Марафон ОКНА

Недавно закончился марафон Марии Пановой. Задания были непредсказуемо- волшебными. У меня получилось так:

Часть 1

Эгоизм

- Ну и разбила! Подумаешь, подарок! Да это просто старая ваза! – глядя на Няню, подбирающую черепки с пола, верещала девочка.
- И что, даже сказку на ночь читать не будешь? – звенел возмущением голос семилетней Принцессы, - тебе Папа велел всё делать, как положено,  а не строить из себя обиженную! И детям положено на ночь сказки читать, или тебе это неизвестно?
- Ну, раз положено, значит, будет вам сказка, - неожиданно легко согласилась новая Няня, - сами выберете, что читать, или ….
- Или…, -  звенела обидой девочка,-  здесь сказки все старые, - она сбрасывала с полки книги одну за другой , - не могли подготовить что ни будь поновее! Знали же, что меня на целый месяц в эту дыру привезут!
- А знаешь, - она с усмешкой оглядела хрупкую фигурку немолодой с её точки зрения женщины, - тебе придётся самой рассказывать сказку, и не вздумай мне халтурить, я хочу, чтобы такую сказку ещё  никто не слышал! Можешь сесть! – Принцесса величественно указала на кресло рядом с роскошной кроватью с балдахином – и не вздумай заснуть раньше меня!

Девочка нырнула под одеяло, повозилась, удобно устроилась на подушке.
- Начинай!
- Вы уже знаете, как выглядит самый прекрасный в мире цветок?
- Конечно, что за вопрос, ты совсем тупая? Это -  Роза!
- Значит, сказка будет о той самой Розе, красивее которой нет ничего на свете.
Ранним утром, когда только защебетали птицы и прохладные капли росы заискрились в первых лучах солнца, цветок, что рос в самом центре большой королевской клумбы, на самом главном розовом кусте, встрепенулся и раскрыл, наконец, самые нежные центральные лепесточки. Аромат свежести, лёгкий, чарующий, волшебный подхватил ветерок и понёс по саду. И Роза Прима  вспомнила, какой сегодня день. Да, именно сегодня  Садовник выберет лучший цветок сада и это непременно будет она! Прима посмотрела на соседок, просыпающихся рядом.
- Какие убогие, - усмехнулась она, - и как меня занесло в такую компанию!
- Доброе утро, мои красавицы! – старый Садовник появился неожиданно рано.
Цветы закивали хорошенькими головками ему в ответ.
- Сегодня у меня для вас чудесная новость: мне приказано доставить во дворец не одну, а целый букет моих любимых красоток!
- Неужели мы приглашены на бал? – зашептались розы, - какое счастье!
- Но это несправедливо! – закричала Прима, - я должна пойти на бал одна, а не с этими … Старый идиот, ты разве не видишь, какие они примитивные, глупые, с полным отсутствием аромата! Я не хочу быть с ними в одной вазе, это даже не обсуждается!
- Прима, перестань, - заволновались цветы, - наш садовник – самый лучший,  внимательный и заботливый, ведь это он каждый день ухаживает за нами, прикрывает от жгучего солнца, поливает и рыхлит почву, даёт разные подкормки! Извинись, ты позоришь всю клумбу!
- Сами извиняйтесь, лохматые чудовища! Это вы позорите своим видом весь сад!




Принцесса резко поднялась и натянула одеяло на голову. Из под него раздались неясные звуки. Няня прислушалась. Плачет?
Наконец шмыганье прекратилось и раздался тихий шёпот.
- И её не взяли?
- Нет! Ведь она сама не захотела …
- Как меня?
- А вы тоже не захотели?
- Хотела! Ничего ты не понимаешь! И сказка твоя – полный хлам!
- Мне оставить вас?
- Иди! Нет, сядь!
Лохматая головка высунулась из под одеяла. Заплаканные глаза уставились на Няню.
- Тебя как зовут?
- Мария.
- Так мою Крёстную звали! Только я её почти не помню. Её выгнали из нашего королевства, когда умерла моя Мама, а Папа женился на Этой.
- Я знаю, твою мачеху зовут Эмилия.
- Я её никак не зову! Она – никто, а я – Принцесса по крови, наследница Престола!
- Да кто же сомневается! – улыбнулась Мария, - спокойной ночи!

***
 
- Ты думаешь, ещё что то можно исправить? – безнадёжно спросил кто то за окном.
- Не знаю, - вздохнула Няня,   - хотя, недавно я встретила интересного учёного, он утверждает, что эгоцентризм, присущий каждому человеческому ребёнку, в этом мире может и не развиться в эгоизм. Только надо успеть до предподросткового возраста.
- Нашей всего семь! А нас – двое!
- Трое! Она спросила, как меня зовут!
- Значит,  есть ещё надежда и  немного времени!
 
***
   
Школьная любовь

Эти глаза.

 Её глаза.

 И лёгкий разлёт бровей.

 И ямочка на правой щеке.

Принцесса Лилиана.

Полная копия своей матери, любимой подружки Марии, принцессы Ариадны, королевы Ариадны Пятой, её  Арички!

Мария подошла к окну, с удивлением отметила, что это летнее утро странным образом напоминает ей то, когда четыре года назад эта сероглазая малышка принцесса Лилиана впервые оказалась в её замке.

Охотники нашли ревущего ребёнка в лесу, возле заброшенного домика лодочника. И принесли госпоже Марии. Потому что дитя было закутано в плащ с королевским вензелем. А всем было известно, что принцесса – её крестница. А Королева Ариадна – подруга детства.

Подруга. Школьная подруга.

Любимая, милая, весёлая, смелая! С ней было так беззаботно и легко! Маленькие секретики – на двоих, проказы и обиды – всегда общие! Верилось, что так будет всегда, потому что по – другому просто не бывает.

Оказалось – бывает!

Потому что Аричка смогла легко и беззаботно, даже не заметив, разрушить её  любовь, веру в дружбу, да и всю жизнь.
 
- Ну ты пойми, ему нужна достойная пара, принцесса, наши отцы смогут объединить земли и, представь, какие перспективы открываются перед Георгом. Послушай, как звучит: Король Георг и Королева Ариадна!- и Аричка, улыбаясь своей удивительной улыбкой, тормошила подругу.
- Я знаю, что у вас с Георгом была детская любовь, что вы даже мечтали пожениться, но ведь это всё –  давно прошло, и, поверь, я вовсе не ревную! Ведь прошло же? Ты будешь первая из приглашённых на венчание! И вообще, переедешь в столицу, потому что я без тебя не могу!
Как во сне прошли два месяца подготовки к торжеству, и Мария застывала от мысли, что в любой момент может встретить его, того, с кем были связаны самые острые переживания счастья.

Не встретила.

И по скользнувшему по её лицу безразличному взгляду жениха на свадебной церемонии поняла всё.

И смирилась.

Потому что у неё осталась любимая подруга.

Когда родилась Лилиана, стала её Крестной Матерью, хотя королевский двор воспринял это холодно и без понимания. Но, зная нрав Королевы, перечить никто не посмел, даже Георг.

А потом произошло трагическое событие. Наставник школы, где воспитывалась Мария и гостила Ариадна, неожиданно скончался, завещав своей лучшей ученице замок, все сбережения и своё детище – школу, а главное, официально признал её своей законной наследницей.
- Никуда ты не поедешь! Это же другое королевство, границы, дикие дороги!– возмущённо закричала Ариадна, - ты мне тут нужна! Я без тебя не могу! Ещё и Георг уехал!
- Я не могу не ехать, пойми меня! Надо разобраться с делами. Там школа, в ней живут дети, у которых никого нет! Вот их я бросить не могу, сама такая была, никому не нужная высокородная нищенка! А заскучаешь – милости прошу! Дорогу ты знаешь!

Наверное, она заскучала.

Но не доехала.

А за малышкой приехала королевская стража, не сумевшая защитить Ариадну, обвинила Марию в гибели Королевы и похищении наследницы.

Георгу удалось смягчить приговор, но в своё королевство въезд запретил.
И вот – неожиданно, через четыре года, Принцесса оказалась «сослана» в её школу с письменным приказом короля Георга обеспечить надлежащее обхождение и воспитание и увесистым мешочком монет.
Что же должно было произойти, чтобы Георг вспомнил о ней?


Мария отошла от окна. Сегодня будет непростой день.

Дождь


Принцесса проснулась на рассвете.

От того, что кто то смотрел на неё.

Сумерки скрывали часть комнаты, но взгляд шёл не оттуда.

Из окна?

Лилиана поискала шнур, чтобы звоном колокольчика позвать слуг.
Не нашла.
Ни шнурка, ни колокольчика.
Прислушалась.

Тихо. Пусто и тревожно.

Девочка съёжилась под одеялом.

Она вспомнила, как вчера расплакалась, и это видела новая нянька.
- Ну и что? – громко сказала она, и её голос утонул в сумерках, - и ничуть не стыдно!
Встала.
За окном шумел дождь, капельки собирались в тонкие струйки и стекали по стеклу, образуя странные контуры.
- Просто дождь, - подумала она, - и куда эта растяпа  засунула колокольчик? Может быть, он здесь?
Принцесса откинула салфетку на столике. Булочка и чашка с молоком. А ещё – заяц. Белый, из мягкой ткани, с голубыми глазами – бусинками.
- Не могли круассаны приготовить или тартинки?  А где фрукты и шоколад? – попыталась возмутиться Принцесса, но голодный желудок напомнил о том, что она отказалась от ужина. И тарелки швырнула, и вазу разбила.
- Ну и что? Я – Принцесса, имею право! – гордо вздёрнутый носик уловил манящие запахи.
Булочка оказалась мягкой, свежей, весьма приятной на вкус, с маком и изюмом, а молоко – нежным и прохладным.

И девочка вдруг с благодарностью подумала о своей новой няне Марии. Это было так неожиданно! Разве можно чувствовать благодарность к … кому? К этой невзрачной прислуге? Но ей неожиданно понравилось это новое ощущение. Оно было тёплым и наполняло светлой и мягкой силой.  И она захотела запомнить его. 
Лилиана взяла зайца, подошла к окну, посмотрела на бегущие струйки дождя, зевнула и отправилась в кровать. Мягкие ушки зайца уютно обняли её плечи.

Кто то снова прошёл под окнами, но Принцесса уже спала и сон её был на удивление ярким,  солнечным и безмятежным. Как будто совсем не заяц, а кто то любящий, нежный и родной обнимал ее.

***

Встреча

- Вчера здесь стояла, на этом самом месте! – громкий шёпот раздавался за дверью спальни.
- И куда же она делась? – удивлялась невидимая собеседница.
- Может, в гостевую спальню переставили?
- Не знаю, давай заглянем!
- Госпожа Мария просила не будить новенькую!
- А, может, она уже и не спит давно, сколько можно, скоро обедать позовут!
- Ладно, давай тихонько в щёлочку посмотрим!

Дверь приоткрылась и две пары любопытных глаз уставились на Принцессу.

- Вы – кто такие? Почему без стука? Где нянька? – приподнялась на подушке Лилиана.

Две девочки, одна чуть постарше Принцессы, другая – помладше, одетые в одинаковые голубые фартучки из плотной ткани, вошли  в спальню. В руках одной красовался букет роз.

- Это – новая воспитанница, вчера поздно приехала, мы уже спали, - пояснила старшая девочка своей младшей спутнице.
И добавила, обращаясь к Лилиане:
- Я – Ольга, это, – она улыбнулась подружке, - Анна, мы ищем вазу, она вчера в зале стояла!
- Нет тут никакой вазы, позовите няньку, я хочу одеваться!
- Няньку? Какую? Ты больна? Не можешь одеваться?
- Сами вы тут все больные, - Принцесса швырнула  на пол длинноухого зайца, - гадость какая! А вашу вазу я вчера разбила!
- Это не наша ваза, - девочки переглянулись, перестали улыбаться, - это подарок.
- Да слышала я уже! Нянька говорила!
- Ладно, если розы ставить некуда, мы пойдём! – решительно заявила та, что была постарше, Ольга.
- Ну и идите, не очень и вы тут нужны! Хотя, погодите, где моя нянька, её Мария, кажется, зовут!
- Госпожа Мария?- удивились девочки.
- Почему - Госпожа? Она  одета, как простолюдинка, ни бриллиантов, ни перстней, ни кружев!
- А зачем? Мы наряжаемся только когда устраиваются приёмы для гостей! Представляю, как с перстнями розовый куст подкармливать, - прыснула Анна, - а с кружевами торт украшать.
- А госпожа – потому, что она – владелица замка, угодий, школы, где мы живём! И наша попечительница! Сейчас здесь нет нянек, их приглашают, когда появляются совсем маленькие воспитанники или больные.  Мы сегодня дежурим в оранжерее, срезаем цветы и составляем букеты. У нас – день букетов из роз! Анна, пойдём! – заторопилась Ольга.

Лилиана вдруг вспомнила вчерашнюю сказку и … Стыд то какой! Она уже хотела сказать свои любимые слова:
- Ну и что, я – Принцесса, мне всё можно!
Но вместо этого получилось другое:
- Нет, я мигом оденусь и с вами пойду, подождите! Меня Лилиана зовут!
Уже хотела прибавить, что она – Принцесса, но что то заставило её прикусить язычок, уж очень не хотелось вляпаться в очередную глупость. И одной оставаться не хотелось!

- Мне давно хотелось побывать в оранжерее! – проговорила она на всякий случай.

***

Прощение

Эту тетрадь Мария видела впервые, хотя, как ей казалось, перебрала все документы, оставленные Учителем. Не заметить её было трудно: темно синяя ткань обложки, серебристая окантовка, красная ленточка – закладка. Изящный серебряный замочек. Маленький ключ со знакомым вензелем. Можно было бы подумать, что она была здесь давно, если бы не заметный слой пыли, обычный для библиотечных книг, долго пролежавших на верхних полках библиотек. Тогда почему сегодня вечером она оказалась на рабочем столе Марии?

- Ты боишься? – спросил кто то за окном.
- Не пойму, - отозвалась женщина, - тревожно, странно, но страха нет. Просто не уверена, что хочу это прочесть.
- Потому что не можешь простить?
- Потому что ничего невозможно вернуть.
- Чтобы … что?
- Чтобы услышать ответ на мой вопрос и не мучиться неопределённостью. Её уж слишком много в моей жизни! – горькая усмешка тронула губы Марии.
- Может быть, для этого нужно просто решиться открыть замок?

Женщина помедлила, повертела в руке ключик, неожиданно для себя погладила вензель Учителя.

«Милая Мария! Прежде, чем ты начнёшь читать этот дневник, попробуй, хотя бы попытайся, понять мои чувства. Мой страх, мою нерешительность, трусливость, и огромную ответственность перед теми, кто волей судьбы становился воспитанником Школы. Прости за то, что не смог найти в себе силы ответить на вопрос о твоих родителях. Моя глупая реплика, что эта тайна умрёт вместе со мной … Мне стыдно. Потому что ты, как и все наши воспитанники, имела право это знать. Это очень важно, когда приходится пора отправляться во взрослую жизнь. Но я не хотел лжи в наших отношениях. А правду я и сам не знаю.»

- Ты не хочешь читать дальше? – голос за окном дрогнул.
- Здесь нет ответа!
- А, может быть …?

« Ты появилась на пороге нашей Школы, как иногда появлялись нежеланные дети – крошечным голосящим комочком. Только ты не плакала, а внимательно смотрела мне прямо в глаза. И на твоём лице розовой кляксой было разлито родимое пятно. Так помечались «чужие». Их уничтожали. Быстро и безжалостно.
Не знаю, какие силы заставили мою супругу госпожу Софию убедить меня скрытно принять дитя. Мы полюбили тебя всей душой, наверное, если бы небеса смогли подарить нам своё, мы были бы так же счастливы! Тебя назвали Мария.

Мы молились, просили прощенье за непослушание, и твоё личико стало очищаться. Прятать тебя перестали, когда оно очистилось окончательно. Тогда мы объявили тебя своей новой воспитанницей и дали своё имя.

Конечно, ты ничего не могла помнить, мы всё делали, чтобы ты ни в чём не отличалась от других девочек, но потом …
Ты стала по вечерам подолгу всматриваться в окно и, казалось, разговаривала с кем то. Так делают «чужие». Тихо и неспешно, напевно и непонятно.
И тогда же начались чудесные перемены в нашей жизни: прекратились грабежи на дорогах, у крестьян в наших деревнях перестал пропадать скот, урожаи становились богаче, а дети реже умирали.

Может быть, «чужие» тут совсем не причём!
Мы старались об этом не думать.

А потом тебя заметил Георг, наследный принц соседнего королевства. Сначала стал чаще приезжать в наш замок. И, хотя у его отца были совсем другие планы, Король Борис обратился ко мне с просьбой предоставить свидетельства твоего высокого происхождения. Ради любви сына он готов был закрыть глаза на многое. От меня лишь требовалось моё слово. Но я отказался. Не мог допустить, чтобы на лице твоего дитя, своего наследника, король увидел розовое пятно. Ничего не сказал тебе. Не объяснил, почему Георг исчез из твоей жизни, как я напрасно надеялся, что – навсегда. Но тут появилась Ариадна.

Теперь ты знаешь всё.

Простишь ли?

Я поступил так не только ради любви к тебе, Мария, не буду лукавить, я поступил так ради себя, памяти моей Софии, ради школы и её будущих питомцев.»

Нечаянная слеза капнула на страницу и текст ... исчез. Учитель унёс её тайну с собой. Как и обещал.

- Значит, я – «чужая»?
- Не совсем, - голос за окном помолчал, - ты уже стала почти своей в этом уголочке Земли. И – лучшей в мире! Первой, нашедший контакт.
- Всё дело в прощении?
- И милосердии. И многом- многом другом, что разрушает губительную силу эгоизма.

- Завтра приезжает Король Георг с новой супругой, мне надо приготовиться к встрече! – встрепенулась женщина.

- Спокойной ночи! – откликнулась ночь.

- Розовых снов! – прошептали розы.

- Лёгких решений! – скользнул по шторе ветерок.