Стройотряд

          И были семидесятые. И было лето. И было недостроенное Царицыно с руинированным Хлебным домом. И был стройотряд с бригадиром Барашковым, который вовсе не понуждал своих подопечных к работе каменщиками. На стройку прокрадывались к десяти, не раньше, пробирались по-тихому и орали во всё горло: «Раствор!», выливали принесенные носилки с раствором за окно, курили, ждали одиннадцати, когда откроется магазин, дождавшись, выпрыгивали, перемахнув через подоконник с бригадиром и шли парком, нет, не в магазин, прежде - посмотреть, что выросло в наших оранжереях за ночь. А вырастали, как правило, милые студентки с этюдниками из института Землеустройства, проходившие практику по живописи. И мы, такие, в строительных робах, брезентовых перчатках, вежливо спрашивали:
- Виталька, гляди, рисуют. А можно посмотреть?
- Красиво, похоже.
- А нас можете нарисовать?
Студентки несколько смущены, но довольны. Слово - за слово, а тут Барашков и говорит:
- Ты в небе ультрамарина перебухала. Давай, поправлю.
И быстро заканчивал этюд. Немая сцена, ну как у Гоголя, даже круче. Отработанный сценарий проколов не давал.
          Договорившись, спокойно шли за пивом, вновь тихонько пролезали в окно, орали: «Раствор!» и вскорости отправлялись в тот же парк культурно отобедать на берегу пруда с пивком, а то и с практикантками, ну как у Мане, часов до пяти, ну чтоб к окончанию рабочего дня поспеть вернуться. В общем, на собрании решили наши комсомольские боссы выгнать нас из стройотряда. Глаза полыхали гневом, крики метались по актовому залу. Это потом уже, четверть века спустя, при встрече курса, они расплывались в счастливой улыбке, а тогда…
          Сжалились. Бригаду расформировали, нас с Барашковым отстранили от строительных работ и велели расписать школу, в которой мы жили, ну как чувствовали, что будем под старость вместе преподавать живопись. За время строительной практики никто не пострадал, кроме одного, пришлого Шуры, которому пришлось временно жениться на милой студентке из Землеустройства, а что поделать?
          С тех пор в Царицыно не бывал, но рассказывают, что после нас всё поправили, отреставрировали, доделали, по-лужковски гламурно, чистенько, аккуратно. То ли таджикстрой, то ли поляки потрудились, кто упомнит?
20.05.24