Мое перерождение в свиток. Глава 17

Ну, по крайней мере, я смог рассмотреть крылатую, не разочаровали, потому как фигуру она имела вполне человеческую, просто ноги от колен и ниже, птичьи, вместо рук крылья и все тело, кроме головы и груди, покрыто чёрными перьями, они и в волосах торчат. Но, до чего же неприятное выражение лица, рот вечно перекошен, глаза сужены, так что кажется азиаткой, а уж крикливая. Подруге пришлось ей рот закрыть и то пробовала укусить. Как уж спускались эти двое, разговор особый, забыл об этом сразу поведать, а зря, да напарница просто спрыгнула с телом в руках, приземлившись на заложницу, как ей все кости не переломала при этом, да и себе, понятия не имею. Зато пленница сопротивлялась слабо. Поволокла её за собой, осыпая проклятиями и оскорблениями.

Да, чую, концерт по заявкам предстоит тот ещё, лишь бы не разорвали друг друга благополучно. До лагеря не так далеко и было, потому как деревней не назовёшь. Гарпии обитали на деревьях, гнезда вили, огромные, грубые, ненадежные, которые, периодически, падали вниз. Но в них лишь яйца выводили и птенцов растили, спали, от греха подальше, на ветках. От кого рожали, понятия не имею, даже не спрашивайте, не интересовался, скорей всего, как некоторые виды рыб и ящериц, от самих себя, без мужиков, почти как гермафродиты, возможно, и поэтому такие злые. Ну, а кто, на трезвую или не очень, голову польстится на таких чудовищ. Разумеется, наше появление вызвало настоящий фурор, раскричались, оглушив нас, потому, Анне пришлось несколько раз повторить требования свои, сдаваться и позволить себя убить, а то заложнице конец придёт. Но, ответ оказался ожидаемый.


— Да, убивай, — начали пернатые.


— Её все равно никто не любит, — продолжали другие, — вон, с простейшей работой не справилась, пусть отвечает за это. Придумала тоже, убить нас, смотри, как бы саму не прикончили, благополучно!


Думаю, такого потока ругани и ненависти в свой адрес, моя спутница ещё в жизни не выслушивала, а гарпии ещё и взмыли в воздух, и показали свое отношение в полной мере, всей, мать их, стаей. Сразу вспомнил и шуточный вопрос из анекдота «почему коровы не летают»? Думаю, даже от рогатой меньше неприятностей было. И ещё, вторая фраза имелась, более грубая - обосрали, обтекай. По сути мы представляли собой две кучи гуано, имевшие человекоподобных форму. Носительница не могла больше кричать, потому как рот открывать не рекомендовалось в принципе. Взбешённая, моя подруга дернула пленницу за голову, так что шейные позвонки хрустнули, труп обмяк, и сразу начались изменения, зло перетекало в новое тело. Благо, не знаю уж как, но рана, нанесённая единорогом, исчезла вместе с фиолетовой кожей.


— Что случилось? — пролепетала соратница, с ужасом себя рассматривая.
Гарпия же завопила, немедленно взмыла в воздух и ринулась на соплеменниц или состайниц, не знаю, как правильнее, благо, они вовсе не собирались позволять себя убить. Я лишь выдохнул с облегчением.


— Кажется, повезло, в этот раз, отделались мелким испугом, — пояснил я, — если потом ничего не вылезет обратно, то поздравляю. Единорога спасла, себя тоже, насчёт пернатой не уверен, она изначально, добром не являлась, потому, в облике сумасшедшей убийцы, не слишком изменилась.


— Я помню только как прыгнула на единорога сверху, намереваясь собой пожертвовать, — призналась очкастая, — потом все как в тумане, чувствовала только сильный холод и страх, и больше ничего.


— Да рассказывать решительно нечего, к счастью, обычное дело, для историй, вроде нашей, стала немного агрессивной, поймала птичку, свернула ей шею и передала фиолетовое бешенство, — пояснил я, — боялся, что придётся куда дольше возиться, но повезло. Самое главное, что заражённые, после совершения преступления, исцеляются, а значит, на убийцах и греха нет. Предлагаю, пока летуньи заняты, найти речку или ручей, помыться и постирать одежду, если помет отстирывается вообще.


Собирались мы этот план реализовать, но тут произошло то, чего не ожидали совсем. Одна из обычных гарпий, прицелившись, метко залепила глаза взбесившейся, та в дерево врезалась сослепу, на лету и вниз, приземлилась прямо перед нами.


— Думаю, я перед этой бедняжкой в долгу, а значит, должна придумать, как сделать прежней, — заявила Анна, — забираем и бежим отсюда.


— Ой, чую, пожалеем об этом, — я скривился, — но, это тот случай, когда рисковать не стоит. Единственно, как зашевелиться, свяжем и рот заткнем.


Повезло в одном, обезумевшая настолько напугала своих подруг, что те не рискнули нас преследовать, лишь орали громко, проклинали и материли всеми известными им словами. Ну, в принципе, финал вполне себе предсказуемый, на самом деле, такого и следовало ожидать. Повезло, что небольшая речка оказалась неподалеку. Пернатым же надо было чего-то пить, не из болота же воду брать. Ещё, из позитивных новостей, убедился, что иметь знакомую травницу, крайне полезно. У союзницы нашлось средство, смывавшее с одежды и кожи вообще все лишнее и без какого-то труда. Надеялся подсмотреть, как спутница моется, но та оказалась хитрее, сначала меня очистила, а потом на берегу положила, повернув лицом в противоположном направлении и свободен. В принципе, спасибо, подглядывать за девушками, мягко говоря, неприлично, а смог бы сам заставить себя вести правильно и зажмуриться, не знаю, потому как, посмотреть было на что.

По сути, как Памела Андерсен в молодости, только с натуральным бюстом, да кто бы упустил подобное зрелище. Зато потом, началось веселье. Разумеется, соратница решила вымыть гарпию, не развязывая, той ведь тоже досталось, и птичка оказалась решительно против, верещала на весь лес, словно её режут по живому, без анестезии, сопротивлялась отчаянно, получилась настоящее сражение. На кое мне уже позволили смотреть. Хохотал, как безумный и не мог остановиться. Очень похоже на то, как кота моют, только огромного, сильного и дико злого. Кончилось тем, что Анна, притомившись, жертву слегка протопила, ну, так чтобы сознание потеряла, после откачала и обессиленную тщательно вымыла и на запасной плащ сушиться положила, не забыв подложить несколько тряпок, чтобы, случись что, не испортила предмет одежды, села возле меня передохнуть.


— Интересно, долго ли нам придётся эту агрессивную тварь с собой таскать? — задумчиво произнес я. — Так-то, крайне неудобно, да ещё и вырваться может, в любой момент.


— В теории, до цвергов отсюда буквально рукой подать, — собеседница нахмурилась, — проблема в том, что они ничего бесплатно не делают. И если помочь тебе с эмоцией ещё как-то где-то уговорим, возможно, то вот одолжить очищающий артефакт или хоть клетку на колёсах, тем паче, приютить чудовище, сильно вряд ли. Разве, предложить, как товар? Чародеи за подобное чудище заплатят сколько угодно, не торгуясь, главное, условие поставить, чтобы держали в качестве дикого зверя и не натравливали ни на кого, но насколько сие приемлемо в принципе?


— Вопрос, есть ли у нас вообще выбор? — я вздохнул. — Так-то, практически никакого. И ведь никто из добряков не заинтересовался и не попробовал выручить, оставили одних, по сути, бросили. И как мир спасать, практически в одиночку, спрашивается?


— Кстати об этом, ты так весело смеялся над нами, — подруга начала меня разворачивать, — ну, точно, «смелех», руна искренней радости. Не зря тебя повеселили, какие мы с пернатой молодец.


— Да, я бы тебя за это расцеловал, а ей, конечно, спасибо сказал, — я улыбнулся, — наверное, так не хохотал с тех пор как посмотрел третьих «Стражей галактики». Как-то в моем мире с юмором стало плоховато, найти хороших шутников затруднительно, или ниже пояса шуточки или не смешные, вырождаемся и в этом плане тоже. Из вправду смешных юмористов оставался лишь Задорнов и тот, бедняга, помер. Чувствую себя живым в большей степени, чем когда-либо.


— И не удивительно, — кивнула спутница, — осталось всего три символа до окончательной победы. Это и много, и мало одновременно, потому как чем ближе к концу, тем сложнее, на самом деле. Недруги непременно нажим усилят и постараются выдумать нечто мерзкое и опасное, погубить с гарантией, и не факт, что справимся. Потому как, в случае с единорогом, до сих пор, ото всех последствий не избавились окончательно. И это совсем не радует, как понимаешь. Ну, жизнь покажет.
Пока беседовали, гарпия-таки очнулась, и тут же начала извиваться и мычать (а рот ей так же кляпом заткнули, когда воду выплюнула после того, как в чувство привели), пришлось к плащу придавить.


— Если не хочешь получить тяжёлым свитком по голове, лучше лежи спокойно, — посоветовала Анна, — а то последние мозги вышибу.


— Думаешь, они там вообще имеются, хоть в каком-то количестве? — фыркнул я. — По-моему, совсем не похоже. А сейчас и подавно, так сказать. Может, попробовать накормить, вдруг уймётся?


— Гарпии предпочитают сырое мясо, — напарница поморщилась, — а откуда я тебе его возьму, не на охоту же отправляться? Есть и такой опыт, но не могу похвастаться тем, что богатый особенно. К тому же, не люблю убивать. И не говори про охотников, там была чистая самооборона.


— Я о них и не вспоминая, — я сплюнул, — любой бы, даже самый святой праведник, на твоём месте, поступил так же. Убийцы должны гореть в аду, особенно, когда в тюрьму посадить возможности нет. Спасла просто невероятное количество жизней, между прочим. Тем паче, фанатика ещё и не переделаешь, и не переубедишь, как ни старайся, непрошибаемый интеллект.


— Да уймись ты, — спутница моя мною замахнулась на пернатую, та испуганно зажмурилась, но сопротивляться не перестала.


Не знаю, чем бы закончилось, но... начались уже знакомые процессы, солнце засветило ярче, стало теплее, заиграла музыка, подул ветер ласковый, открылся портал и появился единорог. Не знаю, где он раздобыл полый бычий рог, наполненный некоей прозрачной жидкостью, держал его в зубах, протянул. Моя носительница сразу намёк поняла, положила меня, приняла дар, вытянув руку, отхлебнула сама изрядно, потому как коли перед нами исцеляющий и очищающий эликсир, вроде живой воды из сказки, то надо и себя подстраховать, на всякий случай. Застонала, прижала ладонь к животу, откашлялась и выплюнула на траву немного фиолетовой жижи, коя немедленно и испарилась. Как и думали, очищенные оставались заражёнными, и могли обратно преобразиться, в любой момент. Хитро придумано, если, во время битвы со злом, активировать отраву, то Анна совершенно точно не смогла бы прочитать меня и никого не спасла. Можно только поаплодировать злодеям, хороший план. А вот напоить пернатую окажется куда сложнее.


— У меня безумная мысль, — я откашлялся, — просто, доставить жидкость в организм можно не только через рот, и если шприц, в диких условиях, соорудить не представляется возможным, к тому же, надо уметь делать инъекции, воздух попадёт в вену и крышка, то вот клизму. У вас же знают о подобном способе очищения желудка?


— Не слышала, — напарница растерялась, — возможно, у нас называется по-другому как-то, опиши, в общих чертах, пожалуйста.


— В общем, нужна трубочка, не очень толстая, — я облизал губы, — и ещё некий мешочек, непромокаемый, который можно наполнить, надеть на трубку, закрепить и сделать так, чтобы не проливалась жидкость, потом запихиваешь этой «красотке» туда, откуда выходит гуано, и нажимаешь. Все, лекарство в желудке, так сказать, и с той стороны не кусается и не выплевывает. Сумеешь соорудить подобное?


— Оригинально, — носительница моя почесала затылок, — но, все же лучше, чем засовывать птичке воронку в рот и лить в неё жидкость, больше расплескаем. Ладно. Господин единорог, вы ведь подержите болезную, надеюсь?


Рогатый кивнул, ему и работать особо не требовалось, к счастью, поставил на пленницу ногу и попробуй вырваться, когда охранник весит немалое количество килограмм, да и силой не обделён. К счастью, в сумке у моей спутницы чего только не имелось. Первое, мех для воды из козьего желудка, оказывается, делают и такие, с деревянной пробкой. Подруга нашла подходящую трубку, пояснила, что использовала такие, чтобы в водоёме прятаться от врагов, выставляешь и дышишь через неё, как аквалангист, лучше всегда иметь при себе любое потребное снаряжение. Имелся и бур, им пробку проковыряла, залила лекарство заранее, аккуратно, трубку вставила плотно, с клеем. Может, какая-то вода и протечет, но немного. Подождали, пока засохнет все.


Теперь ещё скалка, тесто раскатывать небольшая, на неё предполагалось мех накручивать, выдавливая жидкость постепенно. Гарпия наблюдала все это с расширенными глазами, когда взялись переворачивать, попробовала сопротивляться, но ничего, наш благодетель улёгся сверху, вернее, голову положил, частично придавив, но аккуратно, оставил снаружи лишь потребную часть, моя подруга на ноги села пациентке, затолкала инструмент, и принялась мех выдавливать, а после и накручивать на скалку. Жертва дёргалась все слабее, наконец, могли освободить, развязали рот и кляп вытащили, и вот тут в агонии забилась. Колбасить жестко, что и понятно, заражена злом, как никак, склонилась на бок и фиолетовая жижа из неё чуть не рекой полилась. Отвратительное зрелище. Зато, начала цвет менять, на чисто белый, словно все краски смыло. Анна втянула носом воздух, разулыбалась блаженно.


— Наконец-то от птички нормально пахнет, — пояснила она, — а то воняла, как помесь помойки, отхожего места и лавки мясника разом.


— Как хорошо, когда обоняние отсутствует, — я улыбнулся, — невозможность нюхать приятные ароматы как-то переживу, зато и вонь не мучает, нет ненужных страданий совсем.


Наконец, чудесный процесс закончился, и представьте, гарпия выглядела настоящей красавицей, аж светилась изнутри, впервые улыбалась по-доброму, глаза светятся от счастья, перья, кожа, волосы, все белое, единственно, зрачки серые и губы розовые. Конечно, поспешили развязать, покрутила, любуясь собой, и поклонилась нам низко.


— Как же я вам безгранично благодарна, в жизни не чувствовала себя лучше, — пояснила очищенная, — оказывается, можно жить и не злиться ни на кого, не ненавидеть, и голода практически не ощущаю, скорее, приятные эмоции. Да и выгляжу замечательно. Даже не знаю, чем и отплатить за такое благодеяние.


— Живи, радуйся и помогай другим, чем сможешь, — моя носительница пожала плечами, — большей награды и не бывает. Вопрос, как бы сделать так, чтобы в беду не попала, такая чистенькая духовно?


Единорог приблизился к пернатой, потыкал ей в плечо головой, а потом махнул, мол, пойдём со мной. Ну, ничего удивительного, подобное тянулось к подобному, к тому же, рогатым, где бы они не обитали, пригодится спутница, у которой есть два крыла и вполне функциональные птичьи ноги, подходящие для любых манипуляций. Да и просто дружить и странствовать вместе, это здорово. А учитывая, что птички рожают сами по себе, без мужчин, если моя теория верна, то скоро появится целая популяция праведных гарпий, добрых и миролюбивых. Вот бы всех так вылечить, но потребуется много бочек живой воды и целая армия помощников, одна очкастая с целой стаей не справится, и убедить добровольно участвовать, не получится, как ни старайся, увы и ах. Пока же, попрощались с новыми знакомыми и расстались не без сожаления. Пожалуй, ещё ни одно наше приключение на начиналось столь скверно и не заканчивалось на такой положительной ноте, и это здорово, на самом деле. Жаль, что всегда не будет так замечательно.


— Интересный инструмент ты подсказал, — спутница погладила подбородок, — наладить производство таких и состояние сделаю немалое.


— Жаль, что каучук у вас тут так и не открыли, — я вздохнул, — к тому же, его не так много в природе, как хотелось бы. А то изобрели резину и вот из неё клизмы замечательные получаются, как и многое другое.


— Проще изменить кузнечные меха, но, чтобы нагнетали не воздух, а воду, — возразила напарница, — любой шаг к техногенной цивилизации может привести нас к гибели, вы ведь уже в шаге от неё, сам говорил.


— Ага, — я поморщился, — если не одумаемся, а на это шансов мало, вопрос будет не в том, сгинет человечество или нет, скорее, когда именно и от чего. И безумные политики процесс ещё и ускоряют своими ссорами и жадностью. Я вот искренне рад, что к вам сюда сбежал, или обеспечим всем хорошую жизнь, или сгину в меньших муках, нет от радиации, болезней жутких, голода или недостатка воздуха. Грустная тема, давай оставим, теперь, почти лишившись брони из равнодушия, думать о подобном больно. Лучше побеседуем о том, кого посетим дальше?