Проклятие ущелья Семи Духов

(Из цикла «Необъяснимые аномалии»)
               
********
Глава 1-я.
Уральские горы.
Район реки Печора.
Ущелье Семи духов.
11 часов 18 минут по местному часовому поясу.
***
Из переговоров по трансиверам:
- Спустились ниже намеченной глубины. Слышите нас, база?
- Слышим вас. Что видите?
- Несколько брошенных истлевших предметов. Перчатки, куски брезента, очевидно, от палатки.
- Передавайте всё, что в поле вашего зрения. Есть что ещё?
- Так точно. Сейчас перечислим.
Четверо сотрудников отдела МЧС спустились минуту назад в пещеру оного из отрогов ущелья, наводя лучи фонарей себе под ноги. Штаб дислокации базы быстрого реагирования находился в нескольких сотнях километров от места событий, поэтому связь пропадала едва ли не каждую минуту. Наверху их ждал вертолёт, в котором сотрудники МЧС были доставлены в эту местность несколько часов назад.
- Судя по состоянию, все брошенные вещи пролежали здесь не менее двух десятков лет, - произнёс старший группы в микрофон.
- С чего вы взяли?
- Плесень, товарищ полковник! Она повсюду. Кое-где даже начала прорастать мхом. Видим один ботинок в стороне. Мешают сталактиты, чтобы пробраться дальше по узкому проходу. Видимо, пытавшиеся выбраться отсюда люди, покидали место в панической спешке.
- Их что-то напугало, - добавил второй сотрудник, облаченный, как и все в полное альпинистское снаряжение. – Разорванный рюкзак, брошенный впопыхах компас. Всё говорит о том, что бедолаги, кем бы они ни были, пытались выбраться наружу, а вот успели ли, нам неизвестно.
Четыре луча рассеянного света очерчивали рваные неровные стены каменистого ущелья, отвесной скалой уходящей вглубь бездонного подземелья. Свисающие в зияющей дыре тросы позволяли четверым спецназовцам сохранять равновесие, держась друг за друга в пяти шагах от пропасти. Здесь же на камнях валялись разбросанные предметы, покрытые влажной слизью и проступающим из камней лишайником. Сочилась вода. Летучие мыши, вспархивая бесшумно над головами, тем не менее, производили отвратительный звук своими перепончатыми крыльями, словно внутри пещеры шелестели давно истлевшие листы бумаги. Темнота была зловещей и какой-то давящей, гнетущей, заставлявшей альпинистов-спецназовцев постоянно озираться в поисках возможной опасности.
Два дня назад местный краевед из ближайшего селения, забравшись в эту непроходимую местность в поисках полезных ископаемых, каким-то образом проник в пещеру, где к своему крайнему изумлению обнаружил остатки некогда пропавшей экспедиции. Ничего не тронув, он вернулся в посёлок, позвонил в областной центр и передал всё увиденное. Спустя два дня к месту обнаружения вылетела на вертолёте группа быстрого реагирования.
И вот они здесь.
- Погодите… - проинформировал в микрофон старший группы, выхватывая лучом из темноты что-то бесформенное, взбухшее от влаги, видневшееся из разорванного рюкзака.
- Что там? – донеслось из трансиверов.
Двое склонились над рюкзаком. Двое, держась за страховочные тросы, светили им фонарями, едва удерживаясь на ногах у зияющей в черноте бездны.
- Вижу какую-то потрёпанную тетрадь. Брать в руки не решаюсь, так как может рассыпаться в прах.
- Берите вместе с рюкзаком. Ждём вас на базе.
Сотрудники подобрали все более-менее уцелевшие предметы, поднялись вверх и вскоре прибыли с загадочным грузом в расположение отдела МЧС, где их уже в лаборатории поджидал полковник.
Таким, собственно, образом и стало известно из найденных дневников о давней трагедии, произошедшей с тремя молодыми студентами, рискнувшими спуститься в провал подземелья.
Итак…
 Страницы истлевшего дневника, датируемые 1969 годом. Многие записи испорчены временем, но лаборантам удалось восстановить основную часть рукописей. Почерк временами соскальзывал в сторону, терял форму и очертания, расползаясь пятнами от выступившей влаги. Последние листы были исписаны нервными рваными буквами, создавая ощущения дрожащей от страха руки. Конечное предложение и вовсе обрывалось на полуслове, хотя до конца листа ещё оставалось место.
Вот что прочли научные сотрудники базы спустя двадцать лет от произошедших событий…
********

Глава 2-я.
1969 год.
***
Запись первая:
«Меня зовут Алексей. Нас трое, каждому по двадцать два года, правда, Олегу как раз только недавно исполнилось, а мы с Мишей старше его на полгода. Буду вести дневник, чтобы записывать все наиболее значимые события нашей, так называемой экспедиции. Каждый вечер прошедшего накануне дня, сидя за ужином у костра, я буду вносить в тетрадь наш маршрут и собственные ощущения. Если повезёт с погодой, пробудем здесь несколько дней. Сейчас вечер первого дня. Сидим, дымим, готовим ужин. Миша у нас и за повара и за медбрата, имея в своём арсенале походную аптечку. У него в городе осталась невеста, снарядив в дорогу по своему собственному усмотрению. Мы с Олегом посмеиваемся – мы холостяки.
В качестве практики мы уговорились отправиться к одному из отрогов Уральского хребта, в так называемое «Ущелье Семи духов», как его окрестили местные жители ещё со времён ритуальных поверий древних шаманов. Вертолётом нас доставили к поселению рыбаков на берегу притока реки Печоры, а дальше мы шли своим ходом. Два дня назад прибыли к намеченной цели, пробираясь сквозь буреломы, скалы, болота и ручьи. Шли на высоте 60 метров. Далеко вверху - нависшие над головами базальтовые образования давно потухшего вулкана. Внизу текущий к озеру небольшой извилистый ручей с кристально чистой водой. Запаслись консервами, табаком, галетами и флягой со спиртом на случай медицинской помощи. На этом, прежде всего, настоял Олег, справедливо полагая, что в таких походах спирт будет просто необходим. Одежда тёплая, комбинезоны водонепроницаемы, обувь тоже. Кругом шныряют мелкие грызуны, с гнёзд над головами срываются птицы, крупных зверей пока не видели. Здесь, близ ущелья, уже чувствуется разреженность воздуха. К исходу второго дня заметили среди скал далёкое озеро. Будем ориентироваться по нему, как предложил Михаил. Оно, то пропадало среди зарослей низкого кустарника, то появлялось слева от нас, огибая, по всей видимости, дугой наш маршрут. Неимоверно устали, но довольны, что удалось так быстро выйти к местам, где ещё не ступала нога человека. Первая и вторая ночёвки прошли без происшествий».
***
Запись вторая:
«Сегодня проснулись от какого-то гула, доносившегося, казалось, откуда-то из-под земли. Миша вскочил, выхватив армейский нож. Мы с Олегом посмеялись: парню, очевидно, спросонья почудился рык хищника. Тем не менее, я предложил со следующей ночи дежурить по очереди, по два с половиной часа. Наскоро позавтракав, двинулись к виднеющемуся среди скал водоёму. Понемногу осваиваемся с окружающей нас природой. Пасмурно, иногда пробирает до дрожи, но спасают комбинезоны. Останавливались днём на привал. Гул, доносящийся из-под земли, кажется, обволакивает нас со всех сторон. Михаил напряжённо прислушивается, иногда прикладываясь ухом к лишайнику, который растёт повсюду.
Пишу вечером у костра, и этот таинственный шум не смолкает. Может, звери уже привыкли к нему, но мы пока нет. Что-то зловещее и мистическое сквозит в нём. Что-то тревожное, забирающееся в душу, словно таящийся призрак чего-то нехорошего. Олег начинает нервничать. Он дежурит первым, затем я, последним Михаил. Завтра наметили себе вход в какую-то пещеру, выделяющуюся среди остальных своей необычной правильной формой. Если бы не полное отсутствие людей, никогда сюда не ступавших, можно было бы смело предположить, что пещера… рукотворная.
- Интересно, - спросил Олег, - почему это ущелье названо в честь каких-то «Семи духов»? Тут явно попахивает древним шаманством.
- Так и было, - ответил за меня Михаил, видя, что у меня от сонливости выпадает из рук карандаш. Я пишу, он поясняет. Олегу:
- Понимаешь, друг мой, этот отрог Уральского хребта с его бесчисленными расселинами как раз и является тем белым пятном, что ещё не изведан полностью геологами, энтузиастами с прочим местным населением. А ущелье называют так потому, что ещё с незапамятных времён, при Петре, Екатерине, Николае и прочих императорах здесь пропадали люди. Не важно, кто. Это были рыбаки с берегов ближайшей реки, охотники за пушниной, первопроходцы, сбежавшие каторжники. Позднее, после установления Советской власти, в эти расселины редко кто забредал, разве что такие же бесшабашные энтузиасты, как мы с тобой.
- И все пропадали?
- Да. Если не пропадали, то их находили полностью одичавшими или тронутыми умом. Пару таких случаев было лет пять назад. Дни исчезли бесследно, из других каким-то образом уцелел лишь один, выйдя к поселению рыбаков в изорванной одежде, обросший, тощий и с безумными навыкате глазами. Его отправили вертолётом в областной центр, подвергнув тестированию на психику, но он так и не заговорил. Парень превратился в настоящего «маугли».
- А ты сам-то откуда знаешь? – скептически поинтересовался Олег.
- Читал. Слышал по радио.
- И мы сейчас находимся в этих местах?
- Да. Потому и назвали древние шаманы эти расселины «Ущельем Семи духов». Они верили, что подземные хозяева горного хребта, встретив незнакомцев, которых сюда никто не приглашал, каким-то образом проникали в их сознания, лишали сил и разума, утаскивая с собой в подземелья. Больше о них потом никто не слышал. Конечно, это всё предрассудки, дошедшие до нас с древних времён, но местные рыбаки и жители селений продолжают по-прежнему верить в столь абсурдные поверья. Не забывай, что Уральские горы по своей геологической сути считаются старыми, так что под их разломами может обитать кто угодно.
При этих словах Михаил многозначительно поднял палец, заставляя Олега прислушаться:
- Улавливаешь?
- Что?
- Вибрацию.
- Д-да-а… - с дрожью в голосе запнулся тот. – И даже слышу.
- Что напоминает?
- Какой-то глухой скрежет металла. Как будто из-под земли, где-то очень глубоко.
- Во-от! – с ударением протянул Михаил. – Не правда ли, зловеще звучит? Словно где-то там, у нас под ногами, в недрах земли работают какие-то неведомые агрегаты. Хозяева ущелья Семи духов бурят колодцы, прокладывают шахты, строят подземные амфитеатры. В Альпах это гномы и эльфы, у нас – как хочешь их называй. Местные старожилы величают их просто «карликами».
- Так их видели? Маленькие ростом как лилипуты?
- Кто видел, того нет в живых. Так говорили шаманы. Повстречай их путник, непременно будет утащен в пещеры.
- Тогда откуда такие сведения?
- Я же говорю – поверья. Местный фольклор. Предания, сказания, быль.
На этом беседа не закончилась. Мы ещё долго сидели у костра, прислушиваясь к странным звукам, доносящимся, казалось, прямо из-под земли. В том месте, где был слышен скрежет металла и глухие утробные удары чего-то тяжёлого, скалы над нами едва заметно вибрировали, осыпая вниз тонкие ручейки мелких камней.
Потом мы уснули, дежуря по очереди».
***
Запись третья:
«Сегодня слышали рык крупного хищника. Было ощущение, что он бродит где-то неподалёку, с каждым кругом приближаясь всё ближе. Гул и лязг чего-то механического становится отчётливее. Он доносится из той пещеры, что мы приметили накануне. Теперь нервничает не только Олег. Тревога передалась и нам с Михаилом. Никто не расстаётся с армейскими ножами. По плану, нас должен забрать вертолёт лишь через десять дней. Условленное место его посадки находится теперь от нас на расстоянии восьмидесяти километров, если учесть, что добираться назад нам предстоит всё по тем же скалам, расщелинам, впадинам и болотам с лишайником. Но мы намеренно настояли на этом, не взяв с собой даже раций. Хотелось побыть дикарями. И скажу честно, теперь немного жалею об этом. Михаил держится молодцом, а вот Олег, как мне кажется, начинает потихоньку сдавать. При виде чёрного зияющего провала в бездонное подземелье, он невольно пятится назад, виновато улыбаясь нам. Мне, по сути, тоже как-то не по себе. Звук металла доносится из этой чёрной дыры, и он всё громче и громче. Отступать поздно, если не хотим показаться в собственных глазах трусливыми мальчишками.
- Не нравится мне всё это, - в который раз замечает Олег, сжимая нож побелевшими пальцами. Он уже не стесняется выказывать тревогу, которая невольно заражает и нас с Мишей.
- А ведь придётся спуститься внутрь, - подначиваю я, хотя самому никак не хочется оказаться в темноте. Уж больно она жуткая на вид. Да ещё и этот непонятный звук, словно где-то внизу молотят кувалдами по наковальням.
- Мечи они там, что ли, куют? – пытается шутить Михаил.
- А заметили, какой вход ровный? – Олег задирает голову. Мы уже давно приметили, что зев чёрной дыры представляет собой идеально круглое отверстие, неизвестно каким образом очутившееся в скалистых образованиях горного хребта.
- Как агрегатом бурили, - изумленно рассудил Олег. – Причём, с математической точностью.
Спорить было излишним, он был на удивление прав. Огромная колоссальная чёрная дыра, метров двадцати в поперечнике, уходила своей пустотой куда-то в недра земли, а по краям рос сплошной лишайник, покрывающий скалы вместе с буйными зарослями кустарников. С высоты птичьего полёта вход в пещеру был невидим, следовательно, с вертолёта его тоже не могли обнаружить.
Ночевать решили возле зияющего входа. Завтра поутру предстоит спуск внутрь. Миша дежурит первым. Гул работающих механизмов заполоняет всю округу. И вот что я скажу: мне теперь по-настоящему жутко».
***
Запись четвёртая:
«- Озеро! – разбудил меня утром голос Олега. Он дежурил последним. – Озеро! – продолжал кричать он, тряся нас обоих за плечи. Палатка едва вздрагивала от небольших подземных толчков.  – Землетрясение? – спросонья подскочил Миша. – Где? Откуда?
Я протирал глаза, не успев, как следует поспать после своей смены. Ночь во время дежурства казалась спокойной, гул утих, и вот теперь что-то непонятное творилось с Олегом. Он метался по поляне, размахивая руками, то и дело указывая ими в сторону где вчера блестела гладь воды.
- Его нет! – взвывал он, потрясая кулаками. – Оно исчезло!
- Что исчезло?
- Озеро! Не видите, что ли? Его нет!
Только тут мы с Мишей проснулись окончательно, бросив взгляды по направлению руки Олега. Посмотрели и… застыли в полном недоумении.
То, что вчера нам издалека казалось озером и довольно крупным водоёмом, на самом деле теперь не существовало.
- Пропало! – причитал Олег, - испарилось, растворилось, распалось на молекулы.
- Тише ты! – осадил Михаил. Повернулся ко мне с оторопевшим взглядом. – Действительно, нет ничего. Пусто. Один илистый грунт остался, подсыхающий на солнце.
- Куда делась вода? – вопил Олег. Он был на грани паники. – Я принял дежурство от тебя, - обратился он ко мне. – Вода была. Никакого всплеска, ни шума, ни течения, ни бульканья. Подкидывал дрова в костёр, слушал ночные звуки, шорох, шелест листьев. Луна зашла за тучи, стало темно. А когда вышла из-за туч, и посветлело, я глянул в ту сторону.
- И что?
- И обомлел. Вода исчезла! – он почти всхлипнул.
- Как такое может быть? – обернулся я к Михаилу. Но наш всезнающий друг только пожал плечами.
- Феномен природы, - предположил он. – Какая-нибудь очередная аномалия ущелья Семи духов. А может нам просто приготовили своеобразный «сюрприз», - изобразил он пальцами кавычки.
- Кто приготовил? – опешил Олег. – Зачем приготовил? Для чего?
- Успокойся, друг мой. Я знаю не больше тебя. Очевидно, поток воды ушёл сам собой в какой-нибудь подземный грот. А может…
- Может что?
- Может озеро просто вы-ка-ча-ли…
Последние слова он протянул почти по слогам, зловеще сделав эффектную паузу.
У Олега округлились глаза. Такого поворота событий не желал никто, ни Олег, ни мы. Если дело обстоит таким образом, то пора нам задуматься о собственных жизнях..
Только мы об этом подумали, как Олег вскричал:
- Кто выкачал?
- По всей видимости, те хозяева подземелий, что пробурили этот вход в пещеру. Обыкновенные люди-то не могли этого сделать, верно? Мы бы непременно знали, да и местные рыбаки рассказали бы.
Первые признаки чего-то тревожного, неведомого нам и по сути жуткого, стали расползаться в воздухе, принимая очертания невидимой нам опасности. Тем не менее, спуск решено было не откладывать. Михаил входил в пещеру первым, следом Олег, я замыкал шествие. Первые несколько метров было светло. Лучи солнца ещё достигали противоположных стен, отстоящих друг от друга на несколько метров. Господи! Каким же грот был огромным! Здесь смело мог бы поместиться какой-нибудь современный локомотив с парой прицепных вагонов – ни больше, ни меньше! Потом стало стремительно темнеть. Зев пещеры уходил куда-то в бесконечность, теряясь вдали своими чёрными очертаниями. Было тихо, где-то сочилась вода, под ногами хрустел высохший давно лишайник. Летучие мыши, побеспокоенные нами, вспархивали целыми клубками, проносясь мимо нас и задевая своими перепончатыми крыльями. Это было их царство, а мы находились здесь в качестве непрошеных гостей. Спустя несколько минут включили шахтёрские фонари… и тут же обомлели.
- Что… эт-то? – осёкся Олег, выхватывая лучом из темноты фрагмент отстоящей от нас напротив стены.
- Она… она что, круглая?
- Действительно, - озадаченно подхватил Миша. – Идеальной математической формы. С круглым сечением. Будто лазером вырезана.
Я тоже опешил.
- Это ж какой громадой должен быть бурильный агрегат, чтобы выдолбить в каменных скалах такой гигантский проход?
- Скажи лучше тоннель, - подсказал я.
- Что?
- Тоннель. Подземный горизонтальный колодец.
- Или шахта, - дополнил Михаил. – Колоссальная рукотворная штольня. И причём, совершенно не земной технологии. Не нашей. Человечество ещё не обладает столь внушительной, просто поразительной энергией, способной бурить толщину гор с такой геометрической точностью.
- Посмотрите! – зачаровано водил фонарём Олег. – Стены отполированы до блеска,  будто по ним прошлись гигантской наждачкой. Хоть в зеркало смотрись.
Блики фонарей отражались от стен едва заметными тусклыми пятнами. Пахло сыростью, но воздух был чист, словно проветриваемый сотнями вентиляторов.
Ещё через сто метров чернота сгустилась настолько, что стала почти ощущаемой. Казалось, протяни руку и наткнёшься на что-то невидимое, неопознанное и жуткое по своей сути.
- На сегодня хватит, - предложил я, видя, как облегчённо выдохнул Олег. – Завтра, чтобы экономить фонари, вернёмся сюда с факелами. Вечером сегодня за ужином изготовим их по два штуки на брата.
- А фонари?
- Фонари про запас, на крайний случай. Не забывай, нам ещё возвращаться к вертолёту.
- Об этом я помню каждую минуту, - хмуро отрезал встревоженный чем-то Олег. Он пристально водил фонарём из стороны в сторону, пока луч не выхватил из темноты нечто странное.
- Смотрите! – вскричал он. – На той стене какие-то рисунки!
Мы бросились к противоположной стене и… замерли как вкопанные.
Друг за другим по идеально круглой стене шли несколько нарисованных изображений, представляя сбой, очевидно, цельную панораму каких-то событий, неведомых нам. Кто такое мог нарисовать? Какими красками? С такой поразительной точностью?
Одна за другой пять или шесть картин передавали изображением какие-то шаманские обряды, ритуалы, жертвоприношения на древних алтарях кострищ. На всех картинах были изображены крошечные… не то люди, не то ещё какие-то неизвестные нам существа довольно малых размеров.
- Точно что «карлики», как ты говорил, - зачарованно проронил Олег, выпучив глаза на Михаила. Тот стоял с открытым ртом, впрочем, как и я, бегая глазами по рисункам.
- Много крови, - процедил он. – Очень много крови. Какой-то неизвестный нам народ, воспетый в местном фольклоре, как я и предполагал, очевидно, ушедший под землю ещё на заре человечества.
- Гиперборея? – спросил Олег. – Нам рассказывал профессор на лекциях.
- Помню. Но гиперборейцы обитали намного севернее Уральских гор, и, судя по останкам раскопок, имели вполне земной вид, похожий на нас. А эти существа не превышают ростом пятилетнего ребёнка. Смотрите! – водил он лучом фонаря. – И женщины и мужчины одного телосложения. Детей не видно: оно и немудрено, ритуалы-то жертвенные.
На картинах изображались маленькие карлики с головами шакалов.
- Может, маски, а может и… свои собственные, - загадочно заключил Михаил.
Маленький народец сбрасывал таких же низкорослых людей в какие-то колодцы, нарисованные с открытыми пастями неведомых чудовищ. Из пастей вырывался огонь, расползалась кипящая лава, все картины точно дышали смертью. Неизвестный нам состав красок передавал настоящее истребление, какие бывали в средневековье при казнях инквизиций. Малорослые существа были облечены не то в шкуры, не то в оборванную одежду, однако выглядели в шакальих масках до ужаса отталкивающе.
- И эти мерзкие лилипуты или как их там – гномы – обитают ЗДЕСЬ? В этой пещере? – с дрожью омерзения едва пролепетал Олег. Слово «здесь» он протянул с ударением. – Это ОНИ построили столь внушительный тоннель? Но они же дикари – сразу видно по облачению.
- Возможно, параллельно им, здесь, в Уральских горах, под землёй, обитает ещё одна цивилизация, - выключая фонарь в целях экономии, задумчиво проронил Михаил. – Те, кого ещё человечество не видело. О которых не предполагает по сей день. Могущественный подземный конгломерат, своей технологией давно опередивший время. Глобальная подземная метрополия, неизвестная наземным людям, то есть нам с вами. О таких колодцах, существующих в горах Китая, Непала, в рудниковых шахтах бывших старателей на Диком Западе, у нас в Сибири и Забайкалье, я слышал от профессора. Да и читал во многих источниках. Они разбросаны повсюду, едва ли не на всех материках, испещряя своими каналами и лабиринтами подземные пустоты нашей планеты.
- И эти мерзкие карлики в качестве каких-то рабов у них?
- Кто его знает, Олег. Так или иначе, завтра с утра вернёмся сюда с факелами и попробуем углубиться дальше.
Оглядываясь и переговариваясь полушёпотом, словно за нами кто-то следит, мы покинули это страшное место, в надежде вернуться рано утром.
- А фотоаппарат-то мы и не взяли с собой, - с сожалением вспомнил Олег. – Как докажем человечеству, что видели своими глазами всё это? Тут и нобелевкой попахивает. Открытие века!
- Зарисуем вход в пещеру, определим координаты. Спустя пару месяцев вернёмся сюда с вполне подготовленной экспедицией, - отшутился Михаил. – Вот и будет тебе нобелевка. А фотоаппарат – да, ты прав. Собирались, собирались, а самое главное-то и забыли.
Сейчас пишу эти строки у костра. Луна светит ярко. Немного похолодало. Друзья занимаются факелами, пропитав их жиром из вскрытых консервов. Завтра утром – в поход. Что ждёт нас в зияющем провале колодца – одному богу известно. А может не богу. Может тем самым существам, неподвластным нашему разуму».
***
Запись пятая:
Много ошибок, пробелов, почерк неровный, скользящий в сторону. Страницы залиты высохшими пятнами.
«Не могу много писать. Руки дрожат, мешая сосредоточиться. Начну вкратце. Кто будет читать эти строки, помните, люди! Взываю ко всему человечеству. Ущелье Семи духов ОБИТАЕМО! Оно населено подземным маленьким народом неизвестной нам цивилизации. Эти мелкие карлики ушли под землю несколько тысячелетий назад, как такой же народец сиртя или сихиртя на Таймыре, с той лишь разницей, что  ОНИ ОПАСНЫ!
Я остался один.
Олег с Мишей исчезли! Сижу, пишу впопыхах эти строки, рыдая, плача и взывая к небесам. Боже! - как такое могло случиться? До сих пор не знаю, живы ли они? Впрочем, всё по порядку.
Вот как это произошло…
Утром мы с факелами были уже у тех рисунков, что обнаружили вчера. Всё шло как обычно, ничто не предвещало чего-то ужасного и неведомого. Олег по-прежнему ворчал, не выказывая особенного желания идти вперёд. Миша, напротив, взял быстрый темп, освещая впереди факелом всё, что попадалось нам по пути. Спуск шёл по наклонной. Мы продвигались в кромешной темноте. Рисунки больше не попадались. Гул металлического скрежета и какого-то бульканья нарастал с каждой минутой, словно мы спускались в жерло действующего вулкана. Пахло озоном с примесями серы. Прошли достаточно, когда шедший впереди Миша внезапно встал как вкопанный. Перед нами разверзлась чёрная бездна вертикального колодца, уходящего в недра Земли. Снизу плясали языки пламени, отбрасывая на идеально круглые стены причудливые тени. Что-то уродливое и чудовищное было в этих тенях. Теперь мы отчётливо слышали ритмичные стуки барабанов. Дробь ударных звуков раскатывалась эхом по всей бездонной пещере. Мы подползли на животах к обрыву и, свесив головы, заглянули в уходящую вниз пустоту.
- Господи! – вырвалось у Олега. – Да тут целый подземный город!
- Тише! – зажал ему рот Миша. – Если нас услышат, считай, мы мертвецы. Такого не видел ни дин человек на Земле. Мы – первые!
То, что мы увидели внизу, заставило нас оцепенеть на месте, забыв всё на свете.
Громадный, просто гигантский подземный амфитеатр с множеством боковых гротов наполненных водой распростерся под нами во всей своей грандиозности. Лабиринтами в стороны уходили боковые ответвления. В центре концентрических кругов клокотала раскалённая магма, вспучиваясь и вздуваясь пузырями, которые взрывались хлопками, уступая место другим клокотавшим образованиям. Стены колоссальной по своим размерам шахты светились сполохами мерцающего жуткого свечения, исходящего из глубин раскалённой лавы. Жар был нестерпимым. Сталактиты и сталагмиты были покрыты слизью испаряющегося конденсата. Нас обдало пылающей струёй, от которой едва не затлела одежда. Олег отпрянул, схватившись за лицо, но сразу приник к провалу, боясь пропустить увиденное.
- Смотрите! – прошептал Михаил, едва сдерживая дрожь. – Что-то начинается!
В одном из проходов шириной не более метра лился свет факелов, пляшущий по стенам. Карликовые существа в шкурах и амулетах, с головами шакалов на плечах, возникали десятками из проходов, неся на привязанных шестах жертвы своему Божеству. У карликов поменьше, очевидно женщин, вместо человеческих привычных лиц были головы волков и лисиц. У кого-то – летучих мышей, у кого-то – росомах, ещё у одних – медведей. Это был настоящий звериный маскарад, причём настолько омерзительный и жуткий по своей сути, что у меня начались позывы рвоты. Я бросил взгляд на товарищей. Им было не лучше.
- Обряд жертвоприношения, - зачарованно прошептал Олег.
Вокруг вздыхающей и шевелящейся раскалённой массы теперь собралось не менее трёх сотен низкорослых существ. Уложив шесты с привязанными жертвами на землю, карлики с головами медведей принялись выбивать бубнами ритмы неизвестных нам мелодий. Женщины с головами лисиц исполняли ритуальные танцы, воздевая руки кверху, падая ниц и склоняя головы в блаженном экстазе. Ритмы бубнов всё нарастали. Я заметил, как в их такт начинает качать головой Олег, закатывая глаза, подвергаясь, видимо, какой-т внутренней нирване. Миша толкнул его в бок.
- Очнись, дружище! Не то упокоишься в раскалённой лаве вместе с теми жертвами.
Олег, словно пробуждаясь от сладострастных видений, внезапно вздрогнул, недоумённо посмотрев на нас бессмысленным взглядом.
- Ничего себе зацепило! – выдохнул он протяжным стоном. – Так и в пустой сосуд можно превратиться.
Весь амфитеатр содрогался от заунывных ритуальных напевов и ритмов древних барабанов. По стенам плясали уродливые тени. Из глубин слышались утробные звуки нарастающего гула, словно где-то там, в зеве клокочущей бездны рычал исполинский зверь, своей циклопической массой способный поглотить всё вокруг. Выполнив ритуальные танцы и зов Божества, карликовые создания стали швырять в колодец трепыхающиеся жертвы, иные из которых были ещё живы. У нас дыбом встали волосы. Крики отчаяния, боли и ужаса раскатывались эхом по стенам громадной пещеры. Спустя минуту мы оторопели, увидев возникающую из колодца гигантскую открытую пасть, в которой исчезали последние жертвы.
- Так вот оно какое, их ритуальное Божество! – оцепенев от нахлынувшего ужаса, процедил сквозь зубы Олег. Его колотило крупной дрожью. Раскалённая лава с ощерившейся клыкастой пастью клокотала под нами, взбухая и ворочаясь, будто старалась дотянуться до нас. Утробный гул, издаваемый жидкой протоплазмой, был похож на трубы Иерихона. Этот подземный клокочущий мутант, представляющий некое Божество для низкорослого народа, очевидно, пришёл в ярость от малого количества жертв. Ударил ощерившейся пастью в стену колодца, пустив трещину в породе. Тут-то ЭТО и произошло.
Лежавшего ближе всех к обрыву Олега вдруг поволокло по земле, увлекая вниз какой-то неведомой силой. С выпученными от ужаса глазами он успел ухватиться за Мишину руку, прохрипев напоследок:
- Не… не отпукай-те-е меня, богом молю! Пожа-луй-ста-а…
- Держу! – машинально проорал Михаил. Его крик услышали внизу. Сотни карликов, как по команде задрали шакальи головы, увидев трепыхающиеся над обрывом ноги Олега. Раздался многоголосый дикий вой вожделения. Барабаны загрохотали в полную мощь. Олег висел над пропастью, удерживаемый только рукой Михаила. Я бросился на помощь, но было поздно. Как ни старался Миша удержать руку своего друга, та всё же выскользнула под тяжестью веса.
- А-а-а… - раздался протяжный безысходный крик. – Я па-да-ю…
Внезапно взметнувшийся протуберанец раскалённой плазмы, вырвавшийся из открытой пасти, словно раздвоенный змеиный язык подхватил Олега, обволок его своей субстанцией, крутанул в воздухе и упал вниз, в сгусток клокочущей массы. Всё произошло за какие-то секунды. Миша ещё продолжал орать, дико, безысходно, с округлившимися от ужаса глазами. Вздувшаяся плазма раскрытой пасти метнулась к нему, всасывая в себя по частям его тело. Сантиметр за сантиметром, исчезая в утробе расплавленного мутанта, Миша кричал не от отчаяния, что не спас Олега. Он кричал теперь от боли. Подземное Божество низкорослого народа бесформенной массой пожирало его живьём, часть за частью, орган за органом, сустав за суставом, словно пережёвывая вожделённо добычу.
Теперь орал и я. Орал беспрерывно и долго, не помня себя от нахлынувшей оторопи. На моих глазах в пасти подземного мутанта исчезли два тела, только что бывшие живыми. На моих глазах их поглотило что-то неведомое, уродливое, чудовищное по своей сути. Что-то такое, что не должно существовать на Земле. Чужеродное, омерзительное, безобразное, не из нашего мира, не из земного. Что-то потустороннее, занявшее биологическую нишу у себя под землёй, никогда не выходившее на поверхность. Подземный мутант какого-то инородного гигантского вируса. Это для них оно было Божеством, для кровожадных карликов. Для меня же оно был просто громадным плазменным монстром с открытой, дышащей огнём пастью.
- Оле-ег! – дико кричал я. – Миша-а! Господи-и, как же та-ак!
Трещина, возникшая в породе, внезапно издала грохочущий треск. В одну секунду всё пришло в движение. Раскрытая пасть протоплазмы так и не успела дотянуться до меня. Сталактиты и сталагмиты стали рушиться один за другим, издавая грохот промчавшегося экспресса. Целый пласт земной коры съехал в сторону, образуя новый провал подземелья, в который сплошными потоками начало всасывать всё, что было в радиусе действия клокочущей биомассы. Сотни карликов с уродливыми головами шакалов, лисиц и медведей стали исчезать в разломе желоба, издавая дикие крики отчаяния. Уродливая пасть поглощала их целыми толпами, не разбирая, где женщины, где мужчины. Теперь они сами стали в качестве истребляемых жертв. Грохот лавины затмил прекратившийся ритм шаманских барабанов. Стонала пещера, стонал амфитеатр, грохотало всё подземелье. Ушедшее под землю озеро внезапно вспучилось пузырями, взбухло, поднялось до уровня обрыва и, разверзшись миллионами брызг, грузно опало, погребая под сбой раскалённую лаву. Разинутая утробная пасть зашипела, превращаясь в тонны клокочущего кипятка. Гейзеры пара вырвались из разломов расщелин, взмыли вверх, ударили в своды пещеры, раздался оглушительный взрыв и… всё померкло.
Мои глаза перестали что-либо видеть. Через секунду наступила и глухота. Меня отшвырнуло к какой-то расщелине, впечатало спиной в выступ скалы, ударило по мозгам, и провалило в небытие. Дальше я ничего не помнил».
********

Полковник аккуратно распрямил пинцетом распадающиеся листы.
Над мониторами, передающими текст дневника, склонились несколько лаборантов. Мерцали лампы неонового света. Было накурено. Страницы пожелтели, покрытые какой-то влагой. Бросив хмурый взгляд на сотрудников, он аккуратно подцепил последний лист.
Запись шестая.
«Это последняя запись в моём дневнике. Завтра утром ещё раз спущусь в подземелье, прихватив рюкзак с этой тетрадью. Буду кричать, звать Олега с Мишей. Буду рыдать, буду просить, буду взывать к кому бы то ни было, хоть к самому дьяволу!
Как выбрался из пещеры, не помню. Очнулся спустя долгое время. Лишь проблески памяти кое-где выхватывают зыбкие образы разверзшейся катастрофы. Разлом пещеры поглотил в себя всё, что в ней находилось, погребая под собой и подземного монстра и низкорослых карликов. Помню только, как выполз из груды обвалившихся осколков весь истерзанный, оглушённый, почти ослепший, без друзей и фонаря. Кое-как, спотыкаясь, теряя ориентацию и проваливаясь в небытие, я, видимо, дополз до лагеря, уткнулся лицом в лишайник, потеряв сознание окончательно. А когда пришёл в себя, был поздний вечер. Раздул угасший костёр. Теперь я один. Какое-то время ещё кричал в беспамятстве и звал Олега с Мишей. Хотя, куда теперь спускаться? Провал подземелья с карликами и мутантом полностью завалило обрушившимися глыбами. Остался узкий проход . В него и попытаюсь протиснуться. Посмотрел на себя в зеркало. Стало страшно. Я поседел за один вечер. Полностью! Чувствую, что теряю рассудок. Начинаю разговаривать с самим собой и с несуществующими друзьями.
Так…
Нужно собраться.
Если не выйду из подземелья, положу тетрадь на видное место. Где-то там должен был остаться одинокий ботинок Миши, когда его засасывало в огненную пасть монстра.
Прощайте, люди! Я написал всё. Если выживу, пойду к месту посадки вертолёта. Провизии почти не осталось – всё рухнуло в разлом желоба или было испорчено кипящими гейзерами. Как меня не обварило и чудом вынесло на поверхность, одному богу известно.
Или не богу?
Может, той могущественной цивилизации, что существует под землёй наравне с карликами?
Тем, кто построил целую метрополию в провалах подземелья?
Так или иначе, люди, знайте:
МЫ НЕ ОДНИ НА ПЛАНЕТЕ»!
Запись обрывается, почерк уходит в сторону, прерывается, покрытый пятнами. Последний лист надорван. Внизу единственная дописка:
«1969-й год. Ущелье Семи духов»
********

Эпилог.
Это всё? – отложил листы полковник. - Что стало с последним уцелевшим, наводили справки?
- Да. Писали в местной газете, что вышел к поселению рыбаков весь отощавший, заросший и дикий.
- В каком смысле «дикий»?
- Потерявший рассудок. Парень не мог вымолвить ни слова, к тому же был весь поседевшим.
- А всю команду долго искали?
- Судя по обнаруженным нами архивам, довольно долго. И с собаками, и на вертолётах, и альпинисты-энтузиасты целыми группами обшаривали все ближайшие расселины. Поиски усложнялись тем, что парни не сказали, к какому именно ущелью они направляются. Место встречи с вертолётом было назначено через две недели, так что в радиусе ста пятидесяти километров их и разыскивали. Больше двух месяцев. Облазили едва ли не каждый метр в радиусе поисков. Всё напрасно. Алексей сам вышел к рыбакам. Сколько не бились медики, так и не смогли выудить от него ни слова. Он просто помешался. Затем отвезли в краевой центр, оттуда в столицу. Дело постепенно замяли. Где сейчас постаревший и выживший из ума Алексей, мы не знаем. Следы затерялись. Остальных двоих списали как без вести пропавших.
- Теперь, - хмуро согласился полковник, - благодаря дневникам, мы знаем, как именно они пропали.
Наступила тишина. Начальник отдела быстрого реагирования сидел с потухшей сигаретой, устремив невидящий взгляд куда-то в пустоту. Спустя минуту кто-то из помощников рискнул спросить:
- Что будем делать, товарищ полковник?
- А что делать? – тряхнул он головой, будто отгоняя непрошеные видения. – Двадцать лет-то прошло, давно всё кануло в вечность. То, что в наших Уральских горах существует ЧТО-ТО под землёй, нам давно известно. Вот только ЧТО именно… Учёные всех мастей безуспешно бьются над этой таинственной загадкой уже не одно десятилетие. Очевидно, парни столкнулись с каким-то неизвестным науке подземным народом. Правильно он упоминал в дневнике об экологической нише, занятой этим народцем со времён антропоцена. Это и был конец их экспедиции.
Он немного подумал, поднялся, решительно стряхнул пепел и отдал команду:
- Дневник - в архив. Людям отдыхать. Мы всё равно там ничего не обнаружим спустя двадцать лет. После обвала и землетрясения ущелье давно поросло травой, лишайником и деревьями, создав новую экосистему. Да и искать где, собственно, не знаем. Передайте всю поступившую информацию в Академию наук. Пусть сами решают, что делать дальше. Это уже не наша сфера деятельности.
И пожав плечами, вышел из лаборатории.
Дело было закрыто.
********