Здравствуй, гуниб

Что меня связывает с Гунибом? Ведь должно же чему-то быть такому, что так настойчиво толкает меня писать о нем. Стихи Р. Гамзатова про Гуниб, которые выучил наизусть в молодые годы? Скудные знания об освободительном движении горцев под руководством Шамиля, которые я получил из учебника истории Дагестана? Однокурсники из Гуниба, которых не видел почти полвека? Единственная в жизни поездка в этот аул? Отголоски песни о Гунибе, которую пели мы вече-рами в студенческом общежитии. А вот толчком, чтобы написать именно сейчас, явилась газета «Молодежь Дагестана», в которой была панорама Гуниба. Это то, что мне сейчас нужно. Ровно сорок семь лет назад, летом 1967 года, я стоял на том самом месте, где должен был стоять автор этой фотографии. Там же, наверное, стоял и Расул Гамзатов, когда писал эти стихи:
Вот я снова стою на знакомой кремнистой вершине.
Здравствуй, славный Гуниб, Дагестана живая краса.
Подо мною аул, где всегда на зеленой равнине,
Словно солнечный луч, мне цветы обжигают глаза.
Я же стоял и на той горе, что с той стороны ущелья напротив Гуниба. Ноги мои были на вер-шине горы, а голова была в облаках. Рядом стоял Арсен. На самой высокой вершине мира, ибо выше Гуниба для нас ничего на свете не было, мы читали стихи Гамзатова, одного из лучших поэтов планеты Земля.
Во время летних каникул, в июле, мы, студенты факультета иностранных языков ДГУ, месяц  работали на Кегерском консервном заводе под Гунибом. Работали мы посменно, и потому у нас много оставалось свободного времени. Часто гуляли по окрестностям Гуниба, много раз переходили Койсу по висячему мосту. Мы были молоды, не знали, что такое усталость. Я помню, как поднимались на самую высокую вершину на правом берегу реки.
В один из выходных дней наш однокурсник Залимхан повел нас в Гуниб к себе в гости. В Верхнем Гунибе он был нашим гидом по историческим местам. Мне кажется, что все жители этого села очень хорошо знают историю Кавказской войны 19 века, и каждый из них в большей или в меньшей степени может быть экскурсоводом по родным местам.
Когда мы сидели в «Беседке Шамиля», я вспомнил картину Ф.Рубо «Пленение Шамиля». Теперь же, когда намерен написать об этой поездке, вспомнил ее в деталях. Видно, очень мне она понравилась, если, раз увидев, запомнил на всю жизнь. В моей памяти ярче всех сохранились не русские генералы и даже не сам имам Шамиль, а его босой телохранитель, готовый в любую ми-нуту вытащить кинжал и вступить в бой за имама.
Именно там, в Верхнем Гунибе, я услышал «Песню о Гунибе» в лучшем исполнении. Ее пели молодые парни из самого Гуниба, друзья Залимхана. Говорили, что она из офицерского фольклора 50-60-х годов 19 века и поют ее уже более ста лет. Я приведу здесь лишь одну строфу:
Аллаверди, Аллах с тобою
И с этим именем не раз
Точил кинжал, готовясь к бою,
Войной взволнованный, Кавказ.
И далее еще шесть-семь строф самой песни и еще одна строфа, как тогда говорили, явной антисоветчины. Ее сложила гунибская молодежь, скорее всего из-за красного словца, ничуть не задумываясь о том, куда эти слова могли в то время привести. Эта строфа про газават и прочую белиберду. Вопреки словам той строфы, жизнь доказала обратное. Когда в 1999 году отряды международных террористов двинулись на Дагестан с целью отделить его от России, все народы Дагестана в едином порыве встали на защиту своей родины в составе России. Мы не по своей воле вошли в состав России, и вряд ли кому-нибудь удастся вывести нас оттуда. Это для тех, кто мечтает о газавате и кто говорит «хватит кормить Кавказ». Думаю, этими словами я высказал мнение большинства дагестанцев. Свое же категорическое суждение по данному поводу постараюсь вы-разить стихами, хотя я далеко не поэт. Вот они:
Двуглавый орел - одноглавый орел.
Трехцветные флаги - два цвета сродни.
Дагестан, ты с Россией свое счастье нашел.
За тебя погибают России сыны.
Над тобою щитом неба русского синь.
На тебя с волн каспийских взирает царь Петр.
На южных границах великой России
Ты, маленький край мой,- надежный форпост