17. Хроники Гагра. Краб и Краба

(Гагра- добрый город. Душевный. Тёплый. И необычный.)   
   Я долгое время находился в Гагра. Жил у самого моря. На диком пляже. Один. Это был мой мир. Мой. Я им редко с кем делился. Боялся спугнуть сказку. Лучшее время здесь, это встреча солнца с морем. На исходе дня. Тихо и красиво. И никого во всём мире. Никого, кроме…    Да. Был у меня там странный сосед.
   Всё это время, каждый вечер, на закате, я наблюдал одну и ту же картину- одинокого краба, сидящего на волнорезе. На фоне уходящего в море солнца. Он был всегда один. Сидел и смотрел в горизонт. В солнце. Не отрываясь. Казалось, он провожал его. Каждый вечер. Трогательная картина. И щемяще грустная.
   Он потерял свою подругу. Давно. (Как именно, я так и не узнал. Морские обитатели не очень разговорчивы. А может просто не захотели обсуждать со мной чужое горе.) Остался один. И ни с кем не хотел общаться.
   Мне о его беде рассказал знакомый дельфин Пик. Что знал. Или чем смог поделиться. Море не любит болтунов. Но беда была. Я так понял.
   (С Пиком мы дружили с самого его рождения. И его родителей я знал хорошо. Много времени проводили вместе. Когда-то мои сыновья спасли ему жизнь. Но это отдельная история. Рассказ о нём так и называется- Пик.)
   Так мы и жили. Я у моря. Краб в море. Или на волнорезе.  Каждый своей жизнью. Днём его не было видно. Нигде. Я плавал. Много. Искал его под водой. Очень мне был интересен здешний подводный мир и этот морской одиночка. Впустую. И никто никогда его днём не видел. Даже вездесущий Пик, который всегда был рядом, стоило мне войти море.
   Но вечером, как одинокий стражник, он появлялся на своём посту. Всегда в одно и то же время. Перед закатом солнца. На волнорезе. И всегда на одном и том- же выступе . Смотрел не отрываясь на уходящее солнце, опустив клешни. Как будто горбясь, поникнув плечами. Я не беспокоил его. Он там. Я на берегу. Мы оба провожали светило. Я писал, иногда поглядывая на уходящий шар. Он смотрел на него, не отрываясь. Мы не мешали друг другу. Мы оба уважали чужое одиночество.
   Нигде мне не писалось так хорошо, как там. Но…
   Настала пора уезжать. Звонок телефона напомнил, что в мире, помимо закатов и одинокого краба, есть ещё и люди. Знакомые люди. Близкие люди. И очень близкие люди. И я уехал. К очень близким людям.
   Меня не было долго. Очень долго. Я скучал за закатами и за любимым пляжем. За звёздным небом, какого не встретишь больше нигде. За предрассветным морем. За полуденным морем. За ночным морем. Это совершенно разные моря в одном месте. Такое чудо редко где встретишь. И часто вспоминал одинокого краба на волнорезе. На встречу не надеялся. Уж слишком долго меня не было.
   Я вернулся. В свой мир. Предвечерняя Гагра. Дикий пляж. Любимый. Море. Такое родное. Оно готовится ко сну. Скоро закат…
   Вернулся я в свой мир не один. На этот раз. Вернулся я с женой. Она знала о моём мире всё. От меня. И полюбила его ещё до встречи с ним.
   Мы бредём по песку. Солнце чуть задержало свой спуск к морю. Ждёт зрителей. По воде золотая дорожка. Мы входим в неё и по воде к моему любимому месту. Не спешим. Нас не ждут. Некому.
   Солнце дотрагивается до моря. Золотая дорожка вспыхивает. Мой знакомый одинокий волнорез купается в ней. Подходим ближе. Он весь в золоте на фоне уходящего солнца. Но не совсем одинок.
    На его краю сидит обнявшись пара. Освещены, как при пожаре. И смотрят не отрываясь в заходящее солнце.
   Два краба. Один обнимает другого клешнёй. Здоровой. Другая маленькая висит вдоль тела. Краб- боец, пострадавший в бою. Со своей подругой. Влюбленная пара.
   Невероятно! Но это он! Он! Отметины его я запомнил хорошо. Две светлые звёздочки на спине.
   Мы не стали их тревожить. Ушли. В этот раз.
   Новую историю, ещё недавно одинокого краба, мне рассказал утром всё тот же вездесущий Пик. Встреча наша была бурной. Пик меня не забыл, это было видно по его реакции. Как и я его. Море кипело от наших объятий. А когда успокоились, Пик мне всё и поведал. Как поведал дельфин человеку? А это уже наш секрет. Мы с самого его детства научились понимать друг- друга.
   История детективная.
В моё отсутствие, на моем любимом берегу, появилась шайка юных крабов- беспредельщиков. Житья никому не было от этих хануриков. Задирали всех.      Моего друга с волнореза не трогали. Обходили стороной. А ну его. На всякий случай. А ему тоже было не до них. Ему нужны были только закаты. И одиночество. Так было. До поры до времени.
   Очередной великолепный тихий летний вечер. За ним ночь. Луна и звёзды. И одинокий краб на своём посту. И вдруг шум. Совсем не нужный, такой ночью, шум. Он обернулся.
    Плохо. Очень плохо. На его волнорезе целая толпа молодых резвящихся крабов изголяются над девчонкой-  крабушкой. Она совсем юная. И очень напугана. И было от чего. Из клешней этих отморозков ей не вырваться. Быть беде. И она это знала. Он тоже знал.
   Драка была долгой. И жёсткой. На беду этой шайки одиночка оказался бывшим воякой. Девчонку он отстоял. Но клешня пострадала. Да не беда. Уже отрастает новая. (Они это умеют.)
   Прошло время. Здесь оно живёт по своим законам. То торопится, то замирает. А то течёт плавно и не спешно. Как полноводная река. К этому надо привыкнуть. Мы привыкли. И полюбили. Как и наши друзья с волнореза. Это было наше время. И это был наш мир. Общий. И в этот наш общий мир пришла новая жизнь. Любовь щедра. Целая ватага маленьких крабиков… Жить стало интересней.
   Очередной закат. Великолепный закат. Очень надеюсь, что их будет много в нашей жизни здесь. “У самого синего моря.” На краю волнореза, как всегда, обнявшись Краб и Краба. (Жена подарила им имена. Мне понравились.) Любуются уходящим светилом. Не отрываясь.  Краб в этом знает толк. Но с недавних пор, стараясь это делать, правда, незаметно, с любопытством поглядывают в нашу сторону. То, о чём раньше мы и мечтать не могли. Мы их заинтересовали. Нас не боятся. Как я понимаю, Пик дал понять им, что мы свои. Замолвил словечко.
    Жена вовсю наслаждается солнцем и морем. Ну где, как не здесь? Но, думаю, её счастье не было бы полным, не появись у неё одна приятная забота. Она опекает детский сад. Крабий сад. Весёлый и шебутной. Дети есть дети, что с них взять. А она готова с ними возиться с утра и до утра. И, по-моему, родоначальники этой шумной ватаги ничего не имеют против. Лишняя опека таким сорванцам не помешает.
   Заботы прибавилось у всех. Всем бы таких забот?
   Я пишу. Снова пишу. Когда это удаётся. А это удается ооочень редко. Да я и не против. Зима не за горами. А здесь и сейчас сплошные соблазны. Море, оно такое.
   Да и новые друзья очень меня занимают. Мы их полюбили. Кажется и мы им стали ближе и интересней. И хотите верьте, хотите нет, но чем дольше я разглядываю своих визави по волнорезу, тем мне больше кажется, что они улыбаются, когда смотрят в нашу сторону.
    Как им это удаётся? Надо будет спросить у Пика.