Правда Русской Истории и ее гармоники 3

Правда Русской Истории и ее инорасовые гармоники

Часть 3

Великая Троица и ее значение

На предыдущую часть этой работы я получил негативный отзыв и когда указал на то, что таковой мог дать человек не знакомый с изследованиями Б.Ф. Поршнева, то получил такой ответ «указанную книжку Поршнева я прочел лет тридцать пять назад. Заслуживает внимания».

Такой ответ мог дать лишь русскоязычный человек, не воспринимающий и не принимающий своим «демократическим» духом изследовательскую Суть моих работ по Русской Истории. Отмечаемые мною изследователи великоруского духа: - Поршнев, Кнорозов и Глушков оставили Нам с Вами свое великое психосоциологическое изследовательское наследие. Это не никак не беллетристика популярного чтива. Все это изследовательское наследие Гениев фактически не читаемое массово, да это и не требуется совершенно. Это перечень и обоснование прозрений их творческого наследия. Для его постижения нужны изследовательские стимулы, расовый масштаб природного Дара и достаточная подготовка. Одиннадцать работ Поршнева представляют собой его разработки для его итогового труда. Эти работы годятся для постижения и дальнейшей разработки сформулированных в них психосоциальных  и иных идей, но никак не для любознательного чтива обывателя. Борис Фёдорович Поршнев автор монументальной монографии «О начале человеческой истории», он создатель единственной научно достоверной теории антропогенеза (происхождения человека).

Все перечисленные Русские Гении, изследователи всю своою практическую, изследовательскую деятельность базировали на стыке разных изследовательских прозрений. Разсматривая великоруское расовое творческое наследие Б.Ф. Поршнева нельзя не сказать своего слова и о двух иных членах Великой Русской Тройки, Гениев Мысли XX века, о Юрии Валентиновиче Кнорозове (1922-1999) и Викторе Михайловиче Глушкове (1923-1982). Каждый из этой Великой Троицы разносторонний изследователь, мыслитель оставил Нам с Вами грядущим, свой  яркий след в изследованиях природной сущности Человека и его расовой психосоциальности. Огромное значение Гения Кнорозова замалчивалось идеологической советской либералистикой, так как оно противоречило основам древней ереси политической иудаистики. Статья Кнорозова «К вопросу о классификации сигнализации», которая была опубликована в 1973 году в сборнике «Основные проблемы африканистики» и осталась почти незамеченной советским и зарубежным «миром науки». Между тем Ю.В. Кнорозов впервые ввел в ней новое интердикционное понятие, обозначенное термином «фасцинация», как непреодолимое внешнее командно-идеологическое воздействие на личность и общество.

Фасцинация в дьявольщине человеконенавистнической либералистики означает пропаганду политическими методами массового социального «завораживания» общественного сознания, суть господство в общественном сознании «очаровательных» теорий «измов» и навязывание общественному сознанию «жажды перемен».

Фасцинацией Кнорозов обозначал такое воздействие интердикционного непреодолимого сигнала, при котором полностью или частично стирается вся ранее принятая базовая (природная великоруская расовая В.М.)  информация личности и общественного сознания. При этом происходит преодоление антирезонансной защиты мозга человека мигрируя, внедряясь в  общественное сознание. Подобным наглядным действием обладает, например, ритм. Здесь все революционные и бодряческие советские песни. Наглядный пример примитивный «ритмкомпозитор» Пахмутова и иные ей подобные ритмические аранжировщики советской агитационной поэтики. Отметим сегодняшнее всеобщее идеологическое засилье на российской и мировой сцене примитивной ритммузыки и речитатива «реперов». Иной пласт подобной музыкальной ритмагитки «советские композиторы песенники» Шаинский, Колмановский, Фельцман, иные «добрынины» и т.д. и т. п., Они заимственно аранжировочно, «режиссерски» обыгрывают духовное наследие великоруской  расовой ритмики и огромное творческое наследие русского народного романса. Яркий пример плагиата мелодии «романсовая» песня Подмосковные вечера».

 Что же Мы с Вами видим в политическом, паразитическом «советском творчестве»?

Русский романс всегда был произведением одного безвестного исполнителя, подхватываемого народом. Эта песенная музыкальная великоруская расовая компиляция неотразимо действует на человеческое сознание, в духе  природного великоруского «коллективного безсознательного» русского, а теперь «советско-демократического человека».

Помните как В. Высоцкий в своих концертах приводил пародийный пример подобного «политического творчества» советского официоза, где вместо одного создателя, музыкального аранжировщика и исполнителя песни, выступают три «советских творческих гения».

Кнорозов своим природным расовым изследовательским даром рассмотрел все возможности подобного преодоления антирезонансной защиты и проследил основные этапы исторического развития общественного, политического воздействия фасцинации, обращаясь к примерам инструментальной музыки, пения и поэзии в их первобытном природном синкретизме.

Особое внимание он уделил семантической фасцинации, полагая, что неясность и многозначность описания неотразимо действует на человеческую психику, как сильное фасцинирующее средство. Здесь у политических иудаистов теоретически переплетены«высокие» псевдоэстетические цели политических социальных миражей  в их разнообразных гармониках единого разделительного политического смысла всех социальных теорий «измов». Это тот же «марксизм-ленинизм» с его антирасовой космополитическо-интернационалистской идеологией «народовластия» и химерического построения «очаровательного» общества всеобщей справедливости; здесь же массовое побуждение общественного сознания к «жажде перемен»; публицистический многозначительный жанр детектива и фантастики и т. д.

Кнорозов подчеркивал, что собственно с семантической фасцинации и начинается само изобразительное искусство. Оно берет начало в магии примитивной формы пещерных композиций и далее эволюционизирует в разрушительной интернационалистской форме иконографии мировой религиозности, перетекая в подобные политические типы жанрового изобразительного искусства. Образная и семантическая фасцинация наглядно видна в киноиндустрии Голливуда, политизированная «советская киношка» в массе есть ее низкопробный вариант.

Когда то в молодости, пересекаясь по работе с «братьями» соцлагеря, я слышал от них отзывы: - «оказывается с вами русскими ребятами интересно общаться, до этого мы все думали, что вас русских интересует только «выполнение плана», ведь ваша жизнь, литература и кино насквозь политизированы». Я тогда еще не мог с этим согласиться, в моем сознании укладывалось, что многое в советской действительности политизировано, но не все же. И лишь только тогда, когда в моей душе начала проявляться природные истоки моего великоруского расового духа, то лишь тогда из моего расового сознания ушла вся эта дьявольская, фасциативная идеологическая пелена красной пропаганды, как социальной ереси политической иудаистики.

Я в полной мере ощутил кромешную политизированность колониальной идеологической сущности советской власти. Сегодня ее простонародные защитники слепо защищают тот свой мещанский интернационалистский советский быт. А он, этот советский быт был политической ширмой русофобского антикультурного и антигосударственного содержания в противоборстве с Мировой Типологической Великоруской Культурологией и ее носителем Русским Народом. Этот быт никакого отношения не имеет к рабовладельческой сущности колониальной системности советской власти.

Кнорозов по праву считал подобную методологическую фасцинацию «общественного мнения», в ее дьявольском политическом пропагандистском виде, интердикционно фасцинирующей сигнализацией с использованием религиозной и политической символики, как и художественных образов. Многие из подобных выводов Кнорозову в то время невозможно было публично отразить прямо. Свое изследовательское кредо по этой проблематике Кнорозов отражал в разных статьях, начиная с журнальной публикации «Вопросы языкознания» 1962 года. В них эти его воззрения были выражены косвенно, но они прямо вытекают из содержания самих работ.

Это было прозрение социальной природы важнейшей функциональной зависимости действия дьявольской интердикционной фасцинации в Нашем с Вами Мире Человека. Дистанционное внушение, фасцинация, как его механизм, вплотную соприкасается с конкретным феноменом интердикции, безконтактного воздействия суперанималов гоминид и паразитических суггесторов в  видовой классификации человечества по Поршневу и Диденко.

Все эти идеи у Кнорозова и получили дальнейшее развитие в статье «К вопросу о классификации сигнализации». Следуя универсальному подходу к системам коммуникации в социуме, исследователь выделил различные типы сигналов, установил их суть и функции. Он квалифицировал их как средство координации между элементами данной системы. По сути, Ю.В. Кнорозов анализировал то, что стало основой речи и привело к образованию ее расового коммуникативного репертуара. Человеческий коллектив смог выделиться из зоосистемы тогда, когда возникла новая форма коммуникации, отражавшая кардинально новую модель работы головного мозга, когда сигнал не был привязан к немедленной реакции, то есть он предварительно теперь анализировался, и деятельно осмысливался.

Кнорозов общепризнанный изследователь мирового уровня. Его прозрения и их Сущность только сейчас начинают доходить до деятелей мировой науки. Кнорозов подобно его современникам, великоруским социальным Гениям - Поршневу и Глушкову, был той колониальной советской властью закономерно подвергнут негласной политической обструкции. Последние годы жизни он одиноко работал дома, там же находился его рабочий архив. Сотрудники его лаборатории контактировали с ним по мере его надобности. Кнорозов скончался в одиночестве в коридоре питерской городской больницы. Он был подобран скорой помощью на улицы после инфаркта и доставлен в больницу. Его архив спасли для Русского мМiра и для Нас с Вами сотрудники его изследовательской лаборатории во главе с его ближайшей сотрудницей и ученицей Галиной Ершовой. Они после кончины своего руководителя забрали архив в лабораторию. Скандальная родня Кнорозова по наущению «американских коллег» пыталась судом отобрать архив и продать его в США. Его сотрудники прощались с Гением и хоронили его из помещения морга. Музей Этнографии, где он проработал половину века, в помещении для прощания отказал, а советские чиновники для захоронения предоставили место на заштатном отдаленном пригородном погосте.

Мои работы о значении изследований этих Гениев и дальнейшей разработке их великих прозрений не нуждаются в примитивных отзывах, условных оценках: - «молодец» и «дурак». Подобные диалоги уместно устраивать лишь на своих «пабликах» делясь мыслями со своими коллегами, это их право. Но подобные отзывы об аналитических, изследовательских работах по Русской Истории, здесь самое меньшее, агрессивно безтактны. Таковые отзывы наглядно показывают лишь антикультурную сущность их респондентов, в их «свободе» и «свободной безответственности».

Имперский Аристократ традиционалист Юлиус Эвола писал в начале 50-х годов XX века по поводу идеологической изменчивости человека современного типа: -

«Если бы можно было выделить реальные, общие и единообразные, встречающиеся понемногу среди всех европейских народов и США психопатологические изменения человеческого типа настоящего времени, то мы могли бы говорить почти что о новой расе: а именно, о расе «ускользающего человека».

 Расе здесь представляется не в природном, а в социальном мироощущении. Это очень важный, краеугольный момент и Основа всех моих психосоциологических доводов и выводов. Именно на Основе психосоциологии народов, природных качествах их социального фантома имперского «коллективного безсознательного», Мы с Вами построим обсуждение всей этой мировой социальной тематики.

Для начала для общей характеристики нового типа послевоенного времени достаточно использовать термин «моральная анестезия». Озабоченность «не потерять лицо», элементарное чувство уважения к самому себе почти что исчезло. Выражаясь точнее, и ранее нельзя было признавать «характер» в каждом человеке. Но и у тех, у кого его не было, существовало чувство того, какими им следовало бы быть, а также чувство того, каким является их типологический расовый человеческий тип вообще. Но сегодня у большого количества людей оно уже отсутствует: они по–настоящему «политически» неустойчивы, неискренни, бесформенны, преходящи, так как их природное расовое сознание забито материалистическими финансовыми химера идеологией и догматикой политической человеконенавистнической иудаистики. У них больше нет собственных стандартов (они потеряли ощущение Абсолюта имперского «большого пространства» В.М.). Их моральное чувство практически «анестезировано» религиозными «учениями», либо социальными теориями скрытой политической иудаистики. Общество подверженное разрушительному воздействию либеральных социальных теорий «измов» теряет свое природное чувство наднациональной общности и своих расовых традиций, ощущение самоидентичности личности в ней.

Наоборот, по отношению к принципам последовательности и чёткой линии (любых рамок социального общежития В.М.) они зачастую демонстрируют почти истеричную нетерпимость. Мы с Вами говорим здесь о вопиющей неспособности держать любое обязательство, данное слово, взятое направление, выполнять определённое намерение (написать, позвонить, ответить, заняться какими–то вещами). Это характерно по отношению ко всему тому, что связывает, что влечет за собой какую–то ответственность перед самим собой. Данный тип потерял уже свое природное социальное чувство расы, он политический приспособленец, как тот же «советский» и нынешний «демократический» человек. Он нетерпим ни к каким личным и социальным обязательствам. То есть, он говорит, но не делает, или делает что-то совсем иное (что ему взбредет в голову или будет внушено сиюминутно или вообще внушается целенаправленной пропагандой В.М.). В духе социальных миражей личной «свободы» он пытается ускользнуть от любой ответственности. Вести себя так ему кажется естественным, не вызывающим возражения. Он крайний индивидуалист, и даже удивляеться если кто-то чувствует себя задетым таким его поведением.

Мы с Вами как то не замечаем очевидного, что индивид потерявший социальное чувство расы, чувство своей природной Общности, становится «общечеловеком мира». Он теряет природное расовое чувство святости своей Земли защитницы и кормилицы, в таковой ее связи с Космосом. Земля, как расовое «большое пространство» превращается в его сознании в территорию, в познаваемую «наукой» базу, в его уже политических, мировых претензиях. В любом таком виде он становится политическим рабом в  финансовой кабале идеологических пристрастий человеконенавистнического политического иудаизма. Что творят частные и политические владельцы со своими личными и государственными, колониальными «территориями» в раже «всесилия науки» и «покорения природы» Мы с Вами видим наглядно в РФ и в остальном безрасовом мире.   

Тревожит всеобщий характер такой способности. Это происходит спонтанно, иногда даже во вред себе, из–за подлинного внутреннего безнравственного падения. И таким же образом многие, которых мы ещё вчера считали друзьями, сегодня стали почти полностью неузнаваемыми. Можно сказать, что существует «экзистенциальный» факт, который настолько сильнее их, что часто они даже не отдают себе в этом отчёт.

В человеке «ускользающей расы» обнаруживается реальное психологическое изменение. В этом плане можно было бы использовать выводы, когда то сделанные немецким психосоциологом Вейнингером относительно существующего отношения между общественной этикой, логикой и памятью. В нормальном духовном расовом типе эти три вещи объединены, потому что характер выражает ту же внутреннюю последовательность, что проявляется равным образом в логической строгости и в том единстве жизни этого расового сообщества, которая позволяет помнить и сохранять в памяти, сознательную и безсознательную расовую связь с собственным прошлым. Согласно выводам Вейнингера, как раз эта совокупность способностей и характеризует мужскую психологию, по сравнению с женской. Женская психология, напротив, в принципе текучая, менее логическая, ненаправленная, управляющаяся в большей степени импульсами личной чувственности, чем строгой логикой и этикой в их взаимосвязи.

Расовая Нравственность есть единственный религиозный критерий Веры Личности. Вот пример безнравственного начала современной общественной психосоциологии. Преклонение перед любым, даже безнравственным талантом, которое царит в кругах интеллигенции и иных безнравственных космополитов сродни привязанности ворон и дикарей ко всему блестящему.

Талант - он инструмент, средство, подчиняющееся воле хозяина, как духовного, нравственного начала в самом человеке, либо орудие и оружие в руке внешнего идеологического  манипулятора.

В этом смысле нравственное начало несравнимо выше таланта, оно есть Суть природы Личности. Хотя в сегодняшнем безумном мире считается, что все с точностью до наоборот. Человеконенавистническая либералистика в агонии краха «новой эры» перевернула все с ног на голову: - прекрасное всячески материалистически опошлено бытийно, безобразное стало прекрасным, а плохое хорошим. В этом же ряду либеральных приоритетов талант личности ценится на порядок выше природной расовой  нравственности. Налицо быстро прогрессирующее общественное безумие, всячески подогреваемое мировыми либеральными СМИ. Нутро человечества одержимо бесами политического либерализма в его человеконенавистничестве, зависти и тщеславии. Мировые религии, как инструмент глобализма, для лечения подобного сумасшествия предлагают лишь свои космополитические, моралистические, бесовские средства догматики иудаистских «учений». Этим они лишь усугубляют этот процесс всеобщего разрушительного политического забесовления.

Возвращение Русского Мiра к Богу состоит в возвращении к Бытию «коллективного безсознательного» и принципов Великоруских Традиций  расовой нравственности, коя есть Суть – Русская Вера. Русская Вера до Великого Раскола не знала крестологии, это явственно показывают сохранившиеся плиты Лужнецкого и иных дораскольных Храмов и Русских Монастырей, там присутствует символика «вилочкого креста» своеобразной открытой антенны Со-Вести верующего народа с Богом. Русский Мiръ знал Исуса, Спасителя Мiра, но божеством его не считал. Эта ветхозаветная библеистика укоренилась в Русском Мiре с обретением иудохазарской Семибоярщиной Годунова интернационалистского Патриаршества и укоренилась еретически с иудохазарской «стяжательной» Династией Романовых.

Русское Бытие протекает в ареале противостояния Русского Мiра с ветхозаветными «стяжателями». Для того, чтобы Мы с Вами начали разбирать сущность русского имперского «нестяжательства» и проблемы его мировоззренческого противостояния, в ареале противостояния Русского Мiра с ветхозаветными «стяжателями», надо коротко остановиться на Сущности Русской Типологии.

 Русская Правда, ее исторического фона жизни Русского имперского народа в процессе Созидания своей Мировой Типологической Наднациональной Великоруской Культуры, это правда о противостоянии Русского Мiра тому  историческому антирасовому и антисоциальному миру паразитов хищников условного разбойничье-паразитического «спекулятивного торгашества». Это исторически наглядно проявились в нескончаемом многовековом противостоянии рахдонитско-хазарского мирового паразитического кочевничества и нашего созидательно-почвенного Русского Мiра, в его Традициях Бытия  созидательной расовой почвенности Мировой Великоруской Типологической Имперской Культуры.

Первым обратил внимание на эту геополитическую типологию наш Великоруский Гений Мысли XIX века Алексей Степанович Хомяков. В своем фундаментальном, так и не оконченном, труде всей его жизни «Семирамида» Алексей Степанович провидчески разделил типологически народы мира на два Типа: - иранские (земледельческие, почвенные) и кушитские (паразитические, завоевательные). И здесь же Хомяков провидчески указал на уникальность каждого конкретного имперского народа и отдельно выразил твердую уверенность в вящей уникальности Великоруского Духа самого почвенного Русского Имперского Народа.

Но сама тема имперской Сущности социального «нестяжательства» и ее противоборсва с иновидовым и инорасовым «демократическим стяжательством безразмерна, и Мы с Вами продолжим ее обсуждение в следующих частях этой и иных аналитических работ.