Встреча на обочине

   ...Поблагодарив продавца, я ответно протянула руку навстречу его руке, в знак уважения. И мы разошлись вполне довольные результатами встречи и друг другом.
   
   Я аккуратно опустила свою пятую точку на хрустящую кожу сиденья. Мягкая упругость с готовностью подстроилась под мои, нервные ёрзанья. Да, конечно, был и «тест драйв» час назад с почти бывшим владельцем, но сейчас-то я должна выехать на ней уже одна и уже домой. Задержав на секунду дыхание, положила руки на руль. Прохлада опл;тки приятно обволокла ладони и помогла успокоиться. Вот что ни говори, а, когда ты за рулём одна, то только тогда автомобиль становится только твоим окончательно. Я закрыла глаза на секунду, словно впитывала в себя весь этот организм. И, казалось автомобиль, замерев, тоже прислушивался ко мне, готовый со стопроцентной готовностью отозваться на любое действие. Где-то внутри него притаилась мощь, которая только и ждала взмаха моих ресниц, то бишь - поворота ключа в замке зажигания, чтобы прочистить свои железные лёгкие с радостным урчанием автомобильного сердца.
 
Я сглотнула и, приказав себе же, взять себя в руки, ну, не впервой ведь за рулём! И решительно повернула ключ. Мягкое урчание движка влилось в уши и разлилось едва заметной дрожью радости нас обоих – я и автомобиль вливались друг в друга, привыкая. Несколько мгновений, и на автоматизме произведенные действия снова привели всю эту мощь в движение. Мягко захрустел гравий под колесами, и я выехала со двора, успев заметить в зеркале плавно закрывающиеся за мной ворота. Я тихо вырулила к повороту на главную дорогу.

"Ну, красотка, поздравляю – впереди у тебя сотни и сотни не пройденных километров, с которыми тебе придётся познакомиться." – я ласково поглаживала рулевое колесо, вполголоса разговаривая с автомобилем. Машина урчала ровно, спокойно соглашаясь с новой владелицей.
И вот я выбралась на главную дорогу. И тут-то я уж позволила разогнать кровь и своему железному коню, и впрыснуть адреналина в живые человеческие вены - открыв окно я пару раз от души взвизгнула, абсолютно приняв данность владения этим авто. На пустой трассе это оказалось очень удобно – орать в автомобиле от восторга.
Чуть сбросив накал эмоций, я вдохнула, выдохнула и прикрыв окошко, настроилась рулить дальше.
Вспомнила, что обещала отзвониться мужу, как только сделка будет завершена. Я знаю, что он очень волнуется, что я одна поехала за машиной. Но я убедила его, что при расстоянии тридцать километров от дома я вполне справлюсь сама, тем более, что будет возможность проверить авто, что называется "под седлом". Да и продавец вполне внушает доверие, тем более - друг наших знакомых.

Чуть сбросив скорость, я оглядела зеркала – никого нигде. Я взяла телефон, набрала номер мужа. После первого же гудка он ответил. Я рассказала, "что-где-как-и-почему" и он вроде успокоился. Пожелав мне ещё раз быть аккуратнее за рулём, положил трубку. Я на мгновение отвела взгляд от дороги на телефон – убедиться, что звонок завершён. Но когда взгляд снова скользнул на шоссе, телефон полетел, куда придётся, я схватилась за руль, уводя автомобиль вбок и нажала на тормоз. Благо, что скорость совсем маленькая! Мы взвизгнули, крипнули и остановившись, выматерились. Точнее, выматерилась я. Сердце колотилось, как бешенное, грозя пожечь все клапана;. Остановившись, я, не переводя духа, бросилась из салона на улицу. На обочине, склонив голову, стоял, вернее, едва стоял на ногах, молодой пёс. Откуда он взялся? Я же только что…

Лапы едва держали страшно исхудавшее тело молодой овчарки. На шее у случайного найденыша красовался веревочный ошейник, перегрызенный недалеко от петли.
– Боже! Малыш! Не бойся меня, не бойся! – я тихонечко приближалась к собаке. Руки и ноги у меня тряслись, сердце, только что ускорившее ритм до космических скоростей, вдруг сжало железными горячими щипцами, а голос падал до сипа, перехваченный комом, что откуда-то вдруг возник в горле.

А он и не думал убегать. Просто смотрел, устало, но всё ещё с надеждой. Убежать он всё равно не смог бы. Я постаралась его осмотреть не касаясь, на предмет свежих ран. Ничего не увидела. Уже хорошо. Быстро вернулась к машине, взяла свою бутылочку с водой, которая в дороге у меня всегда с собой в неизменном дамском рюкзачке. Подошла снова к псу, покорно ждавшему меня на том же месте. Открыла бутылку и стала понемногу лить в ладонь прямо у его морды. Он словно понял – тут же ткнулся сухим носом в мою ладонь и принялся жадно лакать. Когда в бутылке закончилась вода, я сказала, глядя ему в глаза:
– Если ты мне веришь, то пойдём со мной. Обещаю, что всё будет хорошо. Я тебе обещаю! – я протянула руку к его голове, пес не выказал знака враждебности, и я легонько погладила его.
Я держала ладонь у его морды и он облизнул мою руку, чуть подавшись вперёд.
– Я тебя поняла. Давай я тебе помогу, а ты за это не укусишь меня сейчас, договорились?
Он чуть шевельнул хвостом и я, окончательно решившись, взяла его на руки и понесла к машине. Устроила его на заднем сиденье авто, попросив вести себя хорошо, потому, что нам надо без приключений добраться до дома, я села за руль.

Отыскав телефон, который улетел по свободной траектории под пассажирское сиденье, я торопливо набрала мужа.
– Лёнька, Лёнечка, у нас тут такое!!!! – торопливо затараторила я, как только услышала в трубке «Алло».
Муж понял, что надо меня тормозить, иначе он вооще ничего не поймёт. Он попросил меня остановиться, перевести дух и спокойно, шаг за шагом рассказать, что у меня случилось.
Я попробовала следовать его совету, но получалось плохо – я постоянно смотрела в зеркало заднего вида, или оборачивалась сама, чтоб посмотреть на заднее сиденье, и речь моя прыгала, как горошины по ровному полу, сброшенные с высоты трёх метров.
 Кое-как муж добился от меня сути. Сказав, чтоб я немедленно ехала домой, но только осторожно, он тоже рванул домой навстречу мне, отложив или отбросив всё, чем был занят, рискуя нарваться на неприятности.
Когда я подрулила к воротам нашего дома, любимый уже стоял около них с телефоном у уха и с кем-то говорил. Видно было, что он тоже взволнован.
Мы вместе смотрели на пса, устало и почти обречённо смотревшего на нас из глубины салона.
– Нет… – протяжно произнёс муж и у меня что-то ойкнуло внутри. Я уставилась на него, готовая разреветься в любую минуту.
– Нет, – повторил он, грустно, качая головой, – Не домой, срочно в ветеринарку!
У меня отлегло от сердца, но всё же выступило на глазах. И я уже не смогла остановиться. Я стояла и тряслась от слёз около машины, потом, не выдержав, встала на колени прямо около распахнутой задней двери салона, положила руки на мою едва живую находку и ревела.

В это время Лёня сходил в дом, принёс мне воды; собаке воды, и плед. Чтоб мы хоть вдвоём сразу укутывались там, сзади, потому, что машину поведёт он. Я согласилась. А что, могло быть иначе?..
Муж разъяснил, что он успел позвонить знакомым и разыскать ближайшую хорошую ветклинику. Никто и не спорил. Мы помчались к собачьим докторам, моля всех человеческих богов, чтоб мы ещё не поздно нашли собаку…

  В клинике нам очень удивились, увидев пациента. И это даже очень мягко сказано. Когда же мы прояснили ситуацию, взгляд персонала смягчился и нам сказали, что будет тяжеловато, но он молодой, вполне возможно, что он сумеет набрать своё недостающее, чтоб успеть стать настоящей породистой собакой.
Мы мало слушали про породистость, тут вопрос стоял в принципе о выживаемости. И нам пришлось оставить пса в клинике, чтоб его прокапали, понаблюдали, и чего-то там ещё. Мы согласились только потому, что нам всё же смогли втолковать, что это необходимо и простой кормёжкой мы сами собаку только погубим после такого истощения.
Мы оставили номера своих телефонов и уехали, оплатив предварительно насчитанную сумму, чтоб уж быть совсем уверенными, что собаке действительно помогут на высшем уровне. Хотя клиника имела имя и не один десяток лет, что уже напрямую говорило о том, рисковать репутацией они не станут.
В дороге до дома у меня не высыхали глаза и меня лихорадило так, муж, глядя на меня с тревогой, по пути заскочил в аптеку, купил мне каких-то капель, чтоб я успокоилась. Я глотала их прямо в машине, разбавляя водой из бутылки в, заботливо прихваченном мужем ещё на выходе из дома, пластиковом стакане.
 Вот я знала, что мне достанется сокровище в виде моего мужа, знала, потому и пошла за него. Всё у него под рукой всегда – и стаканчик и нужный совет.
Минут через пятнадцать, когда мы подъехали к дому, любимый спросил, как я себя чувствую.
А я себя чувствовала вроде как в каком-то вакууме, что ли… Слёзы уже не лились, и я была практически спокойна, но мозг старался задать мне задачу с тремя неизвестными – как так-то вообще? В общих чертах, я была в растерянности, что ли… О чём и сказала мужу.
В доме он попытался меня отвлечь разными обычными бытовыми мелочами. И я понемногу сдалась, понимая, что он прав и нам сейчас остаётся только ждать.
Пёс пробыл в клинике неделю. Прежде чем туда поехать забирать его, я наглоталась успокоительного.

Когда мы с мужем подъехали к ветеринарке, нас уже ждали.
Доктор рассказал нам всё самым подробнейшим образом, что пёс, слава богу был здоров, когда мы его нашли, не считая невероятного истощения. И наша задача сейчас строго-настрого следовать вот этой диете, которую он нам прописал.
«Если вы не хотите посетить нас ещё раз в ближайшее время, то как бы вам не было его жалко, я вас просто умоляю – не отступайте от рекомендаций!» – просил доктор. Мы клятвенно заверили, что будем чётко блюсти написанное.
Мы затарились всем возможным из необходимого тут же, в клинике, остальное можно было купить в зоомагазине.
Когда мы подошли забрать нашего нового друга, на нас смотрели уже повеселевшие глаза и была прекрасная попытка приветствовать нас хвостом.
Я ругала успокоительное, потому, что его броня почти не выдерживала, и я быстро-быстро хлопала глазами, чтоб они не мокли и глотала комок в горле.
Мы от всего сердца поблагодарили персонал и у ушли.
По дороге домой, разумеется, купили всего, вплоть до самой нелепой игрушки для собаки.

И немного позже мы на своей шкуре испытали правду слов доктора – собаку было очень и очень жаль, и всё время хотелось накинуть ему ещё порцию корма. Мы с мужем, скрипя зубами, поддерживая друг друга, выдержали это испытание.

   – Верный, Верный, подавай мне игрушку, воот, давай, будем ёлку с тобой украшать! – пёс ткнулся носом в коробку, аккуратно взял пластиковый шарик за верёвочку и поднёс мне. Я взяла игрушку, чмокнула собаку в морду и залезла на стремянку.
Почти полгода прошло. Мы день за днём возвращались к жизни вместе с собакой. Потому, что по одиночке уже просто никто из нас не смог бы. Вернее, мы без него уж точно не смогли бы больше жить. На сегодняшний день это красивая и полная сил молодая овчарка, носящаяся как ураган по двору, и прыгая с разбегу в сугробы, от чего мы с мужем хохочем над ним, срывая животы.
Сейчас мы вот с ним во дворе наряжаем ёлку. Он очень умный. Такой умный, что просто диву даёшься. Говорят, что найдёныши всегда умнее, добрее и преданнее...