Самый лучший день

В то морозное утро наш УАЗ пробирался сквозь снежные заносы, торя колею между Волной и Гренадеркой. Натужно скрипя всеми своими тягами, он выискивал светом фар остатки дороги и медленно переваливался через очередное препятствие. Красный диск солнца, застывший в морозном тумане,  лишь чуть приподнялся над горизонтом, прогоняя ночную тьму
В этот момент трубка рации, зажатая между сиденьями, вдруг запищала и дребезжащий голос диспетчера радостно возвестил всему совхозу «Пресногорьковский», что у меня родилась дочь.
Мои спутники – коллеги по работе – были старше меня, и, после теплых поздравлений и крепких похлопываний по моим плечам, наперебой принялись делиться советами по воспитанию дочери, дойдя  до её совершеннолетия. Я находился в полной прострации от происходящего, переводил взгляд с одного советчика на другого, бессмысленно улыбался и согласно кивал. То, что событие должно было случиться с часу на час для меня было предсказуемо и все же сообщение прозвучало словно гром среди ясного неба. Наш водитель, главный ветврач Василий Николаевич, предложил положить машину на обратный курс и отметить столь знаковое событие. Никто не возражал. Управляющий Иван Семенович с пониманием отнесся к такому решению, крепко пожал мне руку  и пожелал здоровья новорожденной.
Дома было чем закусить. Несколько вечеров мы с женой лепили пельмени с расчетом, что мне хватит съесть запас примерно за три дня. Запас уместился на фанерных досках и занял значительную часть веранды.
Василий Николаевич спрятал автомобиль от лишних глаз на Береговой и присоединился к нашей компании, состоящей из двух зоотехников - Доскена Мурзаковича и Екатерины Ивановны, и счастливого отца. Вчетвером мы уместились на маленькой кухне. Пиршество продолжалось несколько часов – количество пельменей сократилось до нуля. Но это обстоятельство не напугало присутствующих, наоборот, количество тостов только увеличилось. Телефонный звонок прервал застолье. В конторе искали Василия Николаевича - приехало областное начальство и ожидало встречи с ним. Сам Василий Николаевич к этой встрече был не готов. Это стало ясно после того, как он попытался продемонстрировать нам возможности Уаза, намереваясь спуститься по круче к озеру  и преодолеть расстояние до конторы по полуметровому озерному снегу. Однако возможности лучшего советского вездехода оказались ограниченными. Он сел на оба моста уже на берегу. Пришлось вызванивать бульдозер с первого отделения…
Сидеть одному на кухне среди остатков пиршества тогда, когда моя дочь уже несколько часов улыбалась миру, было невмоготу. Мне пришла в голову мысль проведать жену и её прямо сейчас, не откладывая поход в роддом до утра.
Глубоко вдохнув жёсткий воздух, я направился на край села, в районную больницу, где ночевали две дорогие моему сердцу души. Вечерние сумерки опустились на Пресногорьковку, мороз усиливался, над головой монотонно гудели провода. В черном небе ярко мерцали звезды. Прямая. как стрела, станичная улица была пуста. Пахло морозом вперемешку с хлебом. В сумке, которую я прихватил с собой, слегка позвякивало – мою радость должны были разделить окружающие.
Памятник Ленину у порога больницы был покрыт изморозью, Ильич смотрел серьёзно, будто тоже хотел дать мне совет по воспитанию дочери.
Родильное отделение располагалось на третьем этаже, вход в него надежно преграждала запертая дверь с небольшим смотровым оконцем. Через стекло я видел лишь кусочек коридора с окном, разрисованным морозным узором. Дежурная сестра, красивая и стройная, решительно отказала мне в намерении попасть внутрь. Даже её фамилия – Недоступ - говорила, что мне предстоял нелегкий спор. Тогда я пустил в ход свой главный козырь – пришлось заявить, что я являюсь зятем заведующего отделением. Это было сущей правдой.
-Наши инструкции, подписанные, кстати, вашим же тестем, определяют время посещения,- строго отвечала мне Тамара.- К  тому же, вы не совсем трезвы…
Но в её голосе уже не было прежнего металла.
Пока она ходила за дочерью, я бесцельно шатался по кабинету своего тестя. Зачем-то взял в руки книжку Брежнева «Целина» и углубился в чтение.
Медсестра принесла небольшой сопящий сверток - мою маленькую дочурку. Описать свои чувства в этот момент мне не под силу. Дежурная не позволила мне взять дочь и тут же унесла. Она посчитала, что жену не очень обрадует мой нынешний внешний облик и отказала во встрече, обещав передать супруге большой привет.
Я поплелся вниз по лестнице и вдруг вспомнил, что в гастроэнтерологическом отделении лежит с обострением болезни желудка мой дядюшка. Его голос я услышал за дверью и, не долго думая, вошел в палату. Кроме Саши в ней расположились на кроватях инженер Николай Михайлович  и друг моего отца, первомайский  управляющий Николай Иванович. Всякая диета и причина пребывания в больнице ими тут же были забыты. Вскоре соседи пожаловались главврачу на шум, гам и хохот, а также густой  запах табака, распространившийся по коридору больницы.
После памятной встречи с главврачом статуя Ленина стала единственным молчаливым свидетелем моего бегства с территории больницы. Я был обвинен в нарушении режима и в обострении хронических заболеваний у пациентов, которые до моего посещения шли на поправку.
Утром нещадно болела голова, в доме было холодно и пусто…На дне сумки, которую я каким-то образом умудрился не потерять, в хлебных крошках одиноко лежала книга «Целина», невесть откуда взявшаяся в кабинете заведующего родильным отделением…
Через три года, в начале февраля, у меня должен был родиться сын. Ежедневно на утренней школьной планерке мне задавали один и тот же вопрос – не стал ли я отцом? Коллектив так привык к моему отрицательному ответу, что вопрос задавать перестали. Ближе к Дню Советской Армии, вновь став отцом,  я пришел в школу и скромно стоял в углу учительской, потупив взор, слушая предложения по подготовке к празднику. На подоконнике сидела директор Лидия Петровна. Она внимательно посмотрела на меня и, будто что-то вспомнив, задала всё тот же полузабытый вопрос. В учительской на миг воцарилась тишина, а дальше я ощутил себя уже парящим над головами коллег…
В этот вечер я пел песни о Советской армии в хоре учителей на сцене деревянного Дома культуры. Мой отец наливал всем артистам, после чего они шли выступать. А земляки в зале, понимая ситуацию, прощали нам наше нестройное пение…

Действующие лица:
Обознов В.Н.- главный ветврач
Жук Е.И., Жанатаев Д.М. - зоотехники
Ковалева Л.П.-директор школы
Драгунов И.С.- управляющий отделением в с.Гренадерка
Жаркова Н.П. - диспетчер совхоза
Маханов Н.М.- главный инженер совхоза
Настюшкин Н.И.- управляющий отделения в с.Первомайка
Виниченко А.Д. - дядя автора
Галяс И.И. - зав.отделением
Недоступ Т.И. - медицинская сестра

Примечание автора: Мой дорогой товарищ Василий Николаевич Обознов(1955-1996) трагически погиб в автокатастрофе. В рассказе ему было всего 30 лет...

Фото больницы с.Пресногорьковка (1986 год), с памятником В.И.Ленину у входа.Здание больницы снесено в конце 90-х годов.Памятник исчез неизвестно куда.


Рассказ написан 23 мая 2024 года, на переменах между уроками.