Лicтья в траве

                На улице

В «квартире» запущенной, как пустота,

Пустыня, пустошь и пустословие...

я вычищаюсь как Красота,

Чтоб затеряться во всем, что носится



Смотрю, как безвыходный их герой

Попробует чай из моих отчаяний

Все для живых - этот мир такой,

Что покупается все Сознанием



Все для живых - это даже жир,

Жимолость, смертная казнь, рыбалка

Попробуй хоть ты, на суку пожив,

Две вишнюхи растить бесплатно



Никуда не надо идти с утра,

Все само и к тебе приходит

Забывается старое на ура,

Упадём - может быть, побродит



Для живых: машины, катеджи, мечт

Корабли подпирают небо!

Я любую зелень за эту вещь... -

Я на лапу им дать хотела!



Мне всего-то нужно: печенка, шланг

Как у нас - поливной.. на грядке

Грушу, Африку и кулак -

Что косилкой отгрызло Папке



И потом уж только смогу ходить -

Хочешь в воздух, захочешь - в воду

И не буду больше пыльцу доить

И держать на себе Природу



                В столовой

Муравьи летят по параболе

Со стола дырявого вниз,

Человек выходит из транса,

Пропуская застывших мисс.



Пролетают в окне костюмы

И Земля примеряет наряд,

Неужели и ей так любы?

Приглашения на променад.



На столе уже все готово:

Марс, Венера, Сатурн, Земля.

Когда он выходiт из дома,

Все дома заходят в меня.



Когда он закрывает веки,

Все века раскрывают мне

Свои соки и даже реки...

«У нас бронь на другом столе».



Близнецы, как ни близки лица,

Я надела лучших людей.

Вашей пыли их не добиться...

«Как прекрасен нынче апрель».



Улыбается лысый череп.

Эти двое сошли с ума

С ожерельем своих вращений...

Ну, когда же придёт Земля!



Не могу же я разорваться,

Муравьи в драгоценном льде,

Мне столетий всего лишь 20.

«Я актриса в «Сгоревшем дне».»



Вот приносят ее под крышкой

Голубой - в вишневом соку,

Мы когда-то с ней были слишком

Коротки на своём веку.



Запах крови и запах жизни

Он выходит, дымится вверх -

Это значит, я буду лишней

В атмосфере живых планет.



Это значит, сырое блюдо

Я не трону и пальцем вскользь.

Муравьи совершают чудо.

«Как бездвижен нынче мороз».



Под восходом чернеют кожи,

Пропадает без губ Земля!

Мы когда были похожи

Как 2-е тени - она и Я,



Что давно не кусала вишен,

Глядя Белому на белье,

Этот Лысый даже не слышит...

Я пришла сюда - для Нее.



                У deвушки

Вера, Верочка, Вербочка, Веер, Венок...

Верлибр, Веранда, Верно, Наверно, На веру...

Верю, Не Верю, Любит - не Любит,

В окошко мне дул Ветерок;

Холодно было верить, винить, караулить.

Голубь, Голубка, Голубчик, Гольфстрим, Галилео, Голгофа;

Шины, железные диски за 200 рублей,

Дачи, коттеджи, металлолом, работа.

Ворона, Сорока, Зимняя белая Кровь -

Голубка - испуг - из рук - все - вон улетело...

Крылья железные, неба дрожащий стук.

Жизнь, человек, искра, удар и трут.

Щелчок и нет ничего - кошмары с горящего неба.

Сны, сыны, засыпаны заживо, за живое

Задетое веяние Век. Века, Вече, Чело - обезображено,

Рубли, миллионы - труха, господа присяжные,

Господи! Голуби, - в городе: свечка, листик и имя

Есть, - человека - нет.

Ми’ры, миры’, Боги, Банкиры и Руки; Улицы,

Много Улик; номера, телефоны, камины,

Когда же наступит? - шаг, который века возвратит.

Века, Веки, Вещие Сны, Возврат, Изворот - ртов.

Сего Дня, Сегодня, Сей Ночью, Сей Час было столько Веющих Вновь. Было-небыло-будет: 3 в одно - Время сщелкнуло - 0 Вновь.

Нова, Новая, Нов, а я? - не захочат новых сынов.

Только снова новые Сны - Грустны,

Только Нового в новом нет...

Потерялась собака, куплю!, щиты,

И отказы - от старых лет,

Банки, Денюжки, Круг порук, Круг-порок

И коллапс лап,

Биржи, Бритые, Битые жизни штук -

Взвесь, наверное, штук 5.

М-м-м... нет уж много Избитых, Бит, перебитых, убитых, упит

Весь твой пакет - убери! - болит! -

Слишком много веков не спят.

Слишком многое снится, синиц, сынов

И отцов - дорогих слов,

Слишком много не спится седьмиц, свинцов,

Облаков вороных смокв.



….

Годы аграрной реформы

Преобразят века,

Люди не будут голодны

До добычи без их труда,

Культура снимет оковы

Со своих непутевых детей,

А я узнаю в знакомых

Героев первых морей.



                Дома

Темный скат на вечернем небе -

Это Zимняя ночь -

Туфлю потерявшая леди:

На Sолнце бурлящий борщ

В лесу семейство медведей -

Оборотни точь в точь.

Созвездие рваной тучи -

Чья-то медведица-мать..

Шоколад на белом зефире -

Аллергия ночи и дня,

Михаилы - не из Византии,

Из леса друзья.

Электронные шишки-кубышки

Украшают предсмертный час ,

Осень Мира zимой чище

Проступает в его «сейчас».

Симметричные нервы снега -

Лебединое озеро щёк,

Лес пушистый, а с ним - пещера

Под землей - калиновый сок.

Провода совершенной лампы

Алгоритмы четких программ

И казалось бы - эти штампы

Неотступно послужат нам.

На зелёной щупальце елки

Мишура молекул, как цепь,

И друзья, что были так легки

Заставляют теперь гореть.

Ярко гореть.

Свисло платье на куполе церкви

Лишь девчонки в костюме гриба

Но в последнем земном фейерверке

Отразится лишь с ней борьба.

Только с ней отразится борьба.



                В автобусе

Помню оттуда - муар, - и рай, -

Дубай - нашей поездки,

Неба лазурного блюр, - и май

Или же - вспомнить не с кем:



Может быть, месяц был и другой.

Может быть, не было места:

Что-то случилось с моей головой,

И день - перешёл в сердце.



День переходит и любит ночь,

И ценит - границу чисел;

Тёплую, влажную, вещую ночь -

Аравийский - астральный бисер.



Волны на берег толкают кровь

Сердца - циклоны восторга,

И прерывается - жадный вдох -

Морем ветров востока.



Время перчаткой сжимает дух,

Говорит - для него помедлить,

Там - поглядеть - на верху цветут

Звёзды Его столетий.



Время не спрашивает: что? Ну как?

Понравилось? Свет его млечный

Сохнет на небе и веет так,

Как веет персидский вечер.



Вплетают синюю - прядь - волос

В чужие, лишние судьбы,

И этот вечер я помню вскользь

Сквозь долгие, длинные сурьмы.



В нем берег моря и нить границ

Великих и малых чисел,

Арабский рынок и дым кориц -

Для сердца - дражайший бисер.



Рассеянный, сдутый с небес момент

И взявший - меня за плечи,

Что слишком, слишком иссякнет след -

Всего - чем он стал так вечен.



                Днём

Надеюсь, сегодня вечером

Мы со Мною побудем одни,

Я сяду напротив себя

Посмотрю мне в глаза

Любящим, нежным взглядом,

Обниму наших Дорогих детей -

Золотых Орлов 50 рублей

Поставлю ноги на мягкий пуфик,

Нажму на Газ и возьму в свои руки

Баранку судьбы - прости, конечно, прости -

Руль, Штурвал Жизни, обитый прекрасной кожей

Моей руки.

[Машина, ]

Мы с тобой похожи

И у нас ещё много, много чего впереди.

Подожди,

погоди меня тут до утра,

Я закрою тебя на ключи

Отправлю к себе в тоннель

Чудесных малюток Моря,

Пока они ещё не успели понять,

Что мы их едим

Я - сам Себе господин

И поэтому

Никогда с собою не спорю.

Представлю представить

Свой дом,

Как Первобытный лес,

Как будто он все ещё здесь.

Ещё подпирает Море

С глазами горящих рыб,

Одна из которых сидит

Неявно

В Тюрьме озорного времени -

Ледяном шкафу.

Оно почему-то совсем не идёт,

Не течёт сквозь эти волокна

Недавно живых телят,

Да разве это и жизнь?

Когда не знаком с Собой?

[А если знаком]

Тогда ты уже не просто

Маменькин телёнок

На шее у Круглой дуры -

Коня планеты Земля.

Ты - сам себе Господин,

Садишься утром за руль

Выпиваешь бодрящий кофе.

Если забыть, что ты его пьёшь

4 раза на день уже 35 лет.

Я говорю с Собой

В квартире коров и деревьев -

Тут почти все из них -

Кроме окон и стен.

Немного сгоревшей земли, песка и прочих созданий.

И как же мне верить в немые бетоны и камни,

Когда они все - квадрат, язык молчаливых людей,

Магнатов воображения -

чёрного золота в старых тубусах.

Понятна и речь окна,

Которое все выдаёт.

Не хочет скрывать

То

Чем его наградила Природа.



Вещи во всем вокруг нас,

Может быть, я и сам одна же из них.

Почему бы и нет,

Если я говорю с Собою

Ни одна живая душа

Не могла бы услышать меня.

«Я» - это прекрасный фокус

Самых Великих рук

Самых Наивных глаз.

Он в этот легкий Вдруг

В этот бездушный Глобус

Вложил миллионом мук

Море безумных Масс.