7 Арм дневник срочника СССР 2 часть 1 гл

Пос. Хурба, в/ч в/ч 62231 9-го радиотехполка "Селен"

Глава первая

Два поэта — дневниковые записи — попытка пролезть за штат — работа в гараже — дежурство дневальным по роте — рота, подъём! — развод — столовая 

1. Два поэта

Ближе к декабрю нас стали распределять по точкам, но большая часть была отправлена на Селен, располагавшийся возле посёлка Хурба. Там оказался и я.

Нам вновь прибывшим показали казарму и наши койки, как и в полку, они были двухярусные. Моя кровать соседствовала с дембелем Сашей Долей, накачанным парнем из Белоруссии и он тоже, как и я был пишущим поэтом. Почитав его стихи, я не стал ему говорить, что она очень слабые, чтобы он не обиделся. Но он понял по выражению моего лица, что стихи его неканают. И сказал, что писать начал незадолго до армии. Я ему предложил почитать Фёдора Тютчева и поэтов из окружения Пушкина как более продвинутых в этом деле. На что он очень удивился, сказав, а разве современные не подойдут.

— Ты почитай Тютчева и сравни с современниками и всё поймёшь. У нас же совок.

— А что это? — спросил Саша, чем меня несколько удивил.
— Это значит советский.

Саша посмотрел на меня как-то не хорошо и спросил.

— А ты что советское не принимаешь?
— Принимаю, но ты почитай Тютчева.

В общем, в казарме ничего кроме огромного собрания сочинений Ленина в пятидесяти пяти томах в синих обложках не нашлось. И он попросил у жены командира части Маслова достать ему стихи поэта Тютчева.

Примерно через неделю в Ленинской комнате появилось три десятка книг со стихами, которые тут же перекочевали в кабинет старшины роты, которым ВРИО был Доля.

Саша почитал, стихи упомянутого поэта и сравнил их со стихами современных поэтов и вероятно нашёл для себя в этом какую-то разницу.

— Можно подражать слогу и скоро научишься рифмовать по смыслу и содержанию, а то у тебя были не стихи, а набор слов в колонке под Лонгфелло — «Песнь о Гайавате». Типа как от Фета «я пришёл к тебе с рассветом рассказать, что утро встало». А Фет у тебя есть в подборке?

Книги со стихами выдавались на руки под запись, чтобы их не порвали и не потеряли. Но мало кто ими интересовался вообще кроме пишущих стихи. И кстати в этом я нашёл отмазку от всяких работ, если читаю, значит, я занят.

2. Дневниковые записи

Саша как-то заметил, что что-то пишу в общей тетради и попросил показать. Я показал. Но он оказался болтуном и рассказал старикам, что я веду дневник и что в нём много занятного. И пока я был на работах в тех здании, они выкрали мой дневник из тумбочки и отправились читать в каптёрку под чай с фруктовой карамелью. Дневник они читали вслух в каптёрке примерно неделю, потом мне Саша его вернул и сказал, чтобы писал дальше, просто всем это хоть какое-то развлечение.

Но я решил иначе и спрятал дневник так чтобы ни одна живая душа не нашла его. После просьбы показать новые записи я сказал, что у меня кто-то забрал дневник, и я не знаю, кто это сделал. Тот час учинили обыск по всей казарме но ничего не нашли, а я стал писать под видом что пишу письма домой. Свои записи я вкладывал в дневник, а Саше сказал, что писать у меня уже охота отпала, устаю и некогда этим заниматься.

На что он сказал.

— Ты пиши и никому не показывай, это я дурака свалял, ты уж извини.

3. Попытка пролезть за штат

И как это непечально но как повар я оказался там ни как не востребован. Там уже был свой но он уезжал на дембель весной, а мне до весны было ещё пилить и пилить. Я ему на кухне был не нужен, и он управлялся один. К тому же, как я выяснил, на моё место повара был заочно назначен поваром солдат из тех обслуги ВВС — с аэродрома.

— Позвольте, а причём тут этот летун, если это наша часть ПВО, а он служит в ВВС. Ну, если они питаются в нашей столовой, это же не значит, что он должен занимать моё место, — высказывал я свои претензии командиру Селена майору Маслоедову.

— Так получилось, что он будет поваром. Есть договорённость.

— Но у него нет образования, а у меня есть я, что зря учился, чтобы здесь быть на побегушках, — доказывал я.
— Поработаешь, а там посмотрим, куда тебя пристроить.
— Ну, давайте я обучусь на телеграфиста.
— Вакансии заняты.
— Ну, тогда в котельную.
— Там есть человек.
— Ну, а радистом.

Маслоедову, наверное, надоело со мной перепираться, и он позвал офицера проверить меня на слух. Тот постучал по столу карандашом и предложил повторить. В общем, с пяти раз он "всё понял" и сказал.

— Ну что же я вас поздравляю, вам медведь наступил на ухо. Не расстраивайтесь, это бывает, но это можно развить но, к сожалению, у меня весь штат забит. Приходите пробоваться через полгода.

Но по глазам было видно, что он меня обманывает. Потом я попросил проверить меня на слух лейтенанта Дунаев, и всё у меня было нормально, да только и он мне сказал, что штаты все забиты и просится в тех здание бесполезно. И, так же как и майор сказал, что надо дождаться ухода дембелей, чтобы освободились вакантные места.

— Ни хрена себе говно пинать полгода!

4. Работа в гараже

Вышел я от Дунаева злой как собака и отправился в курилку. Там меня подловил водитель Василий и позвал в автогараж помочь снять покрышку с колеса шишиги. Технология снятия покрышки конечно кошмарная, сама покрышка после длительной эксплуатации прикипает к диску намертво и надо её просадить ниже диска, чтобы снять запорное кольцо. Василий показал, что нужно делать и дал огромную кувалду, потому что другой не было. Когда я ударил первый раз по шине кувалда, вырвалась из моих рук и пролетела мимо стоявшего рядом Василия, отчего он весь побелел.

Мы покурили, успокоились и стали попеременно пробивать шину. Я уже приноровился держать ручку мёртвой хваткой, и кувалда у меня уже не отскакивала как мячик, а ложилась с придавливанием на резину. Долбили мы долго, пока запорное колесо не освободилось, и водитель его не снял. Дальше было легче. Посмотрел я, как разбирается колесо, но особо эта работа меня не вдохновила. И как оказалось позже, такая работа была разовой, и больше мне в гараже делать было нечего, а я уже нафантазировал себе, что буду там работать. Но не вышло.

— Вася научи меня ездить на машине? — попросил я водителя.

Тот подумал и говорит, что можно попробовать, но потом передумал, сказал, что один такой тоже хотел, поучится, так потом машину доставали из пруда, а его на губу на трое суток.

— Ты к Серёге Янковскому иди в помощники, а что работа у него не бей лежачего!

5. Дежурство дневальным по роте

Незадолго до вечера мне сказали, чтобы я готовился заступать в наряд дневальным. Это дело мне было уже знакомым, и я отправился спать на два часа.

Работа дневального – не скучная, днём стоишь на тумбочке и докладываешь командиру, что всё ништяк и происшествий не случилось. Правда, это меня начало так доставать, что я один раз пожаловался замполиту на это безобразие.

— Все при деле, а меня непонятно зачем с полка сюда послали! — возмущался я.

Старший лейтенант Стрельский был тот ещё дипломат. Он спокойно дал разъяснение, что я типа запасной игрок и что от меня зависит вся последующая работоспособность на Селене. Короче уговорил набраться терпения, а пока походить по нарядам. И я ходил, а куда мне деваться при таких горе командирах!

Мишка Нефёдов младший сержант назначенный дежурным по роте знал о моём горе и старался меня особо не упахивать, и я в его дежурство отдыхал. Вечером после отбоя из всех отверстий начинали вылезать крысы в поисках съестного. Солдаты ради развлечения ловили крыс и подвешивали им на шею колокольчики и они когда бегали звенели ими и наши охотники пуляли по ним из рогаток. Одна такая с колокольчиком на шее пробежали мимо меня со стороны столовой в спальное помещение. Пока я выдвигался из-за стола, она уже скрылась под койками. Ну, ловить я её там не стал, если она там ничего себе не найдёт то вернётся и будет пробегать мимо меня тут я его и наколю на штык-нож! Через полчаса крыса позванивая колокольчиком не солоно хлебавши бежала обратно к столовой, а я уже её жду.

Но животное оказалось прыткое и, завидев меня с ножом, сделала несколько обманных поворотов и промчалась мимо на крейсерской скорости.

Я кинул штык-нож в крысу, но промазал, и ручка разлетелась о стену на куски, пришлось клеить... на клей БФ, просто ничего другого не было. Дежурному сержанту я конечно про это дело не сказал, чтобы проканало без последствий. Этот нож был у нас как передающее Красное знамя и конкретно ни за кем не был закреплён. И насколько я помню, он вообще не имел никакого номера, какой-то не учтённый, хотя все штык-ножи, были привязаны к автоматам.

В общем, поломка видимо обнаружилась, и его заменили на другой нож, но кто сломал ручку, даже не выясняли. Ручки были сделаны из пластмассового дерьма и, падая часто ломались, а потому их не выдавали в охранение складов и тех зданий. Да и сторожили в охранении без патронов в рожке, чтобы не положили народ сгоряча. Да и кто сунется к караульному, у которого под автоматом торчит рожок хоть и пустой, а кто знает пустой он или нет?

Кстати к дневальным иногда старослужащие подкладывали свинью. Как заметят полуночники, что дневальный кемарит стоя на тумбочке то делают следующее. Открывают окно, далее доброволец вылезал наружу, чтобы добежать до входной двери и постучать. Как правило, на ночь дверь запирали на клюшку – ножку табурета вставляя в её внутреннюю дверную ручку и тогда дверь снаружи невозможно было открыть.

В общем, доброволец стучал в дверь, проснувшийся дневальный выглядывал в окно узнать, кто там стучит и, не увидев никого, выходил на улицу посмотреть, что за фигня. За это время подлянщики успевали положить на небольшой подиум фанерку под цвет пола и, растягивая шнур под цвет пола от натирки, скрывались в спальном отсеке.

Дневальный, убедившись, что на улице никого нет и сочтя, что ему показалось, закрывал дверь на клюшку и становился обратно на тумбочку. Очень скоро он начинал снова кемарить, и тогда из-под его ног вылетала фанерка и быстро шелестела в стальное помещение. Дневальный, лёжа на полу, не сразу приходил в себя, а когда поднимался, долго не мог понять, что же такое случилось. И так его разводили пару раз за всю ночь, то стучали в дверь, то гремели посудой на кухне. Самое неприятное было то, что дневальные падали сонные и в основном головой в пол. Были и сотрясения и сильные ушибы, но казарменных хулиганов это даже не останавливало.

Эти шутки проходили чаще с молодыми бойцами ещё не познавшими всю начальную внутреннюю службу на такой точке как Селен. И свалившись пару, раз народ быстро учился смотреть в оба, и во второй раз на мякине дневального провести было сложнее. Впрочем, на любой другой точке были свои розыгрыши молодых солдат. А с шутниками были уже свои розыгрыши. Я раз грохнувшись с тумбочки головой в пол, успел заметить «улетающую» фанерку и решил наказать стервецов. Раздобыл акварельные краски и в дневальную смену развёл коричневый краситель в стакане с тёплой водой. Дальше всё было делом техники, снял сапоги и прокрался до кровати одного из своих заклятых врагов. Чуть поднял одеяло и полил из стакана рядом с задом спящего.

Синяя слабая лампочка, в спальном помещении ни черта не видно, но озорнику, привыкшему к полумгле, было проще. Сделав своё справедливое дело, он спокойно уходил к себе на пост. В шесть часов утра для меня было наслаждением громко кричать.

6. Рота,подъём!

Когда подходило время кричать "Рота,подъём!" дневальный так громко кричал что у спящих аж уши закладывало. В эти минуты дневальный по роте был самым главным по казарме. Дежурный сержант в это время курил на улице или начищал до зеркального блеска свои модные сапоги.

После громкой команды "Рота подъём!" все начинали суетиться как тараканы на сковородке кроме дедов и дембелей. Те сони смачно зевали, досматривая свои сны с сисятыми тёлками, и потягивались под тёплыми одеялами с начёсом, пока молодые одевались.

Мой враг одевался с коричневыми акварельными пятнами на белых кальсонах и от него старались брезгливо отойти. Вражина принюхивался к этим подозрительным пятнам, ничего не понимая, зато окружение посмеивалось, зажав ради продолжения веселья носы. Долго такие подлянки проходить не могли, и я придумывал что-то другое. Например, мазал коричневую полоску на галифе пониже спины, от чего народ просто разрывало от хохота. Когда меня спрашивали, кто это мог бы проделать, я как обычно мычал и делал удивлённое лицо.

— Да кабы знать, я бы сам по рукам дал!

Правда, когда кто-то из молодых бойцов кричал что идёт командир роты, старослужащие слетали с коек и буквально наперегонки с молодыми одевались так быстро, что даже я бы так не смог. Вот она, месяцами отработанная до автоматизма выучка одевания, ничего лишнего в движениях. Далее умываться, зарядка, заправка кроватей до рубчика на одеялах.

7. Развод

К построению приходил командир роты, майор Маслоедов посмотрев на строй солдат, делал свои замечания и уходил в канцелярию. А ВРИО старшины роты старший сержант Саша Доля раскрывал журнал личного состава и начинал сверку по алфавиту.

— Ананьев
— Я
— Головка от хуа
— Ху-юровский Гена ты где.
— Здесь.
— Алексеев
— Мы!
— Когда стоишь в строю заху не держатся! Дальше...
— Пашкин
— Я
— Слышь-ка каптёрщик, ты чего тут написал, где по алфавиту? Ну, ты татарин?
— Так он и есть татарин, и имя себе выбрал подходящее татарское Вася, Вася, Василёк, — сказал Царёв под смех солдат.
— Дрл...
— Не Дрл, а Дырыло! Пора бы запомнить! — поправляет старшего сержанта высокий как жердь парень.
— Поговори у меня, ща пойдёшь на дембель, — улыбается Доля.
— Онуфф-риее-нко, ну и фамилия у тебя, — сказал с иронией Доля и, оглянувшись на канцелярию и наскоро проставив, галочки, захлопнул журнал и тихо сказал. — Солдаты и сержанты, а так же генералы и адмиралы, в столовую шагом марш!

8. Столовая

После все буквально на цыпочках отправились в столовую. Голодом никого не морили, но бывало, что сухой картофель есть, было невозможно и ели хлеб с маслом запивая сладким чаем. Были и праздники, когда давали каши из крупы с мясом, ну, а рожки это самой собой. Щи-борщи повар готовил вкусные с настоящей картошкой, но без сметаны, наверно боялся, что народ растолстеет. Не знаю, как другие, но перловую кашу я находил вкуснятиной.

Просто повар Саша умел её готовить, и я всегда просил добавки, на что мои сослуживцы удивлялись как в меня только влазит эта конская каша! Но зато энергии во мне было на целый день на непосильных работах, где тощие дрыщи быстро кончались. А таких бугаёв как я надо было её поискать кроме конечно Гены Поросенкова да Игоря Лифанова, о котором замполит Стрельский говорил – вот идёт гора мышц!

Назначенные на уборку помещений после завтрака кучковались с вениками в спальном помещении, остальные спешно покидали казарму.

В военном билете во время службы на Селене у меня после записи, что я повар было записано - Механик. По какой специальности Механик я так и не понял. Я служивший вне штата "Механиком" как обычно был нарасхват. То шёл к Ваське в гараж, то Юрке Ремешкову в кочегарку, а то меня забирал чинить радиостанции старший сержант Мага. Бывало, заметив меня не у дел, деды подговаривали в самоход за водкой в посёлок Хурба. В общем, без меня никуда! Одно слово - внештатная единица!

*Текст постоянно редактируется

Продолжение следует...

Сначала популярные отзывы:
(под моей редакцией орфографии текстов - народ не знаком с ворд)

1. Дмитрий П.

— Пиши еще.Читается легко, да и интересно!

Автор: Дмитрий П., да всё давно написано, только нужно адаптировать дневник под читаемый язык, а то "один мудак сказал другому мудаку" то есть - "Честного человека можно узнать по трехэтажному мату, а врунов в соцсетях выдают местоимения".

2. Сергей Целовальников

— Служил на"Селене"1972-1974г. Через плац служили солдаты в летной форме, номер части уже не помню. Занимались они фиксацией информации при запусках спутников. Я был начальником отделения электросиловых и антенно-мачтовых установок. Навсегда запомнил вкус маховки, в Южных степях эта ягода не растёт. Мы построили холодильник, овощехранилище, перед дембелем начали строить теплицу. В Хурбинке ловил хариуса, редко попадался ленок. В/ч 65231Б - так тогда обозначалась точка с позывным "Селен". Командиром был майор Гайворонский, инженер-капитан Проворов. А в казарме в наше время кровати были обычные,не двухъярусные.

Автор: Сергей Целовальников, спасибо, теперь мне понятно откуда взялся Гайворонский. Значит, продвинулся по службе с Селена! А я и не знал! Насчёт маховки я эту смородину там не видел. Может вырубили всю. Знаю что кустики заваривают от цинги с чтобы зубы не болели от воды богатой железом.
При мне летунов уже не было они приезжали с аэродрома в столовую.

3. Сергей Целовальников, аэродром же был сравнительно далеко, это, по моему, 6км. Мы там получали почту. Но там были полноценные части. Возле аэродрома, он же аэропорт, за железной дорогой, была наша радиорелейка-ретранслятор. Дежурили там по неделе радиомеханик и электромеханик. Питались в части рядом, у летунов.

Молодёжь рвалась туда со страшной силой. А о природе: я, степняк, впервые там увидел тайгу, саранки, кедры, болото, голубику, брусники, моховку. Моховка росла на антенном поле, стелющиеся кусочки, похожие на красную смородину. Ягода по вкусу напоминает киви, но более ароматное. По сравнению с Амуром Дон-это ручей. Во время службы начинали строить мост через него в районе Дома молодёжи. Воспоминания о службе сейчас приятные-был молод, весел, беззаботен. И получал я 25, 8 рублей денежного содержания. Я и начальники смен были богатыми на Селене. Ещё старшина, у нас был срочник, но старше нас лет на шесть. Напишите о Гайворонском, о Проворове знаю, что он живет в Ярославле.

Ещё во время службы переделали душ в торце котельной в парилку. Набивали под полок лапник еловый, пихтовый, сосновый и пускали пар. Тот банный аромат помню до сих пор. Сохранилась ли эта баня во время вашей службы?

Автор: Сергей Целовальников, про парилку сказать ничего не могу. Что-то не припомню. Если и сохранилась то меня бы туда парится точно не пустили! Был душ. Но про эти дела я ещё перепишу из дневника.

4. Валерий Усанин.

— Про Хурбу слышал только то что, на Дальнем востоке три дачи - Бада, Хурба и Магдагачи. Вот я целый месяц и служил в Магдагачи.

5. Сёма spotr

— Доводилось быть в Хурбе, забрали там полувагоны с "паронагревателями" и на Приморье покатили, правда в Комсомольске, на сортировке, несколько суток потом простояли, пурга была страшенная. Пока ждали загрузку ездили в Комсомольск, в Амурск, экскурсию себе устроили, интересно, все в первый раз были!

6. Олег Степочкин

— Давайте жгите, несостоявшиеся генералы с адмиралами приветствуем.

6. Иван Петров

— Тронуло сердце, Жил в Комсольске-на Амуре рядом с ЦУМом, так что место вашей присяги вполне узнаваемо.

Автор: Иван Петров, а я и адрес-то уже забыл где находилась воинская часть, подскажете? И город мало узнаю, ведь почти без вылазно находился внутри части, не считая редких самоходов.

7. Сергей Целовальников

— По моему,часть 65231 находилась на Севастопольский, номер не помню. Там же находился штаб корпуса, здание фасадом на улицу.
И гарнизонная гауптвахта была там же.

Автор: Сергей Целовальников, это я помню за забором. Меня как раз в самоходе замели во время купания на Амуре и туда доставили, после поменяли на поллитру - отдали своим!

8. Серж

— Сейчас там военная полиция располагается и ВАИ. Ну и кича гарнизонная, я там трое суток сидел.

Автор: Серж, кто на киче не сидел тот настоящим солдатом считаться не может! Я оттарабанил 8 суток - когда командир приехал забирать меня, он был у шоке! Морда у меня была отъевшаяся. Но об этом после будет рассказано когда я переведусь на Нельму (Татарский пролив) на место повара.

9. Сергей Целовальников

— Я уже смутно помню Комсомольск-на-Амуре, а родился я в городе Бузулук, что в Южном Урале. Меня не удивили деревянные бараки, на малой Родине было почти всё деревянное, многое дореволюционной постройки.

10. Геннадий Юров

(Комментарий удален,грубиян до хамства)

11. Сергей Целовальников

— Геннадий Юров, каким техником? На сколько я помню, по штатному расписанию на"Селене" было 12 должностей техников с потолком звания прапорщик. К этим должностях относились: начальники смен (пять или шесть должностей), начальники технических отделений (четыре должности). Не помню, состояли ли зам. ком. взводов на должностях техников.
Моя должность техника с окладом 20,8 руб. называлась: начальник отделения электросиловых установок с потолком по званию старший прапорщик.

Автор: Гена всё забыл. Когда он мне сказал что может разобрать приёмник типа Брусники" с завязанными глазами в этом не было ничего удивительного. Память рук. На гражданке мне самому довелось работать на радиозаводе так я тоже по памяти рук делал всё на автомате как и пайку разъёмов на более чем 200 проводов для кабелей. И на конвейере-вертушке поработал где ни пописать, ни попить водички. Так что я его хвастовство радиомеханика никак не воспринимаю. Научился ну и молодец. А вот хамить это уже последнее дело.
 ...
Комменты я сознательно не убираю, все они для меня ценны как память о службе...
.
Продолжение следует...