Талисман глава 2

Зловещий плавник вызывает парализующий страх. Этот прямой и острый предмет, торчащий из воды, ни с чем перепутать невозможно. Я уже видел их в Египте. Акулы -самые жестокие, кровожадные, вечно голодные ,мерзкие и беспощадные хозяйки океанов.
От плота я нахожусь не очень далеко. Метров тридцать, может сорок.
Что там и говорить, сердце в пятках, сознание отключено.
Плавник приближается неотвратимо быстро. Я чувствую, как вибрирует вода в океане от этой твари. Всё становится враждебным.  Мое тело реагирует на движение акулы и самостоятельно принимает решение, пока мозг отключен. Я не знаю, с какой скоростью плыла эта зверюга, но я рванул  с места к своему плоту так, что в глазах потемнело и уши заложило. Чувствую, что превратился в выпущенную на волю пружину, аж вода забурлила сзади меня. Откуда и прыть взялась. Я успел заскочить на плот. А гроза морей разгоняется и в последний момент, резко сворачивает в сторону. С плота отлично вижу размеры акулы. Более двух метров длиной. Целиком ей меня не проглотить , а вот покусать могла бы и сожрать потом по кускам. Акулы при нападении ведут себя, как злые собаки. Рвут на куски.
Красавица разворачивается, подплывает к плоту и смотрит на меня из воды своими свинячими глазками. Прям гипнотизирует.Тычется рылом в плот, чем пугает меня еще больше. Я  с перепугу хватаю палку и со всей силы бью ее по башке. Царица неожиданно ретируется. Адреналин стучит в висках, мне становится не по себе.  Возникает ощущение, что эта дочь морей сейчас вернется и отомстит мне.  Страшно, как никогда в жизни. Сердце выскакивает за пределы грудной клетки.  Ведь она вполне может не только мной поужинать, но и в ярости или нечаянно разбить мое хлипкое убежище, и в итоге всё  равно меня сожрать. Итог один. Видимо акула не голодна, а получив палкой между глаз, потеряла аппетит вовсе.  После этой мысли, тут же подкрадывается вопрос: кем же насытилась эта  прожорливая тварь? Ведь в воде по - прежнему нет ни живых , ни мёртвых людей.
И почему из такого количества пассажиров я в океане один? Где ребята из моей команды? Если они живы, то почему меня не ищут? Я опять начинаю истерить и суетиться. Надо брать себя в руки.
Вопросов опять очень много, они забивают мозги , отвлекают от принятия решений. А ответов на них нет. Пока нет.  Вижу, как акула, не солоно хлебавши, покидает поле боя, или делает вид, что уплывает. Мне надо продолжать работу. Вытаскиваю парусину на край плота. Это не легкая задача. Сходит двадцать потов. Ткань очень мокрая и тяжелая. Заниматься ею уже нет сил. Затаскиваю и тут же сворачиваю и связываю веревкой. Остальная пока плывет, как шлейф и отпугивает акул.
Чтобы успокоиться, я еще раз осматриваю свои владения, отвоеванные у океана.
Выглядит внушительно!
Парусину я добыл. Даже успел привязать к корме плота внушительный огрызок мачты. 
Весла , парус, руль мне пока не удается сделать, да и куда грести? Я даже не знаю, где нахожусь. Кругом только сине - бирюзовая бесконечность. Судя по восходу и закату солнца, я определяю стороны света. Но я не могу знать, где произошло крушение , сбился ли наш корабль с курса и куда меня отнесло течение и дельфины. Похоже, что с места аварии меня вытолкали дельфины, тем самым спасли от акул. Сейчас же меня несет на юг.
Проходит еще один хлопотный день.
Наступает вечер. Чувство голода немного отступает днем, от постоянной занятости,  а вечером дает о себе знать, наваливаясь всей своей тяжестью на мой неподготовленный организм. Такого изнуряющего и жгучего истощения я никогда не испытывал. Трудно описать словами. Вспоминаю сцену из Золотого ключика.
После разговора со сверчком, Буратино заскучал. В животе у Буратино было пусто. Он закрыл глаза и вдруг увидел жареную курицу на тарелке. Открыл глаза, — курица на тарелке исчезла. Опять закрыл глаза, — увидел тарелку с манной кашей пополам с малиновым вареньем. Открыл глаза, — нет тарелки с манной кашей пополам с малиновым вареньем. Тогда Буратино догадался, что ему ужасно хочется есть.
Потом кажется возвратившийся папа Карло дал ему луковицу и спас от голодной смерти: Буратино вонзил голодные зубы в луковицу и съел её, хрустя и причмокивая.
От луковицы и я не откажусь. Вонзю в нее "голодные зубы". Мне папа Карло луковицу не принесет, надо добывать самому. Я бы даже тарелку манной каши съел с малиновым вареньем. Про курицу вообще молчу.
В реале делаю глоток воды, кладу в рот бублик и медленно жую, как жвачку. Ложусь на приятно теплое от солнца  ложе , привязываю себя и рюкзак к плоту.  Стараюсь не думать о еде, засыпаю крепким богатырским сном. Работа и голод меня утомляют. Ночью в открытом океане прохладно, укрываюсь сухой и теплой парусиной. Никаких особенных происшествий во время сна не случается. Лишь пугают  непонятные звуки, издаваемые океаном. Слышатся ненавязчивые всплески воды. Видимо большая рыба ловит маленькую. Свист и звуки похожие на щелканье раздаются со всех сторон.
Потом я узнал, что так поют киты. Часто просыпаюсь от незнакомых звуков, а мое незаурядное положение пугает и не внушает уверенности в завтрашнем дне. Но видимо потом засыпаю. Здоровый сон молодого организма, берет свое.
Первые лучи солнца поднимают меня с лежанки. Рассвет вступает в свои права. На небе с востока бушует парад света.
Нежно-лиловый восход солнца только-только прикосается к дымчатой линии далекого горизонта. Просыпающийся океан светлеет, вздрагивает барашками волн в предутреннем тумане, и несет свои воды к далеким берегам.
Рассвет - это всегда начало новой жизни.
Он подает надежду, на то, что всё будет хорошо.
Я встаю, осматриваю линию горизонта.
Обломков корабля уже не видно. Видимо за ночь морские течения растащили их в разные стороны. Акул в воде тоже нет, значит где-то по близости охотятся мои друзья. Распластаная по поверхности воды парусина  выполнила свою миссию.  Впервые  хочу  просто поплавать, чтобы размять, затекшие за ночь мышцы. Вода манит своей свежестью и прохладой. Сегодня океан нежный,  ласковый и ярко светится под лучами солнца. Вдалеке вижу черные силуэты, выпрыгивающих из воды дельфинов.
Наплававшись вволю  получаю заряд бодрости, несмотря на хроническое чувство голода. Вместе с организмом просыпается и аппетит. А еще больше хочется кофе. Свежесваренного, крепкого, дурманящего своим пряным запахом. И круассан со сгущенкой, а лучше два. Закрываю глаза, медленно вдыхаю пряный аромат кофе вперемежку с дымом сигареты. Опять на кухне компьютерщики курят, проскакивает мысль. Вот он, реальный, еще теплый круассан со сгущенкой, только что из пекарни. Сегодня Михина очередь готовить завтрак. Слышу, как шкварчит глазунья с салом на сковородке. Открываю глаза, а в руках - бублик. И то один. Трясу головой, чтобы прогнать наваждение и  незамедлительно начинаю трудовой день, отвлекая себя работой от дурных мыслей и чувства голода.
До самого горизонта простирается необъятный океан. Мой мозг не переваривает эту информацию. Я не верю в то, что сейчас со мной происходит. Может это игра, или кто - то зло и неудачно шутит надо мной.  Мне каждый раз кажется, что я сейчас проснусь и гейм оувер, значит конец.
Вопреки всему я плыву на  плоту, построенному своими руками без единого гвоздя и молотка. Я жив. У меня нет запаса еды и воды, но я обязательно что - нибудь придумаю. 
   Да, плот выглядит несуразно,  но уверенно держится на воде.
Такое  невероятное нагромождение разномастных бревен  вызывает и смех и гордость.  Красные сиденья тоже играют роль поплавков.  Пусть теперь шторм попробует меня перевернуть. За весь день, как я ни вглядываюсь в линию горизонта, не наблюдаю ни одно судно. Не пролетает по небу ни один самолет. Такое ощущение, что я в этом водном  мире один. 
Акулы утром не появились, но я и не покидаю свое убежище, не рискую. Зато недалеко охотятся за рыбой дельфины. Они то подплывают ко мне, то отдаляются. Такое чувство, что приплывают по очереди, чтобы поздороваться. Я уже их не боюсь, прывык. Но и сильно не доверяю. Работаю над улучшением условий жизни внутри плота. Очень жарко. Чисто периодически я обливаюсь соленой водой и это моя ошибка. Ни в коем случае делать этого нельзя. Высыхая на солнце , кожа покрывается белой соляной коркой, которая раздражает кожу. Пить хочется еще больше, потому что кожа под слоем соли теряет больше влаги. Надо либо смыть соль пресной водой, которой у меня нет, либо не давать коже высыхать, что тоже не реально. Это уже доставляет физические неудобства.
Моя одежда от соли стоит колом. Перед одеванием приходится ее хорошенько  разминать.
К вечеру исчезают дельфины и появляются две акулы, которые меня конвоируют.
Я  вижу, то приближающиеся, то удаляющиеся плавники. Акулы ходят кругами, видимо пытаются понять что это такое появилось в их владениях. К акулам привыкнуть сложней, они вызывают страх и брезгливость.
Акулы - свирепые хищницы, но на человека сразу не нападают. Они сначала изучают  свою жертву на  способность к сопротивлению, даже могут  просто толкнуть носом и отплыть. Никогда не нападают на тех, кто больше по размеру. Иногда бывает, что акула примет человека за большую рыбу, укусит его, на вкус не то, к чему она привыкла и бросает, но для людей такие укусы часто смертельны. Еще акул возбуждает запах крови, от него они становятся более свирепыми и тогда уже не разбираются, вкусно или не вкусно.  А вообще с акулой лучше не встречаться. Я их боюсь. Их двое, а я один. А вдруг это та, которая получила между глаз, привела подругу.
Сегодня день тянется долго. Постепенно, метр за метром, сушу парусину и складываю  ее в конце плота, закрепляю веревками к бревну от мачты. Получается массивный внушительный борт, защищающий мой шалаш от ночного прохладного ветра. Куском парусины покрываю крышу шалаша, поверх пенопластовых листов, чтобы их не сорвало ветром.
На пути попались две огромные деревянные бочки. Присоединил и их  к остальному строительному материалу. Потом подумаю, куда  приспособить и вспомнил детскую сказку Пушкина про царя Салтана. Неужели и правда можно в закупоренной бочке пересечь океан? Не хотелось бы даже попробовать. Да я и не Диоген. Он вроде бы просто жил в бочке от переизбытка мудрости. А пересекал океан француз в бочке, специально для этого построенной, с запасом еды и воды. А у меня ни еды ни воды. Мне удается из разного строительного мусора соорудить еще один плот, я его назвал "задний двор" и привязал веревками к ковчегу. Он следует за мной на некотором расстоянии. Наверное тормозит движение, так мне торопиться некуда. Если мне что то надо , я подтягиваю веревку и беру это.
Невозможно хочется  есть и пить. Саднит кожа на теле. Я терплю до последнего, только смачиваю губы и язык пресной водой. На ужин я съедаю два бублика и делаю несколько малюсеньких глотков воды, которая и не доходит до горла, тут же впитывается в язык и десна.
Очень, очень вкусно, но так мало. Молодому парню, который тратит свою энергию, нужна еда. Надо  придумать как поймать рыбу. Я где то читал, что кровь и сок рыбы могут заменить воду, потому что мясо свежей рыбы пресное и на семьдесят процентов состоит из воды . Рыба мне жизненно необходима.
Пока на пути попадаются лишь разные медузы от огромных, трех метров в длину до средних и маленьких. Я знаю, что китайцы и японцы едят медуз, но мне неизвестно каких. И можно ли их есть сырыми и какую часть. Экспериментировать я не стал, хотя они так похожи на холодец. Я холодец не люблю, но сейчас бы не отказался.
Волей судьбы или провидения, назовите это как хотите, но в последнюю минуту перед моим отъездом в отпуск, дед зная, что мы будем рыбачить в океане , вручил мне коробочку -набор рыбака.  Я  не придал значения и засунул её в рюкзак. Ведь рыбачить мы собрались подводной рыбалкой, но я не стал деда расстраивать и взял подарок. Коробочка со снастями лежит в боковом карманчике рюкзака, куда я ее засунул. Открываю рюкзак, достаю, и ахаю. Там есть все: и разномастные крючки и яркие поплавки и даже три вида лески. Вот так дед! А я брать не хотел.
Сооружаю удочку, благо на заднем дворе уже полно всяких палок, забрасываю и жду поклевку. Но либо нет рыбы, либо без наживки, она не клюет.  Вспоминаю, что щука клюет без наживки, на блесну, т.е на что то блестящее. Отрезаю от рюкзака маленькую никелированную пряжку и  привязываю ее чуть выше крючка. Укрепляю палку - удочку покрепче , в надежде, что будет улов и сажусь ждать поклевку.
Солнце докатывается до горизонта , такое близкое, большое, багряно-красное, фантастически красивое. Оно прощается с днем, ласково дарит мне последние теплые лучи. Раскрашивает легкие  невесомые облака во всевозможные краски. От ярко-желтых до сине-красных. Закат самой красивой звезды сопровождается всегда полным штилем.  И я  наблюдаю последние секунды ухода солнца, невооруженным взглядом, потому как оно уже не светит ярко, угасая, исчезает в неизведанной дали за линией горизонта. Шар солнца такой мягкий, оранжево-красный,  потухающий, ускользающий, утомленный. И это невероятно красиво, но и немного грустно. Любование закатом немного отвлекает меня от насущных дел и проблем. Я надеюсь встретить еще один рассвет.
Опускаю глаза к поплавку. Там крутится рыбка, задевает пряжку. Поплавок пляшет, но поклевки нет. Вдруг поплавок уходит под воду. Я как сумасшедший подскакиваю, спотыкаюсь о доску и дёргаю удочку и падаю.
На крючке висит небольшая серебристая рыбка и рьяно извивается, пытаясь освободиться .
Я с ловкостью кошки хватаю ее руками, но промахиваюсь. Рыбка соскакивает с крючка и плюхается прям на плот. Это еда. Правда, я не знаю, можно эту рыбу есть или нельзя.  На вид это обычная рыба, сантиметров пятнадцать, наверное сардина.
От неожиданности и радости не знаю куда пристроить эту почетную гостью, которая не даст умереть мне с голоду. Чтобы она не удрала, я засовываю ее  в пустой носок и кладу между досок.
Я никогда не чистил рыбу, но видел, как это делает мой дед. Пусть не так искусно, но я справляюсь.
Неуклюже, разворотив рыбе голову, отрываю у нее жабры, нанизываю на крючок и снова забрасываю удочку.
Ловлю еще одну рыбку, но она срывается с крючка в воду.
Больше мне ничего не попадается. Удочку я вытаскивать не стал.
Рыбешку почистил, промыл хорошенько, разрезал на маленькие кусочки и начал есть.
Сразу скажу, что рыбу я не люблю ни в каком виде, особенно сырую. Но это единственная еда на сегодняшний момент. И я ее ем. Я просто заставляю себя засунуть ее в рот по малюсеньким кусочкам. Жую и глотаю. Это ужасно!  Какая она на вкус, лучше не спрашивайте, я лишь чувствую, что она мокрая, жирная и совершенно не солёная. Мне становится не по себе, даже немного тошнит. Потом проходит. Также проходит и чувство голода. С каждым проглоченным кусочком я насыщаюсь. Кровь рыбы я выпить не смог.
Выбрасывая кишки и голову за борт, я вижу, как открывается широкая пасть и в ней исчезают кишки. Воришка ныряет на глубину и исчезает.  Жизнь продолжается.
Размышляя, как бы еще улучшить свое пребывание в таком щекотливом положении, я засыпаю.
Сквозь сон слышу странный звук и небольшой удар чего-то твердого об плот. Не открывая глаз, думаю, что это вчерашний кит и готовлюсь принять душ.
Но так как я сплю уже под крышей, то душ мне не страшен. А страшен кит своей непредсказуемостью.
Ничего за этим не следует, только звук. Удар повторяется. Я вскакиваю. Темно, но я вижу, что  подплыл большой,  деревянный ящик с  грубо приколоченными ручками, который бьется о мой плот. На ящике красуется эмблема нашего корабля.
Откуда он взялся, ведь я весь день осматривал всю поверхность океана , вплоть до горизонта. В океане полный штиль.
Затащить ящик на плот невозможно, очень громоздкий и тяжелый, может потопить плот. Мне не под силу.
Я привязываю его веревками  за ручки  к плоту и смотрю, что же там находится. Ящик почти пустой, только внутри валяются несколько плотных упаковочных, разноцветных, использованных, больших полиэтиленовых пакетов  и штук пять пластиковых коробок разного размера, с крышками.  На самом дне стоит кастрюля из нержавейки с крышкой, где - то литров на десять. Из ящика аппетитно пахнет едой. Наклоняюсь внутрь ящика, пересматриваю и перетряхиваю все пакеты. Вдруг что - то обнаружится. Вижу, на дне спокойненько лежит огромное красное яблоко. Весь мир померк в моих глазах. Я его не увидел в темноте, скорей почувствовал по запаху. Просовывая руку среди пакетов, в поисках яблока, я так увлекся этой работой, что неожиданный толчок отбрасывает меня в воду. Как есть, в спортивном костюме,  оказываюсь за бортом. Пулей, выскакиваю из воды. Скорей чувствовую, чем вижу огромную рыбу, наверное это тунец. Хорошо, что не акула.
Приходит первая мысль, что большая рыба не просто приплыла на меня посмотреть, а охотится за более мелкой рыбой. И правда, мой  поплавок на удочке опять пляшет и уходит под воду. Я еле успеваю схватить палку - удочку, но видимо что то делаю опять неправильно. Рыба вместе с леской и крючком отрывается от палки и исчезает в воде.
Большой тунец опять толкает мой плот. Я думаю, что он прикалывается с меня. Но вряд ли, у рыбы, даже у такой большой есть интеллект. Она же рыба.
Сорванная добыча уплывает вместе с леской, крючком и поплавком. Вот невезуха. А ведь снасти в моем положении на вес золота. В открытом океане нет супермаркета для рыбаков-неудачников. Надо быть бдительней.
Я возвращаюсь к ящику. Яблоко не дает мне покоя, а
ящик мне еще пригодится. В моем положении пригодится все. Привязываю его на задний двор, пусть болтается. Ухожу в шалаш с драгоценной добычей досыпать. Отрезаю четвертинку от красного, ароматного яблока и незаметно бессовестно съедаю все яблоко.
У меня остается три сушки и три глотка воды.  Есть пока не хочется, а вот глоток воды я делаю. Заставляю себя думать, как мне добыть еду и воду.
Переключаю мысли и рассуждаю:
- Когда произошло крушение нашего судна, шел очень сильный дождь, значит он может пойти еще.
Мне надо подговиться к сбору пресной  дождевой воды. Без еды я еще проживу, а вот без воды - верная смерть. У меня есть плотная парусина, ее много. Надо соорудить из нее в ящике бассейн для сбора пресной воды. Хотя ящик непромокаемый, внутри он выстлан рифленой фольгой, я все таки застелю куском парусины. 
С этой мыслью я и уснул. Звуки океана меня ночью уже не беспокоят. Наверное привыкаю.
Проснувшись утром, делаю заплыв, пока дельфины и акулы не пожаловали ко мне в гости. В воде тело чувствует временное облегчение, но я знаю, когда соль высохнет, будет еще хуже. Зато как приятно находится в воде . Подтягиваю к себе ящик, вытаскиваю пакеты, коробочки и кастрюлю. Кастрюле радуюсь почти как бубликам. В надежде, что найду еще одно яблоко, переворачиваю содержимое вверх дном. Но я же не разведу костер на плоту. Да и спичек у меня нет. Ящик и без воды очень тяжелый и может утонуть. Снаружи к ящику, привязываю сиденья - поплавки для надежности и хорошенько их скрепляю между собой и с ящиком. Так они удерживают ящик на плаву.
У меня достаточно  кусков парусины. Один прям большой, а остальные поменьше.
Оцениваю свою работу и...... допиваю последнюю воду.
Мастерю новую удочку, закидываю и жду поклевку. Воды нет, еды тоже. Яблоко как-то незаметно сбилось еще ночью. Я очень люблю яблоки. Теперь надеюсь либо на дождь, либо на чудо. Я пробую мочить губы соленой водой, но это плохая идея. Я знаю, что можно пить в крайнем случае свою мочу, но чем она отличается от океанической воды. Лучше тогда воду. Иду спать в обновленный шалаш с мыслью, что утро вечера мудренее.  Вечерами становится прохладней и я отрезаю от высохшей парусины еще один кусок , складываю вчетверо. Получается неплохое одеяло.
Завтра займусь парусом.
Как я не прислушиваюсь в ожидании дождя, как ни всматриваюсь в яркое звездное небо, ничего я не высматриваю. Незаметно засыпаю. Меня всю ночь терзают гастрономические сны. Пытка продолжается до самого утра.
Просыпаюсь рано утром и обнаруживаю на парусиновой крыше моего шалаша струйки воды. Дождя не было, волн тоже. Я пробую на вкус - вода пресная. Струйки так бездарно стекают на пол, что я чуть не плачу. Одной ладошкой сгребаю  воду в другую ладошку, сливаю драгоценные капли в пластмассовую коробочку, облизываю руки, а потом облизываю парусину. Так я с двух половинок крыши собираю пол литра пресной воды.
У меня появляется надежда не умереть от жажды. Я снимаю с крыши эту влажную ткань и протираю тело. Становится легче. Я заворачиваюсь в парусину и балдею.
Перестраиваю крышу для лучшей добычи воды.Края парусины с обеих сторон загинаю конвертиком, под низ подставляю пластиковые коробки из ящика, для сбора воды. Всю следующую ночь дежурю, чтобы собрать воду. Результат моих деяний - один литр воды. Половину литра за день выпиваю, вторую оставляю в пакете про запас. Несколько ночей подряд, выпадает обильная роса и я собираю воду в коробочки, сливаю в пакеты, которые потом плотно завязываю и убираю в надежное место. 
Даже наполняю водой кастрюлю. В предутренние часы бывает сильный туман, который дарит мне отличный урожай воды. Я спасен ! От жажды я теперь не умру. Даже протираю свою кожу от соли.
Но мне ведь надо еще что то кушать. На мою удочку так ничего и не попадается. На пути встречается островок мусора. Я палкой с гвоздем, подцепляю кусок водорослей, кишащий разными маленькими ракообразными и заставляю себя их жевать. Они такие малюсенькие и хрустящие.  Это не вкусно, хотя не противно, но наверное полезно. У мелких ракообразных интересный вкус, отдаленно напоминает креветку. А водоросли жую, потому что больше нечего. Мореплаватели и рыбаки жевали водоросли, чтобы не было цинги.
Возле островка оживает моя удочка. Я расстраиваюсь, что крючок зацепился  за водоросли. Этого мне еще не хватало. Быстро ее выдергиваю из воды. На крючке серебрится рыбка, похожая на селедку, пойманная за живот. Это уже отлично. Так я ловлю еще несколько  рыб. Одна прям крупная, около двадцати сантиметров. Кишки и головы я  не выбрасываю за борт, чтобы не привлечь акул.  Хорошенько промываю рыбу, режу на маленькие кусочки и кладу в рот.
Я голоден. Даже не заставляю себя съесть эту рыбу. Просто ем. Мне вкусно. Заворачиваю  кусочек рыбы в водоросли с налетом соли. Так гораздо вкусней. Мне для полного вкуса просто не хватает соли. А соли-то целый океан. Набираю в пластмассовую коробочку морской воды и макаю кусочки рыбы. Ещё вкусней. Запиваю пресной водой.
Остальные кусочки рыбы я оставляю на некоторое время в соленой воде, чтобы просолились. К вечеру готов шикарный ужин. До ужина я несколько раз прикладываюсь к рыбке. По виду и вкусу похоже на то, как бабушка мариновала толстолобика, но я не ел, потому что не люблю  рыбу. Я собой очень доволен. Я добытчик! Добываю еду, воду, ура!!!!!
  Остальную просоленную  рыбу раскладываю для просушки. Чувство голода на время меня покидает.
От островков планктона держусь подальше, чтобы не застрять и не встретиться здесь с китом. На этих островках полно разного мусора. Из общей массы водорослей, пластиковых бутылок, разноцветных крышечек и прочего мусора торчат сухие ветки, доски, покрытые мхом и ракушками. Я вылавливаю пять пустых двухлитровых бутылок с крышками. Теперь есть, в чем хранить запас воды.  После обеда появляются акулы.  Ходят кругами, близко не подплывают. Видимо я со своим плотом, да еще красными поплавками им не по зубам. Для них плот слишком большая "рыба", они осторожничают.  Иногда проплывает кит. Я его боюсь. Он может создать мне массу неудобств. Соорудил себе большое весло из палки и крышки от кастрюли.  Теперь у меня есть возможность удаляться от нежелательного соседства. Мной, этот исполин, сегодня не интересуется. Видимо у него другие задачи.
С пойманным уловом расправляюсь быстро. Каждое утро делаю заплыв, потом протираю тело пресной водой и занимаюсь усовершенствованием  своего жилища. Что то достраиваю, что то переделываю. Проверяю каждый завязанный на плоту узелок.
Рыбалка пока не удается.
Я  опять голодаю. Чувствую, что мне просто необходим белок, уже  готов съесть медузу.  Одну даже вытащил на плот. Обыкновенная медуза, таких в Черном море полно. Интересно, а что у неё едят, голову или щупальца, имеются ли у неё кишки. Переворачиваю медузу палочкой, мысленно рассуждаю:
- Китайцы и японцы едят медуз, но они их наверное маринуют. Я плохо представляю вареную или жареную медузу. Аппетит у меня не разыгрался, глядя на эту студенистую массу, которая начала терять форму от солнца. Я представил, что это холодец, который варила и передавала нам бабушка. Но я не люблю холодец, я его даже никогда не пробовал, мне не нравится его вид. Вот так и с медузами. Медуза отправляется к своим собратьям. Их в океане много. Некоторые очень красивые, имеют золотисто-коричневую окраску с красным отливом. Длинные, тонкие щупальца доходят до четырех метров в длину Проплывают и гигантские медузы, более метра в диаметре купола, который светится кремовым цветом отражая солнечный свет, а из-под купола свисает розовая бахрома. Есть медузы, похожие на диковинный распустившийся цветок, а их щупальца, как тончайшие кружева. Таких точно есть нельзя, они ядовитые. И вообще, чем красивей, ярче и необычней форма и окраска неизвестных рыб и прочих обитателей океана, тем более не пригодные они для еды.
Вдруг возле плота бурлит вода, я отскакиваю от края, словно сейчас вырвется наружу фонтан. Тут же  всплывает полукруглый предмет в диаметре сантиметров семьдесят.
Я такое вижу впервые. Жду, что будет дальше. Это черепахи так выныривают глотнуть воздух.
Не долго думая, хватаю эту тортилу и затаскиваю двумя руками на плот. Она тяжелая и выскальзывает из рук.  Своими острыми когтями царапает мне руки. Она смотрит на меня с удивлением. Я же на нее смотрю с предвкушением пиршества. Правда вообще не представляю, что с ней делать. Я точно знаю, что мясо черепах можно есть даже сырым. А кровь черепах утоляет жажду и насыщает организм витаминами.
Но как мне добыть это мясо из - под панциря,  имея только перочинный ножик.
Я настолько голоден, что готов съесть эту черепаху целиком. Но не могу. Я даже теоретически не могу себе представить, как я этим ножичком отрезаю, а верней отпиливаю или отрываю черепахе голову или ноги.
Нет, я пока не готов к этой экзекуции. Черепаха сидит смирно и никуда не собирается уходить, только внимательно  за мной следит черепашьими глазками из под панциря и всем видом показывает, что она обо мне думает:
- А спорим, ты не сможешь меня съесть, ведь ты даже рыбу жареную не любишь и не разделывал раньше. И вообще только попробуй ко мне прикоснуться.
- А с чего это ты, вдруг решила, что я не смогу тебя съесть, глупая черепаха? - рассерженно прокричал я и испугался собственного голоса. Все это время я ни с кем не разговаривал, только рассуждал мысленно. Мой голос кажется чужим и хриплым.
- Э, нет, так не пойдет! Так я совсем разучусь разговаривать, - говорю я громко  вслух и смотрю на черепаху. Становится легче, мне этого реально не хватало. Человеческая речь, даже если она моя собственная, радует слух.
Вспоминаю и пою дурацкую  детскую песенку про котика и мышей которая первой приходит мне на ум. Потом смеюсь. Это реально смешно. Великовозрастный лохматый, небритый детина поёт детскую песенку.  Декламирую стих Бородино, который учили, кажется в 5 классе.
С благодарностью смотрю на черепаху и говорю ей:
- А знаешь, Тортила, ты права. Я не смогу тебя съесть, потому что буду с тобой разговаривать, - с уверенностью в голосе внушаю я черепахе. И пусть ради этого я опять голодный лягу спать.
Она с уважением и благодарностью смотрит на меня и даже одобрительно  качает головой, потом втягивает её в панцирь, показывая, что разговор закончен.
Пью воду , жую морскую капусту  и укладываюсь на диван с пустым желудком. Размышляю и представляю, как я может быть передумаю и завтра убью и съем черепаху, если она не удерёт.  А может я решусь попробовать медузу.
Желаю черепахе спокойной ночи, угощаю ее водорослями и засыпаю с урчащим от голода животом. Ночью меня будит очень странный , ляпающий звук. Мне приснилось, что с неба падают на плот крупные капли дождя.  Я выглядываю из своего укрытия. Небо  ясное и звездное, на плоту сухо. И я вижу чудо. Летающие рыбы. Словно стрелы, они выскакивают из волны, распрямляют крылья, скользят по воздуху, описывая занятные дуги.
Я в восхищении смотрю на это представление. Ночь  лунная. Рыбы светятся.
Это замечательно красивые рыбки. Мраморные узоры или пятна цвета старого золота покрывают их спины. Бока бледно-красные и отливают серебром. Брюшко розовое. На темных грудных плавниках выделяются голубые пятна, а по красному хвосту идут полоски из синих точек. Эти рыбки величиной  с небольшую, а иногда даже с крупную селедку.
При опасности, спасаясь от хищных рыб, иногда и без видимых на то причин, они выполняют такой скользящий парящий полёт.
Я не могу оторвать взгляда от этого завораживающего зрелища. Некоторые рыбы используют плот как трамплин.  Перепрыгивают через него и ныряют в океан.
И тут я соображаю, что эти летающие существа - еда. Я ловлю их руками, собираю с плота и складываю в кастрюлю. Получается не очень ловко. Рыба выскальзывает из рук. Ночное представление заканчивается быстро. Я не  дожидаюсь утра, так как зверски хочу есть. Быстро разделываю одну милую рыбку. Внутренности, плавники и голову отдаю черепахе, которая никак не реагирует на еду. А я хорошо реагирую. Сижу, макаю кусочки свежей жирной рыбы в морскую воду и наслаждаюсь. После сытного завтрака я засыпаю.
Утром нахожу черепаху на том же самом месте, только остатков рыбы нет. Значит голод не тетка. Хотя черепахи могут обходиться без еды несколько месяцев.  К водорослям она не притронулась. Ну не дура же она, когда есть выбор. Я тщательно отмываю место, где пировала черепаха.  Заглядываю в кастрюлю, рыба уже не такая красивая, как ночью при свете луны. Пока я разделываю рыбу, черепаха подползает поближе и беспардонно пожирает кишки. Безотходное производство.  Всю добычу я потрошу и солю в морской воде. Пока занимаюсь заготовкой, со смаком отправляю в рот маленькие кусочки . Рыба  вкусная и жирная. Вот бы сейчас горячей картошки в мундире и хлеба, и лука. Почему то очень хочется большую белую, сочную луковицу.
Теперь у меня есть еда, вода, целый ворох высохших водорослей и домашнее животное - черепаха, Отличный собеседник, который внимательно слушает и не перебивает.
Уже два дня она гостит у меня на плоту. На третий день мы ссоримся. Скажу честно, она первая начала. Неодобрительно посмотрела на меня, когда я ей рассказал про Светочку.  После ссоры в сердцах указываю за дверь и сталкиваю в воду.
Водоплавающая черепаха не может более трех дней находится на воздухе. Она бы и сама ушла, но тогда было бы обидней, хотя  лишний рот мне не нужен.
Черепаха не попрощавшись, медленно и гордо опускается на глубину,  я провожаю ее взглядом пока она не потерялась в толще воды. Утром делаю заплыв, потом фанатично укрепляю плот, проверяя каждый узелочек. Еда дает энергию телу.
Запас рыбы подходит к концу. Я делаю еще одну удочку, исправляя предыдущие ошибки и безуспешно пытаюсь поймать рыбу. Крупные тунцы плывут мимо моего плота, наживка их не интересует. Да мне и не вытащить такую махину на плот. По- прежнему всплывают черепахи и проплывают медузы. Теоретически еда в океане есть. Вчера и сегодня не вижу ни дельфинов, ни акул.
Просыпаюсь утром, и замечаю, что океан за ночь поменял цвет. Ложусь на живот, чтобы посмотреть на дно. С поверхности воды на меня смотрит совершенно чужое худое заросшее щетиной лицо. Я аж отшатнулся. Только ярко-голубые, смеющиеся глаза на нем мои. Брови и волосы когда- то были темно- русыми, теперь выгорели и отливают рыжим золотом. Белые зубы ярко выделяются на обгоревшем лице. Борода, усы и волосы на лице мне вообще не идут.
- Фу, мужик пожилой, что ты здесь делаешь. Это не я, - говорю я своему отражению. Давай, вылазь из воды, вместе поплывем. Хотя я был бы рад такому соседству.
Надеваю очки, ныряю и вижу на глубине царство царя Нептуна. Коралловый риф, такой яркий, красивый и населенный различными рыбами. Очки для ныряния,  по счастливой случайности, тоже оказались в рюкзаке.
Я поражаюсь неистовому буйству красок и форм жизни. Риф намного ярче, чем в Египте. Чувствую себя словно в сказке. Передо мной простирается цветной подводный ковер с огромным разнообразием кораллов с весьма прихотливыми и причудливыми формами. Древовидные, ветвистые, плоские, столбиками. Всех не перечесть. В расцветке у них преобладают оттенки розовой, пурпурной, желтоватой, черной и бурой окраски. Глаза наслаждаются этой цветовой гаммой. 
Жизнь бурлит в этом мире. Коралловые рыбы разнообразных расцветок, как жар-птицы парят в толще воды, с причудливой окраской. Как “бабочки” порхают другие диковинные рыбки.
Налюбовавшись красотой подводного мира , во мне просыпается древний инстинкт охотника и самая мощная мотивация к действию, это - голод, который вообще не стихает последнее время. Ведь летучие рыбы съедены и улова больше нет. Я беру перочинный нож, со склада достаю деревянную палку и мастерю копье. Нырять страшно, ведь в воде есть  акулы. Близко или далеко, но они есть. Они преследуют меня все время.  Осматриваюсь, до самой линии горизонта никого. Кораллы в глубине находятся намного ближе, чем видится с плота. Убить рыбу в воде сложно. Свет преломляется и трудно рассчитать расстояние и силу удара. Тем более часто выныриваю , чтобы проследить за акульим плавником и глотнуть воздуха.  По поведению рыб я понимаю, что они чувствуют опасность.
Я забираюсь на плот. И вижу, что два плавника уверенно двигаются в мою сторону. Спасибо рыбкам за предупреждение.
Метрах в тридцати плавники останавливаются, как вкопанные. Такие движения я наблюдаю в течение дня. Акулы доплывают до определенной линии и тормозят. А я как раз и дрейфую параллельно этой линии. То приближаюсь к ней, то немного удаляюсь.
И вот , удача, я цепляю одну рыбку на крючок с пряжкой а другую протыкаю копьем. Обе яркие, совсем не похожи на тех, которых я ел. Только  одна длинная полосатая, другая более плоская пятнистая. Ни одна из них не попугай. Здесь попугаи крупные. Правда, я ни одного не смог поймать. Я не знаю, съедобные пойманные рыбы, или нет. Соблазн велик. Чищу рыбу, опыт у меня уже есть,  разрезаю, достаю кишки. Кровь у одной и другой красная. Нет устрашающих шипов, зубов, хохолков. Рыбы, да и рыбы, просто красивые. Пить я кровь не стал, вода у меня есть. Я необдуманно выбрасываю головы и кишки за борт. Со страхом и ужасом, поджидаю акул на кровь, но не тут то было, акулы не приплывают. Другие рыбы лихо  разделываются с внутренностями своих собратьев. Если рыбы съедают, то и мне можно
Рыба пахнет рыбой. У одной мясо  розовое,  у другой красное . Я промываю тушки в морской воде, откусываю кусочек.  Нормальный, знакомый вкус, даже немного похож на семгу. Меня так увлекает рыбалка и засолка рыбы, что не замечаю, как проходит еще один день.
Морская вода, случайно забытая и оставленная в пластмассовой коробочке после испарения, на дне оставляет малюсенькие кристаллики соли. Вот это да, вот это открытие, теперь у меня есть и соль. Я складываю вчетверо  небольшой кусок парусины, закрепляю его как гамак между четырьмя кольями, наливаю в него немного морской воды. Через несколько дней у меня есть соль. Я ее хорошенько сушу, размельчаю дном кастрюли, ссыпаю в коробочку. Несколько штук лежат в ящике.  Теперь рыбу я солю настоящей морской солью. Если я ловлю рыбу с икрой, то икру солю отдельно. Вяленая икра очень вкусная. Я даже делаю свежепробойную икру с мелко порезанными водорослями. Вот только хлеба у меня нет.
Мой рацион состоит из разных видов рыб, икры и водорослей планктона, который чисто периодически встречается мне на пути. На одном островке мусора, я нашел пожарный багор, теперь мне легче цеплять водоросли и бутылки. Присматриваюсь при каждой встрече с мусоркой, вдруг еще что полезное попадется.
Каждое утро я делаю заплывы, занимаюсь подводной охотой, даже иногда удачно. Попадаются в поле зрения черепахи, но я их не трогаю. Укрепляю и модернизирую свой ковчег. Соорудил на досуге невысокий борт с перилами, чтобы удобно было стоять и держаться при небольшой качке. Вяжу каждый день столько узлов, что нормальному человеку хватит на десять жизней. О спасателях  уже не думаю. Мои мысли заняты только едой и водой. Долгое время нет дождей и туманов, роса выпадает не такая обильная. Ночами тепло. Я не ленюсь, собираю те крохи, которые образовываются на тенте. Днем, в самую жару, освежившись в океане и обтеревшись пресной водой, я ложусь отдыхать. Силы надо беречь. Никогда не знаешь, что тебя ждет в таком шатком положении. 
Акулы не подплывают, китов тоже не видно. Они остаются за какой то невидимой линией.
Мое любопытство зашкаливает и находится за гранью здравого смысла. Я уже точно знаю, что акулам что то мешает преодолеть эту заколдованную линию. И я
рискую проверить.

Конец 2 главы
P.S