Зыбкая явь сновидений. Часть4. Гл. 7

  - Тут я и проснулась. - закончила рассказ Диана и отхлебнула воды из высокого хрустального стакана, предусмотрительно поставленного перед ней Митричем.
  Горло пересохло - и от самого рассказа, и от осознания серьёзности происходившего. Там, в гостях у Княгини, да и потом, ей было страшно, очень страшно. Так страшно, как бывает в страшных снах. Но сейчас она осознала, что могла и вовсе не проснуться. И её охватил страх реальный. Виктор успокаивающе накрыл её руку своей. И от этого простого жеста ей стало легче. Диана благодарно улыбнулась ему. Она сделала ещё пару глотков, приводя себя в порядок и собираясь с мыслями.
  - А вовремя Бэлка-то с подарком подсуетилась, - заметил Митрич.
  - При чём тут Бэлла? - чуть растерянно спросила Диана, отвлекшись от собирания мыслей. - Это же Энди...
  - При том, что оберег, сотворённый Сюзанной, не мог попасть к твоему риттеру, Дианочка, случайно, - с ехидцей ответил ей Митрич.
  - Предметами такого уровня не разбрасываются.-поддержал его Граф. - Так что, считай, что единорог - это подарок тебе от самой Снежной Королевы. Очень своевременный подарок.
  - Как подсказал ей кто, - добавил Митрич.
  - Может и подсказал, - задумчиво согласился Граф. - Может и подсказал... У Княгини в Аите есть и противники.
  ________
  Разговор длился уже не первый час. Диана думала, что начнут с разбора её сегодняшних приключений, пока свежи и сон, и впечатления. Но Граф решил по-другому. Выстраивая общую картину происходящего с её поездки в Энск, когда Рубен заподозрил беду с Полиной, оставил сегодняшнюю ночь напоследок. Он расспрашивал всех по очереди, задавал много уточняющих вопросов. Больше всего его интересовала Чёрная Княгиня.
  - Княгиня, Княгиня, - пробормотал Митрич. - А ведь и я, похоже, сегодня ночью её видел.
  - Видел? - подобрался Граф. - Где?
  На лицах остальных собеседников читалось настороженное удивление.
  - Во сне, разумеется. - Митрич не стал тянуть паузу, наслаждаясь произведённым эффектом. - Мне тут Дианочка Викторовна намекнула, что одну из сотрудниц наших, Киру Плотникову, кошмары мучают. Вот я решил наведаться к ней, глянуть что да как...
  - К соне? Опять без санкции? - нахмурился Граф. - По краю ходишь, Дима.
  - Так я ж только глянул,- изобразил смущение Митрич. - Там и вправду было на что посмотреть. Настоящий кошмар.
  -Не тяни, - поторопил его Граф. - Рассказывай.
  - Так я и рассказываю. Узел кошмара - старуха в чёрном старинном платье, упрекавшая Кирочку, что та что-то сделала не так.
  - Интересно, - задумчиво произнёс Граф. - Вот что, Диана. Поговори-ка ты с Кирой по душам, выясни, что она там сделала или не сделала.
  - Хорошо, Лев Евграфович.
  - Дальше, по Княгине. Надо подключать Бэллу. Вдруг ей ещё что..., - Граф сделал многозначительную паузу, - подскажут. Информацией придётся поделиться, - он чуть усмехнулся, глядя на нахохлившегося мгновенно Митрича, - не всей, разумеется. Только о последнем происшествии. Я официально уведомлю Бэллу. В рамках расследования по ритуалу с Готики. А ты, Диана, поделишься впечатлениями со своим риттером. Текст впечатлений согласуем отдельно.
  Диана согласно кивнула.
  - По-хорошему, тебе, Диана, вообще бы воздержаться от выхода в Аит.
  - Но у меня больные, Лев Евграфович! - встрепенулась целительница. - Андрей тяжело болен, прерывать курс никак нельзя! Я не могу...
  -Тогда договоримся об усилении сопровождения. Сэр Эндрю отныне провожает тебя не только в межсонье, но и у пациентов.
  - Может, лучше я? - предложил отмалчивавшийся до того Рубен. - Что скажешь, Диана?
  Диана смущённо молчала. Вместо неё ответил Лев Евграфович.
  - Нет, после крафтового подарка и героического спасения дать отставку риттеру мы не можем.
  - Лучше ученичками своими займись, - встрял Митрич. - А то выпустил в Аит неучей, заварил кашу...
  - За то, в чём виноват - отвечу. Но что касается Полины, то, если бы она не была под присмотром, если бы я вовремя не поднял тревогу, и если бы Диана не провела, по моей же просьбе, первичный осмотр...
  - Оправдывайся, оправдывайся. - прервал его Митрич, - только оправдает ли тебя, если вдруг дело зайдёт далеко, Трибунал Золотых...
  Граф слегка ударил ладонью по столешнице, и этот негромкий шлепок сразу же погасил разгоравшийся скандал.
  - Хватит. Не много ли ты, Дмитрий Дмитриевич, на себя берёшь? Трибуналом грозишь... А ты к нему какое отношение имеешь?
  Митрич сконфуженно промолчал, а Граф продолжил:
  - У тебя, Рубен, сейчас две задачи. Во-первых, разобраться с новыми способностями, а во-вторых, тут Митрич прав, надо заняться учениками, точнее одним. Виктором. Раз уж им так заинтересовалась Княгиня, выпускать его в Аит без страховки не стоит.
  - Согласен.
  - Теперь "что касается Полины"..., - повторил Граф за Рубеном. - Что скажешь о ней, Диана?
  - Физическое состояние удовлетворительное. Энергетическое почти удовлетворительное, с ним я могла бы ещё поработать, если бы не состояние психическое. Из-за него моё личное вмешательство противопоказано. И из-за него же, - Диана замялась, быстро взглянула на Рубена и решительно продолжила. - Я предложила бы ограничить выход Полины в Аит.
  Граф одобрительно кивнул, а Рубен подобрался, готовясь защищать свою ученицу.
  - Не смотри на меня так, Руби, - от Дианы не укрылось его состояние. - Я сказала ограничить, а не закрыть. Кто-то должен контролировать её сновидения.
  - Проконтролируем, - пообещал Граф. - А Рубен Михайлович глянет, что там с её участком. Можно ли его ещё спасти. Княгиня, конечно, лукавит, но... Диана, когда ты была у Полины до этого?
  - Вчера.
  - И таких драматических изменений там не было?
  - Не было. Что-то девочка наша сотворила перед моим приходом.
  - Потому мы и не выпускаем в Аит бунтующих подростков, - с укоризной глядя на Рубена, произнёс Граф. - Попробуешь поговорить с ней?
  - Со мной, боюсь, разговаривать не станет, - ответил хмурый Рубен, - как и с Дианой. А вот доктор Рита, пожалуй, и подберёт к ней ключик...
  - Рита?
  Все, кроме Виктора, смотрели на Рубена с любопытством. Виктор же вспомнил высокую блондинку, подвозившую их с Рубеном с вокзала.
  - Одна знакомая из Энска, врач по специальности, - пояснил Рубен. - Снам не верит, зато наяву может разговорить любого. Тем более, девочке наверняка хочется выговориться. А я сегодня схожу, на её участок, - продолжил он. - Посмотрю, можно ли его ещё спасти.
  -Тьфу на тебя, Рубен Михайлович! Этого нам только не хватало, - зло шикнул Митрич.
  - Посмотреть на участок надо, изучить его со всей тщательностью, - согласился Граф. И заговорил уже другим, обезличенно-официальным тоном, - изучением участка займётся группа из трёх человек: Рубен Михайлович, Дмитрий Дмитриевич и Виктор... Координатором группы, во избежание всякого рода... недоразумений назначаю Виктора.
  - Ну, Лёва! Это уже...
  - Есть возражения по существу, Дмитрий Дмитриевич?
  - Ну, с его опытом... Как можно?
  - Опыт хождения по иномирью у него намного богаче твоего. А если не хватит теоретических знаний, то ты же не откажешься проконсультировать молодого сноходца?
  Рубен довольно улыбнулся и подмигнул Виктору.
  - Спасибо за доверие, Лев Евграфович, - чуть замявшись ответил Виктор, - но я не совсем понимаю, о чём идёт речь. Что именно нам надо искать?
  - Видите ли, Виктор, - при этих словах Граф повернулся к молодому человеку, - у наших коллег возникло подозрение, что силы, которые в просторечье принято называть "потусторонними", постепенно превращают участок Полины в нуль-сомнус. Вы уже сталкивались с персонификациями этих сил, не так ли?
  - Сталкивался, - Виктор попытался улыбнуться, но улыбка при воспоминании о приключениях вышла кривоватой. - А что будет с самой Полиной?
  - Я эвакуирую девочку и лично проконтролирую её сны. А заодно приставлю к делу. Есть одно подходящее местечко, где до неё никто не доберётся.
  - Лёва, ты хочешь ... А как же допуск? - ошарашено спросил Митрич.
  - Допуск ей сделаю. И помогу ей выгородить участочек рядом со стеллажом попроще.
  - Личный участочек в Библионарии? - с удивлением и лёгкой толикой зависти спросила Диана.
  - Да, у девочки явный талант к работе с текстами. Вырастим из неё архивариуса. Старый Феофил давно мечтает о преемнике, а архивариусы - не риттеры, желающие в очереди не стоят. Что скажешь, Рубен?
  - Должно сработать.
  - Вот и ладно. Вопрос решили. И, Рубен, не казнись особенно. Все мы в этом, ну, разве только, кроме молодежи, - он кивнул в сторону Дианы и Виктора, - замешаны. Кто перестарался, кто недосмотрел... Все вместе и выправлять будем. А пока неплохо бы и чайку попить. Виктор, помогите, пожалуйста, Дмитрию Дмитриевичу. Самовар у нас тяжёленек, вылитый купец третьей гильдии.
  - Налитый, - поправил его Митрич. - Неудобно, конечно, начальника заставлять работать, но если начальник, который ещё главней, распорядился, тогда, конечно...
  - Однако, Ди, ты на всех фронтах преуспеваешь, - хмыкнул Рубен, когда Митрич и Виктор вышли.
  - Что ты имеешь в виду? - вскинулась девушка.
  - Неестественную бледность левой щеки твоего нового пациента. Нет предела возможному, если к пациенту относиться с любовью! - Рубен хмыкнул, и добавил уже серьёзно. -Такие вещи, насколько мне известно, практически не поддаются воздействию.
   Диана отмахнулась от него, но ей было приятно, что работа её была замечена и отмечена.
  Самовар, действительно, напоминал купца, какими их изображают в пьесах Островского - пузатый, дородный и даже с медалями, оттиснутыми на округлом туловище. Виктору вспомнилась картинка из энциклопедии, где похожие медали украшали такие же округлые фигуры российских негоциантов середины девятнадцатого века. Назывались те медали "За усердие" и "За полезное". Очень даже в тему к пышущему паром агрегату. Виктор подхватил его под белы ручки - в брюхе у этого титана плескалось никак не меньше ведра кипятка - и потащил в столовую. Митрич с большой двухэтажной корзиной, нагруженной выпечкой, вареньем, сливками, и с заварником, чуть меньшим своего родственника, в другой руке, пошёл впереди, придерживая двери.
  Есть в российском чаепитии нечто умиротворяющее. Возможно, кипяток, разогревая тело, передает тепло душе, размягчая её. Или сахар, который называют гормоном счастья, проникая в мозг, стимулирует ведомые только специалистам рецепторы, ответственные за дружелюбие и радушие.
  Огромный самовар, установленный в центре круглого, видно, специально и подобранного с ним в пару, стола на слоноподобных ногах-подпорках, словно бы вдруг стал не только центром всего действа, но и сам превратился в действующее лицо. Его блестящие бока отражали одновременно всю компанию, при этом в шутливо-шаржевой манере, очень располагающей к благодушию и расслабленности. Виктор, глядя на то, как смягчились лица, как весёлость вытеснила беспокойство и тревожность, подумал, что надо будет и у себя на сомнусе завести подобный генератор хорошего настроения. После того как самовар занял главенствующее место за столом, Граф словно сдвинулся в сторону, перестал возвышаться над всеми, заполнять собой всё пространство, от чего каждый, высказываясь, словно бы косил глазом в его сторону, сверяя свои слова с его реакцией. А вот Митрич, наоборот, словно вырос. Может быть, потому, что даже, когда все уселись, продолжал возвышаться над столом, уверенно распоряжаясь, налаживая порядок застолья, распределяя столовую утварь и угощения.
  - Да угомонись уж ты, Дим, - прикрикнул на него наконец, впрочем, весьма добродушно, Лев Евграфович, - да что они, маленькие? Сами всё достанут.
  - Самовар знатный, - чуть расстегнулся душевно Рубен, - заслуженный орденоносец. Помню его ещё курящим...
  - Это Дмитрий Дмитриевич... Купил то ли на барахолке, то ли в комиссионке этот артефакт. Я у него спрашиваю, ну куда он нам? Как мы его топить будем? Где дрова брать? Куда дым девать? Ну, первое время мы его на даче пользовали. Но сколько мы на той даче бывали? Так он нашёл мастера, и они его в электрический переделали.
  - Что в принципе невозможно! - вставил Митрич с гордостью. - Трубу пришлось вырезать, дно заваривать, но, в конце концов, получилось то, что получилось.
  - Ведро нам, пожалуй, не выпить, - печально проговорил Виктор, и все заулыбались, словно этими улыбками принимая его в своё общество.
  - Это здесь не выпить, а у тебя в гостях можно попробовать, - отозвался Митрич.