтораста рублей, как пел Гребень во времена оны, когда Саманты красовались голыми титьками на каждом углу, потому неплохой писатель ( спасибо за  " Войну ", кстати ) один и един, как Россия барона Врангеля.
     Смешно звучащая фраза о никакой разнице между Киркоровым и Киркоровым, вложенная дохлым бездарем Балабановым в нечистые уста Сухорукова, все же имеет под собой весомое основание, ведь действительно нет никакой разницы. Еще один начальник сдох ? В Персии ? Так слава Богу. Праздник людям. Ежели все эти властные скоты всех вообще государств мира двинут кони - лично поставлю тысячу свечей в любой Яковитской или Несторианской церкви этого мира. Воздух чище для считающих себя людьми на планете, а их, людей, раз - два и обчелся. До хера факторов и составляющих. Во - первых, не служил ни в каких армиях. Во - вторых, вообще не касался госслужб. Да хрена перечислять, любой, кому повезло или нет родиться и воспитываться тута знает наизусть кредо воровского мира, а он в России был единственным объединением свободных людей, не гнувшихся и не шедших на сотрудничество с людоедскими режимами, вот как хошь вывернись, помяни дурачков Солжа и Шарлама Валамова, краем глаза заметивших странную асоциальную прослойку советского народа, но это так, это истинная история моей страны, а на кривые рожи нехай пеняют шибко щепетильные и правильные.
     - Одно слово, - жевал прогорклый зельц на кухне симпатичной жопкой и сиськами Салтыковой Сухоруков, натужно вспоминая так и не заученный сценарий, - два слова. На х...й.
     - Сволочь ! - заорал взбешенный режиссер, устав возиться с гримерами, никак не умеющими приладить к мажорской роже главного героя вид отчаянности ветерана боевых действий, ему уж и рога прилаживали, но выходил все тот же мажор, подкрыльный до тридцатника крылышку папы из творческой интеллигенции Союза, а она, как известно кинозрителю, только и умела, что красиво ходить. - Встань, гнида, и ходи !
    Сухоруков зашагал по кухне, размахивая руками и что - то напевая.
    - Красиво ходи ! - приказал ему режиссер, несколько успокаиваясь под ехидным взглядом рожденной членосоской еще одной из племени ландеров и потупчиков с тицкими и прочей шнягой. - Как пулеметчик завещал, второй нумер Анки.
    - Почему не Анны ? - нехотя поинтересовался бровастый пидорок, усиленно стараясь соответствовать подразумевавшейся сценарием брутальности героя.
    - Анна - жопа деревянна ! - деревянно зареготал Сухоруков, буквально на бровях фонтанируя экспромтами.
    - Мне насрать, - с ненавистью прошептал Балабанов, доставая из холодильника  " Розенлев " ( хороший, финский ) три литра водочки. - Я вот щас поправлюсь маленько, а там видно будет.
    Видно стало, разумеется, как обычно и всегда, чутка по прошествии. Огромная куча говна, зачем - то и кем - то наименованная культом. Ладно. Дело ваше. Ежели у вас такие культы, то шершавого Урганта в патриархи.
    - Фан Абрамыч, - каялся кучерявый Макаревич, ошеломив патриарха нарядной жилеткой в бойкай цветочек, дичайшей прической и не совсем заметной звездой давида ( умаление в знак презрения ) на ремешке гитарки, - помилуй, алилуй.
    - Чево ? - высокомерно скрежетал несогласными Ургант, поплевывая на парховизм Макаревича слюной материализма. - Кому ?
    - А теперь е...те друг друга, - еле слышно произнес от дверей Аль Браун.
    Он уже проплывал мимо острова Эллис, любуясь колоссальной Статуей Свободы ( с заглавности, в знак уважения ), а те все е...сь и е...лись. Прискорбно, когда к таким говноедам и говноделам присоединяются еще и неплохие писатели, как Лимонов или даже Прилепин. Но адресату, видимо, сам Бог велел мазаться говнецом суетности и ничтожности палитики и прочей х...ни. Что ж, каждому свое, ведь и у Егора Летова были политицкие песни и пляски.