Если что, то здесь мат

Зима, однако, приближается. Она еще не началась, а мы уже топим во-всю камин, начиная с середины апреля. Не то, чтобы у нас холодно, но, блин, холодно! По этому случаю я заказала еще пару кубов дров.

Приехал сегодня грузовичок, задним ходом сдал в наш славный двор, и выгрузил.

Темнеет у нас рано, в семь уже всё, ночь! Закончили работу, отдохнуть бы, а тут дрова. Сложены кучей. Если пойдут дожди, а пойти они могут в любой момент, так быстро их не укроешь. Взяли мы с мужем тележку и стали возить.

Дело это оказалось увлекательным. Тележка старая, предназначенная для мебели. Когда нагружаешь ее тяжелым, то колеса вибрируют, тележка трясется и норовит сбросить все с себя.  Мы приноровились: муж тянет, а я придерживаю, чтобы погасить вибрацию. На поворотах замедляемся, чтобы углы не сшибать. Иногда в темноте с тележки падает полено и превращается в черную массу. Ее, точнее его, не видно, даже когда знаешь, что оно там лежит. Шаришь в пустоте, а там тяжелая масса. Мда... еще и когтистая – эта масса: без перчаток не подходи.

Но работа эта намного приятнее, чем та, что я делаю днем. Здесь нет абсурда: совершил работу погрузив на тележку, получил отдачу в виде тепла и погруженных дров, перевез их, сложил и так по кругу раз десять. Хожу я себе по кругу, медитирую с закрытыми глазами, радуюсь простому труду, как слышу в темноте:

- Вот поляки! Это надо же было так сказать! – смеется мой муж, - Курва пердоле!
- А что это?
- Они так матом ругаются, когда делают тяжелую работу.

Мы обсудили этот лингвистический вопрос, я вновь погрузилась в свою медитацию о том, как прекрасен физический труд, а муж в свое сравнение русского матерного с польским. Но дрова мы все перевозили...