Добрый математик

Один математик был известен тем, что с невероятной лёгкостью справлялся с задачами, которые раньше никому не удавалось решить. По правде сказать, о нём мало кто знал, так как в математических журналах его не печатали, но то, что он был лучшим, в этом не было никаких сомнений, а ещё он был очень добрым, поэтому его так и называли - добрый математик.
Если учесть, что никакой другой профессии он не имел, то решение задач и уравнений было его самым главным и единственным делом, которому был безгранично предан и сколько себя помнил, он не отвлекался ни на что другое. Получалось это у него настолько хорошо и так сильно увлекало его, что он совершенно забывал о времени и если бы его спросили, какое теперь число в календаре или день недели, то он бы только пожал плечами, и ничего бы не смог ответить.
С первыми лучами солнца, добрый математик садился за свой письменный стол напротив окна открывал тетрадь и с головой уходил в цифры. Удивительным было то, что он всегда находил правильное решение, даже если задача содержала в себе бесчисленное количество уровней и была в высшей степени сложной. Каждый раз в итоге рождались формулы, которые были необыкновенно красивыми, если не сказать изящными как будто это были не математические выводы, а ноктюрны или симфонии.
Когда за окном темнело, и добрый математик ложился спать, то во сне он продолжал решать задачи, иногда он просыпался ночью, брал карандаш, и что-то записывал на обрывке старой газеты.
Дом его скорее напоминал лодочный сарай или заброшенный склад, где от пола до потолка плотными стопками были уложены тетради, папки, блокноты, записные книжки и даже агитационные плакаты, наклеенные на стенах вместо обоев, были исписаны ровным убористым почерком - логарифмы, интегралы, функции.
Жил добрый математик очень скромно, друзей у него не было, в переписке он ни с кем не состоял, а главной его отличительной чертой было то, что он всей душой любил и понимал цифры. Цифры отвечали ему взаимностью и разговаривали с ним тоненькими, едва слышными голосами, а когда добрый математик расставлял их в нужном порядке, собирая в формулы, то цифры начинали петь в унисон, и их было отчётливо слышно. Если чей-то голосок фальшивил, то это означало, что задача решается неправильно, и он вносил изменения, расставляя их в другом порядке, цифры слушались и беспрекословно подчинялись ему, и так до тех пор, пока не звучал стройный и гармоничный аккорд.
А когда в комнату врывался многоголосый хор, от которого пробегали мурашки по коже, то добрый математик закрывал тетрадь и выходил на крыльцо, чтобы перевести дух и глотнуть свежего воздуха. Затем он приступал к решению новой задачи.
Однажды вечером, когда первый снег лёг на крыльцо и укрыл мёрзлые земляные кочки под окном, произошло событие, которое никак не вписывалось в его формулы. Как обычно, добрый математик сидел, склонившись над тетрадью, теорема была доказана, все цифры пели в унисон, но голос одной из них был похож скорее на плач, чем на пение. Это была цифра два, он узнал её, она появилась совсем недавно, в результате деления.
- Что с тобой, двоечка? Спросил её добрый математик - Почему ты плачешь?
- Я всегда слушалась тебя, мой повелитель - отвечала двоечка - я выполняла любые твои желания, я пела тебе песни, а ты так жестоко поступил со мной, сначала ты забрал моих детей, а теперь и меня раздел до нитки. Что я тебе сделала? Как теперь мне жить в таком мелком состоянии?
- Мне очень жалко тебя, двоечка - говорил ей добрый математик - но пойми, если я прибавлю к тебе или возведу тебя в степень, то решение задачи будет неверным.
 - Но почему ты выбрал меня? Почему именно мне ты уготовил такую судьбу? В чём я виновата? За что?
- Прости меня двоечка, я очень сильно тебя люблю, и сердце моё разрывается на части, но я ничего не могу сделать, таковы правила, не я их придумал.
- А кто? Спросила двоечка.
Ничего ей не ответил добрый математик, может быть, потому что он не смог решить эту задачу и не знал ответа на этот вопрос или потому что он перестал быть добрым, а может быть, потому что математик понял, что он тоже цифра.