Талисман глава 6

Виктор просыпается от непонятного шума. Сразу же садится на весла и мы бесшумно отплываем от опасного места.
- Никита, ты прям любимчик морских обитателей, особенно когда  на плоту один, - укоризненно произносит Виктор.
- Ты же видишь, что я ничего не мог сделать. Хорошо, что вообще заметил его в такой темноте, - испуганно говорю я Виктору.
Пока мы на веслах удирали от кита в темноту ночи, выпустили из виду того, кто быстро и уверенно к нам приближался.
Его нигде не видно, водная гладь спокойна,
но мы чувствуем его присутствие.
- Папа, а кто был в воде еще? Я его видела. Блестящая черная спина появлялась на поверхности, - нарушает гнетущую тишину Марина, - и мне страшно.
Виктор выдерживает паузу и уверенно отвечает:
- Доченька, в Тихом океане проживает около ста тысяч видов живых существ, из них более трех тысяч видов рыб. Как же знать, кто на этот раз пожаловал к нам в гости. Верней сказать, кто знает, чей покой мы ещё нарушаем. Ведь это не они у нас в гостях. А мы у них.
Я задумался, представляя эту огромную армию живых существ, населяющих Тихий океан.
Мы молчим, наверняка каждый из нас в очередной раз чувствует себя малюсенькой, затерянной песчинкой в океане, одноклеточным рачком или моллюском планктона.
- Никита, давай перелазь быстро в лодку, здесь безопасней, - командует Виктор. Я беру  рюкзак и мигом оказываюсь в уютной, обустроенной лодке. Дно выложено красными сиденьями, чтобы удобно было спать, вместо подушки матрас из водорослей. В укромном месте привязан неприкосновенный запас еды и воды.
Обнаружилось животное ночью, под плотом. Мы доглядели, как тусклый рассеянный свет просачивается на поверхность воды и окружает лодку неоновым ореолом. Словно прожектором кто-то
неизвестный подсвечивает дно плота снизу. Никаких действий животное не предпринимает. Даже не знаем кто это и чего от него ждать. А прогнать его не представляется возможным. Он не толкает плот, не поедает наших уточек, просто висит в толще воды.
- Может это огромный скат? - предполагает Виктор.
- В любом случае мы должны быть начеку, - говорю я.
- О, Господи, как мне  страшно, глядя на этот танственный свет, - шепчет Марина.
Теперь по очереди не спим, несем вахту. Свет незаметно иссякает.
Через некоторое время забываем про опасного соседа и опять возвращаемся на плот.  Пробуем вдвоем спать на плоту, плот выдерживает. Значит тот, кто находится в лодке, ночью дежурит, а днем спит в шалаше. Одному человеку в лодке комфортно, свободно. Марину , конечно же мы не привлекаем. Она постоянно ночует на плоту и не желает уходить в лодку. Виктор наоборот, настаивает, чтобы Марина перешла в лодку. На досуге я делаю из парусины второй навес над Марининым
"диваном", теперь воды  собираем больше. Каждый день позволяем себе обмываться пресной водой из панцирей черепах, когда заполняем всю тару.
Пополняем и постоянно меняем неприкосновенный запас воды в  лодке, который хранится в бутылках в ворохе сухих водорослей. Теперь, как только попадается островок с водорослями и мусором мы ищем в нем полезные для себя вещи. На одном даже нашли огромный рыбацкий плащ с капюшоном и сапогами забродами. Я выполоскал его и избавил от морских обитателей. Нашли резиновую лодку, но у нас нет насоса ее надуть. Насос для мяча не подходит. Поэтому брать не стали бесполезный тяжелый предмет. Пластиковым бутылкам не было счета. Мы ими тоже хорошенько затарились. Как-то за разговором посчитали, что  странствуем в океане уже  ровно 1,5 месяца.  Сейчас середина октября, а в ноябре начнется сезон штормов.
- Эх,  я прозевал свой день рождения, - грустно вспоминаю я.
- Ничего, не унывай, Никита, лучше поздно, чем никогда, - весело замечает Виктор, - вот сегодня и отметим.
Вечером решено устроить праздник. Погода стоит отличная. Весь день дует освежающий ветерок, небольшие волны слегка раскачивают наши суденышки. К вечеру ветер стихает и плот лениво скользит по глади океана, подчиняясь течению.
Но не может быть всё хорошо, когда в толще воды живет великое множество всяких существ. В воздухе сегодня прям пахнет бедой.  Даже аппетита нет.
Марина первая нарушает гнетущую тишину:
- Что-то мне не спокойно. В голове звон, подташнивает, из рук все валится. Как бы чего не случилось.
- Да ладно, тебе, Маринка, - успокаиваю я, - смотри какая погода чудесная, полный штиль. Даже рыбки плавают возле лодки и плота.
- Рыбки, это еще неизвестно, хорошо или плохо. Они могут быть свитой большой акулы, а могут и привлечь на кормежку большого хищника, - говорит Виктор.
- Папа, ты прям умеешь успокоить, - нервно бросает Марина, - моё чутье всегда подсказывает беду, не стоит пренебрегать предчувствиями.
- Я не спорю, но что мы можем сделать? - обращаюсь я к Марине.
- Мне еще и сон приснился, - Марина недоговорила.
Пришествие этого чудища одновременно увидели все.
За плотом, чуть сбоку, перевертываясь и поблескивая серебристо-голубым брюхом, медленно дефилирует на встречу к нам торпедообразный огромный монстр с длинным выростом на голове.
Вид у него свирепый и воинственный. Сам здоровенный, еще и нарост на голове, где лоб. Описывая круг, задевает края плота, а спинной плавник от этого прикосновения становится дыбом. Плот, рядом с этой махиной кажется хрупкой скорлупкой. От такого соседства сотрясается в конвульсиях. Эта туша, как издевается над нами, даже пытается атаковать, но что- то ей мешает. Одно неосторожное  движение и нам конец. Я не заметил, как мигом очутился в лодке, держа за руку Марину. Перепрыгнули, что ли. Она тоже потом не вспомнила. Двенадцать часов непрерывного  напряжения и наблюдения за этой рыбой выматывают нас. Мы в любой момент ожидаем атаку.
С наступлением темноты, следим за ней по искрящемуся следу и по плеску воды, а днем ее прекрасно видим. Задевая плот и лодку с боков, рыба ни разу не подплыла спереди.  Иногда развивая большую скорость, стремительно приближается к плоту, потом резко разворачивается и уплывает. Почему- то ее интересует только плот. Так и не решившись на атаку, после полуночи  рыба уплывает, оставляя за собой светящийся след. Просто покинула нас, без всяких последствий.
Мы встретились с меч-рыбой. Не менее шести метров в длину и весом более полутонны. Виктор рассказал, что перемещается эта рыба со скоростью урагана - 100-120 км/ч. У нее страшное оружие - острый меч, образованный из сросшихся костей верхней челюсти, напоминающих стрелу подъемного крана.  Питается меч-рыба мелкой рыбой, но любит нападать на больших животных, даже на китов, причем наносит им тяжелые, глубокие раны.
Меч-рыба не раз наводила ужас на мореплавателей и рыбаков, нападая на парусные суда и даже на военные корабли и пробивая мечом корпуса рыбацких лодок. Причину такой агрессии меч-рыбы при встрече с крупными морскими животными и судами наука пока не объяснила. Возможно, это просто инстинкт - нападать на крупного потенциального противника. А может скверная черта агрессивного характера. На нас она не напала, видимо не посчитала нас опасным противником. А то страшно представить, что могло произойти. Уснуть мы не можем, ожидаем еще ночных гостей, а то говорят, что беда одна не приходит. Вдалеке, весь остаток ночи,  слушаем всплески крупной рыбы. Марина, вымотавшись от переживаний засыпает, а мы с Виктором сидим. Сна нет ни в одном глазу после увиденного и пережитого.
Еще Виктор рассказал, что был случай в конце Второй мировой войны - нападению меч-рыбы подвергся английский танкер "Барбара". Полутораметровый меч пробил обшивку и застрял там. Однако рыба сумела выдернуть меч и бросилась в новую атаку. Она была около 5 метров длиной и массой 660 килограммов.
Мы оба решили - нам очень повезло, что остались живые и невредимые. Это уже не везение, а чудо!
Утром,  все море, которое можно охватить взглядом, прям на глазах покрывается рыбьими спинами. Направление движения косяков рыбы, а это скорей всего сардинелла, предусмотреть невозможно. Они то исчезают, опускаясь на глубину, то двигаются по поверхности с шумом, напоминающим шелест дождя, то быстро перемещаются из стороны в сторону. Хаотичное движение рыб объясняется тем, что они так спасаются от многочисленных хищников, которые с разных сторон атакуют косяк. Эти охотники опасны и для нас. В азарте могут перевернуть наши посудины, смотря что за монстры там охотятся. Быстро хватаем весла и что было силы гребем прочь от этого места кормежки. А Марина по пути следования забрасывает в воду сачок, наспех сделанный из моей футболки и ловит рыбу.  За час интенсивной гребли, мы покидаем это место. Еле отдышавшись, и успокоившись от одного зрелища, попадаем на другое  незабываемое шоу. Нашему взору является
дружная атака на  сардинеллу стаей быстрых дельфинов, в несколько десятков голов.  Высоко выскакивая из воды, дельфины плюхаются с громким всплеском, поднимая фонтаны брызг. Оказывается, что этими действиями они глушат свою добычу и разгоняют косяк, поскольку охота за отдельными рыбками им значительно легче. Издали место кормления дельфинов похоже на кипящий котел.  
- Во время оттуда смотались, - с облегчением говорит Виктор.
Мы с Мариной молча киваем, завороженные зрелищем.
Дельфины, полакомившись рыбой и разогнав косяк, отдыхают, медленно переваливаясь в воде с боку на бок. Затем все стадо, как по команде, стремительно срывается с места и обгоняя нас, уходит на поиск новой добычи.
Такой бурный день и пролетает незаметно. Впечатлений хоть отбавляй.
Перекусываем свежей присоленной сардинеллой с ламинарией. Обессиленные  в конец мы дружно засыпаем.
Следующее утро начинается ближе к обеду, когда тропическое полуденное солнце, раскаленным блином висит в зените и беспощадно палит во всю силу. Есть в такую жару не хочется. Мы и не заметили, когда Марина сделала морс из плода пальмы. Она его очистила, покромсала на маленькие кусочки, подавила, чтобы выступил сок и заложила в двухлитровую бутылку. Залила водой из ягодной канистры. Бутылку, привязав капроновой ниткой, опустила за борт в глубину, чтобы охлаждалась. Теперь предлагает этот напиток, вытащив из недр океана прохладную бутылку. Виктор аж вскочил от неожиданности. Потом что- то вспомнил и сел на место. Удивлению нет предела. Так приятно испытывать на себе заботу других людей, особенно когда ухаживает такая красивая, нежная, не испорченная цивилизацией большого города девушка. Бутылку мы опустошаем за один присест.  Божественно вкусный напиток желтоватого цвета с ароматом ягод и вкусом тропического фрукта оказывается кстати.
- Никита, это мой подарок тебе на день рождения, - скромно опуская глаза, молвит Марина.
- Спасибо, сестричка, - выскакивает у меня это дурацкое слово "сестричка", - это самый лучший подарок в моей жизни.
От избытка чувств, мне хочется Марину обнять и поцеловать, но я сдерживаюсь. Марина, почувствовав мой порыв, даже немного наклонилась в мою сторону, но момент потерян. Мы оба испытываем это неловкое чувство. Весь день  валяемся на своих лежбищах, наблюдая за акулами и мечтая о встрече с нашим островом. Я рассказываю моим гостям про двух акул, которым дал имена. Вместе смеемся. Марина осторожно интересуется про Светочку, но я не даю повода меня расспрашивать. А вот про стычки с Полиной Игнатьевной рассказал. Это намного интересней и смешней.
Наблюдая за акулами, всегда думаю о красоте и мощи природы. Такие моменты напоминают о том, насколько мы маленькие и беззащитные перед величественностью природы. Акулы представляют собой идеальное воплощение силы и грации, их движения плавные, грациозные и уверенные. Они хозяйки морей и стоят на самом верху сложной пищевой цепочки.
  Подходит время ужина. Марина по-хозяйски хлопочет возле импровизированного стола, сервированного блюдами из  черепашьих панцирей со всевозможной едой. Чем не праздник.  Мы сидим такие загоревшие, заросшие, как туземцы, на лице белеют только зубы.  К вечеру холодает. Я отдаю Марине свой спортивный костюм, а сам одеваю Лехин. Он и на меня большой, а Марина бы в нем вообще утонула. Приготовились к трапезе. Виктор аккуратно перелазит на плот и садится на диван рядом с дочерью.
- Ну, что, Никита, будем праздновать твое двадцатилетие? Не каждый может похвастаться, что отмечает юбилей в таком ресторане, - говорит  Виктор и тянет за веревку, которая уходит в воду. 
С плеском вытаскивает двухлитровую бутылку. Мы с Мариной открываем рты от неожиданности. В бутылке светится прозрачная  бледно- розовая жидкость с пузырьками и веточками соцветий пальмы. Вот это еще один  сюрприз! Теперь понятно, почему он так разволновался, когда Марина доставала свою бутылку.
- Вот это да! Вино???- мы с Мариной выкрикиваем это хором и смотрим на Виктора.
Виктор смеется и говорит:
- Я решил провести эксперимент. Можно ли в условиях, приближенных к экстремальным, позволить себе быть человеком, - и опять весело смеется, - я сделал вино.
Стаканов у нас нет, резать бутылки мы не захотели. Они нужны для хранения пресной воды. Неизвестно, попадется ли по пути еще один "супермаркет".
Вино пьем из  бутылки, по очереди пробуя прохладный, изысканный напиток.
Вино розовое, шипящее, как шампанское, приятно прохладное. По вкусу похоже на ананас. Даже немного ударяет в голову. Виктор и Марина говорят мне тосты.  Праздник удается на славу. Нашему меню может позавидовать любой ресторан. Кусочки вяленой галапагосской черепахи, свежие мидии, жирные и прозрачные куски вяленой дорады, салат из уточек и морской капусты. И шампанское из женских соцветий мангровой пальмы. Нам троим в этот вечер особенно хорошо.
Рассказываем анекдоты, случаи из жизни, весело смеемся. Жизнь продолжается. О будущем не думаем. Живем одним днем. А в этом, сегодняшнем дне, мы счастливы. А ведь счастье , как и человеческая жизнь, такое хрупкое, особенно внутри вражеской среды, где все хотят тебя съесть, либо уничтожить. Слава Богу, что в этот момент ничего не угрожает, мы беззаботны и веселы .
Сегодня моя очередь дежурить. Виктор предлагает в честь празднования дня рождения, сменить меня. Я отказываюсь. Тем более, он уже умостился в лодке на мягком матрасе из сухих и теплых  водорослей и засыпает, укрывшись куском парусины. Весла у меня есть, на случай нежелательной встречи с китом. Спать не хочется. Звездная россыпь над теплым и спокойным океаном, тихий плеск воды о плот и вкрадчивое бормотание ветра, запутавшегося в парусе обещают волнительную романтическую ночь в обществе с красивой молодой девушкой. Мы с Мариной на плоту вдвоем.
Вечер обещает быть приятным.
Сложно побороть первую неловкость. Мы сначала не знаем о чем говорить, прощупываем разные темы. Зато потом долго болтаем о чем-то важном, переходя на шопот. Через время, рассказываем смешные истории из детства, перебивая друг друга и громко смеемся. После всего поем песни. Начиная детскими и заканчивая гимном России. Спустя некоторое время, Марина читает стихи. Стихи очень красивые лирические, про любовь, про луну, про море. Она написала их сама.
Немного погодя,  мало- помалу утихаем и растворяемся в этом лунном свете, плеске воды и шорохе ветра. Мерное покачивание плота успокаивает и убаюкивает.
Не чувствуется ни тревога, ни напряжение. Это прекрасно. Ради таких минут и стоит жить.
Над нами нависает бесконечность из галактической россыпи созвездий, а под нами зияет черный провал многокилометровая бездны воды. 
Я смотрю на Марину и не могу отвести глаз. Она такая красивая с распущенными длинными волосами. На фоне волшебной ночи похожа на русалку. Она сидит, обхватив согнутые ноги руками и смотрит вдаль.
Вдруг, своим восторженным криком нарушает наше молчание:
- Смотри, Никита, океан светится!
Слабое, почти неуловимое свечение словно голубые искры, вспыхивает среди волн.
И правда, когда луна светит в полную силу, вода в море сверкает голубым, похожим на электричество светом. Это потрясающе! Океан показывае настоящее огненное шоу, запуская в своих глубинах сине-зеленые фейерверки, освещающие водную гладь от горизонта до горизонта.
И вот, как огромный пузырь, со дна всплывает  головоногий моллюск. Он лениво переворачивается с боку на бок и весь купается в лучах ярко- синего цвета.
Это зрелище доставляет незабываемое удовольствие. Даже не думаем о последствиях столкновения малюска с плотом. Всё обходится.
Мириады ярких звезд перемигиваются с  фосфоресцирующим планктоном. Светящиеся рыбы и перламутровые медузы дополняют красоту ночного океана.
Кажется, что ночью происходит великое таинство. Под влиянием этого волшебства, что-то происходит и в душе человека. Хочется быть добрым, обнять весь мир и в этот момент, как никогда очень хочется жить!
Возникает авантюрное желание искупаться в этой магии, наверное это сравнимо с купанием в волшебном зелье.
- Маринка, а давай искупаемся, - предлагаю я, - ведь наверняка хищники побоятся сунуться в это неоновое шоу.
- А давай, - тихо, но уверенно отвечает Марина с горящими глазами, - только я не умею плавать. Если я утону, это будет на твоей ответственности.
- Мы возьмем спасательный круг, и ты не утонешь, - подтверждаю я, - да я и не позволю тебе утонуть. Разве, что Нептун тебя украдет и в русалку превратит - смеюсь я и брызгаю на Марину бриллиантовыми капельками воды.
- Я вам сейчас искупаюсь, - раздается как гром среди ясного неба, голос Виктора, нарушая нашу хрупкую сказку. Вот так заканчивается волшебство ночи.
Выпадает роса и мне надо делать свою работу - собирать воду с двух крыш.
Марина, вздыхает, дарит мне томный взгляд и уходит. Зевая, кутается в теплую, сухую парусину, ложится на свой диван и засыпает. Скоро рассвет. Что принесет нам новый день? Виктор меняет меня на рассвете. Я сдаю вахту, добытую воду, возвращаю весла и с чистой совестью отправляюсь спать.
Днем не спится так долго и крепко, как ночью. Тем более Виктор очень громко тянет из воды сильную рыбину. На крючке сидит большая желто- синяя дорада. Он с ней не справляется. Выносливая рыба бьется о плот, плещется и играет чешуей в лучах солнца. Намотав на руки куски парусины, я выскакиваю из своей берлоги и помогаю Виктору вытащить улов. Выглядит она сногсшибательно. Ярко - желтое тело, синий плавник и раздвоенный синий хвост. Когда рыба умирает, она теряет свою царственную окраску и становится обычной, серебристой рыбой, как в магазине. Спать уже не хочется. Я сам чищу и разделываю рыбу. Как же хочется развести костер и запечь эту красавицу на углях в фольге, или в листьях банановой пальмы. Я даже чувствую запах дыма и жареной рыбы, слышу, как с шипением жирок плавится и капает на угли. Но увы! Реальность пока далека от мечты. 
 Из Маринка получилась отличная хозяйка. Успевает и готовить и делать запасы. Голод нам не грозит.
Утро яркое, ясное и безветренное.
Совсем неожиданно, по правому борту из воды показывается огромная серая глыба. Так близко, что никто и представить себе не может! В метрах десяти от нашей лодки появляется кит.  Мы смотрим на него во все глаза. Он спокойно плывет параллельно с нами, закрывая собой весь океан. Как долго это будет продолжаться –  решает кит, он здесь хозяин, а мы лишь в гостях у него. Главное, чтобы без выкрутасов.
Меня мгновенно охватывает восторг, словно я оказался сопричастным к великому таинству природы! Кит такой огромный, что я вмиг чувствую себя маленькой песчинкой в мироздании. Это ощущение сложно передать. Так же неожиданно , спина уходит под воду. Все ждем. Время перестает существовать. Через время, кит высовывает плавник, он ровной вертикалью поднимается над водой, словно машет нам, приветствуя! Это просто восхитительно!
Надо же увидели кита днем, во всей своей красе. Кит вынырнул, показал свою гладкую, темную спину, выпустил теплый вонючий фонтан, презрительно фыркнул и так же бесшумно ушел на глубину. Больше его не видели. Для нас это зрелище. К такому привыкнуть нельзя.
- У меня такое ощущение, - говорит Марина,
- что все животные, которых мы встречаем, совсем нам не рады и они ставят цель, от нас избавиться.
Виктор, отвлекается от подтягивания веревок с правого борта, встает в полный рост и продолжает Маринину мысль:
- И это не мудрено, ведь мы вторглись в их стихию, мы для них чужие, а они защищают свою территорию. И радует лишь одно, что это мы их едим пока, а не они нас.
Я смеюсь, показываю "класс":
- Хорошо сказано, что не они нас едят.
Видимость сегодня прекрасная, волн нет погода балует, значит любит. На плоту в открытом океане развлечений особых нет, кроме  встреч с обитателями океана и медитирование на линию горизонта. Глазу зацепиться не за что.
И вот, мы одновременно видим вдалеке, на гладкой поверхности океана, маленький предмет.
- Смотрите, смотрите, что это такое, так уверенно держится на воде, - возбужденно замечает Марина.
- Похоже, что водоплавающая птица. Гусь или утка,- со знанием дела, говорит Виктор.
И тут до нас доносится звонкое, раскатистое кряканье, утка бьет крыльями по воде и не может взлететь.
- Что же случилось? - выражаю я свое недоумение и приставив ладошку ко лбу, вглядываюсь вдаль.
- Утку надо спасать, - решительно подытоживает Марина.
Распустив веревку, которой  связаны плот и лодка, мы отправляемся в спасательную экспедицию.
На веслах  быстро приближаемся к птице. Она вся в крови и как ни странно дается в руки. У нее сломано крыло. Поднимаем ее в лодку, осматриваем. Других ран не находим. Утка не маленькая, туловище длинной до полуметра, плюс шея с головой и тяжелая. У нее уже намокли перья, еще немного и она бы утонула. Как ее не съели хищники.
И тут наши взгляды встречаются прям на утке.
- Только не надо так смотреть на утку, - с подозрением в голосе говорит Марина и забирает ее у Виктора, - я не позволю вам ее съесть.
- Вот так всегда, - расстроенно отвечаю я, - а как же вяленое утиное мясо на завтрак? Мы в пролете?
Марина смотрит на меня с презрением, фыркает и замолкает.
Бережно и осторожно отмывает утку от крови. Видимо долго была на воде, пыталась взлететь, била крыльями и выбилась из сил. Марина перематывает ей крыло и смотрит на меня:
- Никита, у меня к тебе огромная просьба. Давай, я послежу за акулами а ты нарежешь несколько уточек с дна плота, я попытаюсь покормить утку.
- Вот еще, буду я ради какой то утки, рисковать своей жизнью, - бурчу я в ответ.
- Никита, ну пожалуйста, я тебя очень прошу, - жалобно просит Марина, держа утку на руках.
- Ну хорошо, хорошо, только внимательно смотри, как увидишь плавник сразу дергай за веревку за которую я буду держаться, - говорю я
Беру нож в зубы и ныряю под плот.
За три минуты дело сделано. Я выныриваю с охапкой тины и уточек. Марина плетет утке из тонких веревочек импровизированный ошейник и поводок. Ошейник она продевает через лапки и туловище и привязывает утку возле своего дивана так, чтобы она могла ходить по плоту и садиться на воду.
От корма утка не отказывается, ест с жадностью, особенно ей пришлись по вкусу морские уточки, которых Марина еле успевает вытаскивать из панциря и резать мелко ножом.
- Ее зовут Варвара, - не думая  представляет Марина утку, - прошу любить и жаловать.
Варвара крикливая и прожорливая. Ест все подряд, и кишки от рыбы, чешую, водоросли. Ну и гадит соответственно. Хорошо, что Марина привязала ее на своей стороне и сразу же убирает за ней.
Через неделю утка  уже откликается на свое имя. Когда мы ее зовем, она потешно, вразвалочку ковыляет через весь плот. Подходит и теребит клювом пальцы нам на ногах, ждет, когда ей дадут лакомство. Она стала еще тяжелей, отъелась.  Марина иногда снимает с нее поводок, но очень боится, что утка уплывет и не вернется. Но где там, утка и не собирается покидать такой хлебосольный дом.  Спит она по-прежнему возле Марины, а весь день лазит по плоту или купается в океане. По утрам будит нас радостным кряканьем.
Мы к ней привыкли и рады, что не съели такого компанейского питомца. Маринку она прям обожает. Когда Маринка ложится на свое ложе, Варвара залазит к ней и перебирает клювом волосы на голове, заботливо покрякивая.
Всех остальных она всего лишь терпит. Однажды после обеда, мы с Маринкой залезли в лодку, сидим, дурачимся. Варвара все время с нами. Я специально легонько Маринку толкаю. Утка странно на меня смотрит и, чувствую, она напрягается. Я беру Марину за плечи и легонько трясу. Варвара налетает на меня, как коршун. Я во время успеваю прикрыть лицо, а то бы она меня исцарапала, своими длинными когтями. Бьет со всей силы крыльями, аж повязка с крыла слетела. Потом Варвара долго еще шипит на меня, когда я подхожу к Маринке. Таким образом у Маринки появилась защитница. Крыло у Варвары срослось неправильно, и летать она уже не сможет.  Хирург или травматолог пока из Маринки никакой. Вот и хорошо, а то бы Маринка очень расстроилась, если бы Варвара улетела.
Мы замечаем, когда поднимаются небольшие мягкие волны, особенно после дождя появляются дорады. Варвара сразу же прыгает на плот, видимо она их боится. Дорады начинают кружить возле нас, воровать наших уточек, толкая плот и лодку. Когда они насыщаются, то сразу же уплывают, а мы  успеваем поймать эту вкусную рыбу, чтобы засолить.
Ночь проходит спокойно, не считая очередного дождя из летающих рыб, напугавших Варвару. Видимо одна рыбина в нее угодила. Варвара долго испуганно кричала. Утром Марина соорудила ей навес из кусочка парусины. Теперь Варваре есть где прятаться, когда страшно и спит там ночью.
Ночи часто  проходят спокойно, не считая нескольких ударов о дно плота неизвестных животных и дождя из летающих рыб. Эти рыбки особенно вкусные сухие, как семечки. Мы ими лакомимся просто так. У нас их много. Висят щедрые гирлянды. Мы из бамбука соорудили приспособление для сушки рыбы.
Утро этого дня, выдалось яркое, ясное, безветренное. На голубом небе, чуть поодаль,  опять висят два белых облака. Только потом мы поняли, что такие облака всегда висят над островом, даже если мы и не видим этот остров. Это испарения пресной воды после дождя, или, если есть пресные водоемы. Течение усиливается, мы довольно- таки быстро плывем навстречу своей судьбе. И она не преминула нам явится во всей своей красе.
Марина как всегда, первая замечает на горизонте зеленый остров с висящими над ним белыми облаками, и радостными криками извещает нас об этом:
- Земля! Земля! Вижу землю! Папа, Никита, смотрите, опять в нашей жизни появился остров. На этот раз, будет самый настоящий остров с песком  и пальмами, я в это верю!
Даже Варвара взволнованно крякает, подтверждает Маринкины слова и машет крыльями, поднимая ветер.
Марина накидывает на нее поводок, что бы она не удрала от переизбытка чувств.
Виктор, делает из ладошки козырек и начинает всматриваться вдаль.
- Да, ребятки, похоже, что наше приключение подходит к концу и это действительно остров. Может и правда, нам улыбается удача, как ты думаешь, Никита?
Я даже и не знаю, что  ответить. Вспоминаю свое первое бурное чувство радости, а потом разочарования, когда увидел мангровый остров. Вот так еще раз разочароваться я не хочу. Лучше подождать.
- Знаешь, Виктор, это здорово, что мы видим остров и скорей бы к нему приплыть без неприятных неожиданностей. Ведь  остров могут окружать острые и опасные рифы, которые скрывает прибой. На острове могут быть ядовитые змеи, скорпионы, хищные животные или еще хуже племя каннибалов
  Поэтому давайте будем бдительными, - не очень уверенно рассуждаю я.
Виктор смеется и хлопает меня по плечу:
- Эх, дружище, надо было хорошенько учить географию и тогда ты не говорил бы ерунду, а знал, что прибьет нас всё  равно к островам Кирибати, а они все атолловые. Никаких змей и диких животных, кроме полинезийской маленькой крыски на островах не водится. Племен людоедов там точно нет. А вот в Индийском океане есть остров, где туземцы убивают любого, кто приближается к острову и живут в каменном веке. Хорошо, что мы находимся в Тихом океане. Угрожать на необитаемом острове нам может только отсутствие пресной воды и выступающий коралловый риф, который мы не сможем увидеть ночью.
Речь Виктора немного разряжает обстановку, не смотря на возможное наличие рифа. Остается только ждать, когда течение и ветер прибьют нас к острову. Вглядываясь в водную даль, ничего опасного не видим. Мы не сразу замечаем, как вода возле плота и лодки странно темнеет. Заметно холодает. Сразу градуса на два.
Остров по- прежнему находится по пути нашего следования.
Виктор озадаченно говорит:
- Как-то странно получается, что течение несет нас на остров. Так не бывает, оно должно где- то свернуть. Наша задача не пропустить этот поворот.
Марина громко и с опаской говорит:
- Скорость плота заметно увеличивается.
- Мы ничего не соображаем в этих течениях и не знаем, что можно от них ожидать, - говорю я.
- Никита, хватай Маринку и быстро в лодку, - командует Виктор.
Мы отправляемся в лодку.
Приближаясь к острову, течение усиливается еще сильней. Плавсредства  просто летят по поверхности воды, подгоняемые небольшими волнами. Цель близка. Чувствуется прилив. Значит мы проскочим кораллы, если они есть. Мы успокаиваемся.
Марина начинает мечтать:
- Выйдем из лодки на горячий белый песок, разожгем костер, закипятим в кастрюле воду. Я перебиваю Марину и делюсь своей мечтой:
- Поймаем рыбу и сделаем барбекю. А в кастрюле сварим уху.
Виктор, в отличие от нас, очень напряжен, все время прислушивается, не давая нам болтать:
- Так, мечтатели, ставим плавучий якорь и садимся на весла. Дело дрянь.
Виктор прыгает в лодку, мы ставим якорь и хватаем весла. Течение такое сильное, что вырывает якорь, который выдержал последний шторм.
- Вы слышите звук? - неуверенно спрашивает Марина.
- Я не понял, когда он появился, — говорю я.
Этот странный звук, похожий на грустное, протяжное рычание идет отовсюду. Плот вибрирует и кренится, то в одну, то в другую сторону. Вода между бревнами пенится и выплескивается наружу.
- Черт знает что такое творится, - не теряя самообладания говорит Виктор, крепко держась за борта лодки..
- Держись крепко, Марина, чтобы не вылететь с лодки, - кричу я.
Маринка хватает перепуганную Варвару, другой рукой цепляется за борт лодки. Плот и лодку бросает из стороны в сторону. Короткие волны в этом потоке доставляют массу проблем. Вода врывается  на плот снизу, через бревна бьет гейзерами вверх, захлестывая всю поверхность плота.
Вдруг мы замечаем, что плывём не туда, остров не приближается, а отдаляется. Теперь он не прямо по курсу, а уходит вправо. И двигаемся мы, судя по солнцу с большим отклонением. Ничего не изменить, назад пути нет.
Вот оно как бывает! Прощай остров, прощай несбывшиеся надежды. Мы даже не узнаем, какой ты был. Гостеприимный или нет,  принес бы нам беду или спасение. Течение стремительным потоком уносит нас в другую сторону. Бороться с ним бесполезно. Поток, как быстрая горная река. Ну вот и всё. Остров скрывается за горизонтом. 
- Господи, ну почему нас отнесло течением, а ведь спасение было так реально, так близко, - жалобно приговаривает и плачет навзрыд Маринка, прижимая к груди Варвару, которая собирает клювом слезинки с её лица.
- Я даже видел песчаный берег и пену прибоя, - грустно вставляю я свои пять копеек.
- Ребята, прекращайте распускать нюни. Мы ничего не смогли бы сделать. Мы не в состоянии противостоять океану, поэтому давайте ему доверять. Ведь мы до сих пор живы, а значит, это кому-то нужно, - подводит итог Виктор, подтягивая к лодке плот.
И мы замолкаем. Каждый задумывается о чем-то своем.
Мне вспомнился день из беззаботного детства, когда перед обедом съел целую пачку мармелада, которую купил в Пятерочке, идя со школы домой, несмотря на то, что мама мне не разрешала покупать сладости самостоятельно. Я ее ослушался. В обед отказался от супа, который разогрел и подал мне папа.
А пока мама с папой отдыхали, я сьел все конфеты из вазочки, а суп вылил в мамин бульон.
Когда мама спросила:
- Никита, ты зачем съел все конфеты?
Я ее обманул и сказал, что вообще их не ел. Мама открыла дверцу стола, где было мусорное ведро, а на нее посыпались фантики от конфет, которые я сьел и неаккуратно бросал бумажки в ведро.
Мама посмотрела на меня и спросила:
- А это что в ведре?
Мне нечего было сказать, кроме всяких глупостей, которые липли к моему языку. Вспоминая этот случай, я громко смеюсь. Рассказал Виктору и Марине и мы долго смеялись вместе.
- Папа, видишь, как хорошо иметь дочь, - с гордостью говорит Марина, - я никогда вас с мамой не обманывала.
- Так и мы тебя, доченька, тоже никогда не обманывали, - отвечает ей ласково Виктор.
Ночью мы опять ложимся в дрейф без намеков на ветер и движение воды. Течение, сделало свое мерзкое дело. Рассеялось и потеряло силу. Утром, на восходе солнца, нам кажется, что нас окружают острова.  Их  много, они повсюду отражаются в воде и на небе. Зарождается паника, но Виктор успокаивает:
- Это миражи. Мы видим то, что хотим видеть. Наш мозг устал от одной и той же картинки и начал воспроизводить то, о чем мы мечтаем. 
И правда, как только успокоились, миражи исчезли. Жаркие лучи солнца развеяли все видения. Мы с Виктором перелазим  на плот, чтобы делать свою работу.
Несколько дней проходят без происшествий. Медленно, но верно течение несет плот и лодку на юг.
Утром, вглядываясь в воду, мы замечаем вдалеке  голубые и зеленые пятна, которые то расплываются, то соединяются в одно большое пятно.
Усматриваем мы их одновременно и сразу же напрягаемся, не зная, чего ожидать от этого явления. Варвара сразу же выпрыгивает из воды на плот и прячется в своем убежище. 
Через время, пятна превращаются в
крупных рыб. Рыбы серьезно интересуются плотом и лодкой. Они подплывают со всех сторон, окружают нас и следуют с нами одним курсом. Казалось, что рыбы несут на себе нашу флотилию. Без всякой опаски огромные, неповоротливые экземпляры плещутся возле плота и позволяют  ловить себя руками, даже не сопротивляясь. Рыбы гладкие и ленивые с глупыми удивленными глазами. Уже известно, что как только появляются рыбы или медузы возле плота и лодки, Варвару, как ветром сдувает из воды.
После рыб, поверхность воды заполняют медузы разных размеров, форм и оттенков. Прям армия разномастных медуз выходит на парад. Среди них всплывают черепахи, с недоверием глядя на нас. Океан  демонстрирует нам свои богатства. Картинка в океане быстро меняется, как облака на небе. Перекрашивается цвет воды,  просматривается через толщу воды коралловый риф. Сначала еле видно, потом глубина уменьшается. Мы в такие дни лежим на плоту попами кверху и любуемся подводным царством. По очереди одеваем очки и суем голову в воду. Рыбы подплывают вплотную и даже пытаются схватить за нос.
Мир океана восхищает каждым своим проявлением: это и морские тропические рыбки, и разноцветные колонии морских ежей, и кораллы, похожие на фантастические цветы - словом морской космос, выдержанный в разных  тонах.
В один из таких безмятежных дней, я лежу на животе, на краю плота, любуюсь пейзажами, проплывающими под нами. Скармливаю, не полюбившееся нам, мясо чаек рыбам. Даже Варвара  его не стала есть. Рыбы, с рук берут лакомство и не брезгуют. Некоторые нежно, а некоторые жадно выхватывают, как собачки. Маринка надо мной подтрунивает, называя рыбьим дрессировщиком. А я ее называю рыбьим поедателем и дрессировщиком уток. Мы беззаботно смеемся.
Я зачерпываю ладошкой воду, чтобы  обрызгать Марину и от неожиданности вскакиваю на четвереньки, как ошпаренный. В этот же  момент лодка дергается и садится на мель.  Виктор дремает. От сильного толчка, чуть не вылетает из лодки.
- Что за чертовщина, вы опять балуетесь? - недовольно бурчит он спросонья, протирая глаза.
- Папа , посмотри вниз, - испуганно молвит Марина, вытягивая шею.
Мы по- прежнему находимся в открытом океане, но под нами реальное дно из кораллового песка с частыми вкраплениями сломанных кораллов. И это  не мираж. Мы на мели. Виктор оглядывается, опускает вниз руку, одевает кроссовки и осторожно вылезает из лодки. Ему чуть выше щиколотки.  Песок серебрится на солнце, отражает солнечные лучи. Здесь настоящее дно, и это дно, как ни странно, твердое и упругое. Мы с Мариной тоже сходим с плота, чтобы постоять ногами на нешатающейся поверхности. Ноги подкашиваются, мы со смехом плюхаемся в теплую, прогретую солнцем  воду, спугнув небольшого голубого ската. Этот затонувший атол совсем  небольшой. В длину метров 100 и в ширину метров 20. Мы его обследовали. Разноцветные рыбешки резвятся на мелководье. Морские звезды нежатся на белоснежном песке.   К нам подплывают мелкие любопытные акулята. Плещутся, смешно тычутся в наши ноги и улепетывают во свояси. Приходится все время оглядываться, не приплывут ли поздороваться их родители. Последнее время
мы часто заводили разговор, что бревна плота сильно намокли и не смотря на последнюю модернизацию, он может рассыпаться и затонуть. Это была у нас больная тема. Но нет худа без добра - появилась шикарная возможность провести диагностику. Виктор предлагает поставить весь плот на красные сиденья, чтобы доски немного проветривались.
Пусть у нас не будет удобных лежанок, но плот надо спасать. К вечеру плот стоял, как новенький. На красных сиденьях, напоминал крепкую и устойчивую баржу. Теперь он легко выдержит троих пассажиров.
Начинается прилив, вода уже доходит до пояса. Находившись вволю по песочку, плывем дальше. Действительно, островок окружен кольцом кораллов, которые быстро скрываются под приливной волной и мы безопасно отплываем, отдавшись ветру и течению. Мы оглядываемся и грустим.
Виктор садится на матрас и говорит:
- Теперь чаще будут попадаться острова. Вскоре обретем землю под ногами. Но я не отрицаю вероятность, напороться на невидимую коралловую гряду. Поэтому в океане расслабляться нельзя. Вахту несем внимательно и серьезно.
Марина, присаживаясь рядом, с ужасом глядя на отца, добавляет:
- А если бы мы плыли на яхте, ночью в шторм такие отмели не видны. Случилось бы крушение?
- Так и произошло с нами на яхте, - опустив глаза, говорит Виктор.
- Интересно, как же образовался такой островок, да ещё и с  плотным песчаным дном, - интересуюсь я и ложусь на свой матрас, напротив них.
Виктор смеется:
- Ну ты даешь, Никита, это же география 7 класса, элементарные вещи.
- Я же говорил Вам, что география у нас, это семейное, - обижаюсь я.
Марина разряжает обстановку:
- Да ладно тебе, папа, может Никита пропустил этот урок по уважительной причине. Например был на чемпионате России. Правда же , Никита?
Марина так доверчиво и искренне улыбается, что я не могу с ней не согласиться:
-  Ну конечно же на соревнованиях, где же еще мне быть. Да и вообще, мне география до этой катастрофы и не нужна была. Я ее не сдавал в институте.
- Вот видишь, Никита, а бабушка твоя оказалась права, без географии никак.
Может поэтому твоя сестра и полюбила географию -  знала, что можно попасть в такую переделку, - Марина говорила больше себе, чем мне.
- Ладно, слушайте, как образуются атоллы, - примирительно продолжает Виктор,
- На дне Тихого океана много вулканов, особенно в южной его акватории. Эти вулканы, в связи с поднятием дна, обрастают кораллами, которые умирают, оставляя свои скелетики. На них нарастают другие. Они строят свои колонии, стремясь вверх, к солнцу. Это строительство длиться миллионы лет. За это время дно океана то поднимается, то опускается, а кораллы неустанно трудятся, образуя острова и коралловые рифы. Потом может случиться извержение вулкана и появляется атолл с лагуной внутри.
Есть сведения, что из-за повышения уровня моря в 1999 году под Тихим океаном исчезли два небольших необитаемых островах. Может это один из них.
Виктор знает очень много, его знания  энциклопедические. 
Марина мне рассказывала, что сначала он был школьным учителем биологии и химии, после окончания университета, а потом поступил в аспирантуру, защитил диссертацию. Теперь он профессор в том  университете, который закончил и часто читает лекции в университетах Европы и Америки, владеет несколькими иностранными языками.
А мама была учителем начальных классов и тоже много знала. В студенчестве и она и Виктор, каждый в своем институте участвовали в КВН и  местных Что, Где, Когда. Там и познакомились на финале.
И прожили столько лет и еще бы прожили столько же.
Мы много разговариваем. Вспоминаем, мечтаем, рассуждаем.
О чем бы не начинали говорить, все темы  заканчиваются островом.  Ни о чем не интересно
говорить кроме нашего будущего острова. Он, словно  путеводная звезда, манит нас к себе. Какой он будет и как мы будем там жить. Это все в будущем.
Возбужденные событиями мы не можем долго успокоиться. Виктор и Марина на плоту вздыхают и ворочаются а я несу вахту.
Утром я обращаю внимание, что лодка без паруса догоняет плот, чего еще ни разу не было за все время плавания. Впереди всегда идет плот, кроме дней, когда  шторм. Такое ощущение, что плот кто- то тормозит. На дно плота  уже налипли уточки и моллюски , но не до такой степени. Надо с утра пораньше, когда нет акул поднырнуть и проверить. Рассказываю Виктору свое наблюдение, он со мной соглашается. Может что подцепили на мели и не заметили. Одеваю очки, обвязываюсь веревкой и прыгаю в воду. На удивление, уточек нет, а на меня  с днища таращатся два красных выпуклых глаза.
От неожиданности дергаюсь вверх и сильно ударяюсь головой. Что же это за чудовище там засело? Мгновенно оказываюсь на плоту, держась за голову. У меня вскакивает шишка. Заикаясь, рассказываю про глаза. Виктор одевает очки, берет ножик, перекидывает веревку и с опаской спускается в воду. У Марины паника и истерика. Я пытаюсь ее успокоить, хотя сам не спокоен. Виктор не может находится так долго под водой, как я,  и быстро выныривает, с каким- то странным, извивающимся предметом в руках, похожим на огромный хвост. Из раны хвоста течет зелёно -голубая жидкость, а тонкий кончик хвоста извивается
Мы с Мариной удивляемся.
- Папа, ты какого монстра победил? - испуганно спрашивает Марина, боясь подойти поближе?
- Вы не поверите. На дне  плота нашел убежище крупный осьминог. Он прилип, распластался по всей поверхности и принял цвет белого пенопласта.  Видимо спрятался от хищника, скорей всего от акулы, - смеясь рассказывает Виктор, размахивая конечностью осьминога.
- А этот хвост, верней нога, или как это у них называется, - говорю я , показывая на трофей,
который обвивает Виктора руку и уже начинает обвисать, - он как у тебя оказался?
- Осьминог, при первой же опасности, сбрасывает, как ящерица, любую свою конечность. А потом она отрастает. Вот нам подарок от осьминога, - поясняет Виктор.
Мы наблюдаем, как осьминог, удирает на глубину, истекая голубой кровью. Даже жалко его немного.
Марина брезгливо смотрит на конечность осьминога с присосками и говорит:
- Что прикажете с ней делать?
- Я сам приготовлю для нас деликатес,- уверяет Виктор и берется за дело.
Острым ножичком, аккуратно срезает присоски, натирает щупальцу солью. Через час смывает соль, режет на кусочки, нанизывает на бечевку и вешает сушиться на солнце.
К ужину аппетитные, полупрозрачные кусочки  готовы. Мне нравится новое блюдо. Марина ест не охотно. А Виктор уплетает за обе щеки, макая кусочки в рыбий жир. Плоды мангровой пальмы у нас закончились быстро. Приходится пить простую воду, которую мы приспособились охлаждать в океане, подвешивая бутылку на капроновом шнуре. Вот еще бы рыбу жарить приспособились.
Плот с парусом, освободившись от балласта, заметно вырывается вперед и отдаляется от лодки на длину веревки. Виктор подтягивает лодку поближе к плоту, чтобы я мог в нее перелезть. Сегодня моя очередь нести дежурство в лодке. Виктор и Марина ложатся спать на плоту. Воду решили не собирать. Я  разматываю веревку, чтобы находиться подальше от плота. В ночи плот не видно, мне кажется, что я в океане опять один. А одному-то жутковато теперь. Тупо пялюсь то на звезды, то на черную поверхность океана, где отражаются луна и звезды. Думать ни о чем не хочется. Я ответственно несу вахту и стараюсь не отвлекаться и не уснуть. Очень хорошо запомнились Виктора слова :
- Никита, у тебя прям феноменальная способность привлекать разных морских чудовищ, кого ты привлечешь следующий раз! Тишина. Слышно как плещется океан об лодку. Больше никаких звуков.  Спокойствие ночи не умиротворяют, а вызывают волнение и переживание. К чему бы это?  Осторожно подкрадывается страх, тревога и понимание неизбежности наступления негативного события. Что за фигня. Встаю в полный рост, осматриваюсь, прислушиваюсь. Все чувства переходят и концентрируются в районе солнечного сплетения. У меня так бывает. И это не с проста.
Вдруг тихое хриплое, баюкающее мурлыканье нарушает тишину.
Может я задремал и мне это приснилось, но нет, я бодрствую в полный рост. Прислушиваюсь - ничего. Ну да, покажется же всякая ерунда. Я удобно уселся и приготовился бороться со сном.
Через время опять раздается звук, похожий на урчание огромной кошки. Что за наваждение.
Ярко светит луна и я примечаю, как медленно всплывает огромный, длинный предмет. Его длина метров 15, а может 18, я не знаю. Первая мысль, что это подводная лодка. Но нет, лодка ровная, она не изгибается.  Я вижу небольшую, широкую голову и короткое рыло.  Туловище покрыто желтоватыми пятнами, а живот белый. Меня посещает мысль, чем же питаются эти исполины? Неужели наше путешествие закончится у него в животе?
Животное поворачивается на бок, уходит под воду и над плотом на мгновение нависает огромный хвост. Все происходит в замедленном действии. От удара хвоста о воду в глазах у меня темнеет. Миллион брызг, треск бревен, веревок, крики Марины, пронизывающие тёмное пространство и тишина.  Нет ни рыбы, ни плота. Лишь с неба молчаливо, издевательски пялится луна.
Хорошо, что в этот раз лодку привязали к плоту на длинную веревку. И в момент удара между ними было приличное расстояние. Толстая веревка лопнула, как струна.
Виктора и Марину отбрасывает в разные стороны. Я на автомате, быстро собираю их в лодку, испуганных и дрожащих. Сначала Марину, потом Виктора. Варвару нашли по оглушительному испуганному крику и шуму крыльев. Она со всей силы била ими по воде. Слава Богу, что все живы. Хорошо, что Марина приобрела  привычку на ночь одевать спасательный жилет. Она ведь не умеет плавать. Остаток ночи проводим без сна.  Я рассказываю Виктору, что между первым мурлыканьем, которое я услышал и катастрофой, прошло не более трех минут. Я вообще ничего не понял, что произошло и описал ему то, что увидел. Виктор, слушая мой рассказ, подтверждает, что это была китовая акула
и весит она тонн двенадцать точно. Эти акулы занесены в Красную книгу  Оказывается,
когда китовые акулы заглатывают воздух с поверхности воды, они издают мурлыкающий звук.  Питаются эти исполины планктоном, как киты и человека сожрать у них нет физиологической возможности. Только напугать. Что она и сделала.
Как хорошо, что у нас есть такая оборудованная и усиленная лодка, а в лодке  запас парусины, еды и воды.
Утро пожаловало пасмурное и безрадостное для нас. От плота и запасов почти ничего не осталось, только разбросанные бревна да красные сиденья. Так же из воды выловили рулон с пленкой и матрасы с водорослями, которые даже не успели намокнуть. Жалко кастрюлю, она ушла под воду с запасом солившейся в ней рыбы.
В воду лезть ночью не хотелось, да мы бы и не достали на такой глубине. Хорошо, что у нас есть весла и багор. Подплывая к предметам, мы собираем все, что видим. Оставшиеся сиденья, поломанные листы пенопласта, остатки столов без ножек. Всё, что  держится на  воде, связывали между собой и прикрепляли к лодке веревкой. Правильно, что все запасы веревок хранятся в лодке. Надо же, не сломалось почти ни одно бревно, просто лопнули веревки. А вот столы - основа ковчега сильно пострадали.  Наверное рыба дважды ударила по плоту. Сначала скинула обитателей плота в море, а потом разбила плот. Они тоже не помнят, потому что спали. Всё произошло быстро.    Мыслей не было никаких. Мне сейчас кажется, что мы погибнем. Тем более скоро в этой части океана начнется сезон штормов и дождей. На данный момент выхода нет, но нам ведь опять повезло, что мы живы. У нас есть лодка и немного пропитания. Можно из остатков бревен, столов и сидений сделать небольшой плот для одного человека, но  желания пока не возникает.
Утро встречает нас хмуро и недовольно.
Небо затянуто тучами, накрапывает дождь. Этого еще нам не хватало.
Горизонт теряется  в дымке. Садимся перекусить. Стараниями Марины, у нас неплохой  неприкосновенный запас. На какое то время хватит, а дальше видно будет.
В воздухе слышатся раскаты грома и опять пахнет бедой.
На нас надвигается шторм. Видимо где-то мы согрешили, что все кары небесные на  нас нападают .
Маринка встает в полный рост и в сердцах кричит небу:
- Ладно, давай уж тряхни нас если это так необходимо, но только закругляйся побыстрее!
Небо в ответ грохочет так, что не слышно собственного голоса. Дует холодный ветер, бегут на волнах барашки. А мы ничего не можем сделать.
Застилаем на дно лодки непотопляемые красные  сиденья, ложимся на них, укрываемся матрасами и  отдаемся воле судьбы. Даже Варвара сидит тихонько возле Марины и молчит. Мы так устали от борьбы за жизнь, от штормов, от гроз и прочих бед, даже не размотали пленку, чтобы укрыться от дождя. На всех напала аппатия. Дождь хлещет и неистовствует. Ветер рвет низкие тучи, волны вздымаются к небу.
Шторм так себе, видели и посильней. Лежим тихо, замерзшие и мокрые. Слышен только стук зубов. На следующую ночь резко прекращается качка, стихают волны и ветер. На небе светятся звезды. Резкая смена погоды очень странная. Я просыпаюсь и  долго лежу с открытыми глазами,  любуясь звездным, ясным небом, боясь разбудить моих спутников, вымотавшихся от испытаний штормом и холодом.   Хочется выглянуть из лодки. От любопытства распирает. Только я пошевелился, как проснулась Марина.
- Не пойму, почему такая тишина и чистое звездное небо? Мы умерли? Утонули и теперь в раю? - трет глаза и недоумевает Марина.
Просыпается и Виктор. Сменив горизонтальное положение на вертикальное,
мы громко ахаем.  Вдалеке, на самой линии горизонта, в лучах предрассветного неба, чётко  виднеются очертания  двух островов. Проморгавшись,
убеждаемся, что это не мираж. Настроение улучшается, появляется бодрость в голосе и опять вдалеке пробивается и дразнится хрупкая надежда.
Наша задача -  благополучно пристать к одному из них. Парус исчез, берем весла. Цель ясна и видна.
Чем ближе подплываем, тем больше убеждаемся, что расстояние между островами громадное.  Если нам не удастся высадиться на берег, если нас унесет течение в открытый океан, как прошлый раз, то когда потом мы увидим землю?
Назад уже не вернуться. А у нас нет плота, есть только груда промокших досок и бревен, которые вот-вот затонут.  Нам обязательно надо на остров.
Весь день неустанно гребем и  всматриваемся в бесконечный горизонт, боясь потерять из виду то, что греет душу, будоражит мозг, дает силы и подпитывает надежду. А это - далекий, неизвестный, манящий кусочек суши. Вечером сгущается туман. Перевозбужденные не можем спать. Близость земли будоражит сознание. Сделать все равно ничего не можем. Мы бессильны против природы. Грести нет сил. Ладони в кровавых мозолях. Течение несет нас на юго - запад. Если ничего не поменяется, то скоро окажемся на острове. Может это опять мангровый остров, а может и нет. Пусть даже и мангровый. Он нам тоже нужен для смены обстановки. Хотя бы наберем там яиц и спокойно попробуем  восстановить плот.  Ночь тянется целую вечность. Не поняли, когда наступило утро, даже Варвара не разбудила нас, требуя еду. Туман стал еще гуще. К обеду, из обрывков тумана неохотно появляются очертания  пологого острова с густой растительностью. Океан спокойный, не волнуется а мы в отличии от него очень. Впереди слышится странный звук. Лодку несет прям туда, на этот звук. Когда лучи солнца разгоняют лохмотья тумана , открываются взору острые, высокие кораллы, похожие на зубы дракона, угрожающе выпирающие из воды. О них, с оглушительным гулом, разбивается волна прилива. Вздыбливаясь вверх, пенная несется дальше по лагуне, рассеиваясь на мелководье острова. Между берегом, покрытым густыми зарослями и коралловой грядой, лавируют плавники акул. Их не счесть.
- Да уж, час от часу не легче, - слишком спокойно для увиденного, отрешённо  произносит Виктор.
- Значит, если нас не разорвет в клочья об эти зубы, когда выбросит из покореженной лодки, то мы станем добычей акул? - неуверенно спрашиваю я.
-Еще одно испытание, - говорит грустно Марина со слезами на глазах, - и мы его не выдержим, чудес не бывает. Давайте прощаться.
Слезы катятся по ее загоревшим щекам.
Мы молчим, потому что сказать нечего, даже мне.
Лодка приближается к опасному месту очень быстро, течение усиливается.  Острый, достаточно широкий риф  высоко торчит над водой. Платформа кораллов, начинается прям от суши и полукругом преграждает нам путь. Другая ветка рифа уходит вправо и тянется в глубину, резко уходя вниз.  Такие рифы, торчащие из воды посередине океана очень опасны для судоходства, поэтому здесь и не ходят корабли. О такие рифы, разбивались не только пиратские корабли. Мы отчаянно гребем веслами, пытаясь выйти из потока. Может мешают бревна? Виктор одним движением перерезает веревку. Ничего не меняется. Лодка становится легче. Теперь быстрее приближается к стене кораллов.
Видим явную опасность и не можем обойти ее на веслах. Опять повинуемся судьбе. Нельзя дать панике поселиться в нашем сознании, да на это и нет времени. События разворачиваются стремительно.
Я предполагаю, что если сейчас выпрыгнуть из лодки и пустится вплав, что будет?  Это та же самая смерть на острых кораллах или в зубах хищников. Не договариваясь, мы ложимся на дно лодки, крепко взявшись за руки и на счет три, закрываем глаза. Марина сует себе под мышку  Варвару. Виктор начинает читать молитву вслух, а мы с Мариной эхом вторим ему, понимая, что смерть неизбежна.
Вода под нами резко вспенивается, заставляя лодку вибрировать. Зарождается мощная сила, которая приподнимает лодку, закручивает в водовороте и уверенно прямиком несет к погибели. Сознание в этот момент опять отключается, а  душа вылетает из тела от страха. Время останавливается вместе с дыханием. Смотрю на часы , пять минут, десять, пятнадцать.
По идее, уже все должно произойти. По всем подсчетам лодка  должна наскочить на риф и разбиться, а наши растерзанные и окровавленные  тела, валяться на острых зубьях и стать доступным кормом для птиц и акул. Мы так крепко держимся, что руки сводит судорогой. Значит мы еще в лодке. Вроде бы живы. Волна прилива так и не шваркнула лодку о риф. Я бы почувствовал.
Из тяжелого оцепенения  выводит кряканье Варвары и  хриплый голос Марины:
- Папа, Никита, смотрите.....
Я выглядываю из лодки и вижу совсем другой пейзаж, картинка поменялась: голубое небо, полоска суши, изумрудная зелень деревьев, белая пену прибоя и слышно пение птиц.  Никаких рифов и зубов дракона с полчищами акул нет и в помине. Ближе к берегу возвышается и покачивается громада из досок и бревен, окруженная красными сиденьями.   Все неприятности остались по ту сторону острова.
Пропал из виду и другой остров. Оказывается мы, непредвиденным образом, попали в перекрестный поток воды, который огибает остров вместе с рифом и спокойно иссякает в лагуне. В этом месте всегда прилив, как мы потом поняли.  Берем весла и гребем к земле обетованной, хотя можно было и не грести, поток справляется сам.  Мы понимаем, что это он, наш рай, наш остров! Не зря я назвал плот ковчегом. С нами его остатки, но факт остается фактом - мы на земле.
Вода прибрежной лагуны просто кишит рыбами всех цветов радуги. Они окружают лодку плотным кольцом и сопровождают нас как свита, сопровождает своего короля.
Чуть поодаль резвятся дельфины, а над головами кружат фрегаты и олуши.  На дне распластались морские звезды разных цветов и калибров.
Лодка обзавелась длинной зеленой бородой из водорослей, в которой нашли себе приют разные маленькие моллюски и уточки, вот за ними и охотятся рыбы, а мы, глупые, подумали, что обитатели лагуны радостно встречают нас и сопровождают к берегу.
Лодка с разбегу утыкается в песок, разворачивается бортом к берегу и останавливается, мерно покачиваясь. Со слезами на глазах мы замираем, боясь спугнуть увиденное. Ровный белоснежный пляж окаймлен невысокими кустами с длинными острыми листьями. За ними тропический лес со своей буйной зеленью огромных деревьев и свисающих лиан. За полосой неизвестных деревьев просматриваются верхушки пальм. Многоголосье птиц и шум листьев приятно ласкают слух. На всякий случай я протираю глаза и щипаю себя за ухо. Ничего не исчезает и не растворяется. Счастью нет предела! Каждый из нас наслаждается этим мгновением. Взор упирается не в бесконечную, расплывчатую линию горизонта, а в реальную зеленую стену тропических растений. Никто не решается сойти первым.  Буквально одновременно вываливаемся на берег, с радостными криками, потому что ходить разучились.  Почувствовать ногами дно, это уже счастье, а упасть на горячий песок и быть живым, это больше, чем счастье. Я обнимаю Виктора, Марину,  рыдаю и смеюсь одновременно.  Я целую песок, Марину, Виктора, Варвару, которая расселась у Марины на руках и опять песок. Встаю и опять падаю. Мы уделываемся в песке, как черти. Волосы, особенно Маринины, Виктора борода и моя шевелюра вылеплены из белого песка. Смеемся и плачем, кричим ползаем по песку, кувыркаемся и кидаемся песком. Вот это счастье. Ну что ж мечты начинают сбываться. На четвереньках заползаем в воду, распугиваем всех обитателей морского дна. Плаваем, смываем с себя песок. Выходим на берег, садимся в тень, вытягиваем ноги и наслаждаемся таким удачным спасением.

Конец 6 главы
P.S