Хвойная рапсодия - 16 плюс

1
ПРИВЕТ


Первый день, третьей декады мая. Среда. Погожее, раннее утро. Тишина. Только птицы и комары. Во второй половине дня синоптики обещают сильный ветер с дождём. Слава Богу, не все обещания синоптиков сбываются.

Лежу в постели и думаю, нет, залёживаться не буду – вдохновение есть, а состав упражнений давно уже прописан на клеточном уровне.

Исполнив утреннее правило, позавтракал, вывел из стойла двухподвесного, педального коня, смазал цепь, подкачал колёса.

Еду по шоссе. Радуюсь жизни и беседую с Богом. На теле лишь шорты и шлёпанцы. Волны тёплого ветра приятно ласкают кожу. Летнего градуса солнечные лучи покрывают тело загаром. Каждый год так бывает и всякий раз, как впервые.

Вижу, впереди, метрах в пятидесяти, человек перешёл дорогу. Остановился. Ждёт, пока я с ним поравняюсь. Я тоже его узнал – Лёшки Огонька брат.
- Здорово, Саш!
- Здорово!
- Погода хороша, не правда ли?
- Жарко. – на нём синяя рубаха плотной ткани и ярко-красный спортивный костюм с начёсом.
- Ты бы ещё куртку на синтепоне надел, шапку ушанку и валенки…

Он не услышал иронии. Серьёзно говорит:
- В лес ходили.
- Что грибы пошли?
- Не, шишек набрали. Шесть килограмм.
- И что вы из них делаете?
- Деньги. Лёшка с отцом поехали сдавать. А ты куда едешь?
- Куда глаза глядят. Отцу, Лёшке и Вере привет!
- Передам.


2
В ДУХЕ


Еду куда глаза глядят. Радуюсь жизни и беседую с Богом. Говорит:
- Тебе только и осталось, радоваться жизни и помогать людям.
- Всем-всем?
- Кто попросит.
- Хорошо… Но давай рассмотрим такой вариант: иду я по улице, вижу, один человек душит другого… увидел меня, кричит – чо стоишь, смотришь, не видишь, не могу додушить – сил не хватает, помоги!.. Помочь?
- Этому – нет, он заповедь «не убий» нарушает. Тому помоги – он жертва.
- Понял. Делаю, как Ты говоришь: хватаю душителя и оттаскиваю в сторону, жертва вскакивает и убегает… спрашиваю преступника: за что ты хотел жизни его лишить?.. Отвечает: он убил мою жену и дочь изнасиловал… Хорошо ли я поступил?
- Ты хорошо поставил вопрос. Подкорректируем заповедь: помогай ДОБРЫМ людям.
- Но как я узнаю, добр человек или зол – лицемеры и лицедеи кругом?
- По делам их узнаешь их.
- А по каким критериям дела оценивать?
- По совести. Если совести нет или совсем слабенькая, по заповедям, по законам.
- Короче, с рассуждением. Но я так и делаю.
- Продолжай в том же духе.


3
ЗЁМА


Доехал до развилки. Стою как былинный герой, задумался: прямо поеду – к храму приеду… налево поеду – к речке приеду… направо поеду – в город приеду…
А интересно, куда грунтовка ведёт?

Еду по грунтовке. Красота. Мягко – пружинки работают. Только колёса пришлось приспустить, а то в песке вязнут.

Дорога привела меня в деревню. Небольшая, ладненькая деревенька. Люди работают: кто траву косит, кто дрова колет, кто в грядках копошится, кто с техникой возится…

Еду, приветствую всех. И в ответ получаю приветы. Приятно.

Смотрю, перед домом куча щебня. Остановился, разглядываю камешки, пытаюсь определить фракцию. Мне щебень во как нужен: забор пора новый ставить, дровяник вот-вот упадёт, и так, по мелочи.

Хороший дом, как хороший человек, всегда в развитии.

- Вас что-то интересует? 
Я посмотрел в сторону голоса. Ворота распахнуты, в глубине двора на корточках сидит человек, что-то мастерит.
- Добрый день! Скажите, какой фракции щебень и где вы его заказывали?
Человек поднялся, подошёл. Протянул руку.
- Игорь.
- Очень приятно, Вячеслав. Можно просто Слава.
- На прошлой неделе привезли. Заказывал на АВИТО. Фракция – 5-20.
- Не может быть! – я взял в руку один из наиболее крупных камней, – Тут 60, как минимум.
- Заявлено 5-20. Следующий интервал у них 40-70. Это привезут булыганы с кулак, мне такой щебень не подходит.
- Мне тоже. А сколько здесь.
- Заказывал 10 тонн, но он сказал, здесь больше – около 12.
- А по деньгам что?
- 15.
- А доставка?
- Это с доставкой.
- Меня всё устраивает. Номер телефона дадите?
- Пойдёмте в дом – телефон там. Заодно, поможете мне брус положить, а то я плечо потянул.
- А что это будет? – надо же выяснить, в какое дело меня вовлекают: в доброе или в злое.
- Беседка.
- Беседовать любите?
- Очень люблю.
- На какие темы?
- На любые.

Я пригляделся к нему. Лицом приятен, высокий, крепкого сложения, лет пятидесяти с небольшим. Зубы новые, хорошо сделаны и не слишком белые. Скорее всего, не местный. Москвич. Он словно услышал меня.
- А вы где проживаете?
- В Шияново.
- А где это?
- Между Стихарёвкой и Тарахновкой.
- Не знаю таких деревень. Ладно, потом на карте посмотрю. 

Думаю, дай проверю догадку.
- А ведь вы не местный.
- Точно, москвич.
- А точнее?
- Тушино, метро Сходненская.
- И я там жил – метро Тушинская.
- Зёма!

Он весь распахнулся, глаза заискрились, улыбка шире плеч, весь такой простой и наивный. Он уже готов был обняться, но, глядя на мою бороду, сдержал эмоцию и ещё раз протянул руку. Ну всё, думаю, нарвался на дружбу.


4
ШИШКАЧ

На бетонные тумбочки, накрытые рубероидом, надо было положить четыре подготовленных бруса 150х150х4000. Положили.
- Вот спасибо. А теперь прошу в дом.
- Может, я здесь подожду? Сильный дождь обещали, а мне на велосипеде около часа езды…
- Нет-нет, возражения не принимаются! В крайнем случае, погрузим велосипед в машину и я отвезу вас куда скажете.

Мои сомнения окончательно развеялись – это добрый человек. Вспомнилась восточная мудрость.

«Жить для него, как отдаться течению. Умереть для него, как уйти отдыхать.»

Я расслабился и поплыл. Плыву и слышу: наслаждайся жизнью, и собирай материал для ДОБРЫХ стихов и романов. Подумалось, вот память – сразу теперь уточняет заповедный мотив. Славлю Тебя, Боже мой!

Игорь открыл дверь и пропустил меня вперёд. Вошли в дом. В доме прохладно, чисто, уютно. На всём лежит рука женщины. От предложенных тапочек я не отказался – даже в кино смотреть не могу, как люди по дому в уличной обуви ходят.

- Слышу, вы покашливаете… – заговорил Игорь.
- Есть такое дело. Старческий кашель. Лучше сказать, пищевой.
- Почему вы думаете, что пищевой? Может у вас что-то с лёгкими?
- Замечено, если завтракаю не раньше полудня, то кашель пропадает. Но, увы, режим держать не могу.
- А что так?
- Характер не пригодный для строгости, а перевоспитывать себя уже мотивации не нахожу да и не хочется. Как говорит один мой приятель: поздно пить боржоми, когда одной ногой уже в вечности…
- Да будет вам на себя наговаривать. Вон вы какой ещё мОлодец: подтянутый, спортивный, с юмором... Вам если бороду сбрить… Кстати, сколько вам? Извините, за нескромный вопрос.
- Не надо извиняться – я не женщина, чтобы скрываться от возраста. Через месяц шестьдесят четыре исполнится. А хотите я ваши летА угадаю?
- Попробуйте.
- Пятьдесят два – пятьдесят три.
- Пятьдесят четыре. Мартовский я. Разница не велика – может на «ты» перейдём?
- Не возражаю.
- Вот что я тебе скажу, Слава, никогда, ничего не поздно. Сейчас я тебя шишкачом угощу. Отличное средство от кашля.
- Шишкач? Не слыхал о таком. Что это?
- Это настойка на сосновых шишках.
- Понял. Ты мне предлагаешь выпивку, чтобы беседа ловчее пошла, да?
- В принципе, да. Но заметь, я тебе не предлагаю палёный коньяк или что-то в этом роде, я предлагаю самодельное целебное средство, изготовленное своими руками для себя и близких, в составе которого только проверенные ингредиенты: сосновые шишки, лимон, мёд и спирт.
- Медицинский или пищевой?
- Любой – разница только в цене. Медицинский дороже, поскольку к нему предъявляются повышенные требования, и его производят на специальных заводах, коих гораздо меньше, чем тех, которые производят пищевой. Короче, это вопрос законодательно-логистический.

Я окончательно согласился с судьбой. Игорь стал накрывать стол.

- Та-а-ак… вот хлебушек… с отрубями… ты как с отрубями?
- В любви.
- Прекрасно. Вот картошечка жареная… правда, вчерашняя, но мы её сейчас разогреем…

Поставил картошку в микроволновую печь. Продолжает комментировать свои действия.
- Помидорчики, огурчики… грибочки – маслята… мы их заправим лучком, сдобрим душистым маслицем… ты как, к маслятам? А то есть и белые, и опята есть…
- Обожаю маслят.
- Превосходно… вот сыр… селёдочка… мясо… мясо – м-м-м… Нашёл на рынке точку – семейная пара торгует, сами всё делают – тут тебе: и колбасы, и окорока, и копчёные рёбрышки, чего у них только нет… качество запредельное… да ты только понюхай – от одного запаха можно в рай улететь…

Я мясо не ем, но молчу – не хочу огорчать доброго человека. Мясо плюс алкоголь – интересный разговор может получиться.

- А вот и наш шишкачок… Только надо уточнит, здесь не те шишки, из которых варенье варят – женские, а мужские – пыльники…
- У меня возникает техническая ассоциация…
- Нет-нет – не от слова «пыль», от слова «пыльца»… Сосна – дерево двуполое, и мужское и женское одновременно…
- Понял. Сейчас эта тема разгоняется на западе, в пользу ЛГБТ… 

Игорь смеётся.
- Мы, надеюсь, эту тему разгонять не будем?
- Не будем, но мне рюмочку поменьше, пожалуйста.
- Трёхчетвертная велика?
- А ты посмотри на себя и посмотри на меня, и узри разницу в весе…
- Понял. Вот тебе полтинничек. Нормально?
- А меньше нет?
- Могу предложить рюмку жены – двадцатьпяточка, четвертачок. Извини, меньше нет.
- Ну, если нет, давай эту.

Налил. Тостирует.
- За знакомство, зёма!
- И тебе здравия, брат!


5
КОНЬ


Выпили. Закусываем. Я налегаю на картошку, на грибы, на сыр. Он, в основном на мясо.
Спрашивает, улыбаясь:
- Ну как тебе шишкачок?
- Приятный. Вкусом напоминает… этот… ну, как его… 45 градусов который…
- Ром?
- Да нет.
- Абсент?
- Нет.
- Виски?
- Нет – в советское время… Напрочь выскочило… А ведь я его в молодости изрядно попил…
- Ладно, потом вспомним. А пока повторим моего шишкача, для памяти.

Налил. Выпили. Закусываем. Игорь разулыбался.
- А я тебя за батюшку принял… потом, думаю, нет, священнослужитель в шортах – нонсенс. Ты в отпуске или как?
- Я на пенсии тут – по гроб жизни.
- Завидую.
- Понимаю.
- Мне ещё до пенсии, как до китайской стены задним ходом. Я ведь этот дом купил именно с этой целью – думаю, выйду на пенсию и заживу здесь… как ты… У меня в Москве полная жо… жесть – двушка в хрущёвке и три дочери…
- Дочерей замуж выдашь и свободен.
- Ладно, давай не будем о грустном. Третий тост, как положено, за дам!

Я же говорил, мясо и алкоголь обязательно выведут на эту тему.

Думаю, ладно, не буду доброго человека огорошивать сразу, подыграю ему – посмотрим, чем кончится.
- За женщин? Можно. – говорю.
- Нет, ты меня не правильно понял – я сказал, за дам.
- Есть разница?
- Ну, здрассьте… – он посмотрел на меня с недоверием. – Женщина – для дома, для семьи, для серьёзной жизни… а дама… дама – для изящной игры, для вольного, ветреного обращения…
- Это не моя тема, Игоряша, извини. Подобный рассказ у меня где-то есть.
- Что? Ничего не понимаю…
- Я – монах.
- Монах? Впрочем, я не сильно удивлён. Не поверишь, но я так и подумал. Думаю, если не батюшка, то наверняка монах – что-то нечеловеческое в глазах у тебя проскакивает... И что прям совсем монах-монах, по уставу, да: постриг, схима, аскетические обеты…?
- Нет, я самочинец… самовольно-естественно определившийся… с возрастом.
- А так можно?
- Ну, ты же ни у кого не спрашиваешь, можно ли тебе с дамочками поиграть…
- Да уж… настроение, как ветром сдуло… как-то уныло сделалось на душе…
- А я хорошо себя чувствую.
- Может про войну поговорим?
- А ты воевал?
- Нет, не воевал.
- И я не воевал. Как же мы будем говорить про войну?
- Ладно, давай выпьем, а там видно будет. Твоё здоровье!
- И твоё!

Выпили. Закуска Игорю не пошла. Его осенило.
- А давай споём!
- Давай. Ой мороз, моро-оз… – рванул я первое, что пришло на ум.
- Нет, не эту. Про коня, но не эту.
- Тогда начинай ты, я подхвачу.

Он проглотил слюну, откашлялся и тихонько, с душевною теплотой затянул:
- Выйду ночью в по-о-оле с конёо-о-ом…
Я подхватил:
- Ночкой тёмной ти-и-ихо пойдё-ё-ём…
.…..Пой злата-а-ая рожь, пой кудрявый лён, Пой о том, как я в Росси-и-ю влюблё-ё-ён…


6
ДЖИН


- Как приедешь, сразу позвони, а то я волноваться буду.
- Хорошо.
- Погоди, а телефон!.. сейчас запишу… Вот это мой номер, а это Юрия… его Юрием зовут… я тебе тут подписал: щебень, фракция 5-20.
- Спасибо, брат, спасибо.
- Ну всё, давай… не забудь, позвонить, как приедешь… и вообще, если что, звони в любое время дня и ночи!

«Душевный человек, добрый, открытый, отзывчивый…» – думал я мягко покачиваясь на пружинах своего двухподвесного, педального коняги. Ещё думал о том, что моя деменция прогрессирует. Так и не вспомнил, как называется этот напиток, отдающий хвойным ароматом. И название рассказа не смог вспомнить.

Замечание: когда напрягаешься, силясь что-то вспомнить, весь мир пропадает в очах – тьма кромешная, а когда вдруг вспомнишь, мир опять появляется – как заново рождённый.

Приехав домой, сразу позвонил Юрию, заказал щебень, потом сел за компьютер и стал искать рассказ. И нашёл. И, что не менее меня порадовало, пока искал означенный текст, вспомнил напиток – это джин. Капитанский. Позвонил Игорю.
- Всё хорошо, брат. Доехал, сижу за компьютером. Представляешь, вспомнил – это джин!
- О, у тебя тонкий вкус! В рецептуру джина входят ягоды можжевельника - хвоя. В СССР производили две марки джина – «Капитанский» и «Советский».

Может у меня и нет никакой деменции, а есть дар Божий – щадящая память для радости старческой жизни?


7
ТЕАТР ОДНОГО АКТЁРА


Этот рассказ я написал 19.02.2014. Название рассказа сегодня мне не понравилось – я его изменил. Сам текст вызвал большое удивление – неужели это я сочинил. Кое-что добавил, кое-что удалил:

          «Как-то по весне, накануне известного женского праздника, мы с приятелем Геной Кадочниковым сидели у меня в гараже за Капитанским джином и беседовали о разном. После третьей, как водится у мужчин, речь зашла о женщинах. Гена очень набожен и я решил его на этом разыграть. Говорю:
- Вот щекотливая тема. Представь себе: скоро совсем потеплеет, женщины скинут пудовые дублёнки и шубы, облачатся в лёгкие платьица… Солнце, тепло, на бульваре сирень, шелковистый ветерок-проныра вольно гуляет повсюду, шалит… кургузые подольцы барышень трепещут и вспархивают… Ты идёшь позади и видишь, как она, весьма изящно и волнительно, придерживает платьице ручкой, чтобы не обнаружились вдохновенные тайники… Представляешь?
- Да, представляю, представляю! Что дольше?
- Она вдруг обернулась, глаза ваши встретились... и никаких препятствий… Какие препятствия – ты вон какой красавец ещё – светский лев, с огромным опытом… И ты галантен – помог ей войти в троллейбус… и вы стоите рядом… волнительные флюиды, очаровательное опускание век… и водитель чумовой попался – туда-сюда дёргает – то тебя к ней прижмёт, то её к тебе… у неё щёчки порозовели, глазки поволокой подёрнулись… и духи – м-м-м – тончайший аромат – исключительный вкус, исключительный… Чувствуешь, всё – влюблён по уши… Какой подарок судьбы в полста четыре, а?

Он посмотрел на меня, улыбнулся, как улыбаются люди, получившие лестное замечание. Говорит:
- Наверное, я ещё смог бы влюбиться, но не знаю, что с этим делать.
- Загадочная фраза. В высшей степени загадочная.
- Да никаких загадок. Жена, дети, семья – вот и вся загадка.
- Но раньше-то знал?
- Раньше дурак был.
- А теперь поумнел и силы природы тебе не указ, да?
- Да.
- Мощно! Ты прямо, как примерный часовой, отличник боевой и политической подготовки: пост номер один, боевое красное знамя – стой стрелять буду!
- Можно и так сказать. Христианин всегда на посту.
- Заповеди блюдёшь?
- Блюду.
- Причащаешься?
- Да.
- Хорошо. Тогда подзакрутим сюжет: весна… тают снега… природа пробуждается от зимней спячки… растения наполняются живительными соками, набухают почки… почки набухают, слышишь?..
- Да слышу, слышу, не ори в ухо!
- Почки набухают, кровь в организмах закипает… брачные танцы… соловьи разрываются, а вместе с ними и твоё сердце… Внимание, вопрос!

Пауза.

- Ну и? – Гена заёрзал на стуле и потянулся к бутылке.
- Правильно, наливай – на сухую туго идёт.

Выпили. Закусили Докторской колбасой. Я продолжил.
- Если я, воспользовавшись этим общим либидным напряжением, стану влюблять в себя несчастных барышень и одиноких дамочек, и, посредством восхитительной любовной игры, буду приводить их в Церковь – к покаянию и причащению, не вменится ли мне это в достоинство? Ведь есть же утверждение, что соитие по обоюдному согласию – самый прямой и короткий путь к Богу.
- Ух, ты, как завернул! А кто это утверждает?
- Точно не помню, кажется, Ошо... не суть.
- Понятно, тантра-шмантра, касмасутра-брахмапутра… Ну, вот ты и попробуй, потом расскажешь.
- Нет, ты не правильно понял – это я для тебя ситуацию нарисовал, но от первого лица – так получилось.
- Для меня?! Да мне такое… да я такое и выговорить не смогу…
- Не прибедняйся – я-то знаю, как ты умеешь прелестно выражаться… Давай порассуждаем… гипотетически… А для ясности и смелости суждений, сам понимаешь…

Выпили, закусываем. Гена, с набитым ртом, начинает рассуждать. Мне смешно.
- Чего ты ржёшь?
- Ты так разволновался, что у тебя шпротина изо рта обратно выскочила… Всё, всё – больше не буду – продолжай.

Гена продолжил:
- Начну с соития. Никогда не слышал, что это самый короткий и прямой путь к Богу. Знаю другое, где-то читал: после соития в женщине остаётся след, который держится в ней лет шесть, или восемь, и влияет не только на её психику, но и на здоровье потомства. То есть, чем больше разных сексуальных партнёров, тем серьёзнее повреждение психики.
- Твои повреждения будут последними – ты же их к Богу приведёшь, к Любви, а Любовь лечит любые болезни.
- Понял – это ты о достоинстве. Сама идея, на первый взгляд благородная, но что-то напрягает, подвох какой-то здесь чувствую. Взять хотя бы это: почему именно несчастные девушки и одинокие женщины – а замужние что, в проказе?
- Замужних нельзя, ибо сказано: не возжелай жены ближнего. И потом, худо-бедно, но они замужем – какой ни есть, а муж – от него дети – утешение, а этим утешиться не кем…
- А я женат – чем оправдаю прелюбодеяние?
- В Церковь несчастных ведёшь – для Бога стараешься – спасаешь!
- Ага, вожделенной любовной игрой? Хорош воин Христов – какое замечательное поле брани себе нашёл: и приятность телесная, и Божья благодать по причащении…
- Я про это и говорю. Согласен?
- Не знаю… надо подумать… Давай ещё по одной и я поеду думать – утро вечера мудренее.

Выпили. Гена прищурился на меня.
- Скажи, а тебе-то какая с этого выгода?
- Джин. С тебя джин, братишка. Капитанский.
- А вдруг я не соглашусь?
- Не имеет значения. Я дал тебе духовную пищу для ума – а это дороже всякого джина.

Он позвонил на следующий день.
- Ало, Слава?
- Привет, Ген!
- Привет. Я согласен.
- На что? – я сделал вид, будто забыл о вчерашней шутке.
- Ну, как на что – ты же сам предложил, влюблять барышень и дам, и вести их в храм…
- Да ты поэт, Геннадий – рифмами разговариваешь…
- Ты что, пошутил?
- Давай так – через час у меня в гараже!

Я опоздал минут на двадцать. Он шатаясь, челночил у ворот моего гаража, как белый медведь в зоопарке.
- Здорово.
- Здорово.
- А это что? – спросил я, указывая на пакет, который он виновато держал в обеих дрожащих руках.
- Как ты велел: джин Капитанский, колбаса Докторская, огурчики маринованные Луховицкие, хлеб Бородинский.

Я открыл замок, отворил дверь в створе ворот. Мы вошли. Он расстелил газету на верстаке и выложил содержимое пакета. Я решил ударить резко, без предисловий и смягчений.
- Я завязал.
- В смысле? С чем завязал?
- С мясом и алкоголем.
- Не понял?
- Видишь ли, Геннадий, я свободу ценю.

Пауза.

Он не выдержал.
- И что с того? Я тоже ценю свободу.
- За ночь я передумал, пересмотрел всю свою жизнь, и пришёл к выводу: свобода не в учении о Боге, не в правилах и догматах, а в Самом Боге, в Его Любви. Понимаешь?

Пауза.

За дверью послышалось какое-то шевеление. Я обернулся. В проёме, виляя хвостом, стояла собака.
- Кажется, я понял. – сказал Гена, глаза его искрились, лицо улыбалось.
- Вот это и есть просветление.
- А это куда?
- Колбасу собаке, огурцы и хлеб домой.
- А джин?
- Джин тоже домой – на компрессы.»


8
ЩЕБЕНЬ


Щебень привезли в четверг утром.

Я спросил водителя, улыбаясь:
- Это фракция 5-20?
- Да. – ответил он тоже с улыбкой.
- И что, здесь 10 тонн?
- Больше – около 12. – теперь уже серьёзно сказал водитель и протянул мне визитную карточку.

Хлопнула дверь грузовика и он уехал. А я ещё долго смотрел на кучу. Думаю, интересно, сколько здесь камешков? Наверняка, как-то можно посчитать – ведь учёные как-то посчитали, что в нашей галактике, Млечный Путь, 400 000 000 000 звёзд и экзопланет. 

Продолжая глядеть на щебень, я попытался вспомнить какую ни будь формулу расчёта чего ни будь. И не смог. Чем сильнее напрягался, тем темнее становилось в очах. Потом вдруг раз и вспыхнул смешной эпизод вчерашнего дня.

Возвращаясь из гостей, от Игоря, я вынужден был крутить педали интенсивнее. Ветер стих, комары и мошки плотно клубились в воздухе. Я ехал с такой скоростью, что сам себе делал ветер. Очков на мне не было, приходилось щуриться, чтобы насекомые не забивали глаза.

На спуске дал ногам отдохнуть. Но это им не слишком-то удалось – начался подъём. Поднявшись, переключил передачу и поехал быстрее. Сквозь прищуренные глаза вижу, вдалеке остановился легковой автомобиль. Из него выскочил водитель и, чем-то размахивая, стал бегать вокруг машины. Сделав несколько кругов, он резко присел перед передним бампером. Думаю, номер что ли меняет, или радиаторную решётку чистит?
Поскольку я ехал быстро, то вскоре любопытство моё было удовлетворено – человек справлял нужду. Обернувшись и увидев меня, он вскочил, натянул штаны и спрятался за машину. Но я успел разглядеть – это был не мужчина. А вот женщина это или дама, и почему именно перед лицом автомобиля понять не смог.

- Слава, ты будешь завтракать? – послышался голос жены.
- Иду!