247-оп

Изо: синий зверь зелёной лыжницей тоже окровавлен



Мещанская ценность: «никому не был в тягость». И никому не помогал – помогать мещанину в тягость... Но одноглазый и сам такой; все его «подвиги» на ниве помощи – наперечет  (помню, один раз пальмовым листом поделился , когда  на понос пробило одного отморозка... - но иначе он бы жопой своей  испоганил пол-корабля...)
 ...А так он согласен: помогать  – это счастье; просто, кроме оргазма, для грешников и подлых людишек  все разновидности счастья находятся за высокой стеной -  а в трезвом виде они не летают (в пьяном неизбежны аварии) ...Даже оргазм, если честно, уже какой-то болезненный и захудалый и член хоть на помойку выбрасывай...

Впусти смерть в себя, одноглазый и тогда ты помчишься спасаться, она погонит тебя и ты поборешь свою лень, как паутину, очень легко, хотя и ходят о прочности паутины какие-то баснословные слухи…  (Помчался спасаться, но на корабле можно бегать только по палубе... да и гнался за ним, признаться, лишь дядька с портфелем... - а не надо было лапать дочку евонную, не надо!) 

Взорвись, одноглазый, разлетись, чтобы уничтожить  центральную точку смерти и улететь от неё максимально далеко… (Взорвётся и полетит с шашкой наголо и с закрытыми глазами... Главная проблема при этом - уже трижды не миновал мачты, а однажды даже вылетел за борт - специальным сачком пришлось вылавливать...)

Смерть, спасаясь, сожмется в точку, но будет найдена и раздавлена ногтем! Огромным, грязным, корявым ногтем или каменной пяткой... - но только в том случае, если смерть заявится к одноглазому с той стороны, где есть кому стоять и смотреть на посту...

Хочу, чтобы когда у одноглазого на корабле, наконец, появятся не ****и, а  настоящие девушки, появились у него в каюте, наконец, и аквариумные рыбки, и птички, и хорошие возле  иллюминатора цветы… Ведь по тропикам плаваешь, тварь ты бесчувственная, мог бы за хвост хотя бы попугая поймать - ведь настоящие девушки жить не могут без флоры и фауны - сразу портятся, умирают и тогда наряды дорогие им подавай и на серьги трать золотишко... (Легче всего было бы поймать собаку бродячую, но жрет слишком много по сравнению с рыбкой, а также пьяных не любит - и кошку...  Уже был случай, когда полкоманды пришлось отправить в санчасть, а потом  весь рейс  всех за ноги кусали огромные крысы...)

Ценит любовь Ж. так сильно одноглазый пират, что в его чувстве к ней есть всё, кроме самой любви, и любит А2 так сильно, потому что она обладает всеми ценностями, кроме самой любви. Стоит Ж. потерять любовь, а А2 испортить свои ценности и одноглазому нечего будет ценить, некого будет любить. Но стоит им обрести то, чего им не хватает, и  чувства пирата достигнут совершенства…  (хотя членов у него всё равно не прибавится, так что придется рукой помогать... Надеялся, кстати, что они в море от одной только качки как-то изменятся - на манер телевизора, у которого тоже наполовину потерян контакт...)

__

Раз трудно даже воровать, значит, философствуй, рано тебе разбойничать и от пирата в тебе, одноглазый, только повязка... (Ветка смородины ему в глаз угодила, когда он собирал урожай... Башку слишком глубоко засунул в куст, добираясь до последних ягод в безумном азарте...)

Полюбил девушек  одноглазый тогда же, когда полюбил пиратство… Ведь  без пиратства - и золотишка - одноглазого уже ни одна приличная  девушка не полюбит, так что, это простая логика...

 Религиозные девушки не любят,  а только «состоят в браке»? Золотишко пирата может  их соблазнить  - как и перспектива обращения мужа в истинную веру... Одноглазый от истинной веры, кстати, не стал бы отказываться - и на черной повязке готов вышить цитату из библии...

Преданны как собаки, если любят, религиозные девушки… А культурные, если любят, шикарно делают минеты... Пока не знает, что выбрать мой одноглазый... Хотя изначально ему хотелось просто крестьянку здоровую, но уже избивала его одна такая особа - на пару  со своим любовничком, боцманом...

Снова странствует по стране мысли одноглазый пират. Проплывают знакомые, унылые пейзажи: "золото и серебро - это мечты, медь и латунь тоже только по праздникам; а вот с железным ломом попалась баржа, но надо его теперь до скупки перевозить на деревянном судёнышке с  парусом ветхим, как заветы библейские..."

Одинокое дерево всегда ветвится, а дерево лесное всегда стремится уподобиться сосне, ветвей и «сложностей» лишиться – они мешают стоять в строю… - в  одноглазом протекают аналогичные процессы, в коллективе он совсем другой, чем в одиночестве, поэтому вначале всегда с трудом вливается в команду... Вообще, на воле иногда так разрастается, что уже ни в одну дверь не влазит и потому в домах уже не может появляться...      

 Ничего не складывалось, все сталкивалось, падало, уходило в стороны, обнаруживало изъяны и срамные места, но одноглазый продолжал сидеть на палубе и размышлять, наблюдая за некими широкими виражами в небесах. Он напрягся и сосредоточился в точке, в черной фигурке, затерянной в море и небе вмести с волнами и облаками. Полный покой - условие наиболее успешной войны, ведь рука не дрожит и глаз не слезится… (С трёх метров умудрился не попасть из арбалета по одной толстой даме, когда она с визгом и кудахтаньем, с уже  оторванной башкой носилась по палубе... Нервишки ни к черту, уже хочет проситься в бессрочный отпуск на необитаемый остров, заросший сплошными бананами...)

 Опережающий, почти летящий одноглазый  пират спасет и отстающих, почти ползущих и полностью  пьяных пиратов или же отстающие, сыны погибели, будущие наркоманы  и игроманы погубят и опережающего, стахановца, передовика грабежей, пусть и баржей с углем, а не  золотом? Солнечные дни сменились серыми, моря - лесами и болотами, но пока еще ничего не решено - ведь скоро спуск в овраг, а там  возможна новая засада...

Прошел, словно пробормотал, одноглазый; потом описал ребятам места, в которых побывал - то ли неясно описал, то ли сами места были неясные: поле, ложбина, поперек ручей; и лес рядом, и дорога, и строение какое-то... – попробуй, разбери, когда в тех краях полно полей, ложбин и рек. И сараев без счета. Рыба, говорит, хорошо ловится. А грибов пока нету. В стогу ночевал. Пришлось к лесу сходить, чтобы костер развести. И чего бормочет, чего шляется, поздно уже, спать пора, завтра вставать рано, завтра разберемся, впрягемся и продолжим трудный путь к любимому морю...