Чит. дн. 25. Шостакович. Один взгляд из-за океана

               
                ВЗГЛЯД СО СТОРОНЫ


     Владимир Фёдорович МАРКОВ (1920 – 2012) — русско-американский поэт и историк литературы. Журнал «Знамя», 2024, №4, представил его немногочисленные статьи о музыке. Это взгляд со стороны, то есть мнения человека из филармонического зала, такого же дилетанта, как, например, я. А возможно, как и Вы, читающий(ая) эти заметки.

     Взгляд со стороны, конечно, совершенно необходим для любых обобщений. Обобщения могут быть глубокими, когда присутствует также и взгляд изнутри.  Или хотя бы вблизи. Сам по себе «вид снаружи» — немного плоская, иногда слишком плоская картинка. Взгляд со стороны нередко приводит даже к некоторой профанации. Он чреват вниманием к внешне любопытным, желательно скандальным деталям, не всегда идущим к делу, зато возбуждающим острый аппетит определённой части публики, численно громадной.

     Таков «мой взгляд со стороны» на «взгляд со стороны».

     Надо сказать, что Марков чужд и грубой поверхностности, и вульгаризации,  за что спасибо ему. Он демонстрирует во многом тонкий вкус квалифицированного слушателя. Здесь я позволю себе остановиться только на его отзыве о творчестве Д. Д. Шостаковича.

     Но сначала не совсем по теме. В. Марков говорит не только о музыке.  В одном месте он приводит фразу парадоксалиста Оскара Уайльда:

     «All bad poetry springs from genuine feeling», которую он переводит так:

      «Все скверные стихи — порождение искреннего чувства». (Как часто бывает, экспрессия в переводе несколько притупилась, можно перевести даже как «фонтанирует», но это не важно). Нас, завзятых литераторов, это должно бы заинтересовать.

     Дальше у В. Маркова рассуждения в пользу, так сказать, «классичности» VS «романтичности» и далее модернизма, показаны некоторые вехи развития музыки ХХ века… Но боюсь впасть в упрощение и остановлюсь лишь на Шостаковиче.

      Текстуально привожу его мнение о Д. Д. Шостаковиче:

     «Шостакович (главным  образом в его первом периоде) — один из немногих современников, умеющих прямо говорить с музыкальной аудиторией всех стран. У него всегда есть что сказать. Не все, что он делает, значительно, но почти все он умеет говорить просто и понятно. Шостакович умело сочетает классические формы с современными средствами выражения и смелые новшества умеет преподносить с такой детской непосредственностью,  что даже строгие блюстители традиций забывают сделать гримасу возмущения. Ценной чертой Шостаковича нужно признать также и то, что он не щеголяет внешним национальным своеобразием, и на его произведениях нет этикетки «made in Russia». Он пишет для любителей музыки, а не экзотики. Сверх всего, посреди иногда докучного интеллектуализма современной музыки  он — почти единственная  живая фигура с плотью и кровью, чуждая всяких абстракций. У его симфоний всегда аромат подлинного творчества, и неслучайна его огромная популярность как в России, так и за границей. 1-я, 5-я и 8-я симфонии, опера «Леди Макбет Мценского уезда» и концерт для фортепьяно, трубы и оркестра уже прочно вошли в мировой репертуар».

     (Будь я на месте Маркова, непременно упомянул бы  и такую поистине фундаментальную вещь Шостаковича, как его аналог Баховского ХТК. Ну, это субъективно. Но, по-моему,  «Прелюдии и фуги» как ни что другое характеризует Шостаковича — подлинного классика ХХ века).

     Интересно в статьях Маркова многое, например, суждение о невиданной прежде обильной доступности музыки в наше время, что он отмечает с удовольствием. «Но, — пишет он, — широта воздействия всегда приходит за счет глубины проникновения. Поэтому такой большой разрыв между крупными современными художниками и публикой. Так случилось в литературе с Джойсом, в живописи с Пикассо, в музыке со Стравинским. Среднему потребителю не догнать их, и он негодует. Широкая публика отстает от семимильных шагов искусства <…>».

       И вот что, по-моему, немаловажно. «Не встречая понимания, художник отрывается  от аудитории <…>. Озлобленная недоступностью публика еще больше укрепляется на своих вкусовых позициях <…>. Лучший пример — «Кармен» Бизе, освистанная на премьере. <…> Так можно смотреть и на творчество Шостаковича, который стоит на перевернутом пласте».

     В конце публикации в «Знамени» — ответ Маркова на письма в редакцию первого напечатания в США. В частности:

     «Г-ну Васильеву хотелось бы заметить, что его несправедливая брань без всякого повода по адресу Шостаковича не делает ему чести как русскому музыканту <…>, а его инсинуации немузыкального порядка — как человеку».

     Это и нам маленький урок. Браниться не стОит, это ведь унижает прежде всего ругателя. А разуть, как говорится, глаза и уши бывает очень неплохо. IMHO.