Хуже, чем насилие

Есть ли нечто благороднее и прекраснее, чем любовь, дарующая прощение и совершенство? Отныне и на веки вечные она наполняет собой все наши мысли в городе Гэб, превращает их в оружие добра и справедливости. Это было сказано после Третьей бархатной войны и установлено мудрейшими из мудрейших. "Да будет так!" - сказали они, и все согласились с каждым прозвучавшим словом. Но что есть она? Лишь мнение о благе, которое сегодня является в таком образе, а завтра - в совершенно ином, свойственном времени. Мысли скачут от одной идеи к другой из поколения в поколение, мы играем теориями, они - наши помощники, дарующие успокоение бессмертия перед лицом неминуемой погибели. Можем ли мы запечатлеть добро и справедливость во времени, остановить его и прогресс, навсегда сохранить собственный идеал, отказавшись от изменений, обретя ощущение блаженства окончания пути к истине? Никогда не будет такого на земле! Мир продолжает дарить новые откровения вне зависимости от воли величайших из величайших, и Алмазные скрижали, хранящие в себе тайны цивилизаций земли, никем не расшифрованные, забытые, все так же ждут своих читателей в библиотеках Ордена. Но для чего сложные рецепты жизни тем, кто никогда не будут им следовать, лишь, возможно, станут соблазном для их неокрепших умов и слабых душ? Было решено оградить людей от ненужных знаний, постепенно истинным просвещением стало отсутствие просвещения в мире любви, цветов и бесконечного счастья города Гэб. Все согласились с этим, посчитав благоразумным.

Представление об истиной человеческой истории было только у тех немногих, кто жизнью поклялись не говорить о том, что узнают и увидят до самой своей погибели, у Архонтов Ордена молчания. Никто из жителей города Гэб не знал о кровавой диктатуре прошлых тысячелетий, убийствах, пытках, насилии, мучительной боли титанов, с которой они создавали шедевры, стараясь прорваться сквозь обскурантизм и зависть черни. Человечеству было невдомек, что существовали люди, которым были неясны понятия честность, доброта, взаимопомощь, и их было много! Так много, что в какой-то момент истории само слово "порядочность" стало атавизмом, а людей, искренне улыбающихся другим, смело причисляли к юродствующим или святым. Из книг, приколоченных тяжелыми цепями к стенам, эти незнающие люди бы вычитали о страшных явлениях прошлого, о том, с какой радостью когда-то земляне предавали друзей, убивали детей, мучили близких, избивали слабых, отказывали в помощи обездоленным и больным, пользовались чужим горем для получения власти и богатств, пытали инакомыслящих, издевались над изувеченными, купались в похоти и алчности, наслаждаясь глупостью и злобой. Архонты поступили мудро: они запретили людям знать о мраке, царствовавшем над планетой многие столетия назад. Использовав Сферу Забвения, они погрузили с позволения жителей города Гэб всех в сон, а затем уничтожили те воспоминания о зле, которые смогли обнаружить. Члены Ордена молчания поклялись искоренить любую память о том, что происходило, дабы человечество никогда больше не желало повторять своих ошибок. Они считали, что зло явилось людям дурным примером змея, и они, избавив планету от советов и плодов извечного противника людей, подарили бы миру утраченный Эдем.

Десятки странников отправились в путешествие по разным городам Империи, дабы разрушать и уничтожать все, что было связано со злом. Они были могущественными воинами, которые без страха могли бы за раз победить целую армию, проходить многие сотни километров, общаться с животными и растениями. Поговаривали о том, что они даже могли входить в состояние транса и управлять силами природы, вызывая бури, дожди и ураганы. Каждое слово их было полно смысла, ведь они почти никогда ничего не говорили, лишь слушали и наблюдали. Хозяева библиотеки Скрижалей, они знали так много о мире, что предпочитали молчать.

***

Однажды один из Странников после длительного путешествия по пустыням и джунглям подошел к скалистому ущелью. Внутри была пещера. В самом центре стояла статуя. Она была непревзойденного качества, исключительный шедевр, не найденный археологами прошлого, и от этого - сохранившийся после Культурного погрома. На стенах были вырезаны какие-то загадочные письмена, на сталактитах кое-где сохранились фрески, изображающие людей в туниках на фоне вечнозеленого леса. Глаза статуи были сделаны из драгоценных камней, лицо - из кости мамонта. Одежда была выполнена в стилистике, похожей на флорентийскую мозаику, только несколько иной, гораздо более древней и качественной. Техника позволяла ткани словно шевелиться в зависимости от угла падения лучей солнца, звезд, света, отражавшегося от вод, которые окружали постамент статуи. Точеная роспись платья, поражавшая скрупулезностью и мастерством, удивляла, в первую очередь, тем, с какой любовью она была создана: каждый мазок кисти, линия, черта были сделаны с безукоризненной точностью, словно авторы осознавали, что их творение переживет не только их самих, но и страну, цивилизацию, эпоху, к которой они принадлежали, войдет в вечность. Произведение было покрыто специальным лаком из дерева Драгонта, которое оберегало статую от воздействия влаги и воздуха многие и многие века.

Что за женщина была увековечена здесь? Она была древней богиней, матерью матерей, очередным демоном, лишь пытающимся казаться добрым, но на деле - жестоким и лицемерным. Её история была поучительной для людей прошлого: молодая девушка Яфит решила отомстить цезарю за его жадность и, пробравшись ночью во дворец, обезглавила его, подарив царству возможность счастливого будущего без тирании самовлюбленного глупца. Её подвиг настолько понравился Небу, что в неё влюбился сам бог войны Гиваргис и, обвенчавшись с Яфит, стал править с ней над землей. Но Яфит всегда жалела людей, особенно - во время воин. Постепенно она стала благородной стороной сражений, войной, которая позволяет каждому надеяться не на удачу, но на мастерство. Впоследствии она превратилась из спутницы Гиваргиса в богиню, которая берегла детей от горестей, болезней и невзгод, а через несколько столетий - в защитницу материнства и покровительницу земледелия. Так из мщения родилось сострадание. Может ли быть пример хуже, чем тот, который показывает, как из зерна зла рождается счастье? Разве это необходимо Гэбу?

Архонт произнес заклинание, и тогда внезапно воды превратились в каменные молоты, которые своими волнами-ударами начали разрушать прекрасную статую. Исчезли красивые линии, мозаика, символы и рисунки, осталась лишь бесформенная каменная глыба. Статуя медленно начала падать, улыбающееся лицо Яфит потрескалось и рассыпалось на маленькие кусочки. Воды уносили прошлое на дно, зализывая рану-дыру, зияющую на постаменте.

"Вот и все, еще одно воспоминание ушло" - подумал Архонт. Слегка улыбнувшись, он направился прочь из влажной холодной пещеры, сейчас ничем не отличимой от других. "Наш мир должен быть только добрым и светлым, без полутонов, простым и понятным. К чему лишние треволнения людям, ведь на то, чтобы во всём разобраться, жизни не хватит! Только лишь рождаешься, так сразу узнаешь, чем будешь заниматься, к чему склонности имеешь, живешь в окружении друзей и любимых. Никто не жалуется, всем нравится, все счастливы, и Гэб по праву считается лучшим городом Империи". Архонт был доволен собой и проделанной работой.

***

Странники путешествовали по свету в поисках древних рукописей, свитков, памятников, украшений, любых предметов, в которых были упоминания о зле. Они заходили в музеи и при помощи магии заставляли античные скульптуры навсегда испаряться, оставляя после себя лишь горстку пыли и пепла, сжигали книги, гипнотизировали хранителей устных традиций, предавали забвению песни бардов, разламывали древние монументы, разрывали на части папирус и пергамент, переписывали книги, оставляя людям лишь воспоминания о счастье и победах. В какой-то момент радость начинала казаться пресной, а доброта - неестественной и даже порочной. Как вдруг выяснилось, что добро и молитва - ответ на существующее зло, преклонение перед Единым, сосредоточием всех возможных и невозможных совершенств, а боги древности могут не только умирать, но и жестоко мстить Архонтам. Иногда некоторые жители города Гэб как будто пробуждались от дурмана Ордена, и тогда они начинали что-то вспоминать о прошлом. В них открывались древние желания, они начинали воспринимать реальность острее и болезненнее, видели неравенство в равенстве, ощущали зависть, смотрели на небо в поиске смысла, хохотали над привычными значениями и искали новые свободы. Пробуждение даровало ощущение одиночества. Такие люди начинали сторониться бесконечного счастья внечномолодого города, закрывались в своих уютных домах, начинали создавать картины, книги, музыку, то, что по их мнению выражало горесть и противоречивость человеческого существования в сравнении с бессмертной природой.

Чори был одним из немногих жителей города, который создавал трагедии. В отличие от других горожан, он не боялся их показывать другим, не скрывал за стенами дома, а искал единомышленников. Но если и существовали когда-то горести, то это было давно, настолько давно, что и вспомнить сложно. А то, что невозможно вспомнить, забывается, словно рисунок на песке, смытый волной, постепенно исчезает из памяти и речи, становится сначала редкостью, а потом - легендой. Чори был живым напоминанием старых порядков, некогда властвовавших на земле, и он сам не понимал, почему родился именно таким. Его творения были опустошающими и печальными, после них оставалось тяжелое ощущение на душе, словно ее напоили чем-то терпко-кислым. Слушатели лишь качали головами и восклицали: "О! Разве такое возможно?". После этого они направлялись обратно в свои уютные дома, все так же улыбались и весело разговаривали друг с другом. В городе счастья трагедии были не нужны. Но Чори казалось, что именно его произведения помогают чувствовать окружающую красоту острее, ценить её, а не просто наслаждаться городом Гэб.
   
- Ничто не может считаться конечной истиной! - возмущался Чори в аудитории Университета - Как можете вы быть уверены в истине на века? Почему не даете людям узнавать мир?
- Демоническая суть Вашей философии - сосредоточение внимания на тумане, а не на солнце. Разница между Вашими размышлениями и нашими знаниями  - это разница между миражом и оазисом в пустыне. Люди постигают мир, но только так, чтобы это было максимально безопасно для их бессмертной души. Нам не нужны смерти. Нам нужно счастье. Новые идеи порождают качественно новый аппарат насилия, закрепляющий их в социуме. Нам не нужно насилие. Нас поражают ваши работы. Но помните: гений не творит тогда, когда он опечален. Талант не коррелирует со злодейством. Ваши работы не гениальны, не талантливы. Они посредственны, и потому в них много наносного, как Вы говорите, "трагедийного". Мне неясно, к чему Вы упорствуете в Ваших поисках.
- Дистанцировавшись от философии Архонтов, я понимаю ее ущербность. Нельзя жить в бесконечном комфорте. Он убивает. Он останавливает развитие общества и приводит к гибели культуры.
- Ваши ответы неинтерпретируемы в категориях какой-либо научной дисциплины в силу Вашего малого кругозора. В них читаются наивность юного гордеца, полагающего, что он в своем романтичном порыве знает всё. Каждый человек в городе Гэб счастлив, ведь он дарит миру то, с чем пришел с Небес - свой талант. Вы же предлагаете разрушить наш Эдем, позволить людям выбирать, но вы не понимаете, что выбора не существует, существует лабиринт с миллионом тупиковых дорог и одним единственным выходом. Мы указываем дорогу. Вы - заставляете своими произведениями людей сомневаться, болеть, печалиться и тосковать по неосуществимой фантазии.
- Это вы глупы и безумны, так как думаете, что знаете всё. Разве можно указывать, что есть истина?

И тогда Чори уходил за пределы города, на вершину скалы, садился на камень и наслаждался шумом волн. Он любовался природой и думал о том, что, по сути, сама планета - поле битвы сильнейших друг с другом. К чему человечество постоянно старается уйти от земных правил? Для чего? Почему люди постоянно выдумывают какие-то искусственные конструкции, когда все ответы - прямо перед нами, нужно лишь внимательнее посмотреть на то, что окружает нас.

- Его размышления хуже, чем насилие, которое я вынужден применить по отношению к этому юному гению. Он нарушает гармонию земного Эдема, и он никогда не сможет смириться с существующими порядками. Мы могли бы его изгнать из нашего общества, но куда ему идти? В другие города? Они точно такие же счастливые, полные достатка и счастья. Человек давно эволюционировал в нечто другое, иное, больше ему не нужно выживать, и поэтому жестокость оказывается атавизмом, от которого мы совсем скоро окончательно избавимся. Что же предлагает юный Чори? Он хочет вернуть всё назад, как и было раньше! И все наши усилия будут тщетны?

Архонт применил заклинание, и юный Чори, подскользнувшись на краю обрыва, рухнул на острые скалы.

- Несчастный случай - подумал Архонт, уходя обратно в сторону замка. Он был невероятно весел.

***

Волны ворчали, шумели, были явно недовольны тем, что происходило наверху. Чори очнулся от сна и оказался на палубе затонувшего корабля. Вокруг плавали разноцветные рыбы, на камнях танцевали кораллы. Рядом с ним стояла прекрасная женщина.

- Кто ты? - спросил Чори.
- Важно ли тебе это, когда я сохранила твою жизнь?
- Но какова цена?
- Цены нет, есть награда - вечность.
- Ты подаришь мне вечность?
- Я подарю тебе бессмертие в веках. Ты никогда не сможешь попасть в миры за воротами солнца, но зато люди всех времен будут помнить тебя и твои творения. Не это ли счастье и цель?
- Но что мне делать с вечностью здесь, в окружении морских обитателей и древних демонов, забытых, но мечтающих, чтобы о них вспомнили? К чему мне нужны слава и почет, коли я умер для мира, который, как ты говоришь, так меня ценит?
- Когда-нибудь мы разрушим его гармонию. Любовь, с которой я буду это делать, окажется достойной ценой за все страдания, которые Орден причинил моим подопечным. Я - муза, мой друг. Я прихожу к тем, кого выберу сама, и вместе мы дарим людям новые идеи.
- К чему мне твои идеи, когда я мог жить, наслаждаясь покоем размеренной жизни простого обитателя города Гэб? А теперь я мертв, нахожусь на старом корабле, и, кажется, больше никогда не смогу увидеть солнце?
- К чему тебе солнце, коли ты никогда не наслаждался им. Не придумывай себе несуществующих желаний.
- Но я хочу снова увидеть его. И хочу жить в уюте, понимать, к чему иду и зачем живу...
- Тебе это никогда не было интересно, Чори! Зачем ты сам себя обманываешь? Ты всегда был ведом лунными богами! Яфит!...

Рядом с музой возникла другая женщина, еще более красивая. Она смотрела на Чори и улыбалась какой-то жутковатой улыбкой.
- Мое дорогое оружие... Мой драгоценный клинок! Как мне нравилось то, с каким упоением ты изувечивал красоты скучного города Гэб своими словами. То была месть за нас, страдающих, забытых, но всегда возрождающихся? Благодарим тебя за это счастье! Пройдут столетия, и мы снова победим, добро станет серым, зло возродится, и бесконечные битвы снова станут реальностью. Война - основа жизни, борьба - суть человека, то, что позволяет нам жить, а вам - становиться лучше.
- Как бы я хотел, чтобы Империя осталась нетронутой вашими пороками!
- То не пороки, то возможности. Как быстро ты передумал быть собой, рожденный убивать довольство!
- Как грустно иметь такой талант.
- Это не твой талант, это то, каким ты его увидел.
- Но что мне нужно с ним делать?
- Разве тебе не говорили об этом Архонты?
- Кажется, говорили, но они слепы и фанатичны.
- Всё так, они безумны, так как хотят осчастливить многих путем убийства малого. Никогда мир не будет жить счастливо. Только если погибнет, либо погибнет человек как существо творящее, как следствие - сомневающееся.
- Что же делать с Орденом?
- Ничего. Таких Орденов было много за всю историю человечества. Но всегда люди рано или поздно пробуждаются, и всё рушится. Наступают темные века, а затем - снова солнце встает. Этот круговорот вечен.
- Никогда я не думал, что буду скучать по той любви, которой пропитаны все отношения и явления в моем родном городе!
- О, эта любовь хуже, чем насилие, так как она убивает в человеке личность.
- Я не считаю, что личность - это обязательно зло.
- Личность соткана из противоречий. Одно уравновешивает другое. Невозможно быть всегда белым, светлым, чистым, добрым...
- Но можно к этому стремиться.
- Можно. Но не так, как это делают Архонты.
- Вы же стараетесь сделать так, чтобы человек повернулся к своей темной стороне!
- Все так, мы не верим в то, что человек может быть добр по своей воле или без искусственной забывчивости.

***

Чори проснулся. Кто-то заботливо укрыл его пледом. Он лежал в красивой зале древнего замка. Кажется, он принадлежал Ордену.
- Как твое путешествие?
Один из Архонтов улыбнулся Чори и, подмигнув, предложил ему выпить чашку чая.
- Это было странно.
- Более чем странно!
- Так вы не убиваете никого?
- Нет, нет, нет и еще раз нет! Мы просто показываем другую сторону. Как правило, люди предпочитают остаться.
- Что же мне нужно делать?
- До сих пор помню наш разговор в Университете. Кто тебе сказал, что истина едина для всех и каждого? Мы никогда об этом не говорили, если бы было так, то разве было бы столько вдохновенных работ в городе Гэб! Если бы мы запрещали страдание, разве были бы в нашем городе больницы? Видел бы ты инвалидов на улицах? Каждое произведение должно делать человека лучше, пусть немного, но лучше. Тогда это действительно стоящая работа. А зло ради зла... Наверное, это немного не тот путь. Как ты думаешь?
- Вы в чем-то правы... но неужели правда, что наш город не вечен, он погибнет?
- К сожалению, это правда. Каждый их нас своей жизнью поддерживает биение его сердца. Наши дары - это тот свет, который ограждает город от тьмы. Всё суть бесконечная борьба, мой юный друг, и она происходит в душе каждого человека. Глупо считать, что город идеального равенства может существовать веками без постоянного сражения со своим прошлым.
- Но прошлое не означает забвение.
- Смотря какое прошлое. И мы его не уничтожаем, мы его собираем в наших хранилищах и библиотеках. Знание должно открываться достойным.
- Кто может определять это? Возможно, и деревенский дурачок может создать чудесную мелодию на своей свирели, которая запомнится его друзьям, станет популярной.
- Но ему не нужно читать о движениях планет!
- Ваше высокомерие хуже, чем насилие, в которое была погружена планета многие десятилетия назад.
- Зато в мире больше не существует слова "война".
- Разве вы знаете, какова конечная цель человеческого существования?
- Конечно не знаем.
- И тогда какова цена вашему раю?
- Цена минимальна...

В ту самую секунду Чори охватил странный холод. Его как будто пронзили сотни клинков. Он закричал от боли, но она длилась лишь короткое мгновение. Вдруг он почувствовал, что потерял нечто важное, но что - вспомнить не мог. Зато больше ему не хотелось ничего придумывать, сочинять, писать... он стал обычным жителем города Гэб, полного любви, добра и сострадания в ожидании крушения древнего Ордена, создавшего одно из самых кошмарных мест за всю историю человечества: город вечного счастья и бесконечной любви.