Глава 6 Сумасшедшие выходные в Лондоне

Свидание Стейси Кремер и Дороти Уайт прошло удачно. В пабе было шумно. Поэтому выпив по пинте эля и шоту  виски за примирение, менее чем через час подруги вышли из него на улицу. Взявшись за руки, они бесцельно бродили по вечернему городу и тихо переговаривались, пока не очутились на Севен Дайлз.

– Узнаем, есть ли билеты? – предложила Дороти, заметив рекламу «Кошек».

Стейси согласилась, так как в темноте будет легче скрыть эмоции. Журналистка искала подходящий момент для продолжения серьёзной беседы. Они вошли в театр. Билеты были. Прихватив в баре по банке пива, девушки уселись в зале.

– Стейси, ты что-то погрустнела. Мне показалось? Кто тебе звонил? – Дороти заметила перемену в настроении подруги.
– Да так, неприятный тип из одной газеты. Никак не могу от него отделаться.
– Как-то связано с моей историей?
– Теперь это и моя история. Вот уж не думала, что она затянет меня настолько глубоко. Я давно удалила свой аккаунт в «Фейсбуке» (* организация, признанная экстремистской и запрещённая в России)и блог на «Ю-тубе», но этот псих пристал как чертополох к овце и шантажирует меня. Требует встречи завтра, – Кремер отвела взгляд в сторону и коснулась указательным пальцем ресниц, будто смахивая слезу.
– Я могу тебе помочь? – спросила Дороти.
– Сходишь…  – голос Стейси чуть дрогнул. – Вместе со мной?

Вместо ответа Дороти положила руку на коленку подруги и, наклонившись, поцеловала в мочку, игриво её прикусив.

Шоу уже началось.

***
Алан Шарп в этот субботний вечер дежурил в Темз-Хаусе. Поэтому, когда до него дозвонился Том Файербрик, Алан назначил ему рандеву в Сент-Джеймс парке недалеко от офиса. Он догадывался, что разговор пойдёт о его друге, внедрённом в «Лейкерс МакКинли». После звонка Файербрика тут же позвонил начальник Шарпа и сделал втык за провал агента.

«Сделай, как скажет чёртов янки, лишь бы он не догадался, что мы следим за ним. Сочини легенду!» – приказал шеф.

Американец без приветствий и общих фраз перешёл к сути.

– Вы, конечно, знали, что Кевин Дентон никакой не Кевин Дентон, а Энтони Блэкуоттер – детектив, которого наняла и потом уволила миссис Доулинг?

Алан кивнул в знак согласия и ждал главного вопроса. Он последовал незамедлительно.

– Чем он занимался на самом деле?
– Мы хотели выяснить некоторые моменты… – сделал паузу Алан, как будто обдумывая ответ. – Возможные связи «триады» с Гонконгом. Вы же слышали про китайского певца, приставленного к мистеру Доулингу в психушке?
– Допустим. Но зачем ему понадобилось скачивать огромный объём информации по гонконгским трастам? Он, наивный, полагал, что в них расписалась действительно мафия? Вы проинформировали его о том, как в фирме работает система информационной безопасности?
– Ему были даны чёткие инструкции. Где он прокололся? На пересылке?
– Нет, сначала система засекла подключение внешнего накопителя данных. И после повторной попытки скачать файлы на жёсткий диск, несмотря на полученное предупреждение об отсутствии у него таких прав, компьютер Блэкуоттера попал под наблюдение. Ваш протеже начал отсылать на свой личный адрес документы по одному. Если бы он не пытался дважды подсоединить накопитель, то он мог спокойно шпионить. А так глава IT-отдела тут же помчался к мистеру Дэйвиду Литтлу с докладом.

О настолько тонкой настройке в системе безопасности Алан не знал. Соответственно, не мог знать и Тони.

– Есть ли возможность Блэкуоттеру продолжить работу? – скорее для проформы, спросил Шарп.
– Никакой! – резко отреагировал Файербрик. – Вы же понимаете, что мы… Я имею в виду нас и вас… Мы не можем позволить ему сломать с таким трудом выстроенную комбинацию в высшем управлении фирмой. Приложены титанические усилия, и что теперь? Его нездоровый интерес к делу Доулинга сорвёт все наши планы! С нас достаточно было проблем с Полом, который вдруг не пожелал сотрудничать с нами.  Неужели этот упёртый романтик действительно верил, что красивая обёртка продукта и громкий лозунг корпорации могут изменить жизнь? «Сникерс» как был дерьмом, так им и останется, как его ни заворачивай! Поверьте американцу.

Алан прекрасно понимал, о чём говорил цэрэушник. Согласись Доулинг на предложение спецслужб – не важно ЦРУ или МИ-5, он был бы в шоколаде, как все его предшественники. И никакие секс-скандалы или обвинения в коррупции не смогли бы свалить его с кресла Председателя. Причём он был бы прикрыт до конца своей жизни. А если бы доказал свою полезность, то, как одна француженка, получил бы какую-нибудь значительную исполнительную должность, например в Еврокомиссии. Но Доулинг отказался. А когда его начали шантажировать раскрытием его личного участия в вечеринке Гарри Олда, намекнув, что алиби от супруги не поможет, и что он по воле разведки может стать той самой «Персоной С», ненадёжная «крыша» Пола сначала дала течь, а потом окончательно прохудилась. Компромат он собрал, но предъявить не успел.

– Есть ли у Дентона-Блэкуоттера бронебойные улики? Что ваш протеже успел накопать? – продолжал сыпать вопросами Файербрик.
– Вряд ли. Он бредит идей, что убийца Доулинга – оперный певец, обладающий уникальным даром извлекать инфразвук. Какие здесь могут быть улики? Только из области фантастики. Тем более, что тело Доулинга кремировано, образцы биоматериалов уничтожены, в протоколах вскрытий нет ничего, что бы подтверждало версию Блэкуоттера. Всё, что у него есть – косвенные факты коррупции из папки Доулинга. Но свидетелей у него нет и никогда не будет. Насколько мне известно, никто из тех, с кем он встречался, не согласился дать показания в суде. Он показал мне свой список таргетов. В нём все наши старые знакомые: Стейси Кремер, «Персоны А и С», которых он пока не вычислил, Гарри Олд, Эллис Доулинг и Си Фанг. Тони хочет найти секретный договор, который подписала Эллис, и заставить её возобновить расследование.
– Блэкуоттер не упоминал про слив в газеты? – поинтересовался Файербрик.
– Нет. Он как настоящий сыщик хочет найти улики, чтобы сделать сильный кейс именно для судебного процесса. Это его цель. А про СМИ при мне он не упоминал.
– Пока. Когда он поймёт, что юридический процесс ведёт в тупик, идея публичного разоблачения сразу придёт ему в голову.
– Или, если Тони почувствует, что он в западне. Поэтому, может, замнём инцидент?
– Никаких шансов. Вдова Доулинга заметила его в офисе фирмы и требует от Литтла объяснений и гарантий конфиденциальности её соглашения. Литтл потребует его увольнения! Лучше скажите, какое выходное пособие ему предложить в понедельник.
– Второй раз Блэкуоттер денег не возьмёт.
– А миллион фунтов? – удивился американец, уверенный в магии цифр с шестью нулями.
– Попробуйте, но он не из тех, кому нужны деньги. Он и в «Скотленд-Ярде» позволял проявлять независимость. А сейчас он на пенсии. Ему сама королева не указ. Кроме того, однажды ему уже заплатили, но он всё равно решил довести дело до конца.
– То есть вы намекаете, что нам остаётся «чистый вариант»?
– Не хотелось бы, – Алан впервые осознал, что другу уже вынесен смертный приговор, а он не сможет ему помочь, и, возможно, даже сам его подпишет. – Во всяком случае, у него есть тормоза в голове.
– Я понимаю, мистер Шарп, ваши дружеские чувства. Но мы с вами профессионалы и не можем ждать, когда он сольёт всё в газеты. И в «Формуле-1» срываются на красный! Только в нашем случае возвращать болид Блэкуоттера в боксы на пит-лейн будет поздно. Согласен?
– Пожалуй, ты прав, Том. У него есть связи, и покруче «Сан»!
– А где компакт-диски, которые в клинике слушал Пол?
– Мы не нашли. Думали, что их прихватил с собой китаец. Но в Макао CD у него не было. Наши люди осмотрели его номер в отеле, проследили за ним до Гонконга. Той коробки с ним не было.
– Плохо. Очень плохо!
– Маттиас дважды осматривал палату с нашим сотрудником «Европола» в присутствии руководителя клиники, но они ничего не обнаружили.
– Диски не могут быть у Блэкуоттера? – Файербрик по-прежнему хмурился.
– Он взял с разрешения Эллис только картину. Не пойму, на кой чёрт она ему сдалась. Эти ЛГБТ-тараканы, похоже, пробрались и к нему в голову. Он мне звонил и просил о встрече. Я увижусь с ним завтра и попробую узнать его планы.
– Не опоздайте, Алан. И всё-таки неплохо бы сделать уборку в квартире нашего холостяка. Обсудите с руководством.

Файербрик поднялся со скамейки, сказав на прощание, что сообщит о результатах переговоров с Блэкуоттером. Шарп остался сидеть и размышлял о том, что будет с его, похоже, бывшим другом.

***
Сложности с удалённым доступом к офису, которые начались у Блэкуоттера накануне, продолжились и в воскресенье. Электронная почта теперь отрубилась окончательно. Тони в последней надежде перезагрузил роутер, но проблема была явно не в «Wi-fi». Детектив досадовал, что поддался уговорам секретаря и ушёл с работы в пятницу как все в половине седьмого. Он оставил на рабочем «ящике» несколько показавшихся интересными документов, решив, что отправит их дистанционно из дома. Но выходные принесли ему неожиданные сложности.

Вчера Блэкуоттер написал о них айтишнику. Тот предложил подождать завершения каких-то регламентных работ. За всю субботу и ночь любая профилактика, по мнению Тони, должна закончиться в любом случае. Но его ноутбук по-прежнему отказывался подключаться к закрытой сети фирмы. И когда Блэкуоттер дождался приличествующих утреннему звонку одиннадцати часов, Эрик Уэсли заявил, что решение вопроса доступа не в его компетенции, и что в понедельник его ждёт Дэйвид Литтл. Тогда всё, убеждал шеф IT-отдела, будет улажено.

«А почему технические вопросы связи должен решать управляющий партнёр, а не ты?» – раздражённо спросил Блэкуоттер.

Но Уэсли уже отключился и на повторный вывоз не ответил. Тони в полном недоумении уселся напротив «Юноши с лютней».

«Ты понимаешь, шотландский волынщик, что это может означать? Не замыслил бы чего твой клуб “69”!»

Тони вспомнил всю последовательность своих действий на стационарном компьютере.

«Да, я нашёл кучу файлов, и они весили немало! Но я же их не копировал все разом, а по одному. И посылал их на личный адрес тоже по одиночке. Так делают все юристы, когда работают из дома. Что же пошло не так?»

На звонок детектива Алан ответил не сразу. Он отсыпался после ночного дежурства. Встречаться Шарп отказался. Алан равнодушно (было слышно, как он зевал) выслушал рассказ Тони и предложил увидеться в понедельник вечером после разговора с Литтлом.

«Странно, – подумал Тони. Что мне предложит Литтл? А Алан намекнул на то, что я провалился, и что как агент я МИ-5 больше не интересую?  Типа разбирайся теперь сам?»

Блэкуоттер понял, что, как бы там ни было, ему придётся срочно менять сценарий свидания с подругами-лесбиянками. Нужно ускорять события. Времени на раскачку и постепенное естественное восстановление отношений между Кремер и Уайт, похоже, нет. Фирма готовится нанести удар первой. И приятель Шарп отошёл в сторону по непонятной причине.

План, которому поначалу сопутствовала удача в виде внедрения Тони в «Лейкерс МакКинли» и счастливого примирения Стейси и Дороти, был отправлен на кладбище.  И похоронная команда в полном составе будет ожидать его автора, недотёпу Блэкуоттера, в понедельник для завершающей экзекуции и торжественной установки креста на могиле.

«Возомнил себя всемогущим Шерлоком Холмсом, способным в одиночку разделаться с глобальной махиной? Получай… На этот раз не чек на несколько сотен тысяч, а унизительный пинок под зад. Возвращайся к розыску сбежавших щенков и улетевших из клетки попугаев!»

И всё в одно мгновение одним неосторожным нажатием неизвестной кнопки на компьютере!

«Раньше агенты шли к провалу месяцами, если они успевали закопать парашют. А теперь, в век информационных технологий, искусственного интеллекта и прочих инновационных приблуд, тыкнул дрожащим с перепоя пальцем не туда, и ты моментально провалился. А какая была красивая комбинация!»

Переживая неудачу, поставившую под угрозу всю операцию, Блэкуоттер то пытался вчитываться в украденные договоры и декларации, то вскакивал из-за стола и шёл на кухню. Там, открыв холодильник, он смотрел на бутылки и, хлопнув дверью, ни с чем возвращался в палисадник.

Неизвестность не пугала Блэкуоттера.  За время службы в армии и в «Скотленд-Ярде» он привык к повышенному уровню адреналина в крови. Как любой сыщик, Тони получал интеллектуальное наслаждение, глядя на то, как преступник, будто загипнотизированный, идёт в подготовленную для него ловушку. Здесь же в западню угодил сам Блэкуоттер. Неопределённость грозила дальнейшими непредсказуемыми последствиями. И первым таким результатом мог стать отказ Стейси и Дороти от дальнейшего участия в деле. Предугадать, как отреагируют на возникшую ситуацию девушки, было невозможно.

Блэкуоттер приехал в паб пораньше, чтобы осмотреться и, возможно, понаблюдать за парочкой некоторое время со стороны. Пивная только открылась, и в ней сидели первые редкие посетители, в основном туристы. Не время для шумных компаний. Поэтому Тони сразу распрощался со своей идеей о прослушке, чтобы подсесть за столик к девушкам, уже зная направление их мыслей. И действительно к тому моменту, когда в паб вошли девушки, свободными оставалось много мест. Кремер заметила Блэкуоттера и направилась к его столику.

– Знакомься, Дороти, тот самый Роберт Чиновски – журналист, жаждущий славы и денег! – Стейси представила, как и договаривались, детектива и села.

Дороти достаточно долго стоя рассматривала внешность мужчины.

– За статьи о Майке Тайсоне и боях без правил мало платят, а сами с боксом завязали? – наконец произнесла она, присаживаясь. – С каких пор «Sport Illustrated» интересуют секс-скандалы? Мы, вроде, не теннисистки из серии «Большого шлема».
– В таком статусе действительно сложно оставаться «Персоной А», мисс Уайт, – усмехнулся Блэкуоттер. – Не так ли, Стейси?
– А можно, Чиновски, без предисловий и пикировок… – перебила его Кремер. – К делу?
– Давайте просто Роб, – не обращая внимание на резкость, продолжал Блэкуоттер. Но, вообще-то…

Тони замолчал, подыскивая точную фразу, чтобы случайно не раскрыть их с Кремер предварительный сговор и не провалить задуманную комбинацию окончательно. Узнай Дороти Уайт, что её подруга замышляла вместе с ним шантаж, она наверняка откажется от участия и теперь уже навсегда порвёт связь со Стейси. Поэтому Тони медлил, не желая подставлять её.

– Видите ли, девушки, – заговорил Тони. – Я не тот, за кого себя выдаю. Никакой я не корреспондент и не Роберт Чиновски. И не боксер, мисс Уайт. Я частный детектив Энтони Блэкуоттер, старший инспектор «Скотленд-Ярда» в отставке. Я использовал легенду папарацци, чтобы заставить мисс Кремер связаться с вами, Дороти. Приношу прощения за грязный шантаж, но меня извиняет то, что я помог восстановить вашу… э-э… дружбу, так сказать.

Переход был неожиданным, в первую очередь, для Стейси Кремер. Она и до этого момента волновалась, а теперь и вовсе не сводила с Блэкуоттера непонимающего взгляда.

– «Персону А» я сумел расшифровать сам. Электронный архив в «Лейкерс МакКинли» отличный инструмент, с помощью которого я вычислил всех, кто принимал участие в той презентации в университете и в знаменитой ночной попойке в номере Гарри Олда.

По рефлекторному движению бровей Тони заметил недоверие у Уайт.

– Именно всех, включая «Персону С», – подтвердил Блэкуоттер.
– Но зачем тогда мы понадобились, если ни одно имя не осталось для вас неизвестным? – спросила Стейси. – Публикуйте что хотите сами. С вашими-то связями!
– Видите ли, девушки… – Блэкуоттер сделал паузу, чтобы заказать пива. – История с домогательством бывшего главы лондонского офиса – шапка ледника, чтобы охладить и скрыть бушующую магму глобального вулкана, имя которого я назвал. После вынесения решения Дисциплинарным трибуналом в отношении Гарри Олда под удар попал Пол Доулинг, Председатель фирмы. Здесь я, как спелеолог, спускаюсь в подземный мир этого вулкана, на котором тебе, Дороти, посчастливилось поработать. Но я считаю, что твоё увольнение – вот настоящее везение! Итак, что же пропустила наша вездесущая, могущественная, беспощадная к социальным порокам, независимая пресса? Или, точнее, куда её нос не пустили более крутые ребята…
– Как вы? – не утерпела Уайт, переглянувшись с Кремер.

Но было видно, что рассказ Тони увлёк обеих подруг. Они слушали его расслабленно, словно детективную историю, не понимая пока, откуда им может грозить опасность.

– Нет, – сыщик покачал головой. – Гораздо круче! МИ-5 и ЦРУ.

В этот момент девушки одновременно подались вперёд и тут же отпрянули назад и, уперевшись в спинки, покачнули стулья. Блэкуоттер с удовлетворением заметил, что не растерял искусства рассказчика.

«Может, Алан прав, и мне действительно стоит начать писать детективы? Историй у меня хватает», – подумал про себя отставной инспектор и продолжил.

– Спецслужбы начали склонять нового Председателя Пола Доулинга к сотрудничеству. Глобальная сеть фирмы – идеальное прикрытие и инструмент для коммерческого шпионажа. Но мистер Доулинг заартачился. Романтик, что тут скажешь! Кажется, так его называли. Мои бывшие коллеги никогда не бросают начатого. Тем более, таких мировых комбинаций. Пола принялись шантажировать. Ему вменяли соучастие в скандале Гарри Олда и сокрытие роли последнего. Более того, Пол продвигал Гарри на высокую и влиятельную должность. Грозили, что в случае несогласия он и станет той самой «Персоной С». А мистер Доулинг в ту ночь был дома. Но кого в больших играх волнует такая мелочь как алиби? И вам, «Персоне А», здесь пришлось бы несладко. Этот риск остаётся до сих пор. Вы меня понимаете, Дороти? Вот, почему были зашифрованы вы и мистер Литтл. Это же он, известный на весь мир гомик, по пьянке забыл про свою ориентацию и начал грязно домогаться вас. Поздравляю! Вы способны разбудить мужское начало в абсолютно потерянных для традиционного секса личностях!
– Простите, но мы все изрядно перебрали спиртное, – произнесла, смущаясь, Дороти.
– Бросьте извиняться. Сами Адам и Ева не смогли приступить к акту любви без чаши прекрасного зелья.
– Вроде в Библии написано про яблоко, – уточнила Стейси.
– Яблочко – красивая легенда. Разве можно покинуть рай на трезвую голову? По-моему, так зашифровали крепкий сидр или кальвадос! Мы отвлеклись. Давайте вернёмся к нашему времени. Мистер Доулинг начал готовить защиту и собрал досье с компроматом. К сожалению, воспользоваться им он не успел. Его психика не выдержала внешнего давления. Нервное напряжение вызвало глубокую депрессию, из-за которой Пол очутился в психиатрической клинике. И не в родной Англии, как вы могли предположить, а чуть подальше – в Монтрё. Как говорится, прочь от любопытных глаз, в том числе и английских газет. Удивительно, как они не смогли пронюхать о таком замечательном сюжете. Лечение не давало результата, что сильно беспокоило его супругу. Благодаря ей я и оказался вовлечённым в это дело. К сожалению, помочь Доулингам я не сумел, точнее, не успел. Мне запретили продолжать расследование. Я устроился под чужим именем в «Лейкерс МакКинли», но и там я сделал немного, но достаточно, чтобы завтра меня уволили.
– То есть сегодня ваш прощальный обед? – с иронией спросила Кремер. – И мы можем стереть фирму из памяти?
– Боюсь, что для вас всё только начинается. Вы, с точки зрения разведслужб, последние свидетели, кто знает реальных лиц, скрытых под никами «Персона А и С». Обнаруженного мною не хватит для подготовки успешного судебного процесса, но вполне достаточно для газетной шумихи. Публичность – наш бронежилет. И ещё об одном способе защиты – правиле «двух ключей».

С этими словами Блэкуоттер положил перед девушками увесистый пакет.

– Здесь копия досье Доулинга, пояснения Гарри Олда и Урса Штанкера о махинациях и коррупции в высшем руководстве фирмы, документы, которые, я нашёл в архиве фирмы и которые, по моему мнению, могут иметь отношение к делу. Бумаги, конечно, без имён, но с деталями, наводящими на подозрения. А главное, юрист, который готовил проекты соглашений, своё время заносил на личный код Дэйвида Литтла. И в них отражены комментарии всех: и его, и Питера Линдстрёма, и Милтона Ченга. Что символично, так как они и вели Пола во время болезни. Ну и изложение моей версии гибели Доулинга…
– А как это было? Он отравился? Выбросился из окна? Или…
– Нет, хотя он несколько раз вываливался на розы в своём доме. Его нашли в петле. Я полагаю, что его, если не повесили, то мастерски довели до самоубийства. Сейчас же нам лучше разделиться. Вам нужно на время уехать из Лондона и ждать моего сигнала. Но не просто сидеть без дела, а срочно готовить обличительную публикацию.
– Для кого? – спросила Кремер.
– Вот мой контакт в «Гардиан», – Блэкуоттер протянул визитку. – Он предупреждён и с нетерпением ждёт наших материалов. Так что не тяните.
– А клиентские договоры ему можно показать, если он потребует? – уточнила Дороти.
– Конечно. В конверте также своего рода рекомендательное письмо к моей соседке с просьбой в случае форс-мажора открыть вам мою квартиру. Миссис Грейс убирается у меня, и у неё есть ключ.
– Что нам делать у вас? И что за непредвиденные обстоятельства? – удивилась Стейси.
– У меня осталось любимое полотно Доулинга «Юноша с лютней» Караваджо – копия, естественно. Она придаст опусу смысл и шарм. Кроме того, мне должна прийти посылка из Монтрё от доктора Мартини с дисками, которые слушал Пол в его клинике. Возьмите их для полноты картины увлечений Председателя.
– Может, вы дадите нам ключ? – попросила Стейси. – Мало ли что.
– Вы правы. Держите, но письмо всё равно возьмите с собой, чтобы миссис Грейс не вызвала полицию, – ответил Тони.
– Что-нибудь ещё?
– Ох! – спохватился Тони и передал Стейси конверт с наличными. – Здесь хватит недели на две. За это время всё должно определиться. На ваши имена в «Victoria Mansions»  на Букинге со вторника уже забронированы апартаменты. Отель не самый шикарный, но прямо на пляже. Да и само местечко Уэстон-супер-мэр добавит вам недостающих звёзд. Я буду искать вас там. Повторяю, не тяните с написанием статьи. Она должна быть готова в ближайшее время! Дайте подлинные имена фигурантов, так как «Гардиан» не примет никаких псевдонимов. И вам самим лучше раскрыться для большей безопасности.
– Ясно! – заявила Стейси, обращаясь к подруге. – Нам пора собирать чемоданы. Я заеду за тобой утром. Как ты уладишь дела на работе?
– Скажусь больной и буду работать удалённо. Никаких проблем, – ответила Дороти и спросила Тони: «Кстати, а зачем уезжать во вторник, а не в понедельник?»
– В понедельник у вас будет важное дело.

Блэкуоттеру удалось уговорить Уайт позвонить Дэйвиду Литтлу и сообщить ему, что она дала известной газете интервью, в котором назвала, кто скрывается за «Персоной С». Она готова прислать текст и, возможно, остановить выход в свет, если мистер Литтл лично придёт к ней на встречу для обсуждения сделки.

– Разговор с ним нужно обязательно записать! – проинструктировал на прощание Блэкуоттер. – Его содержание тоже нужно предать гласности. Это будет гарантией вашей безопасности.

Девушки покинули паб, оставив Тони размышлять о завтрашнем дне, о том, как вести себя с Дэйвидом Литтлом. Позвонит ли ему Дороти Уайт сегодня, или будет тянуть до утра понедельника? Было бы здорово, если «Персона С» получит привет от «Персоны А» до того, как Блэкуоттер-Дентон-Чиновски войдёт в кабинет главы лондонского офиса. Тони терзался сомнениями относительно способности двух лесбиянок пройти через все возможные трудности и доставить статью его источнику в «Гардиан». В отношении самого себя он тоже не был уверен. Что, если ему снова предложат отступные, и большие, а он не найдёт в себе сил отказаться, опасался Блэкуоттер. Ведь он изначально ставил целью срубить хорошие бабки на деле Пола Доулинга. Не нажива ли была его настоящим движущим мотивом? За отказ от расследования отвалили триста тысяч фунтов!

«А сколько стоят результаты следствия, реальные факты, подлинные имена и версия, объясняющая смерть Председателя?» – спрашивал себя детектив, медленно потягивая «Гиннесс».

Тони не заметил, как паб постепенно наполнился посетителями и под потолком повис ровный гул хорошего настроения, время от времени, то тут, то там взрывавшегося громким смехом. Ковент-Гарден не желал скучать ни при каких обстоятельствах. Блэкуоттер заказал себе пирог с говядиной с пинтой пива, заряжаясь позитивом от всеобщего воодушевления. С каждой новой минутой и глотком медового стаута к детективу постепенно возвращалась решимость.