Нарком Сталина об эвакуации

Крайне любопытное интервью Сталинского наркома земледелия Ивана Бенедиктова. Как спасали трактора и скот от наступающих фашистов. Насколько правдива версия либералов о выкормившем страну американском ленд-лизе. И какова роль Сталина в развитии советского земледелия.

Иван Бенедиктов уже на пенсии вспоминал эвакуацию сельскохозяйственных ценностей и людей как главное своё достижение. Никакое мирное развитие колхозов не сравнить с той лихорадочной работой. Нарком говорит так: «Подобного масштаба и размеров эвакуации, такой в целом ее высокой организованности история еще не знала.»

Действительно, в первый же год пришлось переместить в тыловые районы под два с половиной миллиона голов крупного рогатого скота, под миллион лошадей и пять миллионов овец. Такого «переселения» планета не знала со времён схождения ледников.

Причём это не было привычными перевозками железной дорогой. Вагоны были заняты оборудованием и войсками. Хорошо, если удавалось выбить несколько вагонов для перевозки ценных пород или быков-производителей. А так приходилось гнать чудовищные миллионные стада своим ходом.

Удалось вывезти из оккупированных районов более семи тысяч тракторов. И опять пришлось гнать технику на восток, большей частью, своим ходом. В условиях осенней распутицы и холодов. Отдельный подвиг механизаторов.

Нарком с горечью говорит, что враг наступал очень быстро. Потому спасти удалось далеко не всё. Тем не менее, и по тракторам, и по скоту результаты поразительные. А главное – удалось спасти миллионы тружеников села, которые ушли поднимать хозяйства на востоке.

Была одна задача, которую так и не удалось толком решить в сжатые сроки. Урожай сорок первого выдался рекордным. И значительную часть хлеба пришлось оставить немцам.

Пытались обливать бензином и жечь, пытались развеивать по ветру. Что смогли, раздали по крестьянам и партизанским отрядам. Что-то смогли спрятать и закопать. Но всё же очень многое досталось врагу.

Нарком и через многие годы с большой теплотой говорит: «Труженики села в той очень тяжелой обстановке предприняли максимум усилий, чтобы спасти от захватчиков колхозное и государственное добро. Колхозники, специалисты сельского хозяйства, ветеринары, сопровождавшие скот и сельскохозяйственное имущество, проявили себя настоящими героями и патриотами.»

Когда Бенедиктова спрашивают о ленд-лизе, Сталинский нарком морщится. Что ж, американская тушёнка помогла фронту, но в масштабах страны – капля в море, даже несерьёзно говорить. Кто там кого кормил?

Мало того, что западные поставки шли с большими перебоями. Так и объёмы смешные. Так, за весь военный период союзники поставили около полумиллиона тонн муки, круп и хлеба. Звучит грозно, но это меньше трёх процентов наших советских урожаев.

Нарком тут же открывает книгу американского начальника ленд-лизовских программ Стеттиниуса. И зачитывает примерно такие же данные: «Поставки продовольствия в СССР лишь в малой степени отвечали потребности Красной Армии в калориях и ничего не оставалось гражданскому населению».

По поводу участия Сталина в проблемах земледелия очень показательна история с новым налогом на колхозы в начале пятидесятых. Хрущев позднее проговорился, что выступал одним из инициаторов повышения налога для тружеников села больше, чем в два раза. Мол, колхозы оправились от военных трудностей, много зарабатывают, неплохо бы немного поприжать.

Действительно, в отдельных областях, особенно на Кавказе, колхозы получали небывалые доходы. Цены на фрукты, цитрусы, виноград сильно поднялись и баланс нарушился. При этом хлеборобные хозяйства в центральных областях иногда едва сводили концы с концами.

Сталин мог бы просто подписать предложение товарищей и поднять налог всем. Тем более, за новые налог высказывались люди с большим весом в партии и авторитетом.

Но Сталин поручает Бенедиктову и наркому финансов Звереву подробно подготовить вопрос. Два наркома подготовили записку, где выразили некоторые сомнения в обоснованности нового налога. Если сейчас колхозник имел материальные стимулы к труду, то с новым налогом придётся затягивать пояса.

Сталин поручает создать комиссию по новому налогу. В составе такие зубры как: Маленков и Микоян, Берия и Андреев, целый ряд крупных партийных деятелей. Есть подозрение, Сталин прекрасно понимал – фигуры такого масштаба будут тянуть одеяло на себя и ни в жизни не договорятся, если пустить дело на самотёк.

Так и вышло, бесконечные заседания не закончились ничем. Вопрос нового налога так и утонул в бюрократических согласованиях. Очень мудрый ход товарища Сталина.

Кстати, сравнение стиля руководства Хрущёва и Сталина у Бенедиктова совсем не в пользу Никиты. Вот как он описывал роль партийного руководства в развитии страны: «Кадры, в первую очередь, руководящие кадры, действительно решают всё. Но в этом присутствует и негативный момент. Если компетентное руководство резко ускоряет развитие страны, то некомпетентное в такой же степени резко тормозит и даже поворачивает его вспять. Сталин доказал первое, Хрущёв второе.»

Сталинский нарком обращает внимание на одну выдающуюся черту вождя. Если на заседании возникали жаркие споры, кто-то выступал и его перебивали – Сталин умел слушать. Слушать по-настоящему, вникать в вопрос глубоко.
«Некоторые из его ближайшего окружения, в том числе члены Политбюро ЦК, иной раз проявляли торопливость, бросали выступавшему разные колкие реплики.
– Не мешайте, – обрывал их Сталин. И обращаясь к оратору, говорил:
– Продолжайте Ваше выступление.»

Была и оборотная сторона. Красивых фраз и растекания мыслью по древу Сталин не терпел. Говорите конкретно и по делу, не в театре. А уж если не разбираетесь и пытаетесь выкрутиться – пиши пропало.

Про культ и роль личности в судьбе Советского государства приговор наркома неутешителен: «Всё зависит от того, кто придёт на смену. Если (новый) Сталин со своей командой — пойдём вперёд такими шагами, что лет через десять-пятнадцать все останутся позади, включая и хвалёную Америку. Ну а если руководители мелкобуржуазной закваски типа Хрущёва, плохо будет. Второго Хрущёва страна просто не выдержит. Никудышный капитан способен разбить о скалы самое современное судно.»