Аква

АКВА

1
История появления щенка в нашей по тем временам еще молодой семье началась с того, что  на работе матери моей жены Марины, в простонародье – тёще Римме Петровне предложили взять щенка. Сотрудница районной санэпидстанции, а Римма Петровна в то время работала там – поведала, что у них собака разродилась аж десятью(!) щенятами. Это многочисленное на тот момент семейство принадлежало к породе восточно-европейской овчарки.
Вначале тёща отказалась от подарка, ссылаясь на то, что в квартире нет соответствующих условий. К тому же они со своим мужем, то есть, с моим тестем, Фёдором Ивановичем целыми днями пропадали на работе. А ведь за собакой нужен присмотр и уход. Оставлять же щенка на старенькую бабушку, которая жила с ними вместе, посчитали делом не совсем надежным. Спустя месяц сотрудница вновь робко предложила забрать последнего из помёта оставшегося щенка, которому на тот период был уже месяц. Так подрос ведь уже!
Я в то время служил в Советской армии офицером. Мы совсем недавно поженились с Мариной, и детьми ещё на тот момент не обзавелись. Мне  днями приходилось пропадать на службе, да что там днями – иногда  сутками. Служба, есть служба: то дежурным, то ответственным заступал. Приходилось выезжать в командировки не на один день: в политотдел частей, в политуправление округа на занятия. Словом, дома отсутствовал иногда подолгу. Конечно, молодой жене одной в квартире было скучно, знакомствами не успели мы тогда еще обзавестись, работы у жены на новом месте пока еще не было. Понятное дело: одной в квартире целыми днями, а порой и ночами ей было скучно, да и боязно. Хорошо, что служба проходила недалеко от дома родителей, всего в двух часах езды. В мои длительные отъезды супруга иногда выезжала к ним.
Зная об этой ситуации, которая сложилась у её дочери, Римма Петровна решилась после повторного предложения всё-таки взять щенка, а потом передарить его нам, а точнее Марине, чтобы той было не особо скучно. Забегая вперед скажу  – скучно  очень даже не было.Так в нашей квартире появился щенок овчарки восточно-европейской породы.
          Им оказалась девочка. Кличку ей дали Аква, что трактуется как «вода», подразумевается – вода чистая. Однокоренные слова сами так и напрашиваются:   аквамарин (полудрагоценный камень), аквариум, акваланг, акварель, ну и прочее.
          Со временем выяснилось, что у щенка – пупочная грыжа, от чего её никто и не брал. Но мы-то уже взяли! Раз взяли –  уже всё!
          Вначале собака никого не подпускала к себе, чтобы погладить по животу. Но в дальнейшем, когда уже привыкла к новым хозяевам, стала позволять  это делать сначала только Марине, а мне уже несколько позже. А до этого я мог только её гладить по спине и за ушками.
Аква на редкость оказалась активным щенком. Первые её шалости – как побежать в прихожую и без разрешения хозяев принести мои комнатные тапочки или что-нибудь из обуви еще. Всё, это смотрелось забавно: вот я какая! Но с каждым днём активность собачки возрастала.  В какой-то момент её шалости перешагнули ту грань, за которой требовалось уже вмешательство и воспитание. И не мудрено, ибо комнатные тапочки постепенно превращались в невесть, на что похожее, после чего они уже  становились непригожими для ношения. Следующим в ход в те дни пошёл прикроватный коврик, который был опробован как на вкус, так и на предмет расчёсывания лапами. Далее, как в поговорке: чем дальше в лес, тем больше дров; вход пошли занавески и оконные шторы. Плед с кровати мог оказаться на кухне, у порога входной двери или где-то там ещё.
Можно поинтересоваться: а где же была в это время жена? Вопрос резонный. А дело в том, что Аква все эти шалости умудрялась творить в тот период, пока Марина отлучалась в магазин, или на кухне занималась приготовлением пищи, а иногда и приходила ко мне в расположение воинской части. Аква на это время оставалась в квартире одна, без должного контроля. Шкодливая свобода самовыражения! В дальнейшем, когда супруге приходилось отлучаться, она уже Акву закрывала в ванной. Но здесь почти сразу возникала другая проблема: Аква скулила на протяжении всего времени её отсутствия. Хорошо, что соседи днём все работали, и собачий скулёж никого не донимал.
Воспитание Аквы, которым настало время заняться серьезно, само собой, легло на мою жену. Она нашу воспитанницу выгуливала, кормила, лечила, старалась призывать к порядку, но после трёх месяцев решила снова отвезти щенка своим родителям, чтобы привести в порядок несколько растрепанные свои нервы и немного отдохнуть.
2
Любой, кто связывал свою жизнь с собаками, подтвердит, что судьба животного во многом зависит как раз от судьбы человека. Так и у Аквы – её судьба зависела от судьбы нашей семьи. А если быть ещё более точным, то именно от моей судьбы.
Срочная служба офицером пролетела как-то быстро и незаметно. В конце моего срока жена была на последнем месяце беременности и чтобы не усложнять себе жизнь, переехала к родителям. Там она была под их присмотром в ожидании рождения ребёнка. Но так как места в доме родителей для молодой подрастающей собаки становилось маловато, да и роды ожидались в ближайшее время, собаку подселили во дворе частного дома Галины, старшей сестры моей жены. Её дом находился на одной улице недалеко от дома родителей всего в двух минутах ходьбы. В этот период уход и воспитание собаки легло на плечи Фёдора Ивановича, так как через месяц после моего увольнения из армии Марина родила дочь Анечку, и уход теперь требовался не за собакой, а за ребёнком.
Жили мы тогда отдельно от родителей в том же городе, что и они. До призыва в армию я получил однокомнатную служебную квартиру. После увольнения мы с женой туда и переехали. Естественно, что места для собаки в моей небольшой квартире не было, и животное оставалось по-прежнему жить у Галины.
Однако так сложилось, что после увольнения меня сразу взяли работать в районный комитет партии в сельскохозяйственный отдел. Здание райкома находилось в пяти минутах ходьбы от родительского дома, поэтому обедать я приходил ежедневно  к ним. А вечером после работы  встречался с Аквой, когда Фёдор Иванович, а чуть позже и Марина выводили её гулять на берег Кубани. В те дни, а точнее вечера, когда мне вместе с ними приходилось быть на свежем воздухе, я мог наблюдать, как они обучали нашу молодую овчарку всяким собачьим премудростям. Аква росла и становилась необыкновенно красивой особой по собачьим меркам, разумеется: высокая в холке, сильные ноги и хорошо развитая мышечная система. У неё был умный взгляд, внешне спокойная, выдержанная, не агрессивная. Самое важное то, что собака явно набиралась ума и становилась послушной. Всё это происходило благодаря дрессировке.
Во время прогулок и дрессировок Акву учили искать по следу Фёдора Ивановича. Марина держала собаку на поводке, а он уходил весьма далеко, скрывался из виду и прятался. Если действие происходило на берегу реки, то тесть находил какое-нибудь углубление типа ямочки, окопчика, каменного или другого укрытия. Если это было на территории заброшенных строений,  он прятался в одном из пустующих зданий. После этого Акву жена отпускала с поводка и давала команду на поиск. Собака всегда успешно и довольно быстро преодолевала любое расстояние и могла сразу отыскать прятавшегося.
Наша Аква с самого раннего возраста по мере взросления по команде «Барьер!» преодолевала препятствия. Вначале это были небольшие брёвна или крупные камни-валуны. По мере подрастания собака брала уже препятствия более высокие.
Когда ей исполнилось примерно два года, как-то вечером мы собрались с ней на прогулку. Фёдор Иванович взял палку,  и мы направились со двора на улицу. Не доходя метров пяти до ворот, он бросил палку через ворота и дал команду собаке «Принеси!». Аква молниеносно,чуть ли не в считанные доли секунды взмыла вверх, как птица, вытянулась в струнку, преодолела двухметровые, плотно сколоченные деревянные ворота и оказалась на улице. Мы прямо вылетели со двора, а Аква уже в зубах несла палку, а затем отдала в руку её Фёдору Ивановичу. Позже поэтому полёту-прыжку я мог безошибочно узнать Акву на любом расстоянии.

3
После непродолжительной работы в райкоме, меня рекомендовали в рисосовхоз на должность секретаря парткома – там предстояла разносторонняя кропотливая работа по интенсификации хозяйства. Как в таких случаях и положено, провели партийное собрание, на котором меня избрали секретарём парткома. Практически сразу мне предоставили временную квартиру в посёлке, располагавшемся на территории совхоза. И мы вместе с женой и дочерью переехали из города туда.
  Встал вопрос: куда хотя бы временно определить собаку, пока на новом месте не предоставят постоянное жильё в доме, который строился и в ближайшее время должен быть сдан. А пока мы поселились в двухэтажном доме на несколько хозяев. В квартире, а она оказалась на втором этаже, места для проживания троих с взрослой уже собакой, однозначно не было. И совместный двор тоже не располагал возможностями выгула. Хорошо – жена решила этот вопрос с одним из старых наших знакомых по работе в райкоме комсомола, который согласился взять Акву к себе «сотрудником» в охранное ведомство  морского порта.
Через два месяца, которые пролетели как одно мгновение, нам выделили новую квартиру в только что отстроенном доме на два хозяина, которая изначально мне и предназначалась. Двор большой, ограда –деревянный штакетник,  всё отдельно от соседей. Собаку можно было бы уже, и забрать, но вот незадача: как это теперь сделать? Где она сейчас? Как встретиться с человеком, которому отдали её? Я постоянно с раннего утра до поздней ночи на работе – в совхозе в это время шла посевная риса. Жена с маленьким ребёнком, отлучиться не могла. Это теперь мобильная связь, у всех телефоны, смартфоны, а тогда всего этого не было. Для поиска нашего знакомого надо было съездить в город, разыскать его дом, а он мог оказаться на работе, или в командировке, или…, да где угодно. В общем, не получилось решить вопрос сразу  с наскока, хотя и собирался это дело закрыть в самое ближайшее время – как просыпался, только об этом и думал.
В эти дни мы с директором совхоза на его «Волге» объезжали рисовые чеки после посевной. И вот, проезжая вдоль магистрального водного канала, который на одном из изгибов подходил вплотную к рисовому чеку, я обратил внимание на пришвартованную платформу с насосом для очистки канала от загрязнения илом и мусором. На носу платформы бегала собака. Она металась со стороны в сторону и была очень похожа на Акву. Расстояние до платформы было метров около двухсот. Разглядеть более детально её не представлялось возможным.
 В это время собака сделала небольшой разбег и, вытянувшись в струнку, спрыгнула на берег канала. Преодолев склон канала, она появилась на противоположной стороне чека и стремительно помчалась в сторону нашей машины. Я попросил директора остановиться, открыл переднюю дверь и вышел из автомобиля. Сомнений в том, что это была наша Аква не осталось. Я окликнул её: «Аква! Аква!!». Она ещё сильнее ускорила свой бег и, летя на всех парах, в одно мгновенье оказалась у нашей машины. С разбега она прыгнула на меня и, передними лапами ударив в грудь, свалила меня на сиденье. Ну, дела! Мне с большим усилием удалось подняться и встать на ноги. Аква упираясь лапами в грудь, при этом радостно облизывала языком мою шевелюру и интенсивно лизала лицо. Мои попытки увернуться от града «поцелуев» ничем не увенчивались. Собака скулила и, уже обхватив меня за плечи,  по-прежнему  продолжала облизывать меня.
Наконец-то я сообразил взять её за передние лапы, опустить на землю и погладить по голове и спине. Она едва удерживалась стоять на месте, преданно смотрела мне в лицо, и, как бы просила, умоляла забрать её с собой. Я объяснил директору что к чему и попросил взять моего четвероногого друга. Возражений не последовало. Открыв заднюю дверь автомобиля, я дал собаке команду: «Заходи!». Аква мгновенно, будто только этого и ждала, запрыгнув в машину, уселась на заднее сиденье. Она крутила головой, поскуливая, явно волновавшаяся касательно того, не брошу ли я её. Успокоилась же она лишь тогда, когда я сел на переднее сидение, но по-прежнему вздрагивала от волнения и от  только что пережитой нежданной встречи. Таким образом, спустя чуть более двух месяцев, мы вновь встретились и начали снова жить вместе.

4
Двор в доме, где мы жили, был большой. В конце двора с противоположной стороны от дома стоял сарай. Ограда, как я уже упоминал – из деревянного штакетника, невысокая. Место, где разгуляться собаке, было достаточно. Учитывая, что Аква уже была дисциплинированной и без команды через забор не перепрыгивала, мы были уверены в том, что у нас она не покинет двор без разрешения.
Так в принципе и было, когда она гуляла во дворе. Но жена решила – не будем оставлять Акву во дворе. Поэтому мы и  не  выстроили ей там будку. Решение было принято другое: Аква станет жить в доме, тем более, что квартира – а это ровно половина дома – состояла из четырёх комнат, коридора и огромной прихожей. В тёплые дни в любое время года  и особенно летом мы её выпускали во двор. Она гуляла во дворе и не собиралась куда-либо убегать. Жена иногда выходила с ней погулять в посёлок. Сквер и сельский стадион, которые находились недалеко от нашего дома, были очень удачными местами, где можно было проводить время с Аквой.
Вскоре в посёлок на постоянное место жительства из города переехали и родители жены. Квартиру им выделили на одной с нами улице. Фёдор Иванович вновь крепко задружил с Аквой, – брал её с собой к себе во двор по вечерам и почти всем выходным дням. Он прогуливался с ней не только в районе сквера и стадиона, а уводил её за пределы посёлка к водному каналу и рисовым чекам. Жизнь у Аквы вновь стала полноценно налаживаться с нами.
Да, Аква действительно была спокойная и неагрессивная. Подозреваю, что именно поэтому, гуляя во дворе нашего дома, она привлекала к себе чужих собак – по большей части противоположного пола. Кобельки, чаще всего дворняги разных мастей, прямо не давали ей житья. Они пролазили чуть ли не пачками в щели между штакетником. Но эти деятели были, в основном, мелковаты. Так что дело доходило только до приставания. Аква же была крупной породистой собакой. Она всегда возвышалась над сворой этих безродных псов, не проявляла никакой к ним агрессии, и интереса – тоже. Жена, занятая домашними делами в квартире, иногда выходила во двор, и, увидев собак, прогоняла их. Но стоило ей вернуться в квартиру, как эта публика вновь оказывалась во дворе возле Аквы. И всё бы ничего, если б эти псы не начали кусать Акву за задние лапы и ягодицы. Жена как-то увидела это из окна, вышла во двор, прогнала собак, а Акву завела в дом.
 Смотрим – от этих самых укусов у Аквы появились раны, которые пришлось залечивать. Последующие прогулки нашей собаки по двору сопровождались опять атаками на неё  заинтересованных псов, на что она, как и в прошлые разы, не реагировала. А нам вновь и вновь приходилось её лечить – промывать раны, промокать, просушивать, смазывать. Я как-то не выдержал и говорю жене, у которой тоже лопалось терпение: «Дай ты наконец ей команду «Фас!», пусть она их шуганет посерьезнее».
Приезжаю как-то с работы, захожу в дом. Аква лежит в прихожей на коврике, на своём месте. Как всегда, вскочила – и ко мне лизаться со своим собачьими «приветствиями». Погладив её по голове, за ушами и по спине, я дал команду «Место. Лежать!». Она тут же спокойно улеглась, куда положено. Я прошёл в дом. Не успел я снять обувь, как жена мне с порога: – Сегодня я не выдержала и по твоему совету дала Акве команду «Фас!». Опять эти проклятые псы начали кусать её, а она, дура, стоит и не реагирует на них. Хорошо, что я вовремя увидела.
– Ну, и что было дальше? – с неподдельным интересом спрашиваю я её.
- Что-что? Я дала команду, как ты советовал, во весь голос. Аква в ту же секунду схватила одну дурру из собак за шкуру, да так, что всю шкуру чуть и не стащила с неё.
– Ух, ты! Ну, а дальше? – А дальше вся шайка мигом разбежалась: кто в щели, кто под забор, кто через забор, и до самого вечера даже к дому никто не подходил.
Вот таким образом мы разогнали назойливых кавалеров. А Аква вылечилась со временем от полученных укусов.


5
Это не я придумал, что во многом судьба собаки зависит от судьбы человека, если она живёт вместе с ним – другие свидетели и специалисты тоже однозначно подтвердят. Так вот и судьба Аквы во многом зависела от того, как складывалась наша жизнь. А жизнь наша изобиловала разными красками из-за частых переездов по стране и всвязи с этим обустройствами на новых местах. И не всегда это было удобно для проживания с собакой, да ещё таких габаритов, как Аква.
Мы уже давно привыкли к Акве, а она, конечно, к нам. Любое расставание в таких случаях – это трагедия. Да, вот так сложилось, что я был вторично призван в армию, уже кадровым офицером. На тот же момент изменить что-либо было, однако, нереально. Приказ Министра обороны отменить на том гражданском уровне, где этого хотели,  никто не мог. Именно этого в первую очередь желал первый секретарь райкома партии, но и он со своими связями вплоть до командующего округа, сделать ничего был не в состоянии. А в райкоме партии к тому времени уже были подготовлены документы на назначение меня директором совхоза – так-то! Но не сложилось. Добавлю, что как раз партийная принадлежность и «помогла» мне снова очутиться в войсках. Впрочем, я никогда не жалел об этом впоследствии.
Первый год мне пришлось служить недалеко от дома. Как кадровому офицеру мне была выделена через некоторое время служебная квартира. Мне пришлось квартиру в совхозе освободить. Жена с дочерью на некоторое время остановились у родителей до получения мною жилья в армии. В принципе они ещё могли находиться и в нашей совхозной квартире, пока мне не предоставили новое жильё. Но решение было принято – снова на время к маме и папе. Итак, Аква на некоторое время опять очутилась у тещи с тестем, но держать собаку в сарае – это не лучший вариант.
Жена с дочерью переехали  ко мне – к моему месту службы. Но, так как  место моей службы было недалеко от дома родителей  (мне в этом, честное слово, часто везло), то ей, да и мне иногда, когда отцы-командиры предоставляли выходной, а это случалось весьма редко, но всё-же иногда бывало, приходилось выезжать к ним в гости и радостно общаться с нашей Аквой.
Аква всегда встречала нас радушно, предано смотрела в глаза, и была, как всегда, предана нам. По приезду теперь уже в гости к родителям, мы вместе с ней гуляли в том же сквере, а он был напротив родительского дома, и как прежде, заходили на сельский стадион, а иногда выходили и за пределы посёлка.
На первоначальном месте службы я долго не задержался – меня перевели поближе к штабу и политуправлению округа и политотдела наших частей с целью в дальнейшем моего выдвижения на вышестоящую должность. Здесь, уже на новом месте службы, мне пришлось ещё некоторое время жить на съёмной квартире в ожидании получения собственного жилья.
Всё это время моя семья – жена и дочь временно оставались у родителей. К тому же дочь пошла в первый класс местной школы. Но, как-только мне была выделена квартира, встал вопрос – куда определить собаку? Родители жены ещё в то время не были на пенсии, и дальнейшее проживание собаки без должного присмотра стало невозможным. Очень непростой с какой стороны не посмотришь, вопрос. Готовясь к переезду ко мне, Марина начала искать, кому оставить Акву. Вот она, судьба! После долгих поисков ей всё-таки удалось найти хороших и добрых хозяев для Аквы.
Да, относиться к такой проблеме можно по-разному. Кто-то назовёт это предательством по отношению к собаке, а иные отнесутся и с пониманием. Но как можно предугадать дальнейшую судьбу? Даже сейчас, когда пишу эти строки, я задумываясь над всем случившимся – делаю однозначный вывод: другого выхода не было. Судьба – моя судьба.
После всего случившегося, в недалёком будущем, когда я с Крайнего Севера перевёлся уже южные края к новому месту службы (такова перекатная офицерская жизнь) и получил там квартиру, которая до сих пор является собственностью теперь уже моих  двух дочерей, к нам переехали жить и родители супруги.
Ну, а что же, Аква? Не знаю, была ли она согласна со своим собачьим предначертанием? Но знаю точно, что первое время она убегала от новых хозяев, иногда и надолго, забегала и к Фёдору Ивановичу. Если он был дома, приходилось её возвращать обратно. После длительных отлучек она всё же сама стала возвращаться к ним. В одну из таких отлучек она подхватила инфекцию. Хозяева посадили её на цепь, прикладывали огромные усилия, чтобы вылечить и спасти. Однако это им не удалось. Прожив примерно 8-9 лет, она ушла в свой собачий мир иной. Марина, когда бывала в тех краях, заезжала к хозяевам Аквы и с грустью переспрашивала о последних интервалах  ее жизни.
Порой возвращаясь мысленно ко временам Аквы, я констатирую: да, касательно наших взаимоотношений я не могу сказать, что какое-то глобальное событие наложило отпечаток на мою память. Аква никого не спасла, как у Джека Лондона в «Белом Клыке», не победила на соревнованиях (хотя и не соревновалась вообще), не нашла что-то утерянное или клад. Она просто была с нами. Но мне постоянно что-то говорит, будто я ей нечто недодал: не угостил дополнительно вкусненьким, не погладил больше,  чем обычно, не сказал  ещё раз ласкового слова или не прижал её головы к своей груди. И не смог сделать так, чтоб она постоянно была со мной, с нами. Как говорил Экзюпери: «Мы в ответе за тех, кого приручили». Была ли эта собака полностью счастлива в своей жизни? Есть уверенность? Не знаю… Так что, прости меня, моя хорошая, если что…
Пока живы были родители жены, они тоже часто в разговорах упоминали об Акве. Да и мы  ведь, нет-нет, да и вспоминаем о ней.
Аква врезалась в наши души и оставила в сердцах свой собачий след, который не забывается, поэтому не написать об этом славном животном я не мог. Спасибо тебе, Аква, за то, что просто была.

Апрель, 2023 год
г. Краснодар