Глава 49-59

ГЛАВА XLIX


Я получаю вызов — следствие этого — улаженная ссора,
благодаря Заботе и Привязанности Стрэпа я арестован, но немедленно освобожден
после объяснения моего дела — поведения мистера Орегана и его
два друга — я навещаю Мелинду, которую отвлекаю рассказом о
Дуэль—предложение руки и сердца —она передает дело своей Матери, о которой я говорю предъявляю серьезное требование к ее Дочери—поведение старой Леди—Я отвергнут возмущен их презрением
Когда на следующий день я был готов уехать за границу, Стрэп принес мне письмо на имя Мистера Рэндома, эсквайра, вот это; открыв его, я обнаружил, что оно содержало вызов, сформулированный в таких весьма необычных выражениях:“Сэр, поскольку мне сообщили, что вы занимаетесь любовью с мисс Мелиндой Гусенок, это для того, чтобы вы знали, что ей обещано
брак для меня; и я в настоящее ждать в задней части
Монтегю дом, пару хороших пистолетов в руке; и если вы
идти на встречу, я сделаю ваш язык исповедал, (после
дыхание-это из вашего тела), что ты не достоин ее, так же как
Твой и т.д.Рурк Ореган.”

Я догадался, от стиля и надпись из этой заготовки, что моя
соперник был истинным Милетской, и не было как-то неловко за содержание;
особенно та часть, в которой он подтвердил свои права на мою любовницу посредством
обещания, обстоятельства, которое я не знал, как примирить с ее благом
здравый смысл и проницательность. Однако у меня не было времени отклонять вызов
, потому что успех моих выступлений в значительной степени
зависел от моего поведения в этом деле. Поэтому я сразу
зарядил свои пистолеты, и отправился в наемный экипаж на место
назначил, где я нашел высоким худощавым мужчиной, с трудом признакам
лицом и черной густой бородой, гуляющий сам по себе, завернутый в
потертые зеленые пальто, за что его собственные волосы спустились в очереди кожаной
из его головы, что была покрыта засаленной шляпе с отделкой
потускневший Пуант д'Эспань. Едва он заметил, что я приближаюсь,
как вытащил из-за пазухи пистолет и, направив его на меня,
щелкнул им без малейших предисловий. Встревоженный этим грубым приветствием,
Я встал в стойку и, прежде чем он успел подогнать другое ружье, выстрелил в него одним из своих.
к этому времени он был готов, не причинив никакого вреда.
со вторым, которое вспыхнуло на сковороде, не погаснув; после чего
он крикнул с истинно типперэрийской интонацией: “Убирайся, милая!” - и начал
ковал свой кремень с большой неторопливостью. Но я был полон решимости сделать
воспользовался преимуществом, данным мне судьбой, и поэтому выступил вперед
не теряя своего пыла, желая, чтобы он попрощался с жизнью или приготовился к другому миру
но этот стойкий хибернианец отказался снизойти, и
горько жаловался на то, что я покинул свою позицию прежде, чем он смог
нанести ответный удар: сказал, что я должен вернуться на свое место и позволить ему
иметь равные шансы со мной. Я пытался убедить его, что я
уже дал ему двойной шанс, и мое дело было помешать
ему воспользоваться третьим; но теперь, когда у меня появилась возможность, я
потребовали переговоры, и пожелал узнать его состояние и причины
зовет меня в поле, кто, в меру своих воспоминаний, далеких от
сделав ему никакого вреда, никогда прежде не видел его. Он сказал мне, что
он был джентльменом удачи, который потратил все, что у него было, и, услышав
, что Мелинда получила десять тысяч фунтов, он намеревался заработать сам
он завладел этой суммой, женившись на ней, и был полон решимости
благородным способом перерезать глотки всем, кто стоял между ним
и его надеждами.

Тогда я потребовал, чтобы мне рассказали, на чем основаны его надежды, и теперь, когда у меня были
видел, как он все больше и больше удивлялся обстоятельствам этого обетования
и пожелал, чтобы он объяснил эту тайну. Он дал мне
понять, что полностью доверяет своему происхождению и личным заслугам;
что он часто писал на Мелинду, с изложением своих требований и
претензией, но она никогда не была достаточно любезна, чтобы отправить ответ, или даже
чтобы признаться ему в ее присутствии, и что обещание он упоминается в
его письмо было составлено его друг мистер Gahagan, который заверил его, что нет
женщина могла устоять перед мужчиной своей внешности. Я не мог удержаться
смеющийся в избытке в простоте моего соперника, который, казалось, не
смачно моего веселья, но и стал очень серьезным: на котором я старался
чтобы успокоить его, дав ему слово, и честь, что далеко от
ущемляя своих обращениях к леди, я бы его к себе в
максимально выгодном свете я бы уважение к истине; но он должен
не удивлюсь, если она должна оставаться слепым к его заслугам, ни за что
был более капризным, чем ум женщины, и любви, что секс
редко было приобрести только в силу. Что мое заявление могло бы иметь
для пущего эффекта я обратил внимание на его дезабилье и, выразив
сожаление при виде униженного джентльмена, сунул ему в карман две гинеи.
рука, при виде которой он отбросил пистолеты и обнял меня
воскликнул: “Арра, клянусь Джасусом, теперь ты мой лучший друг
встречался с этими семью долгими годами!” Когда я перенес несколько минут в
его объятия, как он оставил меня, и, взяв его ржавым оружием, пожелал
дьявол может сжечь его, если когда-нибудь он должен дать мне каких-либо дополнительных хлопот
о женщиною.

Когда ссора была таким образом мирно улажена, я попросил разрешения взглянуть на его
пистолеты, которые я нашел так безумно и так мерзко, что я считаю, что это было
рад за него, и ни один из них не был выписан, для одного из них
конечно, есть раскол уходят, и он, по всей
вероятность, что потерял руку при взрыве; но что дал мне
представление о характере человека, найти, после экспертизы, что
одним из них было загружено без грунтуется, а другой грунтованный
без оплаты.

Пока мы вместе шли домой, я выразил желание узнать историю моего нового друга
; и он сообщил мне, что служил в немецкой армии.
армии добровольцем против турок; что за свое поведение при
осаде Белграда он был удостоен звания прапорщика,
а затем произведен в чин лейтенанта, на какой должности это было
имел ли он несчастье оскорбить своего капитана, который вызвал его на
поле боя и был убит на дуэли, после которой он был вынужден
отступить; что он несколько лет находился в Англии, домогаясь своих друзей
для снабжения британской армии; но, будучи до сих пор безуспешным, был
Мистер Гэхеген пожелал обратить свои мысли к супружеству и сделать свой
состояние благодаря выгодной партии; вследствие этого совета он
помирился с Мелиндой: и, услышав от ирландского лакея
в семье, что я ее главный любимец, вызвал меня в
надеется устранить моей смертью величайшее препятствие на пути к его желаниям;
но теперь он убедился в моей чести и великодушии, он поклялся
пресвятой Девой, что больше не будет думать о ней, если на свете не будет
другой женщины. В качестве еще одного доказательства своей правдивости, в которой я
нисколько не сомневался, он открыл старую железную табакерку и достал оттуда
его назначение в имперскую армию и вызов его капитана, которые
он сохранил как свидетельства своего характера. Мне было так хорошо, убедил
честность и этой бедной мужество, что я решил выступить в
его имени, чтобы некоторые из моих знакомых, кто мог бы рекомендовать его дело
учет тех, кто может обеспечить для него; и в
пока же, чтобы разместить его одежда, по которой его появление
было бы гораздо починить, и сам позволил продлить его ходатайства в
человек.

Когда мы шли, общаясь друг с другом, нас встретила целая вереница
один из мушкетеров с ремнем на голове, который не успел приблизиться, как
с безумным видом он закричал: “Схватите их! Во имя Господа, схватите
их!” Соответственно, мы были окружены, и я был арестован
капралом, который был командиром; но капитан Ореган высвободился
и побежал с такой скоростью в сторону Тоттенхэм Корт роуд, что он
через мгновение он скрылся из виду. Когда мне подняли руки и
я оказался в безопасности, Стрэп немного успокоился и попросил прощения
за допущенную им вольность, которую, как он надеялся, я извиню, поскольку это
исходил из его привязанности. Затем он сказал мне, что, подозревая, что в
письме (которое, кстати, принес сам автор) содержится
что-то экстраординарное, он подсмотрел в замочную скважину и увидел меня
зарядить мои пистолеты; после чего он побежал в Уайтхолл и обратился к
дежурному офицеру с просьбой выделить группу для моего ареста, но прежде чем он
вернувшись, я уехал в карете; что он осведомился, в какую сторону я поехал.
и, услышав, что дуэли обычно проводятся на заднем сиденье кареты.
Монтегю-Хаус, он проводил охранника до этого места, где поблагодарил
Боже, за то, что нашел меня целой и невредимой. Я дал ему понять, что я
простил его назойливая забота сразу, а получает его в довольно
суровые условия для меня предметом праздного разговора для
дальнейшем; затем, повернувшись к капралу, поблагодарил его за заботу, и
дали ему корону, чтобы выпить со своими людьми, заверяя его, что встреч
закончилась задолго до его прихода, и все это под угрозой, так как он
возможно, наблюдаемое поведение; как дальнейшее доказательство которого он
хотел найти при осмотре, что один из моих пистолетов были уволены:
но это гражданские лица, не давая ни себя, ни меня дальше
неприятности, получив награду в тысячу поклонов и благодарностей,
и, возвращая пистолеты, отпустили сразу.

Он не отошел и на сотню ярдов, когда появился мой друг Ореган, чтобы
спасти меня с двумя оборванцами, которых он нанял для этого
цель насчет церкви Святого Джайлса. Один из них был вооружен
мушкетом, у которого не хватало замка, а другой - ржавым палашом, но
их одежда превосходила все описания. Когда он понял, я уже был
на свободе он извинился за свой внезапный отъезд и представил меня
двум своим спутникам: во-первых, советнику Фитцклабберу, который, по его словам,
затем был занят составлением истории королей Минстера, начиная с
Ирландские рукописи; а затем своему другу мистеру Гэхегану, который был
глубоким философом и политиком и разработал множество превосходных
планов на благо своей страны. Но, похоже, эти литераторы были
очень скудно вознаграждены за свои гениальные труды; ибо на двоих у них
обоих была только одна рубашка и половина пары бриджей. Я поблагодарил
они были очень любезны за их готовность помочь мне, и, предложив
свои услуги, я, в свою очередь, пожелал им доброго утра, желая, чтобы Ореган
проводил меня до моего жилья, где ему подобрали приличную одежду
из моего гардероба, к его такому удовольствию, что он поклялся мне в вечной
благодарности и дружбе и, по моей просьбе, рассказал обо всех
приключениях своей жизни.

Во второй половине дня я зашел к Мелинде, которая приняла меня с большой добротой и фамильярностью
и чрезмерно смеялась над моим приключением с
ирландцем, желаниям которого она была не чужда, имея более чем
у нее есть дюжина писем, которые он написал ей на
тему любви, и которые, для моего развлечения, она предоставила мне для
прочтения. Повеселившись за счет этой бедной
поклонницы, я воспользовался случаем, когда ее мать вышла из
комнаты, и представил свою собственную пассию, которую я порекомендовал ей с
со всем пылом и красноречием, которыми я владел в совершенстве. Я льстил, вздыхал,
клялся, умолял и делал тысячи экстравагантных поступков в надежде
произвести какое-то впечатление на ее сердце; но она слышала все, что я говорил
не обнаруживая ни малейших эмоций; и раньше приходила другая компания.
она удостаивала меня одного серьезного ответа. После чая были принесены открытки.
Согласно обычаю, и мне посчастливилось иметь
Мелинда в качестве моей партнерши; таким образом, вместо проигрыша я вышел из игры
с чистым выигрышем в пять гиней.

Вскоре я познакомилась с хорошим многих людей из моды, и провел
мое время в модный диверсии города, такие как пьесы, оперы,
маскарады, барабаны, сборки и Маппет-шоу, главным образом в компанию
с Мелиндой, кого я вырастил со всем рвением и адрес
моя перспектива могла бы вдохновить, а мое образование позволить. Я не жалел ни своей
личности, ни своего кошелька, чтобы удовлетворить ее тщеславие и гордость; мои соперники были
запуганы и даже затмевали; и, в конце концов, я начал опасаться, что
у этого милого создания не было сердца, которое можно было бы потерять.

Наконец, обнаружив, что я больше не в состоянии оплачивать расходы на эту любовь
, я был полон решимости довести дело до кризиса; и однажды
вечером, когда мы были вдвоем, пожаловался на нее
безразличие, описал муки неизвестности для больного любовью разума,
и заставил ее раскрыть свои чувства о браке и обо мне с
такая серьезность, что она не смогла, несмотря на все свое искусство, сменить тему разговора
но была вынуждена перейти к эклеру. Она сказала мне,
с нее был такой равнодушный вид, что она не возражает против моего лица, и, если я
может удовлетворить ее матери, в другие данные, не надо ее найти
прочь матча, но она решила ничего не предпринимать в такой
знаковое беспокойство без совета и согласия родителей. Это
было не очень приятным заявлением для меня, целью которого было завоевать ее
сначала расположить к себе, а затем закрепить свое завоевание частным браком,
я льстил себя надеждой, что она не выкажет никакого отвращения. Что Я
однако, возможно, не,, пустыни, мое дело, прежде чем он был в отчаянии, я ждал
на ее мать; и, с большой формальностью, потребовала дочь в
брак. Добрая дама, которая была очень знатная женщина, ведет себя с
великое государство и вежливость; поблагодарил меня за честь, которую Я предназначил ее
семьи, и сказала, она не сомневалась, что я была во всех отношениях
квалифицированный, чтобы сделать женщину счастливой; но это касалось ее как родителя
беспокоясь о благополучии своего ребенка, расспрашивать о деталях
о моем состоянии и знайте, какое соглашение я предлагал заключить. Для этого
намек, который бы совершенно смутил меня, если я не
ожидается, что это, я ответил, не задумываясь, что, хотя мое состояние было
очень маленький, я был джентльменом по рождению и образованию, будет поддерживать
ее дочь в сфере дама, и решить ее собственного приданого
о ней и ее наследникам навсегда. Эта заботливая матрона, казалось, не пришла
в восторг от моего предложения, но заметила со скромным видом, что
нет необходимости возлагать это на своего ребенка, который был ее собственным
уже; однако, если я пожелаю, ее адвокат должен обсудить с моим
этот вопрос; и, тем временем, она хотела бы, чтобы я оказал ей честь
ознакомиться с моей квитанцией за квартплату. Несмотря на досаду, которую я испытывал, я
едва смог удержаться от смеха ей в лицо при упоминании о моей
арендной плате, которая действительно была жестокой сатирой на мои
претензии. Я откровенно признался, что у меня нет земельной собственности; и сказал ей, что
Я не могу точно назвать сумму, которой распоряжаюсь, пока не разберусь с
своими делами, которые в настоящее время были в некотором беспорядке; но что
Я бы воспользовался возможностью удовлетворить ее по этому поводу очень скоро.

Вскоре я откланялся и вернулся к себе домой в
очень меланхоличном настроении, убежденный, что мне больше нечего ожидать
с этой стороны. Я утвердился в этом мнении на следующий день, когда
вернулся, чтобы более подробно объясниться со старой
леди; и лакей сказал, что его дам нет дома.
домой, хотя я видел Мелинду сквозь жалюзи в окне гостиной
, когда подходил к двери. Разгневанный этим оскорблением, я ушел
не сказав ни слова, она закрыла дверь и, проходя через гостиную, поклонилась
Мисс, которая все еще оставалась в том же положении, надежно прикрытая,
как она думала, от моего взгляда.

Это разочарование причиняло мне больше беспокойства за Стрэпа, чем за себя.
мне не грозила опасность умереть из-за любви к Мелинде;
напротив, воспоминание о моей очаровательной Нарциссе было постоянным препятствием
на моей совести в течение всего хода моих выступлений; и, возможно,
способствовал плохому успеху моего плана, сдерживая мой восторг
и осуждая мой замысел.

Была необходимость сообщить моему спутнику обо всем, что
со мной случилось, и я выполнил эту часть долга с притворной
страстью, поклявшись, что больше не буду его вьючной лошадью, и желая его
взять управление своими делами в свои собственные руки. Это изящество
возымело желаемый эффект, поскольку вместо того, чтобы ворчать по поводу моего выкидыша,
Стрэп был напуган страстью, которую я изображал, и умолял меня, ради
любви к Богу, успокоиться; заметив, что, хотя мы перенесли
великая потеря, она не была невосполнимой; и если Фортуна сегодня нахмурилась, то она
возможно, завтра он улыбнется. Я притворился, что соглашаюсь с его замечаниями,
похвалил его невозмутимость и пообещал исправить свое несчастье. Он, с другой стороны,
притворился, что совершенно доволен моим
поведением, и заклинал меня следовать указаниям моего собственного отражения;
но, несмотря на все его кривляния, я мог бы воспринимать его внутрь
недуг, и его лицо заметно увеличилось в долготе от
день.




ГЛАВА Л


Я жажду отомстить Мелинде —обращаюсь к Бантеру за помощью —он
придумывает план для этой цели, который приводится в исполнение с помощью
большой успех—я делаю попытку на сердце пропустить Gripewell, но
я огорчен, расти тоска по моему разочарованию, и прибегнуть
к бутылке—получите заготовки-ду—ам увлекаться содержание—найти
сам вовлечен в интриги, которых я представлял, как бы разбогатеть—ам
посрамлены за свою ошибку, которая изгоняет все мысли о браке


Тем временем мое внимание было полностью поглощено поиском другой любовницы
и желанием отомстить Мелинде, в обоих случаях
схемы мне очень помогал Билли Чэттер, который был таким
необходимое создание среди дам, что на всех приватных танцах он
вовлекал мужчин. Поэтому я обратился к нему, желая, чтобы он
представил меня партнеру с какой-нибудь фигурой на следующем частном собрании,
ради развлечения, о намерении которого я сообщу позже
. Билли, который кое-что слышал о разнице между
Мы с Мелиндой немедленно раскусили часть моего замысла и, думая, что я
просто хотел немного потревожить ее ревность, пообещали удовлетворить мое
желание, подобрав мне партнера стоимостью тридцать тысяч фунтов,
которого дамы этого конца города недавно взяли под свою опеку
управление и защиту. После дальнейшего расследования я выяснил, что эту особу
звали мисс Бидди Грипвелл; что ее отец, который был
ростовщиком, умер без завещания, а значит, все его состояние перешло по наследству
к своей дочери, которую так мало любили, что, если бы старик
со своим алчным нравом сумел уговорить расстаться с такой суммой
денег, которой хватило бы на оплату расходов по завещанию, она бы не стала
унаследовал шестую часть своего состояния; что при его жизни далеко не
получив образование, соответствующее таким большим ожиданиям, она была
вынуждена жить как служанка и выполнять самую черную работу в семье
. Но не успели состояться его похороны, как она предположила
прекрасная леди нашла так много людей обоего пола, которые льстили,
ласкали и наставляли ее, что из-за недостатка благоразумия и опыта
она выросла невыносимо тщеславной и заносчивой и претендовала на звание не меньшее, чем
герцог или граф, по крайней мере, для своего мужа; что она имела
несчастье быть обойденной вниманием английской знати, но некий бедный
Шотландский лорд тогда проявлял интерес к тому, чтобы быть представленным ей
знакомый. Тем временем она попала в руки одной
знатной леди, которая уже передала ее пехотному лейтенанту,
дальнему родственнику ее светлости, хотя мисс пока ничего не знала
о романе; и, наконец, что, если я предложу ей потанцевать, я должен
позволить ему представлять меня как рыцаря или, по крайней мере, иностранного графа.
Я был восхищен этой информацией и согласился на одну
ночь изобразить французского маркиза, чтобы мне было легче осуществить свою
месть.

Договорившись о встрече с Чэттером, я отправился на квартиру Бантера,
поскольку к тому времени у меня сложилось высокое мнение о его проницательности и
знаниях; и, после того как я потребовал секретности, рассказал ему все
обстоятельства моего позора с Мелиндой и поделился моим планом, который я разработал
чтобы унизить эту гордую кокетку, желая получить его совет в
доказательствах и помощи в осуществлении плана. Ничто не могло быть более
приятным для его человеконенавистнического характера, чем рассказ о ее поведении
и моем негодовании: он приветствовал мою решимость и предложил, чтобы я
должен не только обеспечить себя подходящим партнером, но и раздобыть
такого партнера для мисс Гусенок, что неизбежно навлечет на нее
насмешки всех ее знакомых. С этой целью он упомянул своего парикмахера
который, по его словам, был чрезвычайным хлыщом, недавно приехавшим из Парижа,
чье абсурдное жеманство и гримасы она легко могла бы принять за
жизнерадостная вежливость джентльмена, усовершенствованная путешествиями. Я обняла его
за этот намек; и он заверил меня, что будет нетрудно
заставить его поверить, что Мелинда, случайно увидев его, была
очарованный его внешностью, он попросил о знакомстве. Он
фактически нанял его под этим предлогом и расписал свою удачу в
таких красках, что бедный шейвер был вне себя от радости. На него
сразу же надели безвкусный костюм, принадлежащий
Бантеру, и он порекомендовал Чаттеру как очень симпатичного парня, только что
вернувшегося из своих путешествий. Мастер Билли, который выступал в роли джентльмена-билетера
для очень многих представительниц прекрасного пола в городе и его окрестностях, сразу же взялся
просить Мелинду выступить в его защиту; и все произошло в соответствии с моим
желанием.

В назначенное время я явился одетый наилучшим образом; и, в
образе маркиза, имел честь открывать бал с
богатой наследницей, которая привлекла взгляды всего общества своим
огромное количество драгоценностей, которыми она была украшена. Среди других я
заметил Мелинду, которая могла скрывать свою зависть не больше, чем
удивление моим успехом; ее любопытство было еще более вопиющим и
мучительно, потому что она никогда раньше не видела мисс Грипвелл; а Чэттер,
которая единственная могла доставить ей хоть какое-то удовлетворение по этому поводу, была занята
разговор в другом конце комнаты. Я заметил ее нетерпение,
и возрадовался ее огорчению; и после того, как моя партнерша уселась, воспользовался
возможностью пройти мимо нее, чтобы слегка поклониться, не останавливаясь,
что довершило мой триумф и ее негодование. Она переменилась в лице,
взяла себя в руки, напустила на себя вид презрения и замахала веером с такой
яростью, что тот мгновенно разлетелся на куски, к немалому удовольствию
из тех, кто сидел рядом и наблюдал за ней.

Наконец преобразившийся цирюльник вывел ее на улицу и сыграл свою роль
с такой нелепой экстравагантностью, что веселье всей компании прекратилось.
был взволнован за его счет, а его партнерша была так пристыжена, что
перед началом деревенских танцев она удалилась в большом смущении под
предлогом внезапного недомогания, и за ней последовал ее галантный кавалер,
который, без сомнения, вообразил, что ее недомогание было ничем иным, как любовью; и воспользовался
случаем проводить ее домой, чтобы утешить ее, заверив
, что питает ответную страсть. Они были не рано
пропал чем любопытным шепотом “кто это?” - металось в номер;
и болтовня может дать им никакой другой информации о нем, чем
он был богатым человеком, только что вернувшимся из своих путешествий. Я, единственный, кто
был знаком с его настоящими качествами, притворился невежественным, хорошо зная
, что женское любопытство не будет удовлетворено таким общим
описанием, и что открытие произойдет с большей грацией со стороны
кого угодно, кроме меня.

Тем временем богатство приза соблазнило меня попрактиковаться на
Сердце мисс Грипвелл, но вскоре обнаружила, что оно слишком укреплено гордыней
и безразличием, чтобы поддаться каким-либо усилиям моего собственного характера, и я
не хотела и не могла сохранять титул, который позаимствовала, дольше, чем
в ту ночь.

Как я и ожидал, все выяснилось на следующий день. Парикмахер, в чистом
простодушии сердца, открылся Мелинде и обнаружил
основу своих надежд; ее затошнило от оскорбления, и ей стало стыдно
показывать свое лицо на публике в течение многих недель после этого несчастного случая. Бедный
Чэттер счел невозможным оправдаться к ее удовлетворению; был
в совершенной немилости у мисс Грипвелл за то, что навязал ей меня
как дворянина; и очень пострадал из-за своего характера и влияния
среди дам в целом.

Обнаружив, что мои финансы сократились более чем наполовину, а мой проект как
мало продвинуты, как в первый день моего приезда в город, я начал
отчаяние моего успеха, и росла тоска на перспективу
приближается хотите. Чтобы развеять ужасы этого исчадия ада, я прибегнул к помощи
бутылки, и у меня было больше компании, чем когда-либо. Я стал особенно
привязан к театру, общался с актерами за кулисами,
познакомился с группой тамплиеров и за короткое время стал
признанным остроумцем и критиком. Действительно, я могу сказать без тщеславия, что я
был гораздо более квалифицирован, чем любой из моих товарищей, которые были,
вообще говоря, из всех существ, с которыми я когда-либо общался, самое
невежественное и самонадеянное. Благодаря этим занятиям я приобрел
большую осторожность и научился разделять свои мысли таким образом, что
всякий раз, когда на меня нападали мрачные размышления, я мог отбросить их в сторону,
и призови мне на помощь какую-нибудь приятную задумчивость. Это не было
чехол с ремешком, который практиковался тысячи смены, чтобы скрыть печаль
которая истязала свою тушку, и уменьшается его сходстве
просто скелет.

В то время как я таким бездумным образом направлялся к бедности, я один
дэй получил с "пенни пост" письмо, написанное женской рукой,
содержащее множество высокопарных комплиментов, теплых заверений в
любовь, изложенная в очень поэтичном стиле, искреннее желание узнать
было ли занято мое сердце, оставив ответ в определенном месте.
место, адресованное Р. Б., и вся надпись “Ваша инкогнита”. Я
был вне себя от радости, прочитав содержание этого billet-doux,
которым я восхищался как шедевром нежности и элегантности, и был
уже по уши влюблен в автора, которого мое воображение
представлена в образе богачки в расцвете молодости и красоты.
Воодушевленный этим предположением, я принялся за работу и исчерпал свою
изобретательность в составлении ответа, соответствующего возвышенности ее стиля
и пылкости ее чувств. Я выразил свое восхищение ее остроумием
в самых преувеличенных выражениях, и хотя я признал себя
недостойным ее внимания, заявил, что очарован ее пониманием;
и в самой патетической манере умолял о чести дать интервью.
Закончив это выступление и сообщив о нем Стрэпу, который
прыгая от радости, я отправил его с этим в назначенное место,
это был дом модистки недалеко от Бонд-стрит, и попросил
его некоторое время понаблюдать за дверью, чтобы он мог обнаружить
человек, который должен обратиться за этим. Менее чем через час он вернулся
с радостным выражением лица и сказал мне, что вскоре после того, как он
доставил письмо, был вызван председатель, которому оно было передано с
указания отнести это в дом богатого джентльмена по соседству
, куда он (Стрэп) последовал за ним и видел, как он положил это в
руки служанки, которая заплатила посыльному и закрыла
дверь; что, после запроса в ближайшей пивной, куда он зашел за
после пинты пива он понял джентльмена, которому принадлежал этот дом.
у него была единственная дочь, очень красивая, которая унаследует все его состояние.
и кто, несомненно, был автором полученного мной письма.
Я был того же мнения и, обхватив себя руками в предвкушении счастливой перспективы,
немедленно оделся и в великолепном виде прошел мимо дома, в котором жил
мой неизвестный поклонник. Мое тщеславие не было обмануто, ибо я почувствовал в нем нечто особенное.
прекрасное юное создание, стоявшее у одного из окон
столовой, которое, как мне показалось, наблюдало за мной с более чем обычным
любопытством. Чтобы я мог насладиться ее видом, и в то же время застолья мой
лично я, пострадавших, чтобы остановить, и приказал ремень, на улице, просто
напротив ее станции, что означает, я имел возможность видеть
ее более отчетливо, и поздравить себя с тем, что сделал
завоевание столько совершенства. Через несколько мгновений она удалилась, а я
предался обыденности в упоении надеждой, которая лишила меня
из-за моего аппетита к этому блюду, и вечером отправил меня домой, чтобы я
предался созерцанию.

Ухона следующий день я получил еще одно послание от моей неизвестной поклонницы
, выражающее ее невыразимую радость по поводу получения моего, которое,
в то время как это тронуло мое сердце, убедило ее в ценности этого.
Прежде всего, она призналась, что крайнее удовольствие в поиске меня так
сильно привязан к ее понимании, является тем обстоятельством, которое не только
польщенный ее в наиболее здравомыслящая часть, но в то же время утверждал мой
собственное разумение. Что касается свидания, которого я желал, она заверила меня, что я
не мог бы более стремиться к такому случаю, чем она; но она не должна
всего лишь жертва, чуть больше приличий, но будьте довольны моей
чистых намерений, прежде чем она смогла удовлетворить эту просьбу. Между тем
она дала мне понять, что, хотя она, возможно, задолжал уважения
по мнению некоторых людей, она была решена, в дело
так что почти касался ее счастье, проконсультироваться со своим собственным желаниям,
предпочтительнее к советам весь мир; тем более, что она была
призвал на такое снисхождение не рассмотрение состояния, что она
зависит от того, что ее собственный без каких-либо ограничений или контроля. Пораженный
восхищение философией и самоотречением моей госпожи, которая, казалось,
не замечала красоты, которой обладала, и в особенности была восхищена
та часть интеллекта, благодаря которой я узнал о ее судьбе, была
независимый; Я взялся за перо, разразился восхвалениями
достоинства ее чувств, сделал вид, что недооцениваю очарование
внешней красоты, притворился, что основываю свою страсть на ее качествах
разум, жаловался на ее строгость в принесении моего покоя в жертву
чрезмерно щепетильному соблюдению приличий и заявлял о чистоте моих замыслов
в самых торжественных и патетических клятвах. Этот спектакль был закрыт,
режиссер, был отправлен к месту назначенной планки, которые, чтобы мы могли
быть еще более подтверждает нашу веру, вновь смотреть, и в
мало времени вернул ту же информацию, что и раньше, с этим
не считая того, что Мисс Спаркл (имя моего корреспондента), глядя
у окна, не раньше, видел, как посланник прибыть, чем она закрыла
створки в такой красивой путаницу, и исчез, жаждущие нет
сомневаюсь, чтобы услышать от более дорогого объекта своей любви.

Теперь мои сомнения рассеялись, появился долгожданный портвейн, и я почувствовал себя
в полной безопасности от того счастья, которого я так долго искал
. После обеда я прогулялся в компании доктора Трясогузки в
ту часть города, в которой жил мой возлюбленный; и, поскольку он был
просто зарегистрировался, расспросил его об имени, характере и состоянии
каждого, у кого был хороший дом на улицах, по которым мы
проходили. Когда пришла его очередь упомянуть сэра Джона Спаркла, он
представил его как человека огромного состояния и ограниченного характера,
который забрал свое единственное дитя, прекрасную молодую леди из мира общения
человечества, под строгим присмотром старой гувернантки,
которая была либо настолько честной, либо завистливой, либо ненасытной, что никто не смог
пока что не смог подружиться с ней или получить доступ к ее подопечной, хотя
многие пытались сделать это каждый день; не столько из-за нее самой
ожиданий от ее отца, который, будучи вдовцом, мог снова жениться
и родить сыновей, сколько из-за состояния в двенадцать тысяч фунтов, оставленного ей
дядя, которого она не могла лишиться. Эта новость,
точное совпадение с последней частью письма, которым я был удостоен чести
утром, произвело на меня такое впечатление, что любой мужчина, кроме
Трясогузка, видимо, заметили мои эмоции, но его внимание было слишком много
погружен в созерцание его собственной значимости, страдать ему
пострадавших с осанкой любое другое тело, если это случилось
настолько особое, что он невольно обратил внимание на это.

Когда я освободился от него, разговор с которым стал для меня пресным
, я пошел домой и познакомил Стрэпа с плодами моего труда.
исследования. Это верный оруженосец был чуть не захлебнулся от транспорта, и
даже заплакал от радости; но есть ли на счету ни себя, ни меня, я буду
не притворяйся определить. На следующий день мне принесли третье billet-doux
в нем было много выражений нежности, смешанных с некоторыми
трогательными сомнениями в коварстве человека, непостоянстве молодости,
и ревность, часто сопровождающая самую искреннюю страсть; при этом
желая, чтобы я простил ее, если бы она испытала меня еще немного,
прежде чем она объявит, что не в силах отказаться. Эти
интересные сомнения подлили масла в мое пламя, а нетерпение - в мою надежду;
Я удвоил свои жалобы на ее равнодушие и стал уговаривать ее о
свидании с такими пылкими просьбами, что через несколько дней она
согласилась встретиться со мной в доме той модистки, которая прислала мне
все мои письма. В промежуток времени между датой ее обещания и
часом встречи моя гордость превзошла все разумные пределы.
описание; Я потерял все воспоминания о нежной Нарциссе, и моя
мысли были полностью заняты планированием победы над злобой и
презрением мира.

Наконец настал счастливый час. Я прилетел на место встречи,
и меня провели в квартиру, где я не прождал и десяти минут
, когда я услышал шорох шелка и звук шагов
поднимаюсь по лестнице; мое сердце забилось быстрее; мои
щеки пылали, нервы были напряжены, а колени дрожали от восторга! Я
почувствовал, что дверь открылась, увидел, как показалась нижняя юбка из золотой парчи, и
бросился вперед, чтобы обнять мою прелестницу. Небо и земля! как мне следует
описать мою ситуацию, когда я обнаружил, что мисс Спаркл превратилась в сморщенную
ведьме исполнилось семьдесят! Я онемел от изумления и окаменел
от ужаса! Эта древняя Урганда заметила мое расстройство и,
приблизившись с томным видом, схватила меня за руку, спрашивая
скрипучим тоном, не заболел ли я. Ее чудовищная манерность
довершила отвращение, которое я испытал к ней при ее первом появлении,
и прошло много времени, прежде чем я смог заставить себя
ведите себя с обычной вежливостью: в конце концов, однако, я опомнился.
и принес извинения за свое поведение, которое, как я сказал, проистекало из
головокружение, которое внезапно охватило меня. Мой седой Дульсинея, которые, не
сомневаюсь, была встревожена моей путаницы, не рано узнала причину, чтобы
что теперь мне приписывают то, чем она обнаружила, что ее радость В тыс.
любовные coquetries, и принял бодрый кондиционирования девушка
шестнадцать. Одно время она возжелал меня своими тусклыми глазами, погашенной в ринитов;
затем, как будто ей было стыдно за эту свободу, она влияет посмотреть вниз,
румяна, и играть с ней вентилятор; затем бросить ее голову, что я, возможно, не
воспринимать паралич, который потряс его, задать какие-то детские вопросы с
шепелявящий акцент, хихиканье и ухмылка с закрытым ртом, чтобы скрыть следы времени на ее зубах
снова смотрит на меня с вожделением, жалобно вздыхает,
вертится на стуле, чтобы продемонстрировать свою ловкость, и отлично ведет себя.
еще много нелепостей, которые могут оправдать только молодость и красота. В шоке
как я был на мое разочарование, мой расклад был не в состоянии
ругать любой человек, который любил меня, поэтому я попытался поставить
хорошее лицо на этот вопрос в настоящее время решается бросить весь
роман, как только я хотел избавиться от ее компании; с этой точки зрения, я
произнес несколько вежливых фраз и, в частности, пожелал узнать имя
и состояние леди, оказавшей мне такую честь. Она сказала мне, что ее
зовут Уизерс, что она жила с сэром Джоном Спарклом в качестве
гувернантки его единственной дочери, в этой ситуации она подцепила
достаточный комфорт, чтобы облегчить ей жизнь; что она имела
удовольствие видеть меня в церкви, где моя внешность и манеры поведения
произвели такое впечатление на ее сердце, что она не могла наслаждаться легкостью
до тех пор, пока она не поинтересовалась моим характером, который она находила таким приятным в
всех отношениях, то она уступила насилию ее наклона, и
решился объявить ее страсть слишком мало внимания, возможно в
чинно своего пола; но она надеется, что я прощу вину, которую я
сам был в какой-то мере причиной, и вменить ее вторжение на
неотразимый диктует любовь. Не истлели грабли не проглотила комок
с больше неохотой, чем я чувствовал себя в ответе подходит для этого
комплимент, когда, вместо драгоценного камня, я нашел только безумие шкатулка
в моей власти; и все же мои надежды начали оживать немного, когда я
считается, что, проведя внешний вид интригу с
Дуэнья, то я возможно получить доступ к ее оплаты. Воодушевленный
этим предложением, я стал более спокойным, моя сдержанность иссякла, я
разговаривал по-рыцарски и даже занимался любовью с этой устаревшей кокеткой, которая
казалась чрезвычайно счастливой в своем обожателе и использовала все свои чары, чтобы
сделать свое воображаемое завоевание более надежным. Добрая хозяйка дома
угостила нас чаем и сладостями, а потом удалилась, как подобает
вежливой опытной матроне, какой она и была.

Предоставленная таким образом нашей взаимной привязанности, мисс Уизерс (ибо она все еще была
maiden) заговорил о замужестве и выразил такое нетерпение во всем ее поведении, что, будь она на пятьдесят лет моложе, я, возможно, удовлетворил бы ее желание, не прибегая к помощи других людей.
я был бы на пятьдесят лет моложе.
возможно, я удовлетворил бы ее желание, не прибегая к
церковь; но этот шаг был запрещен моей добродетелью, а также интересами. Когда
склонности старой девы проявляются в молодом человеке, его
преследуют ее ухаживания; но, если он однажды окажет ей эту
услугу, он никогда не сможет расстаться с ней
назойливость и упреки. Отложить церемонию было моей обязанностью
как можно дольше, под самыми благовидными предлогами, с видом
познакомившись с Мисс Спаркл в то же время; и я не
отчаиваясь в успехе, когда я считал, что в процессе наших
переписка, Я должен, по всей вероятности, будет предложено посетить мой
любовницу в ее собственной квартире, и за счет этих средств имеют возможность
беседуя с ее очаровательной подопечной. Обрадованный этой перспективой, мое
сердце расширилось от радости; я восторженно поговорил с губернаторшей штата,
и поцеловал ее сморщенную руку с большой преданностью, она была так
восхищенная своей удачей, она не смогла сдержать свой экстаз
набросилась на меня, как тигрица, и прижала свои тонкие губы
к моему; когда (что, без сомнения, было подстроено ее злым гением) доза
чеснока, которую она проглотила тем утром, я полагаю, чтобы развеять ветер,
начало действовать с таким внезапным взрывом, что человеческая натура,
в каких бы обстоятельствах я ни находился, не смогла выдержать шока ни с какой степенью самообладания.
характер. Я потерял всякое терпение и раздумья, в одно мгновение отшатнулся от нее
схватил шляпу и трость и побежал вниз, словно дьявол
погнался за мной и едва сдержал конвульсии моего желудка
, который был жестоко оскорблен ударившим в лицо ароматом
. Стрэп, который с нетерпением ждал моего возвращения, увидев, что я прибыл в
крайнем беспорядке, застыл в тревоге и не осмелился
поинтересоваться причиной.

После того, как я прополоскал рот, причем не один раз, и приободрился
с бокалом вина, я рассказал ему во всех подробностях о том, что произошло
; на что он некоторое время ничего не отвечал, только поднимал
закрыв глаза, он сжал руки и издал глухой стон. Наконец он
наблюдается, в меланхолические интонации, что это была жалость моя органов
так деликатен, как обижаться с запахом чеснока. “Ах! Боже,
помоги нам, ” сказал он, - это не пары чеснока, нет, и не чего-то еще.
это вызвало бы у меня наименьшее беспокойство — посмотри, что значит быть
сын коблера!” Я поспешно ответила: “Тогда я хотела бы, чтобы вы пошли и
восстановили мой выкидыш”. При этом предложении он вздрогнул, выдавил из себя
улыбку и вышел из комнаты, качая головой. Была ли старая леди
настолько возмущена моим внезапным отъездом, что ее любовь превратилась в
презирала или стыдилась видеть меня из-за своей немощи, я знаю.
нет; но ее страсть больше никогда не беспокоила меня.




ГЛАВА LI


Я завязываю знакомство с двумя аристократами —меня представляют эрлу
Стратуэллу — его любезное обещание и приглашение—Поведение его привратника
и Лакею —он принимает меня с необычным радушием.
Привязанность—обязуется говорить от моего Имени с министром—сообщает мне
о своих успехах и желает мне радости—заводит разговор о
Петрониус Арбитр—влюбляется в мои Часы, которые я вручаю ему—Я
дарить кольцо с бриллиантом, чтобы Господь верхом—придать моя хорошая
Состояние ремешка и стеб, который отвадит меня, к моему глубокому
Умерщвление


Сбитая до сих пор с толку своими матримониальными планами, я начала сомневаться в своих
способностях к науке поиска состояния и склонять свои мысли
к какой-нибудь работе при правительстве. С целью
добывания которого я завязал знакомство с лордами Стрэддлом и
Пойлпотом, чьи отцы были людьми, представляющими интерес при дворе. Я обнаружил, что эти
молодые аристократы настолько открыты для моих ухаживаний, насколько я мог пожелать; я сопровождал
я часто обедал с ними в тавернах,
где я имел честь расплачиваться.

Однажды я воспользовался возможностью, когда был загружен заверениями в дружбе
, чтобы раскрыть свое желание устроиться на какую-нибудь синекуру,
и заручиться их влиянием в мою пользу. Swillpot, сжимая мою
руку, сказал, Я, может зависеть от его служба группы. Другие клялись, что
нет человека, которого бы более горд, чем ему заниматься моими делами. Воодушевленный
этими заявлениями, я осмелился выразить склонность быть
познакомил со своими отцами, которые сразу смогли заняться моим бизнесом.
Пойлпот откровенно признался, что не разговаривал со своим отцом эти три
года; а Стрэддл заверил меня, что его отец недавно нарушил обязательства
министра, подписавшись его именем под протестом в палате представителей
пэры, из-за этого оказался неспособным обслуживать своих друзей в настоящее время
но он взялся познакомить меня с графом Стратуэллом,
который был рука об руку с неким человеком, заправлявшим жарким. Это предложение
Я принял с благодарностью и так внимательно выслушал его,
несмотря на тысячу уверток, что он оказался перед
необходимостью сдержать свое слово, и фактически понес меня к дамбе
этого великого человека, где он оставил меня в толпе коллег-иждивенцев, и
был препровожден в особую закрытую аудиторию; откуда через несколько
через несколько минут он вернулся с его светлостью, который взял меня за руку,
заверил, что окажет мне все услуги, какие только сможет, и пожелал видеть
меня часто. Я был очарован оказанным мне приемом, и, хотя я слышал
, что на обещание придворного нельзя полагаться, я подумал, что
обнаружил столько мягкости характера и прямоты в облике этого графа
, что не сомневался в том, что смогу рассчитывать на его
защиту. Поэтому я решил воспользоваться этим разрешением и
явился к нему на аудиенцию на следующий день, когда был удостоен особой чести
улыбкой, пожатием руки и шепотом, означавшим, что он хочет
получасовой разговор со мной наедине, когда он должен быть
свободен, и с этой целью попросил меня прийти и выпить с ним чашечку
шоколада завтра утром.

Это приглашение, которое немало польстило моему тщеславию и
я позаботился о том, чтобы соблюсти все ожидания, и отправился в дом его светлости
в назначенное время. Постучав в калитку, привратник отодвинул засов
и держал ее приоткрытой, встав в образовавшуюся щель, как солдаты в замке
, чтобы помешать моему проходу. Я спросил, шевелится ли его господин? Он
ответил с угрюмым аспект “нет”. “В котором часу он обычно
поднимутся? - сказал я. - иногда раньше, иногда позже”, - сказал он, закрывая
дверь за мной по ступеням. Затем я сказал ему, что пришел по назначению его светлости
, на что Цербер ответил,
“Я получила никаких приказов об этом,” и была на момент
отстраняешься от меня, когда я собралась внезапно, и
смещать корону в руке, молил, как милости, что он будет
спроси их, и дайте мне знать, действительно ли граф был до. Мрачный
уборщик смягчился при прикосновении к моим деньгам, которые он взял со всем
безразличием сборщика налогов, и провел меня в гостиную, где, он
сказал, что я мог бы развлекаться до тех пор, пока его господин не проснется.
Не просидел я и десяти минут на этом месте, как вошел лакей и,
не говоря ни слова, начала на меня; я истолковал этот кусок его
поведение в “молитесь, сэр, Какой у вас бизнес?” и задал тот же
вопрос, который я поставил с портье, когда я подошел к его первым. В
лакей сделал тот же ответ, и исчез прежде, чем я мог бы сделать любой
дальнейшее разведки. Через некоторое время он вернулся, под предлогом того, что хотел
подбросить дров в огонь, и снова посмотрел на меня с большой серьезностью; после
чего я начал понимать, что он имел в виду, и, дав ему на чай
полкроны, пожелал бы он быть настолько любезным, чтобы прибегнуть к какому-нибудь методу
сообщить графу, что я в доме. Он низко поклонился,
сказал: “Да, сэр”, - и исчез. Эта награда не была упущена, ибо через
мгновение он вернулся и провел меня в комнату, где я был
принят с большой добротой и фамильярностью его светлостью, которого я
найден только что вставшим, в утреннем халате и тапочках. После завтрака
он завел со мной особый разговор о моих путешествиях, о
замечаниях, которые я сделал за границей, и проверил меня в полной мере, насколько я мог
понять. Мои ответы, казалось, очень нравились ему, он часто
сжал мою руку и, глядя на меня с необычайным самодовольством на своем
лице, предложил мне положиться на его добрые услуги в министерстве от
моего имени. “Молодые люди вашей квалификации, ” сказал он, “ должны быть
любимы любой администрацией. Что касается меня, я вижу так мало
достоинств в мире, что я взял это за правило, чтобы поощрять
малейшее проявление гениальности и добродетели в меру своих сил:
у вас много и того, и другого; и вы не преминете однажды составить цифру
если я не ошибаюсь; но вы должны вести свой счет с увеличением
постепенные шаги к вершине своего счастья. Рим не сразу строился
день. Как вы прекрасно понимаете, на язык, как бы вы хотели
пересечь море в качестве секретаря посольства?” Я заверил его светлость,
с большим рвением, что ничто не могло быть более приятным для моих склонностей.
на что он попросил меня не беспокоиться, мое дело
сделано, потому что, по его мнению, у него было подобное место. Это проявление
щедрости так сильно подействовало на меня, что некоторое время я был не в состоянии
выразить свою благодарность, которая, наконец, выразилась в признании
мое собственное недостоинство и восхваления его доброжелательности. Я даже не могла
удержаться от слез из-за доброты этого благородного лорда, который, как только
осознал их, подхватил меня на руки, обнял и поцеловал
с кажущейся отеческой нежностью. Посрамлены в это редкость
экземпляр любовь к незнакомцу, я оставался несколько мгновений молчат
и стыдно; потом встал и откланялся, после того, как он заверил меня, что
он хотел поговорить с министром в мою пользу в этот же день; и нужной
что я бы не стал на будущее даю себе неприятности участие в
его дамба, но приходите каждый день в одно и то же время, когда он должен быть свободен
то есть три раза в неделю.

Хотя теперь мои надежды были слишком оптимистичными, я решил скрывать свое
перспектива у всех, даже от ремешок, пока я не должен быть больше
определенных успехов: и в то же время дать мой покровитель не решает
мои ходатайства. Когда я повторил свой визит, я обнаружил, что входная дверь
открыта для меня как по волшебству; но по пути к
В приемной меня встретил камердинер, который бросил несколько яростных
смотрит на меня, значения которого я не мог понять. Граф
поприветствовал меня при входе нежным объятием и пожелал мне радости от его слов.
успеха у премьер-министра, который, по его словам, предпочел его.
рекомендация двух других аристократов очень актуальна для
их соответствующие друзья и безоговорочно пообещали, что я отправлюсь к одному
определенному иностранному двору в качестве секретаря посла и
полномочного представителя, который должен был через несколько недель приступить к делу огромной
важности для нации. Я был поражен своей удачей, и
не смог придумать другого ответа, кроме как опуститься на колени и попытаться поцеловать мою
рука благодетеля, покорности которой он не допустил; но, подняв
меня, прижал к своей груди с неожиданным волнением и сказал мне, что он
теперь взял на себя заботу о создании моего состояния. Что еще больше повысило
ценность пособия, так это то, что он легкомысленно отнесся к этой
услуге и перевел разговор на другую тему.

Среди других тем беседы была тема художественной литературы
, на которую его светлость высказался с большим вкусом и
эрудицией и обнаружил глубокое знание авторов
древности, “вот это книга”, - сказал он, взяв одну из его груди,
“написано с большой элегантностью и духа; и, хотя субъект может
оскорблять некоторые недалекие люди, автор всегда будет
уважение к каждому человеку остроумия и учености”. С этими словами он вложил
в мою руку Петрония Арбитра и спросил моего мнения о его остроумии и
манерах. Я сказал ему, что, на мой взгляд, он писал с большой легкостью и
живость, но был притом же настолько развратное и неприличное, что он должен найти
квартал или защиты среди людей, нравов и вкуса. “Я владею”,
граф ответил: “Что его вкус в любви обычно порицается, и
действительно, наши законы осуждают его; но, возможно, это больше связано с
предрассудками и неправильным пониманием, чем с истинным разумом и обдуманностью.
Говорят, что лучший человек среди древних питал эту страсть.;
один из мудрейших их законодателей допустил снисхождение к
этому в своем государстве; самые знаменитые поэты не постеснялись
признать это. В наши дни он преобладает не только на всем Востоке, но и в
большинстве частей Европы; в нашей собственной стране он быстро набирает обороты, а в
всей вероятности, станет в скором времени более, модные заместитель
чем просто блуд. Действительно, есть что сказать в
защиту этого; ибо, несмотря на суровость закона в отношении
нарушителей таким образом, следует признать, что практика этого
страсть не связана с тем проклятием и бременем, лежащим на обществе, которое
происходит от расы несчастных и покинутых ублюдков, которые либо
убиты своими родителями, брошены в крайней нужде, либо
убожество, или воспитанное для того, чтобы охотиться на содружество; и это точно так же
предотвращает разврат многих молодых девушек и проституцию
жен честных людей; не говоря уже о заботе о здоровье, которое
гораздо менее подвержено ущербу при удовлетворении этого
аппетит, чем в проявлении обычной венеричности, которая, разрушая
конституцию наших молодых людей, произвела на свет тщедушное потомство, которое
вырождается из поколения в поколение. Нет, мне говорили, что
есть другой мотив, возможно, более мощный, чем все эти, который
побуждает людей развивать эту склонность, а именно, изысканное
удовольствие, сопровождающее ее успех ”.

После этой беседы я начал опасаться, что его светлость,
узнав, что я путешествовал, испугался, что я мог заразиться
этим ложным и низменным желанием за границей, и воспользовался этим методом
озвучиваю свои чувства по этому поводу. Воспламененный этим предполагаемым
подозрением, я выступил против него с большой горячностью, как против аппетита
неестественного, абсурдного и имеющего пагубные последствия; и заявил о своей полной
отвращение к нему в этих строках сатирика:—

Вечный позор, негодяй проклятый!
Кто первым насадил этот порок на британской земле!
Порок! Царит вопреки природе и здравому смыслу.,
И отравляет сердечную любовь, и пятнает мужественность.


Граф улыбнулся, глядя на мое негодование, и сказал мне, что он был рад найти меня
то и дело, так созвучно его собственному мнению, и то, что он
расширенный было только спровоцировать меня на ответ, который он исповедовал
сам вполне доволен. После того, как я насладился долгой аудиенцией, я
случайно взглянул на свои часы, чтобы по ним регулировать свои движения;
и его светлость, заметив чеканный корпус, пожелал взглянуть на устройство,
и изучите исключение, которое он одобрил некоторыми выражениями
восхищение. Учитывая обязательства, которые я несу перед его светлостью, я
подумал, что не может быть более подходящей возможности, чем нынешняя, чтобы
выразить в той или иной форме свою благодарность; поэтому я умолял его сделать
для меня большая честь принять эти часы как маленькое свидетельство чувства
Я пользовался щедростью его светлости; но он категорически отказался от нее
и сказал, что сожалеет, что я должен принимать у себя такого корыстолюбца
мнение о нем; отметив в то же время, что это было самое
красивое произведение искусства, которое он когда-либо видел, и желая узнать
где у него могла быть такая другая. Я умоляла тысяча извинений за
свободу я взял, что я надеялся, что он будет вменять в ничто иное, чем
наибольшее почитание его личности,—сказал ему, что, как он пришел к моей
рука случайно во Франции, я могу дать ему никакой информации о
производитель, для названия не было внутри, и еще раз смиренно
умолял, что он стал баловать меня так далеко, чтобы использовать его ради меня. Он
по-прежнему решительно отказывался от этого; но был рад поблагодарить меня за мое
щедрое предложение, сказав, что это подарок, который не нужен ни одному дворянину.
стыдился приема: хотя он был полон решимости показать свою
незаинтересованность по отношению ко мне, к которой он питал
особую дружбу; и настаивал (если бы я был готов расстаться с
смотрите) узнав, чего это стоило, чтобы он мог хотя бы возместить ущерб
мне, вернув деньги. С другой стороны, я заверил его светлость,
что буду рассматривать это как необычный знак отличия, если он
примет это без дальнейших вопросов; и, вместо того, чтобы обижать меня,
наконец его убедили положить его в карман, к моему немалому удивлению.
удовлетворение, которые взяли сразу мой отпуск, предварительно получив
вид выжимать и предписание зависеть от своего обещания.

Воодушевленный таким приемом, мое сердце раскрылось; я отдал гинею,
лакеи, которые провожали меня до двери, бросились на квартиру
о лорде Стрэддле, которому я навязал свое бриллиантовое кольцо в знак
признательности за великую услугу, которую он мне оказал, и оттуда
привез меня домой с намерением разделить мое счастье с честным Стрэдом.
Я решил, однако, усилить его удовольствие, снизив его
сначала бодрый, а потом приносящий хорошие новости с двойным удовольствием.
С этой целью я изобразил разочарование и
досаду и резко сказал ему, что потерял часы и
бриллиант. Бедный Хью, который уже мотают на расход по
интеллект такого рода, не раньше слышал эти слова, чем, не
сдерживать себя, закричал он, с отвлекаясь на его внешность, “Бог в
не дай бог!” Я не мог больше продолжать этот фарс; но, рассмеявшись ему в лицо
, рассказал ему все, что произошло, как описано выше. Его
черты лица мгновенно разгладились, и переход был настолько
трогательным, что он заплакал от радости, называя милорда Стратуэлла
именами Джуэл, Феникс, Рара авис; и восхваляя Бога за то, что там
у нашей знати еще оставалась какая-то добродетель. Наши взаимные
поздравления закончились, мы дали волю нашему воображению и
предвосхитили наше счастье, развивая наш успех через
различные этапы продвижения по службе, пока я не достиг ранга премьер-министра.
министра, а он - моего первого секретаря.

Опьяненный этими идеями, я отправился в обычный, где, встретив
со стебом, я общался все дело в доверие к нему,
заключив с уверенностью, что я ему за все время службы в моем
мощность. Он выслушал меня с большим терпением, тогда в отношении меня
хорошо, а с выражением презрения, произнес: “Значит, твой бизнес
сделал, как вы думаете?” “Сделано в лучшем виде. Я верю, ” сказал я. - Я скажу
тебе, ” ответил он, “ что сделает это еще эффективнее — недоуздок!
’Черт возьми! если бы я был такой чайкой по отношению к двум таким негодяям, как Стратуэлл
и Стрэддл, я бы, не мудрствуя лукаво, привел себя в порядок ”. Потрясен
услышав это восклицание, я с некоторым замешательством попросил его объясниться
сам; на что он дал мне понять, что Стрэддл был бедняком
презренным негодяем, который жил тем, что брал взаймы и сводничал для своей
сверстники; что вследствие этой последней способности он
несомненно, познакомил меня со Стратуэллом, который был настолько известен своей
страстью к представителям своего пола, что он был поражен, что его персонаж никогда не
дошло до моих ушей; и что он был далек от того, чтобы получить для меня обещанный пост
, его интерес при дворе был настолько низок, что он мог
скудные предоставить для престарелого лакея, один раз в год в таможенном
или акциз; что было обычным делом для него, чтобы развлекать незнакомцев, которых
его шакалы бросились вниз, с таких гарантий и ласкает, как он
дарованная мне, пока он не лишил их денежных средств, и
все ценное в них, очень часто в их целомудрие, и тогда
оставить их добычей хотите, и бесчестия: то, что он позволил своим слугам нет
другие заработную плату, чем та часть добычи, которую они могли почерпнуть их
промышленности; и весь его поведения по отношению ко мне была настолько очевидна, что
никто из тех, кто знал, что из человечества можно было навязано его
инсинуации.

Я оставляю читателю судить, насколько я смаковал эту информацию,
что побудило меня от самых возвышенных вершина надежды
глубочайшую бездну уныния, и почти определили меня взять
Совет Стеба и покончи с моим огорчением недоуздком. У меня не было оснований
сомневаться в правдивости моего друга, потому что, вспомнив, я обнаружил, что
каждое обстоятельство поведения Стратуэлла в точности соответствует
характер, который он описал; его объятия, тискания и нетерпеливое
взгляды, теперь уже не были тайной; не больше, чем его защита
Петрониуса и ревниво нахмуренный взгляд его камердинера, который, это
похоже, это был любимый патетик его повелителя.




ГЛАВА II


Я пытаюсь вернуть свои часы и Драгоценности, но безрезультатно —решаю
отомстить Стратвеллу своей Назойливостью — я истощен до последнего
Гвинея—обязан сообщить ремешок из моих необходимости, которая почти
отвлекаться на новости, но тем не менее обязаны заложить мой лучший
Меч для нынешнего прожиточного минимума—то небольшой запас не исчерпан, я
почти ошеломленный своими неудачами — иду за игорный стол по Совету Стеба
и добиваюсь неожиданного успеха —Стрэпа
Экстази—Миссис Гауки прислуживает мне, выражает раскаяние в своем вероломстве,
и умоляет меня о помощи — я воздаю себе Должное с ее Помощью,
а затем примиряю ее с отцом


Я был настолько сбит с толку, что не мог ничего ответить Бантеру, который
с большим негодованием упрекнул меня в том, что я выбросил на ветер
негодяев то, что, если бы оно было обращено в наличные деньги, имело бы
поддерживал звание джентльмена в течение нескольких месяцев и позволил мне, в
в то же время, чтобы угодить моим друзьям. Каким бы ошеломленным я ни был, я мог легко
догадаться об источнике его беспокойства, но улизнул в одиночестве
не дав ни малейшего ответа на его упреки; и
начал обдумывать внутри себя, каким образом мне следует попытаться
вернуть движимое имущество, которое я так глупо потерял. Я должен был подумать, что это
никакого ограбления, чтобы забрать их снова силой, я мог бы сделать это без
какой-либо опасности быть обнаруженным; но, поскольку у меня не могло быть такой возможности,
Я решил действовать осторожно и немедленно отправиться на квартиру
Оседлать, где мне посчастливилось его найти. “Милорд”, - сказал я,
“Я только сейчас вспомнил, что бриллиант, который я имел честь
преподнести вам, немного расшатан в оправе, и есть
молодой человек, только что прибывший из Парижа, который считается лучшим ювелиром
в Европе; я знал его во Франции; и, если ваша светлость даст мне
уходи, отнесу кольцо ему, чтобы привести в порядок”. Его светлость
не попался в эту ловушку; он поблагодарил меня за мое предложение и
сказал мне, что, сам заметив дефект, отправил его в
его собственный ювелир нуждался в починке; и, действительно, к этому времени, я полагаю, она
была в руках ювелира, хотя и не для того, чтобы ее чинили, поскольку она
не нуждалась ни в каких изменениях.

Оказавшись втянутым в эту политическую авантюру, я проклял свою простоту; но решил
сыграть с графом в более надежную игру, которую я таким образом придумал. Я не
сомнений быть принятым в знакомый с ним разговор, как и прежде,
и надеяться на какие-то средства, чтобы сделать часы на своей руке, затем на
предлогом обмотки или играть с ним, бросать его на пол, когда, в
вероятно, будет расстройство работы, так как, чтобы остановить его
движение; это событие дало бы мне возможность настоять
на том, чтобы унести его для ремонта, и тогда я не стал бы
спешить возвращать его обратно. Как жаль, что я не мог найти
случаю сдачи этого прекрасного схема исполнения! Когда я пошел, чтобы обновить
мой визит к его светлости, мне доступ в кабинет был свободен, как никогда;
но после того как я подождал какое-то время, камердинер-де-шамбр пришел в с
комплименты господина своего, и желание увидеть меня завтра на его насыпи,
он в настоящее время настолько нездоров, что он не мог видеть компанию. Я
истолковал это сообщение как дурное предзнаменование и ушел, бормоча
проклятия в адрес вежливости его светлости и готовый вступить в
перепалку с самим собой за то, что меня так вопиюще обманули. Но, чтобы я
мог получить некоторое удовлетворение от понесенной мною потери, я осадил
его так близко на его дамбе и преследовал его своими домогательствами;
не без слабой надежды, на самом деле, извлечь что-то большее из моего усердия
, чем простое удовольствие доставлять ему беспокойство; хотя я и не мог
добиться другого частного слушания за все время моего присутствия;
я тоже, достаточного разрешения, чтобы undeceive ремень, который в
мало времени были настолько отточенными с нетерпением, что всякий раз, когда я пришел домой,
его глаза пожирали меня, как бы с жадностью внимания.

В конце концов, однако, обнаружив, что у меня осталась последняя гинея, я был
вынужден сообщить о своей нужде, хотя и пытался подсластить это открытие.
повторяя ему ежедневные заверения, которые я получал от моего патрона.
покровитель. Но эти обещания были недостаточно действенны, чтобы поддержать
дух моего друга, который не успел понять всю низость моего положения.
финансы, затем, издав ужасный стон, он воскликнул: “Во имя
Бога, что же нам делать?” Чтобы утешить его, я сказал, что многие
из моих знакомых, которые были в худшем положении, чем мы, поддерживали,
несмотря на это, репутацию джентльменов; и посоветовал ему поблагодарить
Богу, что пока мы были понесены долгов нет, предложили заложить мое
меч, инкрустированный золотом, и доверие к моему усмотрению для
отдых. Этот способ был о полыни и желчи в плохом ремень, который, несмотря на
его непобедимая любовь ко мне, до сих пор сохраняются понятия экономики
счет и подходит для узость его образования; тем не менее
он выполнил мою просьбу, и воспитавшие семь штук на меч
мгновение. Питания, незначительной, как это было, я рада за
в настоящем, как если бы я держал пятьсот фунтов в банк; для этого
мне было так хорошо квалифицированные во откладывать каждый хлопотно
подумав, что перспектива хотите, редко очень сильно повлияло на меня, давай
это будет когда-нибудь так близко. И теперь это действительно было ближе, чем я себе представлял. Мой
Домовладелец, нуждаясь в деньгах, напомнил мне о моем существовании
задолжал ему пять гиней за квартиру; и, сказав мне, что у него есть сумма, которую нужно возместить
, попросил меня извинить его назойливость и выплатить
долг. Хотя я не мог выделить столько наличных, моя гордость приняла решение
потратить их. Это я так, в бесцеремонной манере, после того, как он
написал разряда, сказав ему, с презрением и
обиды, я увидела, что он решил, что я не должен быть длинным в его
книги; а ремень, который стоял рядом, и знали мои обстоятельства, пронзившую
руки в секрете, покусывая нижнюю губу, и пожелтели от отчаяния.
Какую бы видимость безразличия ни позволяло мне напускать мое тщеславие, я
был поражен этим требованием, которое не успел удовлетворить,
затем я поспешил в компанию, чтобы отвлечь свои заботы
беседовать или заливать их вином.

Соответственно, после обеда в кофейне была устроена вечеринка.
оттуда мы перешли в таверну, где, вместо того чтобы разделить веселье
что касается компании, то я был огорчен их хорошим настроением так же сильно, как
проклятая душа в аду была бы огорчена проблеском рая. Напрасно я это делал
глотал глоток за глоточком! вино утратило на меня свое действие, и,
он не только не поднял моего подавленного настроения, но даже не смог уложить меня спать.
Бантер, который был моим единственным близким человеком (за исключением Стрэпа), заметил мое
беспокойство и, когда мы расстались, упрекнул меня в малодушии, за
испытываю разочарование из-за того, что такой негодяй, как Стратуэлл,
мог стать причиной. Я сказал ему , что совершенно не понимаю, как
То, что Стратуэлл был негодяем, облегчило мое несчастье; и дало ему понять
, что мое нынешнее горе проистекало не столько из этого
разочарование, как от низкого прилива моего состояния, которое было доведено до
что-то меньше двух гиней. При этом заявлении он воскликнул: “Пша!
и это все?” и заверил меня есть тысяча способов, проживающих в
город без денег, он сам живут долгие годы полностью
по своим остроумием. Я выразил горячее желание ознакомиться с некоторыми
из этих методов, и он, без дальнейших возражений, предложил мне следовать за ним
. Он проводил меня к дому под пьяцца в Коверт-Гарден,
мы вошли в него и, передав наши мечи мрачному парню, который
потребовал их у подножия лестницы, поднялись на второй этаж.
история, где я увидел множество людей, стоящих вокруг двух
игорных столов, нагруженных, в некотором роде, золотом и серебром. Мой проводник
сказал мне, что это дом достойного шотландского лорда, который, пользуясь
привилегией своего звания пэра, установил общественные игорные столы, с
прибыли от которых он неплохо зарабатывал на жизнь. Затем он объяснил
разницу между сидящими и делающими ставки; охарактеризовал
первых как старых ладей, а последних как пузыри; и посоветовал мне попробовать свои
попытайте удачу за серебряным столом, ставя по кроне за раз. До Того , как я
рискнув на что угодно, я рассмотрел компанию более детально, и
там появилась такая группа злодейских лиц, что я был поражен
ужас и изумление при виде этого! Я выразил свое удивление
Бантеру, который прошептал мне на ухо, что большинство присутствующих были
шулерами, разбойниками с большой дороги и подмастерьями, которые, присвоив свои
master's cash предприняли отчаянный рывок в этом месте, чтобы восполнить свои недостатки
. Этот отчет не побудил меня рисковать какой-либо частью
моих скромных грошей: но, в конце концов, будучи раздразненным назойливостью
мой друг, который заверил меня, что нет никакой опасности подвергнуться жестокому обращению,
поскольку владелец нанял людей, чтобы они следили за правосудием по отношению ко всем.
я начал с того, что рискнул одним шиллингом, и менее чем через час
мой выигрыш составил тридцать долларов. Убежден, к этому времени в справедливости
игры и анимированные с успехом, не было никакой необходимости дальнейшего
убеждения, чтобы продолжать играть: я одолжил стеб (который редко
деньги в кармане) подопытной, которую он нес на золотой стол, и
потерять в одно мгновение. Он бы одолжил другой, но обнаружил, что я глухой
выслушав его доводы, уехал на домашнем животном. Тем временем мой выигрыш вырос до шести фигур
и мое желание получить еще пропорционально возросло: так что я перешел
к более высокому столу, где я ставил по полгинеи за каждый бросок, и
удача по-прежнему была ко мне благосклонна, я стал натурщиком, и в этом качестве я
оставался до самого рассвета; когда после многих
превратностей судьбы я обнаружил, что у меня в кармане сто пятьдесят гиней.

Решив, что теперь самое время удалиться со своей добычей, я спросил, не хочет ли кто-нибудь
занять мое место, и предложил подняться; на что старый
Гасконец, который сидел напротив меня и у которого я выиграл немного денег,
вскочил с яростью во взгляде, крича: “Рестез, футре, рестез! il
faut donner moi mon ravanchio!” В то же время еврей, сидевший рядом с
другим, намекнул, что я больше обязан искусству, чем судьбе за
что я получил; что он наблюдал, как я очень часто вытираю стол, и
что некоторые деления казались жирными. Этот намек
вызвал много шума против меня, особенно среди
проигравших, которые угрожали множеством клятв и проклятий, чтобы забрать меня
в ордер в качестве острее, если я хотел скомпрометировать дело по
возврат большую часть моего выигрыша. Хотя я был далек от
просто под свое обвинение, я полагался на свою невиновность, пригрозил, что в мои
поверните преследовать еврея, за клевету, и смело предложил представить
мое дело к рассмотрению справедливости в Вестминстере, но они
знал себя слишком хорошо, чтобы ставить своих персонажей на этот вопрос, и
обнаружив, что меня не запугать ни в какие концессии, за
их призыв, и расчистил путь для меня, чтобы уйти. Однако я бы не стал мешать
из-за стола, пока израильтянин не отказался от того, что он сказал в мою пользу
и не попросил прощения перед всем собранием.

Когда я выходил со своей добычей, я случайно наступил на пятки одному из них
высокому костлявому парню с крючковатым носом, свирепыми глазами, черными густыми
брови, парик с косичкой того же цвета и огромная шляпа, надвинутая на лоб
он стоял в толпе, грызя пальцы, и он
едва почувствовав прикосновение каблука моего ботинка, он заорал громовым голосом
“Кровь и раны! ты, сын шлюхи, что это
для чего?” Я попросил прощения с большой покорностью и возразил, что у меня
не было намерения причинить ему боль; но чем больше я унижался, тем больше
он бушевал и настаивал на джентльменском удовлетворении, в то же время
провоцируя меня скандальными именами, с которыми я не мог смириться; так что
что я дала волю своей страсти, вернула ему Биллингсгейт и
вызвала его на пьяццу. Его негодование остывало так же, как и мое.
Он отклонил мое приглашение, сказав, что сам выберет время,
и вернулся к столу, бормоча угрозы, которые я ни
страшный, ни отчетливо слышал; но, спускаясь с величайшей осмотрительностью,
получил свой меч из двери-хранитель, которому я доволен собой Гвинея,
по обычаю на месте, и отправился домой в упоении
радость.

Мой верный камердинер, который всю ночь пребывал в крайнем беспокойстве из-за
меня, впустил меня с заплаканным лицом и
последовал за мной в мою комнату, где стоял молча, как приговоренный
преступник, ожидая услышать, что потрачен каждый шиллинг, я
угадал ход его мыслей и, приняв угрюмый вид,
велела ему принести мне воды умыться. Он ответил, не поднимая
глаз от земли: “По моему простому предположению, у вас больше возможностей
для отдыха, поскольку вы (я полагаю) не спали эти двадцать четыре часа”.
“Принеси мне воды!” - сказал я повелительным тоном, на что он
улизнул, пожимая плечами. Прежде чем он вернулся, я самым демонстративным образом разложил
все свои запасы на столе; так что,
когда они впервые предстали его взору, он стоял как зачарованный; и,
потерев глаза не раз, чтобы убедиться в том, что он жив.
проснувшись, воскликнул: “Господи, помилуй нас, какое огромное сокровище
здесь!” “Это все наше, Стрэп, - сказал я. - возьми все необходимое,
и немедленно верни меч обратно. Он подошел к столу,
между прочим, резко остановился, посмотрел поочередно на деньги и на меня и с
дикостью на лице, вызванной радостью, сдерживаемой недоверием,
воскликнул: “Осмелюсь сказать, это честно заработано”. Чтобы развеять его сомнения, я
ознакомил его со всей историей моего успеха, которая, когда он
услышав это, он в экстазе заплясал по комнате, восклицая: “Боже мой!
хвала!—белый камень!—Хвала Господу!—белый камень!” Так что я был
напуган тем, что перемена судьбы расстроила его интеллект, и что он
сошел с ума от радости. Крайне обеспокоенный этим событием, я попытался
урезонить его, но безуспешно; ибо, не обращая внимания на
то, что я сказал, он продолжал ходить взад и вперед и повторять свои
рапсодия из песни “Хвала Господу!— белый камень!” Наконец, я встал в
крайнем смятении и, неистово схватив его за руку, положил конец
его сумасбродству, привязав его к дивану, который был в комнате.
Это принуждение прогнало его бред; он вздрогнул, как будто только что проснулся, и
в ужасе от моего поведения закричал: “Что случилось?” Когда он узнал
причину моего опасения, он устыдился своего волнения и
сказал мне, что, упоминая белый камень, он намекал на Штампы
фасти римлян, albo lapide notati.

Не имея ни малейшего желания спать, я собрал свои наличные, оделся и уже собирался
выйти за границу, когда слуга сказал мне, что в дверях стоит
благородная дама, которая хочет поговорить со мной. Удивлен этим
получив информацию, я заставил Стрэпа проводить ее, и меньше чем через минуту увидел, как в мою комнату вошла
молодая женщина потрепанного, разложившегося вида. После
полудюжины реверансов она начала рыдать и сказала мне, что ее зовут
Неуклюжий; после этой информации я сразу вспомнил черты лица
Мисс Лавмент, которая была первой причиной моих несчастий.
Хотя у меня были все причины возмущаться ее вероломным поведением по отношению ко мне
, я был тронут ее горем и, признавшись в своей печали,
увидев ее в таком подавленном состоянии, попросил ее сесть и поинтересовался, в чем дело.
подробности ее ситуации. Она упала на колени и умоляла меня
простить за те обиды, которые она мне причинила, протестуя перед Богом,
что ее насильно, против ее желания, втянули в этот адский
заговор, который чуть не лишил меня жизни по мольбам
ее мужа, от которого впоследствии отказался его отец из-за
женитьбы на ней и неспособности содержать семью на свои средства
заплатив, оставил свою жену в доме ее отца и отправился с полком в
Германия, где он был разорен за плохое поведение в битве при
Деттинген; с тех пор она не получала от него никаких известий. Потом она
дал мне понять, с большим количеством симптомов покаяния, что это была ее
несчастье родить через четыре месяца после брака, в котором события
ее родители были настолько возмущены, что она оказалось из дверей с
ребенка, который умер вскоре после этого и до сих пор живут в убогой
неимущим образом, на вымогал благотворительность нескольких друзей, которые теперь
совсем устала, что не зная где или как поддержать
сама на один день дольше, она бежала на помощь даже мне, который,
все человечество имело наименьшую причину помогать ей, полагаясь на
великодушие моего характера, которое, как она надеялась, будет удовлетворено
этой возможностью самым благородным образом отомстить негодяю
который причинил мне зло. Я был очень тронут ее речью и,
не имея причин сомневаться в искренности ее раскаяния, воскресил ее
, добровольно простил все, что она сделала против меня, и пообещал
подружись с ней настолько, насколько это в моих силах.

С момента моего последнего приезда в Лондон я не делал никаких авансов аптекарю
полагая, что для меня будет невозможно сделать свой
невинность появляются, так к сожалению было мое обвинение circumstanced: ремень
действительно трудился, чтобы оправдать меня в учителя; но, далеко не
грядущие в его попытка, Мистер совпадение за всю корреспонденцию
с ним, потому что он отказался бросить свою связь со мной. Вещи
находясь в такой ситуации, я подумал, что лучшей возможности оправдаться
моя репутация не могла предложить, чем та, которая представилась сейчас; Я
поэтому договорился с миссис Гауки, что прежде чем я передам ей
по крайней мере, она должна воздать мне должное, чтобы очистить мою репутацию.
объяснив под присягой перед магистратом весь этот
заговор, как он был осуществлен против меня. Когда она дала мне
это удовлетворение, я подарил ей пять гиней, а сумма так много
над ее ожидания, что она едва мог поверить свидетельству
ее чувства, и была готова боготворить меня за мою доброту.
Заявление, подписанное ее собственной рукой, я отправил ее отцу, который,
вспомнив и сопоставив обстоятельства моего обвинения, был
убежден в моей честности и посетил меня на следующий день в сопровождении
его друг школьный учитель, которому он сообщил о моем
оправдание. После взаимного приветствия, Lavement Месье началась долгая
извинения за несправедливое обращение я получил, но я его спасла хорошая
интернет дыхание прерывая своей речи, и заверив его, что, далеко
из развлекательных обиду на него, я считал себя обязанным
его бережное отношение, что позволило мне бежать, после таких сильных предположений
вины оказались против меня. Мистер Конкорданс, решив, что теперь его очередь
говорить, заметил, что у мистера Рэндома слишком много искренности и проницательности, чтобы
не быть недовольным их поведением, которое, учитывая все обстоятельства, не могло
поступали бы иначе с какими-либо честными намерениями. “На самом деле”, - сказал он,
“если участок не был размотан с нами любым сверхъестественное
интеллект; если бы она была прошептал гений, сообщается
мечта, или выявлен ангел с небес, мы должны были
виноваты в кредитовании наглядным доказательством; но, как мы остались в
среди земной жизни, не следует ожидать, мы должны быть способны
введение. Я должен заверить вас, мистер Рэндом, нет на земле человека, более
Рада, чем я в этот триумф своего героя: и, как в новости
несчастье panged меня до самых внутренностей, это проявление
вашей правоты заставляет мой живот трепетать от радости”. Я поблагодарил его за
эту заботу, пожелал им разуверить тех своих знакомых, которые
судили обо мне сурово, и, угостив их бокалом вина,
представлял Лавементу плачевное состояние его дочери и
так убедительно защищал ее интересы, что он согласился выплатить небольшую
пожизненная рента на нее: но ее не смогли убедить забрать ее домой,
потому что ее мать была так сильно разгневана, что никогда ее не увидит.




ГЛАВА III


Я покупаю новую одежду—делаю выговор Стратуэллу и Стрэддлу—Бантер предлагает
другой матримониальный план—я принимаю его Условия—отправляюсь купаться в
Дилижанс с молодой леди и ее матерью—поведение офицера и юриста
— описали наши попутчики -умный диалог
между моей любовницей и капитаном


Закончив это дело, к моей радости, я нашел себя
вполне в своей тарелке; и, глядя на все эти игорные столы, а в некоторых
ресурс для джентльмена в нужде, стал более голубым, чем когда-либо. Хотя
моя одежда была почти как новая, мне стало стыдно ее носить,
потому что я думала, что к этому времени все уже провели инвентаризацию моего гардероба
. По этой причине я продал значительную часть своей одежды
продавцу на Монмут-стрит за половину стоимости и купил на эти деньги два новых
костюма. Я также купил простые золотые часы,
отчаявшись вернуть то, что я так глупо отдал кому-то другому.
Стратуэлл, которого, несмотря на это, я все еще продолжал навещать у него на приеме
до тех пор, пока упомянутый им посол не отправился в путь с секретарем
по собственному выбору. Тогда я счел себя вправе возразить
с его светлостью, с которым я очень вольно обошлась в письме, за то, что он
тешил меня напрасными надеждами, когда у него не было ни сил, ни
желания обеспечивать меня. Не менее сдержанным я был и со Стрэддлом,
которого я лично упрекнул в искажении характера
Стратуэлл, о котором я не постеснялся заявить, был печально известен во всех отношениях
. Он казался очень разгневанным моей свободой, много говорил
о своих качествах и чести и начал приводить какие-то сравнения, которые
Мне показались настолько оскорбительными для меня, что я потребовал объяснений с
большая теплота, и он был достаточно скуп, чтобы увиливать и снисходительно отзываться
в такой манере, что я ушел от него с искренним презрением к его поведению.

Примерно в это же время, стеб, который наблюдается удивительное и неожиданное
изменения в моей внешности и нрава, начал выспрашивать
подробно в причины, и, как я не считаю нужным дать ему знать,
истинное положение дела, чтобы он мог сделать свободный с моим кошельком на
в силу того, предложена схема, которая наполнила его, я сказал ему
что я получил небольшой запас от отношения в стране, которые
в то же время выдвинула использовать весь свой интерес (чего не было
маленький) в приглашении, то есть для меня, что должно было сделать меня простым
жизнь. “Если это так, - сказал Бантер, - то, возможно, вам не захочется
немного унизить себя и сколотить состояние другим способом. У меня есть
родственница, которая на следующей неделе отправляется в Бат с единственной дочерью,
которая, будучи болезненной и дряхлой, намерена выпить воды для
восстановления своего здоровья. Ее отец, богатый торговец индейкой,
умер около года назад и оставил ей состояние в двадцать тысяч долларов
фунтов, при единоличном управлении своей матери, которая является моя родственница. Я
бы поставить на плиту сам, но есть нарушения в
между старушкой и мне. Вы должны знать, что некоторое время назад
Я занял у нее небольшую сумму и, кажется, обещал выплатить ее раньше
определенного времени; но, разочаровавшись в своих ожиданиях денег от
страны, день прошел, а я так и не смог забрать свою записку;
после чего она написала категорическое письмо, угрожая арестовать меня, если
Я немедленно не выплачу долг. Раздраженный таким точным поведением,
Я отправил чертовски суровый ответ, который привел ее в такую ярость, что она на самом деле
подала на меня судебный приказ. После чего, обнаружив, что ситуация становится серьезной,
Я попросил подругу дать мне денег в долг, расплатился с долгом, пошел
к ней домой и оскорбил ее за недружелюбное отношение. Она была
раздосадована моими упреками и отругала в свою очередь. Маленький уродец
сорванец присоединился к своей матери с такой злобой и болтливостью на языке,
что я был вынужден ретироваться, после того как был удостоен
великое множество скандальных эпитетов, которые ясно дали мне понять
что мне нечего надеяться ни на уважение одного, ни на привязанность
другого. Так как они оба произносят чужие жизни, это
тысяча против одного, что девушка будет подхвачено какой-то негодяй или
с другом в бане, если не обеспечить ее иначе. Ты
симпатичный парень, Рэндом, и можешь вести себя скромно, как квакер. Если
ты дашь мне себя обязательство пятьсот фунтов, которые будут выплачены шесть
месяцев после заключения брака, я поставлю тебя в методе нести ее
несмотря на всю оппозицию”.

Это предложение было слишком выгодным для меня, чтобы я мог отказаться. Текст
был немедленно составлен и приведен в исполнение; и Бантер уведомил меня о
времени, когда и почтовой карете, в которой они должны были отправиться, я
заказал место с таким же удобством; и, наняв лошадь для
Стрэп, который был огорчен такой перспективой, выступил вперед соответствующим образом.

Когда мы отправились на рассвете, я некоторое время не имел удовольствия ни
увидеть мисс Снэппер (так звали мою любовницу), ни даже
узнать количество и пол моих попутчиков, хотя я
догадался, что вагон был полон, по тому, с какими трудностями я столкнулся при размещении пассажиров
я сам. Первые пять минут прошли во всеобщем молчании, как вдруг
внезапно, когда карета накренилась набок, раздался громкий голос
произнес: “Справа и слева, прикрывайте свои фланги, ди-я! вжик!” - Я
по тону и содержанию этого восклицания легко определил, что оно
было произнесено сыном Марса; также было нетрудно представить себе
профессия другого человека, который сидел напротив меня, и заметил, что
мы должны были быть полностью уверены в нашей безопасности, прежде чем войти
в помещение. Эти две вылазки не возымели желаемого эффекта. Мы
продолжалось долгое время так же безмолвно, как и раньше, пока, наконец, джентльмен с мечом
, которому не терпелось затянуть молчание, не предпринял вторую попытку,
поклявшись, что попал на собрание квакеров. “Я тоже так считаю”, - сказал
пронзительный женский голос слева от меня, - “ибо дух безумия начинает
приходить в движение”. “Тогда выкладывайте, мадам!” - ответил солдат. “Похоже, вам
не нужна повитуха”, - воскликнула леди. “Черт бы побрал мою кровь!”
сказал другой: “человек не может разговаривать с женщиной, но она тут же
считает акушерка”. “Верно, сэр, - сказала она, - я долго, чтобы быть доставлены.”
“Как насчет — мыши, мадам?” - спросил он. “Нет, сэр”, - ответила она, - ”дурака".
“Вы далеко зашли с дураком?” - спросил он. “Чуть более двух миль,”
сказала она. “Черт возьми, вы остроумны, мадам”, - воскликнул офицер. “Жаль, что я не могу
по справедливости ответить на комплимент”, - сказала дама. “Черт возьми,
Я сделал”, - сказал он. “Свой болт вскоре расстрелян, по старой
пословица”, - сказала она. Порошок воина был вполне исчерпан; адвокат
посоветовал ему бросить обвинение, и могила Матроны, кто сидел на
левую руку победоносного ума, сказал ей, что она не должна позволить ей язык
так быстро бежать среди чужих. Этот выговор, размягченное с
наименованием места детской, убедили меня, что сатирический леди было никакого другого
чем Мисс снэппер, и я решил строить свое поведение соответствующим образом.
Чемпион, обнаружив, что с ним так ловко обращаются, сменил батарейку.
и начал распространяться о своих собственных подвигах. “Вы говорите о стрельбе, мадам”,
сказал он: “Черт возьми! В свое время я и наносил, и получал уколы — я
был ранен в плечо пистолетной пулей в Деттингене, где — я говорю
не кто иной, как Всевышний! если бы не я — все едино для этого — я бы
презирай хвастовство, черт возьми! вжик!” С этими словами он просвистел одну часть, а затем
промурлыкал другую, из Черной шутки; затем, обращаясь к
юрист продолжал так: “Не кажется ли вам, что это чертовски тяжело, после того, как вы,
рискуя своей жизнью, вернули знамя полка, которое было
потеряно, не получить никакой награды за свои труды? Я не выбираю
не называй имен, потопи меня! но, как бы то ни было, я буду ссылаться на это, клянусь Всевышним! и
вот это — мушкетер французской гвардии, имеющий штандарт от
некоего корнета некоего полка, д.э.Н. отступал со своим
приз так быстро, как только позволяли каблуки его лошади, потопи меня! После
чего я схватил огнестрельное оружие, принадлежавшее мертвецу, ди-ми! Вжик!
и застрелил под ним его лошадь, черт бы побрал мою кровь! Парень поднялся на свои
ноги и начал укладывать меня, на что я обрушил свой штык на грудь
высоко, и проткнул его тело насквозь на G—! Один из его товарищей, приходить
к нему на помощь, меня подстрелили в плечо, как я говорил тебе раньше; и
другой дал мне ушиб на голове торец его
карабин; а, д—мне это не означает. Я убил одного, положил другого
в полет, и взяв стандартный, очень понесся прочь
намеренно. Но лучшая шутка из всех был сыном б—ч о
Корнет, который сдался он трусливо, видя это на моем
владение, потребовал он от меня в передней линии. “Проклятая моя
кровь!” - говорит он. “Где ты нашел мой штандарт?” - говорит он. “Черт возьми!
кровь!” - сказал я. “Где, - спросил я, - ты ее потерял?” - спросил я. “Это
тебе ничего, ” говорит он, - это мой стандарт, — говорит он, - и, клянусь Б-гом, я его получу
, ” говорит он. “Проклятая нация, схватите меня, - говорю я, - если хотите”, - говорю я.
“пока я сначала не передам это генералу”, - говорю я; и
соответственно, после битвы я отправился в штаб и передал
это милорду Стэру, который пообещал сделать для меня. Но я все еще не более чем
бедный лейтенант, проклятый своей кровью ”.

Выпустив из себя эту череду ругательств, юрист признал, что ему
не воздали по заслугам; заметил, что рабочий
всегда достоин своей платы, и спросил, было ли дано обещание раньше
свидетели, потому что в этом случае закон вынудил бы генерала
выполнить это; но понимая, что обещание было дано за бутылкой,
не ограничиваясь ни временем, ни условиями, он объявил его недействительным
по закону, продолжил расспрашивать о подробностях сражения и
подтвердил, что, хотя англичане вступили в предвоенный бой
поначалу французы так неудачно справились со своим делом в ходе спора
, что они были бы совершенно непригодны, если бы не
получили nolli prosequi. Несмотря на эти оживляющие штрихи,
разговор, похоже, снова надолго прервался, когда
лейтенант, не желая скрывать ни одного из своих достижений, которые могли
проявиться в его нынешнем положении, предложил угостить компанию
песней; и, истолковав наше молчание как желание послушать,
начал напевать модную мелодию, первую строфу которой он
произнес так:

“Не могли бы вы поручить волосам цвета лунного прилива,
Привести себя в порядок.
Где, помахивая поплиновой клятвой,,
Бантлинг файн укроет вас” и т.д.


Смысл всего остального он извратил, продолжая с такой удивительной легкостью
, что я не мог отделаться от мысли, что он приложил немало усилий, чтобы
разыграть спектакль. Мисс Снэппер приписала это истинной причине,
а именно невежество; и, когда он спросил ее, как ей нравится его музыка,
ответила, что, по ее мнению, музыка и слова были во многом похожи на
произведение. “О, черт бы побрал мою кровь!” - сказал он. “Я воспринимаю это как высокий комплимент.;
для всех слова д-могут быть прекрасными”. “Может быть, и так”,
ответила леди, “насколько я знаю, но они выше моего
понимания”. “Я не обязан находить в вас понимание, мадам, будь я проклят!
” воскликнул он. “ Нет, и не для того, чтобы говорить разумно”, - сказала она. “Будь проклято мое
сердце, - сказал он, - я буду говорить все, что мне заблагорассудится”. Здесь адвокат
вмешался, сказав ему, что есть некоторые вещи, о которых он не должен говорить;
и после того, как ему было отказано привести пример, упомянул государственную измену и
клевету. “Что касается короля, ” воскликнул солдат, “ да благословит его Бог— Я ем
его хлеб и пролил кровь за его дело, поэтому у меня ничего нет".
сказать ему— Но, клянусь Всевышним, я осмелюсь сказать что угодно любому другому мужчине. “Нет”,
сказал адвокат, “вы не смеете называть меня мошенником”. “Д—меня, за что?” - спросил
другой. “Потому что, ” ответил советник, - я добьюсь, чтобы это было хорошо“
возбудите против вас дело и получите компенсацию”. “Хорошо, хорошо, - воскликнул офицер, - если
Я не смею называть тебя негодяем, я смею думать, что ты таковым являешься, д—я!” Этот штрих
остроумия он сопроводил громким смехом самоутверждения, который
к несчастью, не подействовал на аудиторию, но заставил замолчать его
антагонист, который в течение часа не открывал рта, за исключением
того, что прочистил трубку тремя затяжками, что, однако, ничего не дало.




ГЛАВА ПЕРВАЯ


На исходе дня я имею удовольствие лицезреть личность мисс
Щелкунчик, которого я раньше не видел —Солдат остроумен по отношению ко мне —
оскорблен—много говорит о своей Доблести — получает выговор от могилы
Благородная женщина—мы встревожены криками Разбойников с большой дороги—Я выхожу из
Тренирую и защищаю себя —они уезжают, так и не напав на нас
Я преследую их —один из них сброшен с лошади и
принято—Я возвращаюсь к Карете—мисс Снэппер делает мне комплимент —
Поведение капитана в этом случае—Ханжа упрекает меня в
Монологе—Я упрекаю ее в той же манере—поведение мисс
Грубиян, на завтрак, disobliges меня—адвокат остроумными при
Офицер, который грозит ему


В то же время, в день, разбивая на нас, открыл к другу
лица их попутчиков: и мне посчастливилось
найти мою любовницу не такой уродливой и неприятной, какой ее мне представляли
. Ее голова, действительно, имела некоторое сходство с
топором, острие которого было представлено ее лицом; но у нее был определенный
нежный цвет лица и много живости в глазах,
которые были очень большими и черными; и, хотя выпуклость ее
груди, если рассматривать ее отдельно, казалось, тянула ее вперед, было легко
заметить эквивалент на ее спине, который уравновешивал другой, и
удерживал ее тело в равновесии. В целом, я подумал, что у меня должен быть
отличный повод поздравить себя, если мне суждено обладать
двадцатью тысячами фунтов, обремененными такой женой. Поэтому я начал
чтобы обсудить, о наиболее вероятные способы приобретения завоевания,
и был настолько поглощен этой идеей, что я не принял какого-либо уведомления
остальных людей в вагоне, но вращался мой проект в
тишина; хотя разговор был сохранен как перед объектом
мои надежды, сын Марса, и адвокат, который к этому времени
пришел в себя и говорил такими же терминами, как всегда. Наконец произошел
спор, который закончился пари, которое предстояло заключить мне, который
был настолько поглощен размышлениями, что я не слышал
ни ссылки, ни вопроса, который задавал мне каждый в свою очередь.
Оскорбленный моим предполагаемым презрением, солдат с громким крикомо
поклялся, что я был либо глуп, или глух, если не оба, а то я посмотрела, как будто я
не могу сказать, Бо на гуся. Возбужденный этим замечанием, я устремил на него свой
взгляд и с ударением произнес междометие "Бо!" По
что он склонил свою шляпу в жестокой форме, и воскликнул: “Д—мне, сэр, что
вы имеете в виду под этим”.Если бы я намеревался ему ответить, который кстати был
не мой дизайн, я должен был предвидеть Мисс, который рассказал ему, мое
смысл был показать, что мне хочется плакать. bo в Гусь; и очень смеялся
от всей души за мое лаконичное замечание. Ее объяснения и веселье не помогли
чтобы успокоить его гнев, который вылился в несколько воинственных инсинуаций,
таких как— “Я не понимаю таких свобод, черт возьми! Черт бы побрал мою кровь! Я
джентльмен, и комиссия медведя короля. Черт возьми! некоторые люди заслуживают
чтобы их носы тянут за свою дерзость”. Я думал, что
остановил эти восклицания, нахмурившись; потому что он так много говорил о
своей доблести, что я уже давно оценил его как осла в львиной шкуре;
но этот прием не оправдал моих ожиданий, он обиделся на
нахмуренный лоб, поклялся, что не оценил мой угрюмый вид.
фиг-энд, и запротестовал, что не боится, что человек дышит. Мисс снэппер сказал:
она была очень рада оказаться в компании с человеком многое
смелость, которая, она не сомневалась, сможет защитить ее от всех
попытки разбойников во время нашего путешествия. “Будьте совершенно спокойны"
полегче с этой головой, мадам, ” ответил офицер. “У меня есть пара
пистолетов (вот они), которые я отобрал у офицера кавалерии в
битве при Деттингене; они заряжены вдвое, и если какой-нибудь разбойник с большой дороги в
Англия лишает вас ценности булавки, в то время как я имею честь быть
в твоей компании, будь проклято мое сердце”. Когда он высказался в такой
манере, чопорная леди, которая до сих пор сидела молча, открыла свой
рот и сказала, что удивляется, как какой-либо мужчина может быть настолько груб, чтобы дернуть
демонстрируйте такое оружие перед дамами. “Черт возьми, мадам, ” воскликнул защитник, “ если
вы так сильно боитесь при виде пистолета, то как же вы собираетесь
выдержать огонь, если представится случай?” Затем она сказала ему, что, если она
думает, что он может быть настолько невоспитанным, чтобы использовать огнестрельное оружие в ее присутствии,
что бы ни случилось, она выйдет из кареты
немедленно и пешком до следующей деревни, где она могла бы устроиться поудобнее
. Прежде чем он мог принять любой ответ, моя Дульсинея
вмешался и отметил, что далеко не обиделся на джентльмена
через его руки в свою защиту, она считала себя очень повезло в
быть вместе с одним путем, чья доблесть стояла она хороший шанс на спасение
сама от нарезного. Жеманница бросил презрительный взгляд на Мисс,
и сказал, что люди, которые есть, но мало, чтобы проиграть, иногда
большинство заботился о сохранении ее. Старушка обиделась на это
inuendo и обратила внимание, что люди должны быть очень хорошо информированы
прежде чем они будут пренебрежительно отзываться о судьбе других людей, чтобы они не
обнаружили свою собственную зависть и не выставили себя на посмешище. Дочь
заявила, что она не претендует ни на чье-либо соперничество в отношении
богатства; и если дама, настаивающая на непротивлении, согласится
пообещай возместить нам всем убытки, которые мы понесем, она бы
была одной из первых, кто убедил капитана подчиниться, в случае, если на нас
нападут. На это предложение, каким бы разумным оно ни было, ответили
сдержанная леди не ответила ничего, кроме презрительного взгляда и покачивания головой
. Я был очень доволен характером моей юной хозяйки,
и даже пожелал получить возможность оценить свое мужество под ее взглядом
, который, как я полагал, не мог не расположить ее к моему
фавор, когда внезапно к дверце кареты подъехал Стрэп и сказал
мы в большом испуге увидели, что двое мужчин верхом пересекают вересковую пустошь
(ибо к этому времени мы миновали Хаунслоу) и направились прямо к
нам.

Не успела миссис Снэппер сообщить эту информацию, как
начала кричать, ее дочь побледнела, пожилая леди вытащила свою сумочку
чтобы быть наготове, зубы адвоката стучали, в то время как он
произнес: “Это не имеет значения — мы подадим в суд на округ и все восстановим”.
Капитан проявил явные признаки замешательства, и я, приказав
кучеру остановиться, открыл дверцу, выпрыгнул и пригласил
воина следовать за мной. Но, увидев, что он отшатнулся и удивлен, я взял
его пистолеты и, отдав их Стрэпу, который к этому времени уже спешился
сильно дрожа, я вскочил на коня; и, взяв свой собственный
(на что я мог больше положиться) достал из кобуры оба курка,
и повернулся лицом к грабителям, которые теперь были совсем рядом с нами. Увидев меня, готов
против них верхом, а другой человек, Вооруженных с ног, они сделали
остановке на некоторое расстояние, чтобы разведать нас: и после того, как скакал вокруг нас
дважды, все еще стоящих около, как они ехали, пошел тем же путем
они пришли в стороны скачут. Подъехал слуга джентльмена с лошадью
в то же время я предложил ему крону, чтобы он помог мне преследовать их.
как только он принял ее, я вооружил его лошадью офицера.
пистолеты, и мы поскакали за ворами, которые, полагаясь на
быстроту своих лошадей, остановились, пока мы не приблизились к ним на расстояние выстрела, и
затем, выстрелив в нас, пустили своих кляч во весь опор. Мы последовали за ними
так быстро, как только могли нести наши животные; но, поскольку мы были не так хорошо оседланы, как
они, наши усилия были бы бесполезны, если бы не лошадь
один из них споткнулся и с такой силой сбросил своего всадника через голову
, что тот лежал без чувств, когда мы подъехали, и был схвачен без
малейшего сопротивления; в то время как его товарищ, заботясь о собственной безопасности,
бегство, не обращая внимания на страдания своего друга. Мы не были
время, чтобы стать мастерами своего оружия, и связать его руки,
прежде чем он пришел в себя, когда, узнав, что его положение, он
пораженные неожиданностью, потребовал объяснить, по какому праву мы использовали
джентльмен в такой манере, и имел наглость угрожать нам с
обвинение за разбой. Тем временем мы заметили приближающегося Стрэпа
с толпой людей, вооруженных различными видами оружия; и
среди остальных фермер, который не сразу заметил вора, которого мы задержали.
оказавшись в безопасности, он воскликнул с большим волнением: “Вот человек, который
час назад украл у меня двадцать фунтов в холщовом мешке”. Его немедленно обыскали, и деньги были найдены в точности такими, какими они были.
Его немедленно обыскали.
описан; после чего мы передали его на попечение земляка,
который доставил его в город Хаунслоу, который, кажется, фермер
встревоженный; и я, удовлетворив лакея за его хлопоты,
как и обещал, вернулся со Стрэпом в карету, где застал
капитана и юриста, занятых раздачей нюхательных флаконов и
поздравления почтенной даме, у которой случился припадок при звуке стрельбы
.

Когда я занял свое место, мисс Снэппер, которая из кареты видела
все, что произошло; сделала мне комплимент по поводу моего поведения и
сказала, что рада видеть, что я вернулся, не получив никаких
увечье; ее мать тоже считала себя обязанной моему решению:
адвокат сказал мне, что по акту парламента я имею право на вознаграждение в размере
сорока фунтов за поимку разбойника с большой дороги. Солдат
наблюдал с выражением лица, в котором дерзость и стыд боролись,
произвел такой беспорядок, что, если бы я так чертовски не спешил
выбраться из кареты, он бы надежно обезопасил негодяев,
без всей этой суеты и потери времени, по схеме, которую испортили моя жара
и осадки. “Что касается меня, ” продолжал он, “ то я всегда остаюсь
чрезвычайно хладнокровным в таких случаях”. “Так показалось по вашей
дрожи”, - сказала молодая леди. “ Смерть и проклятие! ” воскликнул он. - Ваш пол
защищает вас, мадам; если бы какой-нибудь мужчина на земле осмелился рассказать мне так много, я бы
отправил его в ад, черт бы побрал мое сердце! в одно мгновение. Сказав это, он поправил свой
посмотрел на меня и спросил, видел ли я, как он дрожал? Я ответил без колебаний.
“Да”. “Черт возьми, сэр! - сказал он. - Вы сомневаетесь в моем мужестве?” Я
ответил: “Очень”. Это заявление совершенно сбило его с толку. Он
выглядел озадаченным и произнес дрожащим голосом: “О! это очень
что ж— будь проклята моя кровь! Я найду время.” Я выразил свое презрение к нему
засунув язык за щеку, что настолько унизило его,
что он едва ли произнес хоть одно ругательство вслух за все время путешествия.

Аккуратная леди, воспрянувшая духом с помощью некоторых
стронг Уотерс начала монолог, в котором она удивлялась, что любой мужчина,
который притворялся, что ведет себя как джентльмен, мог, по
ради какой-то жалкой монетки бросать благородных людей в такие
затруднительные положения, которые могли поставить под угрозу их жизни; и выразила свое удивление
что женщины не стыдятся одобрять такую жестокость. В то же время
поклявшись, что в будущем нога ее никогда не ступит в почтовую карету,
если ради любви или денег можно будет воспользоваться личным удобством.

Уязвленный ее замечаниями, я воспользовался тем же методом выражения своего
настроения, и спрашивает, в свою очередь, что любая женщина здравого смысла
должно быть так неразумно, как и ожидать, что люди, которые не имели ни
знакомство, ни связи с ней, будет слабо себе позволить
грабили и издевались, лишь потакать ее капризной юмора. Я
также признался, что поражен ее наглостью и неблагодарностью в том, что она
обвинила в жестокости человека, который заслуживал ее одобрения и
признание; и поклялась, что, если когда-нибудь на нее снова нападут,
Я хотел оставить ее на милость спойлер, что она может знать о
стоимость моей защитой.

Эта благородная особа не сочла нужным продолжать перепалку дальше
но, казалось, пережевывала жвачку своего негодования с
удрученный капитан, в то время как я вступил в беседу с моей очаровательницей,
которая была тем более довольна моим разговором, что у нее сложилось
весьма равнодушное мнение о моих умственных способностях из-за моего прежнего молчания. Я
имел бы основания быть в равной степени удовлетворенным живостью
ее гения, если бы она могла обуздать свое воображение рассудительностью; но
она так много болтала, что я боялся ее неуправляемости
языком, и в предвкушении ощутил ужасы вечного клацанья!
Однако, когда я считал, с другой стороны, радости, посещающих
обладание двадцать тысяч фунтов, я забыл ее несовершенства,
изъято связи чуб, и пытался намекать себя в ней
привязанность. Заботливая мать строго следила за ней, и хотя
она не могла не вести себя со мной вежливо, часто пользовалась возможностью
препятствовать нашему общению, делая ей выговор за то, что она такая
свободно общаться с незнакомцами и говорить ей, что она должна научиться меньше говорить и
подумайте еще. Ограничившись использованием речи, мы общались глазами,
и я обнаружил, что юная леди очень красноречива в такого рода беседах. В
словом, я имел все основания полагать, что она была больна старого
обучение дама, и что я должен найти его не трудно
заменяют собой ее власти.

Когда мы прибыли к месту, где должны были позавтракать, я вышел из кареты,
и помог выйти моей хозяйке, а также ее матери, которая
потребовала отдельную комнату, в которую они удалились, чтобы поесть рядом.
сами по себе. Когда они вместе удалились, я заметил, что мисс встала
больше естественных изгибов, чем я наблюдал раньше, потому что она была согнута
вбок в форме буквы S, так что ее движение очень сильно
напоминало движение краба. Скромница также выбрала капитана в качестве своего товарища по кают-компании
и заказала завтрак только на двоих, который принесли в
другую отдельную комнату: в то время как адвокат и я, покинутые остальными
компания была вынуждена мириться друг с другом. У меня была хорошая сделка
огорчен величественный заповедник Миссис окунь, который, как я думал, сделал
не использовать меня со всеми покладистость я заслужил; и мой спутник
заявил, что он был путешественником в течение двадцати лет, и никогда не знал
правила дилижанса настолько ущемлены раньше. Что касается достопочтенной
благородной дамы, я не мог понять смысла ее привязанности к
лейтенанту; и спросил юриста, знает ли он, за какие из солдатских
добродетелей она им восхищается? Советник шутку ответил: “Я полагаю,
леди знает его способным нотариуса, и желает его совершить
поселение в хвост”.Я не мог удержаться от смеха лукавство в
адвокат, который развлекал меня во время завтрака с большой долей остроумия
того же вида, за счет наших попутчиков; и между
прочего заявил, ему жаль, что молодой леди обременены
такие incumbrances.

Покончив с трапезой и расплатившись по счету, мы вошли
в карету, заняли свои места и подкупили кучера шестипенсовиком, чтобы тот отвез нас домой.
отомстит нам за остатки его угощения, поторопив их уйти в разгар трапезы
. Это задание он выполнил к нашему удовлетворению, после того как
нарушил их веселье своим назойливым криком. Мать и
дочь первыми подчинились зову и, подойдя к дверце кареты, были
вынужден попросить помощи кучера, чтобы забраться внутрь, потому что
мы с адвокатом договорились показать наше негодование своим пренебрежением. Они
не рано усаживают, чем капитан, по-видимому, так сильно греются, как будто
он проводится в десяти милях от врага, и немедленно после
ему пришла дама, не без некоторых знаков расстройства. Помогая
ей подняться, он вошел сам, прорычав несколько ругательств в адрес кучера
за то, что тот бесцеремонно прервал его; и юрист утешил его тем, что
говоря, что если бы он пострадал от nisi prius из-за упрямства
ответчик, у него может быть возможность присоединиться к делу на следующем этапе
. Это последнее выражение оскорбило серьезную леди, которая
сказала ему, что если бы она была мужчиной, то заставила бы его раскаяться в такой
непристойности, и поблагодарила Бога, что никогда раньше не была в такой компании.
На этой инсинуации капитан считал себя при необходимости
поддерживающая привести к леди; и, соответственно, угрожал отрезать
адвокат уши, а если он должен дать своим языком никаких таких вольностей для
будущее. Бедный советник попросил прощения, и воцарилось всеобщее молчание
.




ГЛАВА LV


Я решаю снискать расположение Матери, и мне благоприятствует
случайность — аккуратная Леди находит своего мужа и выходит из кареты —
Капитан разочарован своим обедом—мы прибываем в Бат—я сопровождаю
Мисс Снэппер в Длинную комнату, где на нее нападает бо Нэш и,
обращает Смех против него — я занимаюсь с ней любовью и получаю
пригласи ее на Собрание, где я буду благословлен лицезрением моей дорогой Нарциссы
что меня так расстраивает, эта мисс Снэппер,
наблюдая за моим расстройством, старается выяснить Причину — задет за живое
случаю и по дороге домой делает мне саркастический комплимент.
Меня встречает мисс Уильямс, горничная и наперсница Нарциссы — она
знакомит меня с уважением своей Госпожи ко мне, находясь под видом
Служанки, и описывает восторг Нарциссы, увидев меня на Собрании
в Образе Джентльмена —я удивлен таким
Счет брака своей тети, и записаться на прием, чтобы встретиться с Мисс
Уильямс на следующий день


При этом неудобные интервалы, моя гордость и интерес поддерживается
острый конфликт по вопросу о Мисс снэппер, которых одно
представлен как недостойный внимания, а другой предложен в качестве объекта
всего моего внимания: преимущества и недостатки такого брака
были противопоставлены друг другу в моем воображении; и, наконец, мой
судебное решение настолько склоняло его в пользу первого, что я решил
осуществить свой план со всей решимостью, на которую был способен. Мне показалось, что я
заметил на ее лице некоторое беспокойство, вызванное моим молчанием,
которое она, без сомнения, приписала моему отвращению к поведению ее матери;
и, как я полагал, пожилая женщина не могла не приписать мою
немота в тот же самый мотив, я решил продолжить то, что угрюм
поведение по отношению к ней, и падет на какой-либо другой метод выражения моего
достоинства за дочь, и это не было трудно для меня, чтобы сделать ее
ознакомившись с моими чувствами по выражению моей внешности, которую я
смоделировано в характере человечности и о любви, и которые были
ответил на нее с сочувствием и апробация мне бы желание.
Но когда я начал рассматривать, что без дальнейших возможностей
улучшение моего успеха, все успехи, я до сих пор сделано не было
большая польза, и что такими возможностями нельзя было воспользоваться без
разрешения матери, я пришел к выводу, что необходимо будет победить
ее холодность и подозрительность моим усердием и уважительным поведением
в дороге; и она, по всей вероятности, пригласила бы меня навестить ее.
в Бате, где я не боялся, что смогу завязать с ней знакомство.
знакомство настолько, насколько это было бы необходимо для достижения моей цели.
цель. И действительно, случайность предоставила мне возможность
оказать ей такую услугу, что она не могла, при всей видимости хороших
манер, отказаться удовлетворить мою склонность.

Когда мы приехали в Наше Кафе-место, где мы нашли все съестные припасы на
ИНН заказ некоего дворянина, который получил начало в США и, в
скорее всего, моя хозяйка и ее мать, должно быть, ужинал с князем
Хамфри, если бы я не проявил себя в их интересах и не подкупил хозяина заведения
бокалом вина, чтобы сократить время приема его светлости
из пары цыплят и бекона, которые я отправил с моими поздравлениями
дамам. Они приняли мое угощение с огромной благодарностью и
пожелали, чтобы я почтил их своим обществом за ужином, где я развлекал
старая леди так успешно поддерживала видимость
бескорыстной непринужденности среди моей вежливости, что выразила
желание познакомиться поближе и надежду, что я буду настолько любезен, чтобы
иногда встречаюсь с ней в Бате. Пока я наслаждалась таким образом,
точное леди посчастливилось встретиться с мужем, которого нет
другие, чем джентльмен, или, другими словами, услуга-де-шамбр, очень
дворянин, чей тренер стоял у двери. Гордиться интерес она
в доме она сделала вид, что, чтобы показать свою власть путем введения капитан
своему супругу как человека, который относился к ней с большой вежливости при
который он был приглашен на долю их обед; а бедный адвокат,
обнаружив себя совершенно брошенным, написал заявление на меня, и
через мое заступничество признался в нашу компанию. Удовлетворив наши
аппетиты и повеселившись за счет человека
чести, гражданского капитана и покладистого мужа, я сделал себе то же самое.
удовольствие оплатить счет тайком, за что я получил
огромное количество извинений и признательности от моих гостей, и мы
возобновил работу после первого предупреждения. Офицер принужден был, наконец, к
утоления голода в обед из хлеба и сыра, и Пинта
бутылка коньяка, которую он отправил в вагоне, проклиная
отсутствием аппетита Его Светлости, кто заказал обед положить обратно
целый час.

Ничего примечательного не произошло во время оставшейся части нашего путешествия,
которое закончилось на следующий день, когда я проводил дам в дом
родственницы, у которой они намеревались остановиться, и, проведя ту ночь
на утро я снял для себя комнату в гостинице.

Утро было потрачено на осмотр всего, что стоило увидеть в этом месте.
в компании с джентльменом, которому Бантер дал мне рекомендательное письмо.
а после обеда я нанес визит дамам,
и обнаружил, что мисс сильно нездоровится из-за усталости от их путешествия
. Поскольку они предвидели, что им понадобится мужчина
, который будет сопровождать их во всех общественных местах, меня приняли с
большой сердечностью, и я получил разрешение матери проводить их следующим
день в Длинной Комнате, в которую мы не успели войти, как глаза
все присутствующие повернулись к нам, и, когда мы некоторое время терпели
мученичество их взглядов, по нашему адресу прошел шепоток
, который сопровождался множеством презрительных улыбок и
смешливые замечания, к моему полному стыду и замешательству. Что я сделал не так
гораздо поведения как следовать мой заряд в то место, где она посадила ее мать
и себя с удивительным спокойствием, несмотря на грубый
поведение компании в целом, что, казалось, предполагал, что просто
вышвырнуть ее лица. Знаменитый мистер Нэш, который обычно
присутствующий в этом месте, как церемониймейстер, понимая
расположение собравшихся, взял на себя задачу еще больше удовлетворить
их злобный характер, подвергнув мою госпожу опасности его
остроумие. С этой целью он приблизился к нам, со множеством поклонов и гримас, и,
поприветствовав мисс Снэппер в заведении, спросил ее на
выслушав всех присутствующих, если бы она могла сообщить ему имя собаки Товита
. Скучаю так сильно уязвленный тем, что его наглость, что я должен
конечно, пнул его, где стоял он без церемонии, не
молодая леди предотвратила последствия моего негодования, ответив с предельной живостью:
“Его звали Нэш, и он был наглым псом”.
Этот ответ, столь неожиданный и справедливый, вызвал такой всеобщий смех над
агрессором, что всей его уверенности было недостаточно, чтобы поддержать его
под их насмешками; так что, после того как он попытался составить
сам, взяв понюшку табаку и выдавив улыбку, он был вынужден улизнуть
в нелепой позе, в то время как моей Дульсинее аплодировали до
небеса за блеск ее остроумия и немедленное знакомство с ней
за ним ухаживали лучшие люди обоих полов в зале.

Это событие, с которым я был рад бесконечно во-первых, не
не тревожить меня, после дальнейших размышлений, когда я считал, что
чем больше она ласкала особ, тем больше ее гордость
будет воспаление, и, следовательно, препятствия к моему успеху
умножается и увеличивается. И мои предчувствия не были ложными. В тот самый вечер
Я заметил, что она была слегка опьянена благовониями, которые ей поднесли
, и, тем не менее, она все еще вела себя с особой вежливостью по отношению ко мне.
что касается меня, я предвидел, что, как только станет известно о ее состоянии, она будет
окружена толпой поклонников, некоторые из которых, возможно,
превосходящий меня в богатстве или в искусстве лести и
скандала, превзойди меня в ее уважении и найди способ сделать мать
своей партии. Поэтому я решил не терять времени и, получив приглашение
провести с ними вечер, нашел возможность, несмотря на бдительность
старой леди, объяснить значение моих взглядов в
тренер, отдавая дань уважения ее остроумию и заявляя, что я влюблен
о ее личности. Она покраснела, на мое заявление и в выгодном ключе
не одобряли свободу, я взял, поставив меня в голове нашего бытия
незнакомые друг с другом, и желания у меня не было бы средств
прерывать наше знакомство, такие неожиданные штрихи
галантность на будущее. Мой пыл был эффективно сдержан этим
выговором, который, однако, был сделан в мягкой манере, что у меня не было
причин быть недовольным; и прибытие ее матери успокоило меня
из дилеммы, в которой я не должен был знать, как себя вести.
еще минута. Я тоже не мог возобновить легкость перевозки с
которую вошел и я; моя любовница на территории заповедника, и разговор
начинают флаг, старушка представил свою родственницу из дома,
и предложила руку в вист.

Пока мы забавлялись этим развлечением, я узнал от
благородной дамы, что следующим вечером должно было состояться собрание, на котором я
попросил оказать мне честь потанцевать с мисс. Она поблагодарила меня за услугу
, которую я ей оказал, заверила, что никогда не танцевала, но выразила
желание увидеть компанию, когда я предложил свои услуги, которые были
принят, немало горжусь тем, что меня освободили от возможности появляться с ней в обществе
в ситуации, которая, несмотря на то, что моя профессия утверждала обратное,
совсем не соответствовала моим наклонностям.

Поужинав и продолжив игру до тех пор, пока последовательные
зевки матери не предупредили меня о том, что мне пора уходить, я попрощался и пошел
домой, где я очень обрадовал Стрэпа отчетом о своих успехах.
На следующий день я надела свой самый яркий наряд и отправилась пить чай к миссис
Снэппер, согласно предварительной записи, когда я обнаружил, к моему невыразимому
удовлетворению, что она слегла с зубной болью, и что мисс
должен был быть вверен моим заботам. Соответственно, мы отправились в
бальный зал довольно рано вечером и заняли
просторное место, где просидели не более четверти часа.
час, когда джентльмен, одетый в зеленое платье, вошел, ведя за собой
молодую леди, в которой я сразу узнал очаровательную Нарциссу!
Боже мой! каковы были thrillings моей души в этот момент! мой
отражение охватило торрент агитации! мое сердце
застучало с удивительно насилия! внезапный туман застилал мои глаза, мой
уши наполнились ужасным звуком! Я задыхался от нехватки воздуха,
и, короче говоря, на несколько мгновений был очарован! Это первое волнение
улеглось, и толпа лестных идей обрушилась на мое воображение.
Все, что было мягкого, разумного и привлекательного в характере
этого милого создания, всплыло в моей памяти, и каждое благоприятное
обстоятельство моей собственной квалификации проявилось во всей обостренности
из самомнения, чтобы усилить мои ожидания! И это тоже транспорт
на длительный срок. Страх ее уже утилизировали
вмешался и омрачил мои чарующие грезы! Мое предчувствие
опасения представляли ее в объятиях какого-нибудь счастливого соперника,
и, как следствие, навсегда потерянной для меня. Я был уязвлен этим предположением
и, полагая, что человек, который проводил ее, является
мужем этой милой молодой леди, уже посвятил его в свою ярость, и
встал, чтобы отметить его для моей мести, когда я вспомнил, к моей
невыразимой радости, ее брата-охотника на лис в лице нее
галантного.

Не обманувшись, к моему большому удовлетворению, в этом конкретном вопросе, я пристально посмотрел в
безумный восторг от неотразимых чар его сестры, которая не успела
заметить меня в толпе, как ее очевидное замешательство
послужило счастливым предзнаменованием для моего пламени. При виде меня она вздрогнула,
розы мгновенно исчезли с ее лоснящихся щек и вернулись через мгновение
двойной румянец разлился по ее прекрасной шее, в то время как ее
очаровательная грудь вздымалась от сильного волнения. Я приветствовал эти благоприятные симптомы
и, поджидая ее взгляда, воздал должное глазами.
Она, казалось, одобрила мое заявление самодовольством своего вида;
и у меня так было перевезено с открытием, что еще не раз я был
на момент составления к ней, чтобы раскрыть throbbings моей
сердце человека, не то глубокое почитание, которое ее присутствие
всегда вдохновение, сдержанная сезону импульс. Все мои силы
будучи погружен таким образом, легко представить, как мне плохо
развлекал Мисс снэппер, на которого я теперь не мог повернуть глаза, без
сравнения очень мало в ее пользу. Это было даже не в моей власти
внятно ответить на вопросы, которые она время от времени задавала
до времени, так что она не могла не заметить мою рассеянность; и
имея склонность к наблюдательности, проследила за моими взглядами и, проследив их до
божественного объекта, обнаружила причину моего расстройства. Чтобы она могла,
однако, убедиться в истинности своей догадки, она начала
расспрашивать меня о Нарциссе и, несмотря на все мои
попытки скрыть свои чувства, распознала мою привязанность по моим
замешательство: после чего она приняла величественный вид и сидела молча
оставшуюся часть представления. В любом другом
в другое время ее подозрительность встревожила бы меня, но теперь моя
страсть возвышала меня над всеми другими соображениями. Хозяйка моей души,
пенсионер со своим братом, я узнал так много беспокойства в мою
ситуация, что Мисс снэппер предложила пойти домой, и, пока я
проводил ее к стулу, рассказала мне, что она слишком большое внимание меня
меня больше держать в мучениях. Я притворился, что не понимаю, что она имела в виду, и
убедившись, что она благополучно добралась до своей квартиры, откланялся и отправился домой в
экстазе, где я рассказал обо всем, что произошло с моим
доверенное лицо и покорный слуга, Стрэп, который не получил такого удовольствия от происшествия,
как я ожидал; и заметил, что синица в руках лучше двух синиц
в кустах. “Но, однако, ” сказал он, “ тебе виднее — тебе виднее лучше”.
На следующий день, когда я отправился в Бювет, в надежде увидеть или услышать
какие-нибудь новости о моей прекрасной поработительнице, меня встретила благородная дама, которая,
пристально посмотрев на меня, воскликнул: “О Боже, мистер Рэндом!” Удивленный
этим восклицанием, я вгляделся в лицо говорившей,
и сразу узнал мою старую возлюбленную и товарища по несчастью, мисс
Уильямс.

Я был чрезвычайно рад застать эту несчастную женщину в таком
приличном виде, выразил свою радость оттого, что вижу ее в таком добром здравии, и пожелал
узнать, где я буду иметь удовольствие побеседовать с ней. Она была
столь же искренне обрадована очевидной легкости моего положения и сообщила
мне, что у нее пока нет жилья, которое она могла бы должным образом
называйте ее своей; но будет ждать меня в любом месте, которое мне будет угодно назначить
. Поняв, что она пока ничем не занята, я показал
дорогу к себе домой, где после очень нежного
в знак приветствия она сообщила мне, что очень счастлива на службе у одной
молодой леди, которой ее рекомендовала бывшая покойная любовница,
в семью которой она попала благодаря честному обману, который она совершила.
договорились, пока она жила со мной на чердаке в Лондоне. Она
затем выразила горячее желание ознакомиться с перипетиями
моей жизни с тех пор, как мы расстались, и извинила свое любопытство тем, что ее
беспокоил мой интерес. Я немедленно удовлетворил ее просьбу.
и, когда я описал свою ситуацию в Сассексе, понял, что она присутствует
к моему рассказу с особым рвением. Когда я закончил, она прервала меня: "Боже Милостивый!
возможно ли это?" - и затем взмолилась. Она прервала меня, когда я закончил этот период.
Я был бы так любезен продолжить мой рассказ, что я и сделал так кратко, как только мог
сгорая от нетерпения узнать причину ее удивления,
относительно которого у меня уже сложилась очень интересная догадка.

Когда я рассказал о своих приключениях до сегодняшнего дня, которая, казалось,
была очень взволнована различными обстоятельствами моей судьбы; и
сказала с улыбкой, что, по ее мнению, мои невзгоды достигли определенного периода,
далее сообщила мне, что дама, которой она прислуживала, была не кто иная, как
очаровательная Нарцисса, которая оказывала ей честь своим доверием в течение
некоторого времени; вследствие этого доверия она часто повторяла
история Джона Брауна с большим восхищением и уважением; что она любила
останавливаться на особенностях его характера и не стеснялась признаваться в этом
нежное одобрение его увлеченности. Я пришел в восторг от этого сообщения
, сжал мисс Уильямс в своих объятиях, назвал ее
ангелом моего счастья и вел себя так экстравагантно, что она могла
убедились в моей искренности, если бы она не была удовлетворена моей
честь прежде. Как только она была в состоянии уделить внимание, она
описала нынешнее положение своей госпожи, которая не успела
добраться до своей квартиры накануне вечером, как заперла ее и в
восторг радости дал ей понять, что она видела меня на балу, где
Я предстал в образе, который она всегда считала должным мне, с таким
преимуществом перевоплощения, что, если бы мой образ не был выгравирован в
ее сердце, было бы невозможно узнать во мне человека, который
носил ее тети ливреи;, что на языке моих глазах, она была
уверены, продолжение моей страсти к ней, и, следовательно,
моя быть задействован в любых других; и что, хотя она не сомневалась я
быстро падаете на какой-то метод внедряется, она была так
не терпелось услышать от меня, что она (мисс Уильямс) был послан за границу
сегодня утром специально, чтобы узнать имя и характер я в
присутствует скважина. Моя грудь до сих пор незнаком с таким потоком
радость, как и сейчас бросился на нее; мои способности, подавив прилив; он
прошло некоторое время, прежде чем я смог открыть рот, и гораздо больше, прежде чем я смог
произнести связное предложение. Наконец, я горячо попросил ее немедленно отвести
меня к предмету моего обожания; но она воспротивилась моей
настойчивости и объяснила опасность такого преждевременного поведения. “Каким бы
благоприятным ни было, - сказала она, - расположение миледи к вам ни было
, можете быть уверены, она не совершит ни малейшего проступка
о приличиях, либо раскрывая свои собственные, либо получая признание в твоей страсти
и, хотя великое почитание, которое я испытываю к тебе, имеет
побудила меня раскрыть то, что она сообщила мне по секрету, я знаю
так хорошо серьезность ее чувств по отношению к пунктикам
о ее поле, что, если бы она узнала хоть малейшее предположение об этом, она бы
не только отвергла меня как негодяя, недостойного ее благосклонности, но и
навсегда избегай усилий своей любви”. Я согласился с справедливостью
ее возражений и пожелал, чтобы она помогла мне своим советом и
руководством, в соответствии с которым мы договорились, что в настоящее время
Я был бы доволен, если бы она сказала Нарциссе, что в ходе
ее запросы, она могла узнать только имя мое: а, что если, в день или
два, я могу упасть на нет другой метод внедряется в ее
хозяйка, она хотела отнести письмо от меня, на вид, консультирование
ее счастье: и сказать, что я встретил ее на улицах, и подкупил ее, чтобы
этот предмет из службы. Уладив таким образом дело, я пригласил мою старую знакомую
позавтракать и узнал из ее разговора, что мой
соперник сэр Тимоти напился до апоплексического удара, от которого и умер
пять месяцев назад; что дикарь все еще не женат и что его тетя
ею овладела прихоть, которой он никак не ожидал, и она выбрала
школьного учителя прихода в качестве своего господина и мужа: но супружество не соответствовало ее телосложению.
она была беспокойной и страдала водянкой хороший год.
в то время как и сейчас находилась в Бате, чтобы выпить воды для
восстановления своего здоровья; что ее племянница сопровождала ее туда по
ее просьбе и ухаживала за ней с той же любовью, что и раньше,
несмотря на совершенную ею ошибку: и что племянник, который
был взбешен потерей ее состояния, не отдал своего
посещаемость по доброй воле, а чисто чтобы иметь глаза на свою сестру,
боясь, что она должна броситься прочь без его согласия или
апробация. Повеселившись таким образом и договорившись
о встрече на следующий день в определенном месте, мисс Уильямс откланялась.
а Стрэп, судя по всему, очень интересовался характером
благодаря общению, существующему между нами, я ознакомил его со всем этим делом
ко всему его удивлению и удовлетворению.




ГЛАВА LVI


Я знакомлюсь с братом Нарциссы, который приглашает меня в свой
Дом, где меня знакомят с этим очаровательным Созданием—после обеда
сквайр уходит вздремнуть—Фримен, угадав ситуацию
мои Мысли, также удаляется под предлогом дела —Я заявляю о своем
страсть к Нарциссе—я хорошо принят—очарован ее беседой—the
Сквайр задерживает нас на ужин—я ускользнул от его дизайн военную хитрость, и вам
домой трезвый


Днем я пил чай в доме мистера Фримена, которому меня
порекомендовал Бантер; там я не просидел и пяти минут, пока
вошел охотник на лис и, судя по его фамильярному поведению, был
близок с моим другом. Я был, во-первых, под определенные опасения, чтобы он не
следует вспомнить мои черты; но, когда я оказалась к нему вводится
как джентльмен из Лондона, не будучи обнаруженными, Я благословил
возможность, которая привела меня в его компанию; надеясь, что, в
конечно, мой знакомец, он приглашал меня к себе домой; ни была моей
надежды, разочарование, ибо, как мы провели вечер вместе, он вырос
очень люблю своего разговора, спросил, есть очень много по-детски
вопросы о Франции и зарубежных странах; и казался таким высокооплачиваемым
развлек меня моими ответами, что за чашкой кофе он часто пожимал мне руку
, назвал меня честным парнем и, в конце концов, пожелал составить нам компанию
на следующий день за обедом в его цивильном доме. Мое воображение было так много
занятых в ожидании счастья я, чтобы насладиться следующий день, что я
очень мало спала этой ночью, но, вставая рано утром, пошел к
назначенное место, где я познакомился с моей она-друг, и передал ей мой
успех сквайра. Она была очень довольна этим событием,
“которое, - сказала она, - не могло не понравиться Нарциссе, которая,
несмотря на свою страсть ко мне, упомянул некоторые сомнения, касающиеся
мое истинное положение дел и характер, который тонкость ее чувств
предложил и который, как она верила, что найду его необходимо снять,
хотя она ничего не умеет”.Меня очень поразило в этой
инсинуация, потому что я предвидел трудности, я должна найти в еле
делаете себе справедливость: ибо, хотя это никогда не было моим намерением, чтобы ввести
сама по любой женщины, гораздо меньше по Нарцисса, я претендовал на
характер дворянин по происхождению, образование, и поведение, и все же
(так неудачно сложились обстоятельства моей жизни) Я обнаружил бы, что
было бы очень трудно оправдать свои претензии даже в этих случаях,
особенно в последнем, которое было самым важным. Мисс Уильямс была
так же, как и я, осведомлена об этом моем недостатке, но утешила меня, заметив
, что, когда женщина однажды отдает свою привязанность мужчине,
она не может не судить о нем во всех отношениях с пристрастием, на которое легко повлиять в его пользу.
она заметила, что, хотя некоторые ситуации
в моей жизни были низкими, все же ни одна из них не была позорной; что моя
бедность была преступления не от меня, но судьбы; и что
страданий, которые я претерпел, за счет улучшения способности как ума, так и
тело, квалифицированные мне больше для любого достойного станции; и бы
следствие порекомендовал мне доверие любая благоразумная женщина: она
поэтому посоветовал мне быть всегда открыты и безоговорочную на запросы
моя хозяйка, без необходимости предательстве подлом найдено
своей судьбы; и доверие к силе ее любви и размышлений
остальное.

Мнение этой разумной молодой женщины по этому поводу, а также по
почти все остальные темы полностью совпадали с моими. Я поблагодарил ее
за заботу она взяла из моих интересов, и, обещая хорошо себя вести
по ее направления, как мы расстались, после того как она заверила меня, что я
зависит от ее лучшие офисы со своей любовницей, и что она будет из
время от времени общаться со мной таким интеллектом, как она могла раздобыть,
связанные с моей пламя. Одевшись наилучшим образом, я
с ужасающим нетерпением ждал обеда; и по мере того, как
приближался час, мое сердце билось с такой учащенной скоростью, что я
духи заключен такой беспорядок, что я начал подозревать свою
резолюции, и даже пожелать себе отключается. Наконец мистер Фримен
по-своему заехал ко мне домой, и я проводил его до дома,
где хранилось все мое счастье. Мы были очень дружелюбно принят
Сквайр, который сидел, покуривая свою трубку в кабинет, и спросил, Если мы
решили выпить любую вещь перед обедом: хотя у меня никогда не было больше
поводом для теплой, мне было стыдно принять его предложение, которое было
также отказался, мой друг. Однако мы сели и вступили в разговор.
беседа длилась полчаса, так что у меня было время обсудить
опомнился; и (так капризны были мои мысли) даже надеялся
что Нарцисса не появится, как вдруг появился слуга
войдя, предупредил нас, что ужин на столе, и мое волнение
вернулось с такой силой, что я едва мог скрыть это от компании
, когда я поднимался по лестнице. Когда я вошел в столовую,
первым объектом, привлекшим мой восхищенный взор, была божественная Нарцисса,
краснеющая, как Аврора, украшенная всеми прелестями этой кротости,
невинность и красота могут рассеиваться! Меня охватило головокружение, мой
колени подкашивались, и у меня едва хватило сил совершить церемонию приветствия.
когда ее брат, хлопнув меня по плечу, воскликнул:
“Мера Рандан, это моя сестра”. Я приблизился к ней с
нетерпением и страхом; но в момент нашего объятия моя душа была
охвачена восторгом! Нам обоим повезло, что мой конферансье
не был наделен редкой проницательностью; ибо
наше взаимное замешательство было настолько очевидным, что мистер Фримен заметил это и
когда мы вместе возвращались домой, он поздравил меня с моей удачей. Но так
Бруин был далек от малейшего подозрения, что он поощрял
меня начать разговор с моей любовницей на неизвестном ему языке
сказав ей, что у него есть джентльмен, который может с ней поболтать
на французском и других иностранных языках так быстро, как ей заблагорассудится; затем,
повернувшись ко мне, сказала: “Шансы растут! Я бы хотел, чтобы ты общаешься с
ее в свой французский или итальянский, и скажите мне, если она понимает как
ну, как она бы думала, что делать. Там ее тетя, и она будет
болтать вместе целыми днями, а я не могу проглотить ни кусочка
По-английски это означает ”любовь или деньги". Я консультировалась у взгляд, моя любезная хозяйка
и нашли ее прочь, чтобы его предложение, которое, действительно, она отказалась с
сладость отрицания, свойственной ей, как кусок неуважение к
эта часть компании, которые не понимают языка, на
вопрос. Как я уже имел счастье сидеть напротив нее, я пировал
мои глаза гораздо больше, чем мой вкус которого она соблазнила зря и с
самые вкусные кусочки, вырезанные на ее светлой стороны, и рекомендовал ее
убедительным языком, но все остальные мои аппетиты были поглощены
безмерность моей любви, которую я питал, созерцая непрестанно на
идеальный объект. Едва закончился обед, как сквайр почувствовал
сильную сонливость и, несколько раз ужасно зевнув, встал, потянулся
сам, два или три раза прошелся по комнате, умоляя нас разрешить
он предложил ему немного вздремнуть и, строго-настрого наказав своей
сестре задержать нас до его возвращения, отправился к себе отдыхать без дальнейших
церемоний. Не прошло и нескольких минут после его ухода, как Фримен, угадав
состояние моего сердца и решив, что не может оказать мне большей услуги
не оставлять меня наедине с нарцисса, делая вид, что вспоминаю себя
вдруг, и, встрепенувшись, попросил леди прощения за
полчаса, ибо он, к несчастью вспомнил помолвку некоторых
следствие, которое он должен выполнить в этот момент: сказав это он взял
его отпуск, пообещав вернуться достаточно времени на чай, оставив меня
любовница и я в большой растерянности.

Теперь, когда я наслаждался возможностью раскрыть картины своей
души, у меня не было сил воспользоваться ею. Я изучил множество патетических
заявлений, но, когда я попытался высказать их, мой язык
ей отказали в этом, и она сидела молча с опущенным взглядом, полным
тревожной тревоги, ее грудь вздымалась в ожидании какого-то великого события.
Наконец я попытался положить конец этой торжественной паузе и начал
словами: “Это очень удивительно, мадам, мадам” — тут звук затих,
Я сделал полную остановку; в то время как Нарцисса, вздрогнув, покраснела и с
робким акцентом ответила: “Сэр?” Сбитая с толку этой вопросительной ноткой,
Я произнес с наигранной застенчивостью: “Мадам!” На что она
ответила: “Прошу прощения, я думала, вы обращались ко мне”. Еще одна пауза.
последовало — я сделал еще одно усилие, и, хотя мой голос сильно дрожал
в начале я попытался выразить себя следующим образом: “Я говорю,
мадам, очень удивительно, что любовь действует так непоследовательно
с самим собой, чтобы лишить своих приверженцев возможности использовать свои способности,
когда они больше всего в них нуждаются. С тех пор как представился счастливый случай побыть с тобой наедине
, я предпринял множество безуспешных попыток
заявить о своей страсти к прекраснейшей представительнице ее пола — страсти, которая заняла
обладание моей душой, в то время как моя жестокая судьба вынудила меня носить
холопский замаскировать так, непригодных для моего рождения, настроения, и позвольте мне добавить,
мой пустынь; и все же благоприятным в одном отношении, как она меня
возможности увидеть и обожающей своего совершенства. Да, мадам, это
затем была твоя любимая мысль вошла в мое лоно, где он жил, не пострадали
среди бесчисленных забот, и анимированные меня от тыс.
опасности и бедствия!”

Пока я говорил это, она закрыла лицо веером, а когда я
замолчал, оправившись от восхитительного замешательства,
сказала мне, что считает себя очень обязанной моему благоприятному мнению
о ней, и что ей очень жаль слышать, что мне не повезло.
Ободренный этим мягким ответом, я продолжил, достаточно владея собой.
ее доброе сострадание вознаградило меня за то, что я перенес, и
заявила, что будущее счастье моей жизни зависит исключительно от нее.
“Сэр, ” сказала она, “ я была бы крайне неблагодарна, если бы после сигнала
защита, которую вы когда-то оказали мне, я отказалась бы способствовать
вашему счастью в какой-либо разумной снисходительности”. Взволнованный этим,
Я бросился к ее ногам и умолял, чтобы она отнеслась
моя страсть с благосклонным взглядом. Она была встревожена моим поведением,
умоляла меня встать, чтобы ее брат не застал меня в этой
позе, и избавить ее пока от разговора на тему, к которой она
была совершенно не готова. В результате этой просьбы, я вырос,
уверив ее, я предпочел бы умереть, чем ослушаться ее, но в то же время
умолял ее, чтобы рассмотреть, как драгоценные минуты этой возможностью
были, и что сдержанность я возложил мои наклонности, жертвуя
им ее желание. Она улыбнулась с невыразимой нежностью и сказала
было бы не хотел возможностей, при условии, что я смог поддерживать
добрый взгляд ее брат задумал, и я, очарованный ее
прелести, схватил ее руку, которую я почти совсем заела с поцелуями. Но
она остановила мою смелость суровым выражением лица и пожелала, чтобы я
не забывался перед ней настолько, чтобы подвергнуть опасности уважение, которое она
питала ко мне; она напомнила мне о том, что мы друг другу почти чужие.
другом, и о необходимости, чтобы она узнала меня получше, прежде чем
она могла принять какое-либо решение в мою пользу; и, короче говоря, так смешалась
в ее упреке было столько здравого смысла и самодовольства, что я стал так же сильно
очарован ее пониманием, как раньше был очарован ее красотой, и
просил прощения за свою самонадеянность с глубочайшим почтением к
убежденность. Она простила мой проступок со своей обычной приветливостью и
скрепила мое прощение взглядом, полным такой чарующей нежности, что
на несколько минут я лишился чувств от восторга! Впоследствии я
попытался привести свое поведение в соответствие с ее желанием и перевести
разговор на более безразличную тему; но ее присутствие мешало
непреодолимое препятствие для моего замысла; в то время как я видел так много
совершенства, я обнаружил, что невозможно отвлечь свое внимание от
созерцания этого! Я смотрел с невыразимой нежностью! Я обезумел от
восхищения! “Мое состояние невыносимо!” - воскликнул я. “Я обезумел
от страсти! Почему ты так изысканно-ярмарка?—почему вы так
чарующе хороша?—почему же так устроено природой достойное Вас столько прелести
выше уровень женщину? и, какой бы я ни был негодяй, как смеет моя
недостойность стремиться к наслаждению таким совершенством!

Она была поражена моим бредом, рассудила мое возмущение и своей
неотразимое красноречие приводило мою душу в состояние безмятежности
блаженства; но, чтобы я не страдал от рецидива, усердно продвигал
другие темы, чтобы развлечь мое воображение. Она пожурила меня за то, что я
не поинтересовалась о своей тете, которая (как она уверяла меня), несмотря на
всю свою вспыльчивость и отстраненность от обычных дел, часто
говорила обо мне с необычайной теплотой. Я выразил свое почтение к этой доброй даме
, извинил свое упущение, приписав его неистовству моей
любви, которая охватила всю мою душу, и пожелал узнать ситуацию
о ее здоровье. После чего, любезный Нарцисса повторил то, что я имел
слышал ее замужества, со всей нежностью на ее
репутацией что бы не допустить; говорила, что жила с ней
муж тяжело, и было так много страдавший от водянки, и впустую
на потребление, что у нее были маленькие надежды на ее выздоровление. Наличие
выразил свою скорбь для нее чумка, я расспросила ее о мои хорошие
подруга, Миссис с умным видом, который, как я узнал, к моему величайшему удовлетворению, был в
крепкого здоровья, и кто имеет на encomiums она одарила меня, когда я
ушел, подтвердив благоприятное впечатление, которое мое поведение при расставании
произвело на сердце Нарциссы. Это обстоятельство положило начало расследованию
поведения сэра Тимоти Тикета, который (как она сообщила мне)
нашел способ так сильно настроить ее брата против меня, что она нашла это
невозможно было вывести его из заблуждения: но, напротив, она очень страдала
в своем характере от его скандальных инсинуаций; что вся
пэриш была встревожена и даже пустилась за мной в погоню; так что она была
в крайнем смятении из-за меня, хорошо зная, как мало я
собственная невиновность и ее показания были бы перевешены невежеством,
предубеждением и жестокостью тех, кто должен был судить меня, если бы я был
задержан; что сэр Тимоти, будучи охвачен приступом
апоплексический удар, от которого он с большим трудом оправился, начал
опасаться смерти и соответственно готовиться к этому
великое событие; в качестве шага к которому он послал за ее братом, принадлежащим
глубоко раскаивался в жестоком замысле, который он имел в отношении нее, и, как следствие,
оправдал меня в нападении, ограблении и переписке с ней,
в котором он предъявил мне обвинение; после этого признания он прожил около
месяца в тяжелом состоянии и был унесен вторым
нападением.

Каждое слово, произнесенное этим милым созданием, укрепляло цепи, которыми
она держала меня в рабстве! Моя озорная фантазия начала действовать, и
буря моей страсти пробудилась снова, когда возвращение Фримена
уничтожило заманчивую возможность и позволило мне подавить поднимающийся бунт.
смятение. Немного погодя сквайр, пошатываясь, вошел в комнату,
протирая глаза, и потребовал чаю, который выпил из маленькой кружки.
чаша, квалифицированные с коньяком, а мы взяли его в обычном порядке,
Нарцисса оставила нам для того, чтобы посетить ее тетка; и, когда Фримен и я
предложил уйти в foxhunter настаивал на наш расходов
вечером в его доме с такой упертости привязанности, которые у нас были
обязан выполнить. Что касается меня, я был бы рад этому
приглашению, благодаря которому, по всей вероятности, я был бы благословлен еще больше
обществом его сестры, если бы я не боялся рисковать ее уважением,
вступив с ним в распутную пьянку, которая, с точки зрения
зная его характер, я предвидел, что так и произойдет, но выхода не было
. Я был вынужден положиться на силу своего телосложения,
которое, как я надеялся, будет сопротивляться опьянению дольше, чем у сквайра, и
в остальном положиться на добродушие и рассудительность моей госпожи.

Наш ведущий, решив начать по расписанию, распорядился, чтобы стол был
сервирован ликером и стаканами сразу после чая, но мы
категорически отказались приступать к выпивке так скоро; и уговорили
ему предстояло скоротать час или два за игрой в вист, в которую мы вступили как можно скорее
когда Нарцисса вернулась. Дикарь и мне довелось быть партнерами на
во-первых, и, так как мои мысли были полностью заняты более интересным
игра, я играл так плохо, что он потерял всякое терпение, выругался с горечью, и
пригрозила вызвать для вина, если они не будут предоставлять ему другой
юрист. Это желание было удовлетворено, и мы с Нарциссой были на одной стороне
; он выиграл по той же причине, по которой проиграл раньше; я был
доволен, мой прекрасный партнер не роптал, и время пролетело незаметно
очень приятно, пока нам не сказали, что ужин подан в другой комнате
.

Сквайр пришел в ярость, обнаружив, что вечер был потрачен так бездарно, и
отомстил картам, которые порвал и отправил в
пламя со множеством проклятий; угрожая заставить нас искупить нашу потерю
большим стаканом и быстрым хождением по кругу; и действительно, не успели мы
поужинать, а мой обольститель удалился, как он начал воплощать свою угрозу в жизнь.
казнь. Перед нами были поставлены три бутылки портвейна (поскольку он не пил никаких других сортов вина)
и столько же стаканов для воды, которые были
немедленно наполнены до краев, по его примеру, каждым из своих
провоз, и опустели в один миг к лучшему в
Христианского мира. Хотя я проглотил это и следующее так быстро, как только мог.
стакан был наполнен без колебаний и нежелания, я
понял, что мой мозг не сможет выдержать много ударов этого
рода и опасаясь упорства чемпиона, который начал с такой
энергией, я решил восполнить недостаток своей силы с помощью
хитрости, которую я действительно применил на практике, когда второй курс
требовались бутылки. Вино было крепким и пьянящим, и я уже был
мы были сильно обескуражены сделанной репликой. Глаза Фримена
начали вращаться, а сам Бруин разразился песней, которую он
произнес с большим размахом. Поэтому, когда я увидел, что принесли вторую порцию
, я напустил на себя веселый вид, развлек его французской уловкой на тему
пьянства, которую, хотя он ее и не понимал,
он был в восторге; и, рассказав ему о ваших любимых спиртных напитках в Париже
никогда не утруждали себя бокалами, спросил, нет ли у него в доме вазы или
кубка, в который поместилась бы целая кварта вина. “Шансы
негры! - воскликнул он, - у меня есть серебряная чаша свеча, которую держит просто
количество, по всему миру, принести его сюда, Numps.” Судно,
я велел ему переливать его в бутылки, которые он сделал, я
кивнул в очень нарочитой манере, и сказал: “Обещаю тебе.” Он смотрел
на меня в течение некоторого времени, и плачет: “что! все одним махом, мастер
Рандан? Я ответил: “Одним махом, сэр, вы не молокосос — мы воздадим вам должное".
вы справедливы. “Согласны?” - спросил он, пожимая мне руку. “Тогда, скорее всего, да.,
Я посмотрю, что будет дальше, если до дна не останется и мили: выпьем за наше лучшее
знакомый, мейстер Рандан, - с этими словами он поднес бокал к губам,
и осушил его одним глотком. Я знал, что эффект от этого будет почти
мгновенным; поэтому, взяв чашку, начал наполнять ее из своей бутылки
, сказав ему, что теперь он может пить с Чамом из
Татарии. Не успела я произнес эти слова, чем он обижался на
них, и после нескольких попыток плюнул, сделал перестановку заикаться, “ф—т
для вашего Чам Т—Тартария! Я п—п—свободнорожденный англичанин, стою
т—три тысячи в-год и не в—ценю человека, д-я. Затем, опустив
стиснув зубы и вытаращив глаза, он громко икнул и рухнул на пол.
немой, как камбала. Мистер Фримен, искренне обрадованный его поражением, помог
мне отнести его в постель, где мы оставили его на попечение его слуг
и разошлись по домам, поздравляя
друг другу на нашу удачу.




ГЛАВА LVII


Мисс Уильямс сообщает мне, что Нарцисса одобрила мое Пламя—я
умиротворяю сквайра—пишу своей Госпоже—благословлен Ответом-умоляю
Позволить своему брату потанцевать с ней на балу—получить его согласие и
ее согласие—насладиться приватной беседой с ней—я озадачен
Размышления—имеем честь быть ее кавалером на балу—мы получаем
комплимент от некоего дворянина—он обнаруживает некоторые симптомы
Страсть к Нарциссе—Меня пронзает ревность—Встревоженная Нарцисса
удаляется—Я наблюдаю за Мелиндой в компании —сквайр очарован
ее красотой


На следующее утро я был встречен на обычном месте мисс Уильямс, которая передала мне
радость по поводу прогресса, которого я добился в привязанности ее хозяйки, и
благословила меня отчетом о разговоре этого милого создания с
ее, после того как накануне вечером она ушла из нашей компании. Я мог бы
верю ей, когда она рассказала ее выражения в
мою пользу, тем более теплые и страстные они, чем мои самые
радужные надежды не предвещало, и был особенно рад услышать, что
она одобрила мое поведение ее брата после того, как она вышла.
Взволнованный известием о моем счастье, я подарил свое кольцо посыльной
в знак моей благодарности и удовлетворения; но она была
выше таких меркантильных соображений и отклонила мой комплимент со словами
некоторая обида, мол, она была немало огорчена, увидев мою
мнение о ней такое низкое и презренное. Я отдал себе должное
объяснив свое поведение по этому поводу и, чтобы убедить ее в моем
уважении, пообещал руководствоваться ее указаниями в судебном преследовании
все это дело, которое было мне так близко к сердцу, что остаток моей жизни
зависел от последствий.

Поскольку я страстно желал еще одного свидания, где я мог бы излить
излияния своей любви без опасности быть прерванным, и, возможно,
получить что-нибудь приятное в ответ от королевы моих желаний, я умолял ее
советы и помощь в продвижении этого мероприятия: но она дала мне
поймите, что Нарцисса не пошла бы на поспешные уступки такого рода
и мне было бы неплохо завязать знакомство с ее братом,
в ходе которого я не хотел бы иметь возможности лишить его этой возможности.
сдержанность, которую моя хозяйка считала себя обязанной соблюдать во время
зарождения нашей переписки. Тем временем она пообещала передать
ее супруге, что я пытался подарками и уговорами убедить
ее (мисс Уильямс) передать письмо от меня, которое она получила
отказывалась брать на себя ответственность до тех пор, пока она не узнает о смерти Нарциссы.
настроения этого вопроса, и сказала, что с помощью этих средств она не сомневается
будучи в состоянии открыть литературную связь между нами, которая не могла
удастся наладить более тесные связи.

Я одобрил ее совет, и наше назначение быть продлен на
на следующий день, покинул ее с намерением напасть на какой-нибудь метод бытия
помирились на оруженосца, который, как я предполагал, будет обижен
трюк, который мы устроили на нем. С этой целью я проконсультировался с Фрименом, который,
зная характер охотника на лис, заверил меня, что
нет другого способа умиротворить его, кроме как пожертвовать собой
на одну ночь, чтобы сразиться с ним в выпивке на равных. Этот способ я
нашли себя необходимостью соблюдать интересы моей
страсть, и поэтому определяется для совершения разврата на моей собственной
гостиниц, чтобы я мог запустить без риска быть обнаруженными по Нарцисса, в
состояние жестокой вырождения. Мистер Фримен, который должен был присутствовать на вечеринке,
по моему желанию отправился к сквайру, чтобы поговорить с ним, пока я занималась
приготовлениями к его приему. Мое приглашение было принято,
мои гости почтили меня своим обществом вечером, когда Бруин
дал мне понять, что за свою жизнь выпил много тонн вина,
но никогда еще не угощал меня такой шуткой, какую я сыграл с ним той ночью
раньше. Я пообещал искупить свой проступок и, заказав
каждому по бутылке, начал соревнование с бокала за здоровье
Нарциссы. Тосты произносились с большим рвением, спиртное начало действовать
, наше веселье стало шумным, и, как сказал Фримен, у меня было
преимущество в том, что я пил маленькое количество французского кларета, "сэвидж" был эффективен.
приручить, прежде чем наши чувства были в наименьшей степени, и нес домой на
апоплексию пьянства.

На следующее утро, как обычно, я был удостоен визита моей доброй и
пунктуальной наперсницы, которая, сказав мне, что ей разрешено получать мои
письма для своей госпожи, я немедленно взялся за перо и, следуя
первые указания моей страсти были написаны следующим образом:

“Дорогая мадам,
 “Если бы сила речи могла раскрыть нежные
 чувства моей души, нежную тревогу, сияющие надежды,
 леденящее пламя, которое поочередно правит моей грудью, мне не понадобилось бы
 другой свидетель, кроме этой бумаги, продемонстрирует чистоту и пыл
 то пламя, которое твои чары зажгли в моем сердце, Но, увы!
 выражение оскорбляет мою любовь! Меня вдохновляют концепций, которые не
 язык может передать! Ваша красота наполняет меня восторгом, ваш
 понимание с экстазом, и доброту твою, со умилением! Я
 охвачен желанием, смущен сомнениями и измучен
 нетерпением. Позволь мне тогда, прекрасная вершительница моей судьбы,
 приблизиться к тебе лично, вдохнуть тихий шепот моей страсти к
 твое ухо, чтобы принести в жертву сердце, переполненное
 самой искренней и бескорыстной любовью, чтобы с восторгом взирать на
 божественный объект моих желаний, слышать музыку ее чарующего
 языком, и радоваться ее одобрительным улыбкам, которые
 изгонят самое невыносимое напряжение из груди


“Твой восхищенный, Р—Р—”


Закончив это излияние, я поручил его заботам моей
верной подруги, с наказом поддержать мою просьбу всем своим
красноречием и влиянием, а сам тем временем пошел одеваться, прихватив с собой
намерение навестить миссис Снэппер и мисс, которыми я совершенно
пренебрегал, да и вообще почти забыл, с тех пор, как моя дорогая Нарцисса
возобновила царство моей души. Пожилая леди приняла меня очень любезно
, а мисс напустила на себя откровенность и веселость, которые, однако, я
мог легко заметить, были наигранными: среди прочего,
она притворилась, что подшучивает надо мной по поводу моей страсти к Нарциссе, которая, по ее словам,
не была секретом, и спросила, собираюсь ли я потанцевать с ней на
следующем собрании. Я был очень обеспокоен тем, что обнаружил, что стал
в городе поговорите на эту тему, чтобы сквайр, узнав о моих
наклонностях, не одобрил их и, прекратив всякую
переписку со мной, не лишил меня возможностей, которыми я теперь наслаждался.
Но я решил использовать интерес, который у меня был к нему, пока он сохранялся; и
в тот же вечер, время от времени встречаясь с ним, попросил его разрешения
составить ей компанию на балу, что он с готовностью предоставил, моей
невыразимое удовлетворение.

Побывав бодрствовал большую часть ночи тыс.
восхитительные грезы, которые завладели моей фантазии, я встал на
несколько раз и, прилетев к месту встречи, вскоре имел удовольствие
увидеть приближающуюся мисс Уильямс с улыбкой на лице
, что я истолковал как доброе предзнаменование. Я тоже не ошибся
в своем предчувствии. Она вручила мне письмо от кумира
моей души, которое я, благоговейно поцеловав, вскрыл с величайшим рвением
и был благословлен ее одобрением в следующих выражениях:

“Сэр,
 “Сказать, что я смотрю на вас с безразличием, было бы частью
 лицемерия, которого, я думаю, не требуют никакие приличия, и никакой обычай не может
 обоснуйте. Как мое сердце никогда не чувствовал такое впечатление, что мой язык был
 стыдно заявлять, Я не гнушается собственных сам доволен
 ваша страсть; уверены в вашей честности, и так же убежден
 мое усмотрение, что я не должна стесняться в предоставлении вам
 интервью вы желаете, я не спасовала перед посторонних любопытство
 злой мир, порицание которых может быть фатально
 ущерб репутации


“Твоя Нарцисса”.


Ни один отшельник в экстазе преданности никогда не поклонялся реликвии с большей любовью, чем
рвением, чем то, с чем я целовал этот неповторимый доказательство моей
откровенность заклинателя, великодушие, и любовь! Я перечитал это более сотни
раз, вначале был восхищен ее признанием; но
подписка на "Твою Нарциссу" доставила мне такой восторг, какого я никогда раньше не испытывал
! Мое счастье еще больше усилилось благодаря мисс Уильямс, которая
благословила меня повторением нежных выражений своей супруги в мою пользу
, когда получила и прочитала мое письмо. Короче, у меня все
основания полагать, что это нежное существо, грудь была
охваченный страстью ко мне, такой же горячей, хотя, возможно, и не такой безудержной
как я к ней.

Я сообщил своему другу о согласии сквайра на мой танец с
Нарцисса была на балу и просила ее передать своей госпоже, что я хотел бы
оказать себе честь навестить ее днем, вследствие
с его разрешения, когда я надеюсь найти ее такой же снисходительной, как ее брат
в этом конкретном случае он был покладист. Мисс Уильямс выразила много
радости, услышав, что я пользуюсь таким успехом у "охотника на лис", и
осмелилась заверить меня, что мой визит будет очень приятен моим
хозяйка, скорее потому, что Брюн был приглашен обедать за границей. Это было
обстоятельство, которое, едва ли нужно говорить, обрадовало меня. Я немедленно отправился
в Длинную комнату, где нашел его, и, сделав вид, что ничего не знаю о
его помолвке, сказал ему, что я сам займусь этим.с удовольствием прислуживаю
ему во второй половине дня и вручаю его сестре билет на бал
. Он пожал мне руку, согласно обычаю, и, дав мне понять
, что собирается обедать за границей, предложил мне пойти и выпить чаю
несмотря на это, с Нарциссой, и пообещал подготовить ее к моему визиту
а пока что.

Все последующие так, чтобы мое желание, я ждал с невероятным
нетерпеливое ожидание момента, которые не приехали раньше, чем я поспешил к
сцена, в которой мои фантазии были заняты задолго до этого. Я был представлен
соответственно милой волшебнице, которую я застал в сопровождении мисс
Уильямс, которая под предлогом заказа чая удалилась при моем приближении.
Это благоприятное происшествие, встревожившее всю мою душу, привело в смятение и ее
. Я обнаружил, что движим непреодолимым импульсом; я приблизился к
ней с рвением и благоговением; и, пользуясь замешательством, которое
одержал над ней верх, заключил прекрасного ангела в свои объятия и запечатлел
пылкий поцелуй на ее губах, более мягкий и ароматный, чем росистый
бутон розы, только что распустившийся на стебле! Ее лицо мгновенно покрылось румянцем
, глаза негодующе сверкнули; я бросился к ней
ноги, и умолял ее о прощении. Ее любовь стала защитницей моего дела.;
ее взгляд смягчился, превратившись в прощение; она подняла меня и пожурила с
такой нежностью неудовольствия, что я мог бы поддаться искушению
повторить оскорбление, если бы не вошедший слуга с
чайный сервиз предотвратил мою самонадеянность. Пока мы были подлежит
прервано или подслушал, мы беседовали о приближении мяча, в
что она пообещала Грейс меня в качестве партнера, но, когда экипаж был
убрали, и мы остались одни, я возобновил более интересные темы,
и выражался с таким пылом и волнением, что моя
хозяйка, опасаясь, что я совершу какую-нибудь расточительность, позвонила в колокольчик, вызывая
свою горничную, которую она задержала в комнате, чтобы проверить мою бодрость. Я
не сожалел об этой предосторожности, потому что мог обнажиться
без утайки перед мисс Уильямс, которая была нашей наперсницей
обе. Поэтому я дал волю порывам моей страсти, которые
так успешно действовали на нежные чувства Нарциссы, что
она отбросила стеснение, которое до сих пор носила, и благословила меня
с самым тающим признанием ее взаимного пламени! Для меня было
невозможно удержаться, чтобы не воспользоваться этой милой
снисходительностью. Теперь она мягко уступила моим объятиям; в то время как я,
заключая в объятия все, что мне было дорого, заранее вкушал
радости того рая, которым я надеялся в скором времени полностью обладать! Мы
провел день в экстаз надежды на то, что самые пылкие
любовь обменялись взаимными клятвами может вдохновить, а мисс Уильямс был так
с нашей целомудренной ласки, о которых вспомнили печальный
воспоминание о том, какой она была, о том, что ее глаза наполнились слезами.

Существо довольно далеко вечеру, я заставляла себя от дорогой
объект моего огня, который баловал меня в нежные объятия на прощание,
и, прибыв к себе на квартиру, общался с моим другом планка каждый
обстоятельства моего счастья, которое наполняло его столько удовольствия,
что это наехало на его глаза; и он молился от всего сердца, что не завидовать
дьявола, как и прежде, тире чаша благословения от моих губ. Когда я
размышлял о том, что произошло, и особенно о безоговорочном
заверения Нарциссы в любви, я не мог не удивляться ей.
она не стала расспрашивать о конкретных обстоятельствах жизни и
судьбе того, кого она одарила своей любовью, и я начал
быть немного обеспокоенным положением ее финансов; хорошо зная
что я нанесу непоправимый вред человеку, который был дороже всего в моей душе
, если я женюсь на ней, не имея возможности поддержать ее в
звание, которое, безусловно, принадлежало ей по праву. Действительно, пока я служил у
ее тети, я слышал, что ее отец оставил ей значительную сумму; и что
все верили, что она унаследует большую часть своего приданого
но я не знал, насколько сильно она может быть ограничена
воля старого джентльмена в пользовании тем, что он ей оставил: и я
я был слишком хорошо осведомлен о поведении виртуоза в последнее время, чтобы думать, что моя
хозяйка могла чего-то ожидать с этой стороны. Я по секрету,
однако, в хорошем смысле и политика моя прелесть, которая, я была уверена,
не согласился объединить свою судьбу с моей, прежде чем она полностью
рассмотрены и следствие.

Когда наступил вечер бала, я переоделась в костюм, который заранее заказала
для какого-то грандиозного события; и, выпив чаю с Нарциссой и ее
братом, повел моего ангела на сцену, где она в одно мгновение
затмила всех своих соперниц по красоте и привлекла всеобщее внимание.
восхищение всего собрания. Мое сердце наполнилось гордостью по этому поводу
и моему триумфу не было границ, когда после того, как мы танцевали
вместе, некий аристократ, примечательный своей фигурой и влиянием
в бомонде выступил и на глазах у всех присутствующих удостоил
нас особого комплимента по поводу наших достижений и
внешний вид; но этот транспорт вскоре был установлен, когда я увидел его
светлость сливаюсь с большой усидчивостью, чтобы моя хозяйка, и сказать,
теплые вещи, которая, как мне казалось, смаковали слишком много страсти. Это
тогда я начал испытывать уколы ревности; Я боялся власти и
обращения моего соперника; Меня тошнило от его речей; когда она открыла свои
губы, чтобы ответить, мое сердце замерло во мне; когда она улыбнулась, я почувствовал
боль проклятых! Я был взбешен его самонадеянностью: я проклял ее
уступчивость: наконец он оставил ее и перешел на другую сторону улицы.
в комнате. Нарцисса, ничего не подозревая о распалившем меня гневе,
как только он ушел, задала мне несколько вопросов, на которые я не ответил.
я ответил, но принял мрачный вид, который слишком хорошо обозначал волнение в моей груди
и немало удивил ее. Едва она заметила мое волнение
, как изменилась в лице и спросила, что меня беспокоит? но прежде чем я
смог ответить, ее брат, потянув меня за рукав, попросил обратить
внимание на даму, которая сидела напротив нас, которую я немедленно, к моему огромному
изумление, выдающееся зрелище - Мелинда в сопровождении своей матери,
и пожилой джентльмен, которого я не знал. “Раны! Мистер Рэндан”,
воскликнул сквайр, “Разве она не хрупкое создание? ’Сдохни! Я
был бы здравомыслящим человеком, если бы думал, что она одинока ”.

Несмотря на замешательство, в котором я находился, у меня хватило здравого смысла, чтобы
предвидеть, что моя страсть может сильно пострадать в присутствии этой
леди, которая, по всей вероятности, отомстит мне за
ранее я опозорил ее, распространив слухи, наносящие мне ущерб. Я
поэтому был встревожен этими признаками восхищения сквайра; и
некоторое время я не знал, что ответить, когда он спросил моего мнения
о ее красоте; наконец я пришел к решению и сказал ему, что
ее звали Мелинда, у нее было состояние в десять тысяч фунтов,
и, как говорили, она была обещана выйти замуж за некоего лорда, который
отложил свою свадьбу на несколько месяцев, пока не достигнет совершеннолетия. Я
думал, что эта информация, которую я сам изобрел, будет
эффективно препятствовать его дальнейшим мыслям о
ней; но я вопиюще ошибался. У охотника на лис было слишком много
самодостаточность до отчаяния в победе над любым конкурентом на земле.
Поэтому он легкомысленно отнесся к ее помолвке, сказав с улыбкой
самоутверждения: “Может быть, она передумает; что означает, что он
лорд? Я считаю себя таким же хорошим человеком, как любой лорд в
Христианском мире, и я посмотрю, не отслужит ли свою очередь простолюдинка, зарабатывающая три тысячи в год
. Это решение немало поразило меня; я
знал, что он скоро обнаружит противоположное тому, что я предлагал; и поскольку я
верил, что он найдет ее ухо открытым для его обращений, не сомневался в
встречаясь со всеми препятствиями в моей любви, какие только могла изобрести ее злоба,
и привести в исполнение ее влияние. Это размышление усилило мое огорчение — мое
раздражение было очевидным. Нарцисса настояла на поездке домой: и,
как я вел ее к двери, ее благородный поклонник, с взглядом, полным
languishment, направленных на ее глубокий поклон, которая ужалила меня в
душа. Прежде чем сесть в кресло, она спросила с выражением озабоченности на лице:
что со мной такое? и я не смог произнести ничего, кроме
“Клянусь небом, я отвлекся!”




ГЛАВА LVIII


Мучимый Ревностью, я возвращаюсь домой и злоупотребляю Страпоном—получаю сообщение
от Нарциссы, вследствие чего я спешу в ее Квартиру, где
ее ласковые Заверения рассеивают все мои Сомнения и Дурные Предчувствия — в моем
Отступая, я обнаруживаю в Темноте Кого-то, кого подозреваю в Шпионаже.
решаю убить, но, к моему великому удивлению, убежден, что это Шпион.
не кто иной, как Страпон—Мелинда клевещет на меня—Я знакомлюсь с Лордом
Куивервит, который пытается разузнать у меня о Нарциссе—
Оруженосец представлен его светлости и становится холоден ко мне — я узнаю
от моего Наперсника, что этот Дворянин признается в благородной Любви к моей Любовнице
Которая продолжает хранить мне верность, несмотря на скандальные
Сообщения, которые она услышала, нанесли мне ущерб — я огорчен уверенностью, что
все ее состояние зависит от удовольствия ее Брата — мистера
Фримен выразил соболезнования мне на излете моего характера, который я подтвердить
так много он выразил удовлетворение, что он обязуется Боевой Славы на мой
имени


Произнеся это восклицание, при котором она вздохнула, я отправился домой в
состоянии безумного бедламита: и, обнаружив огонь в моем
в квартире почти все погасло, я выместил свою ярость на бедняге Стрэпе, которого
я ущипнул за ухо с такой силой, что он страшно заревел от боли;
и, когда я разжал хватку, выглядел таким глупо ошеломленным, что ни один
незаинтересованный зритель не смог бы увидеть его без того, чтобы его не охватил
неумеренный приступ смеха. Это правда, я был только разумным
травма, которую я сделал, и попросил прощения за безобразие я совершил;
на что мой верный камердинер, покачав головой, сказал: “Я прощаю тебя,
и пусть Бог простит тебя!” Но он не мог удержаться, чтобы не пролить несколько слез по
моя недоброжелательность. Я чувствовал невыразимое раскаяние в том, что я сделал, проклинал
свою собственную неблагодарность и рассматривал его слезы как упрек, который моя
душа, в ее нынешнем смятении, не могла вынести. Это набор на все мои
страсти в фермент: Я поклялся страшной клятвой без смысла или
приложение. У меня шла пена изо рта, я пинал стулья по комнате,
и разыгрывал множество безумных розыгрышей, которые напугали моего друга почти до потери рассудка
. Наконец мое возбуждение улеглось, я впал в меланхолию,
и беззвучно заплакал.

В этом состоянии уныния я был удивлен появлением
Мисс Уильямс, которую Стрэп, все время всхлипывая, провела в комнату
не предупредив меня заранее о ее приближении. Она была
чрезвычайно тронута моим состоянием, о котором узнала от него,
умоляла меня умерить свою страсть, отложить свои предположения и следовать за
ней к Нарциссе, которая желала видеть меня немедленно. Это милое имя
подействовало на меня как заклинание! Я вскочил и, не разжимая
губ, был проведен в ее покои через сад, куда мы
вошли через отдельную дверь. Я нашел это очаровательное создание в слезах; я
я растаял от этого зрелища —некоторое время мы продолжали молчать —мое сердце было
слишком переполнено, чтобы говорить —ее белоснежная грудь вздымалась от нежного негодования; наконец
она, рыдая, воскликнула: “Что я такого сделала, что расстроила тебя?” Мое сердце было
пронзено нежным вопросом. Я приблизился с величайшим почтением
из чувства любви. Я упал перед ней на колени и, целуя ее руку,
воскликнул: “О! ты - сама доброта и совершенство! Меня погубило
отсутствие достоинств; Я недостоин обладать твоими чарами, которые небеса уготовили
в объятия другого, более любимого существа”. Она догадалась, что
причиной моего беспокойства, мягко упрекал меня за мои подозрения, и дал мне
такие лестные заверения в своей вечной верности, что все мои сомнения
и страхи оставили меня, и покой и удовлетворение царила в моей
груди.

В полночь я оставил прекрасную нимфу почивать, и, будучи отпущен
Мисс Уильямс в саду калитка, через которую я вошел, начал изучать
мой путь домой в темноте, когда я услышал за своей спиной шум, как, что
бабуина, когда он мяукает и болтает. Я мгновенно обернулся и,
заметив что-то черное, решил, что меня обнаружил какой-то шпион,
нанятый для этой цели наблюдать; возбужденный этим предположением,
из-за которого репутация добродетельной Нарциссы оказалась под угрозой, я
выхватил свой меч и принес бы его в жертву ее славе, если бы не
голос Стрэпа удержал мою руку, он с большим трудом смог
произнести: “Д-д-д-ду! мама—ум—ум—убить меня пожалуйста.” Такой
эффект холода на его челюсти, что зубы застучали, как пара
кастаньет. Довольный тем, что меня не ввели в заблуждение, я рассмеялся над его испугом
и спросил, что привело его сюда? На что он ответил
я поняла, что его забота обо мне побудила его последовать за мной
в то место, где та же причина удерживала его до сих пор, и он
откровенно признался, что, несмотря на уважение, которое он питал к мисс Уильямс, он
начал очень беспокоиться обо мне, учитывая расположение духа, в котором
Я уехал за границу; и, если бы я остался дольше, несомненно, было
насторожило соседей от моего имени. Знание этого его
намерение ставило меня в тупик. Я представляла для него озорной
последствия того, что бы присутствовал такой опрометчивый поступок, и,
предупредив его сильно против подобного дизайна на будущее,
к выводу я и пришел сюда с уверенностью, что, если он когда-нибудь
действовать так безумно, я бы, не задумываясь, предать его смерти. “Имей
немного терпения!” - воскликнул он жалобным тоном. “Твое неудовольствие
сделает свое дело, и ты не совершишь убийства”. Я был тронут
этим упреком; и, как только мы вернулись домой, счел своим долгом
успокоить его, объяснив причину той выходки, во время которой я
так недостойно обошелся с ним.

На следующий день, войдя в Длинную Комнату, я заметил несколько перешептываний
внезапно я повернулся и не сомневался, что Мелинда была занята
моим характером; но я утешал себя любовью Нарциссы,
на которую я опирался с самым совершенным доверием; и, подойдя к
за столом роули-поули выиграл несколько фигур у моего предполагаемого соперника, который
с непринужденной вежливостью вступил со мной в разговор и,
пригласив меня в кофейню, угостил чаем и
шоколадом. Я вспомнил Стратуэлла и остерегся его вкрадчивого поведения
; и мои подозрения не были напрасными; он искусно повернул дело вспять.
поговорил о Нарциссе и попытался, намекнув на интригу, в которую он
притворился вовлеченным в другом месте, выяснить, какая связь существует
между ней и мной. Но все его ухищрения были напрасны, я был
убежден в его притворстве и давал такие общие ответы на его
вопросы, что он был вынужден оставить эту тему и поговорить о
чем-нибудь другом.

Пока мы беседовали таким образом, вошел дикарь с другим джентльменом
, который представил его его светлости, и он был принят с
такими особыми знаками отличия, что я убедил придворного
предназначен для использования его в той или иной степени; и оттуда я нарисовал
несчастливое предзнаменование. Но у меня были причины для тревоги на следующий день
когда я увидел оруженосца в компании с Мелиндой и ее мать, которая
наградили меня презрительным взглядом; и когда я после этого
бросился в его сторону, а не сердечным рукопожатием, он
вернулся мой салют с холодным повторение “слуга, слуга!”, который
он произнес с таким безразличием, или скорее презрение, что если бы он
не брат Нарцисса, я должен был оскорблен его в общественных местах.

Эти события немало встревожили меня; я предвидел надвигающуюся
бурю и вооружился решимостью на случай; но Нарцисса,
находясь на кону, была далека от того, чтобы смириться. Я мог бы отказаться от
любого другого комфорта жизни с некоторой долей стойкости, но
перспектива потерять ее лишила меня всей моей философии и истерзала мою душу
до безумия.

Мисс Уильямс нашла меня на следующее утро в тревожном смятении, которое
не улеглось, когда она сказала мне, что милорд Куивервит, заявивший о своих
благородных намерениях, был представлен моей прекрасной госпоже ею
брат, который в то же время, по сведениям Мелинды,
говорил обо мне как об ирландском охотнике за приданым, без рождения и
состояния; который поддерживал мой облик джентльмена за счет
заострение и другие позорные методы; и который был такого неясного происхождения
, что я даже не знал своего собственного происхождения. Хотя я ожидал
всей этой злобы, я не мог выслушать ее с раздражением, тем более что правда
была настолько смешана с ложью в утверждении, что это было бы почти
в моем оправдании невозможно отделить одно от другого. Но я
ничего не сказал на это глава, не терпелось узнать, как Нарцисса была
были затронуты открытие. Это великодушное создание, далекое от того, чтобы
поверить этим проклятиям, как только удалилось со своей
наперсницей, она с большой горячностью обрушилась на
недоброжелательность мира, которой только она приписывала все то, что
было сказано в мою пользу, и, рассматривая перед ней каждое обстоятельство моего
поведения по отношению к ней, находила все таким вежливым,
благородный и бескорыстный, которого она не могла утаить ни в малейшей степени
сомнение в том, что я тот джентльмен, за которого себя выдавал. “У меня действительно”, - сказала она,
“нарочно forborne спросить подробности своей жизни, дабы
перепросмотр какого несчастья, которые он претерпел, должно дать
его боль; и, как на статьи своего состояния, я принадлежу себе равно
боюсь в это вмешивались, и обнаружения своего собственного государства,
иначе мы должны найти себе оба несчастны в объяснении, ибо,
увы! мое обеспечение является условным и полностью зависит от моего замужества.
с согласия моего брата ”.

Я был поражен этим известием, свет покинул мои глаза.,
краска сошла с моих щек, и я остался в состоянии
всеобщего трепета! Моя подруга, видя мое расстройство,
ободрила меня заверениями в постоянстве Нарциссы и надеждой на
какой-нибудь благоприятный для нашей любви случай; и, в качестве дополнительного утешения,
дала мне понять, что она ознакомила мою хозяйку с
очертаниями моей жизни: и что, хотя ей было не привыкать к
нынешнему плачевному состоянию моих финансов, ее любовь и уважение были скорее
увеличенный, а не уменьшенный знанием моих обстоятельств. Я был
меня очень утешило это заверение, которое спасло меня от мира, полного
замешательства и тревоги; потому что однажды я должен был рассказать о своей ситуации
Нарциссе, и эту задачу я не смог бы выполнить без стыда и
беспорядка.

Поскольку я не сомневался, что к этому времени скандальная клевета на
Мелинду распространилась по всему городу, я решил собрать всю свою
сила уверенности, чтобы подавить попытки ее злого умысла и
опубликовать ее приключение с французским парикмахером в качестве возмездия.
Тем временем, пообещав быть у садовой калитки около
в полночь мисс Уильямс удалилась, пожелав мне отдохнуть.
полностью полагаюсь на любовь моей дорогой Нарциссы, которая была столь же совершенна, сколь и
неприкосновенна. Перед тем, как я уехал за границу, меня посетил Фримен, который приехал с
целью сообщить мне о позорных историях, которые были подняты за мой
счет. Я выслушал их с большим раздражением и, в свою очередь, рассказал
все, что произошло между мной и Мелиндой; и среди прочего
обстоятельства развлекли его историей о парикмахере, позволив ему
знайте, какую долю в этом деле сыграл его друг Бэнтер. Он был убежден
причинения вреда моей репутации был нанесен, и, больше не сомневаясь в
фонтан откуда этот поток клеветы оборачивался на меня,
взялись undeceive город в моем имени, и крен этот поток обратно
по ее источник; но в то же время, предупредил, чтобы я не появлялся в
общественность, в то время как преобладание было настолько сильным, против меня, чтобы не прибавилась мне
познакомиться с некоторым вызовом, что может иметь плохие последствия.




ЛИКС ГЛАВА


Я внеочередное получение сообщений при входе в длинную комнату, которая,
однако, введите, и оскорбление помещика, который грозит забрать права
обо мне—Упрекни Мелинду в ее Злобе—она плачет от Досады—Господи
Куивервит суров со мной, — парирую я его сарказм. — меня принимает с величайшей нежностью
Нарцисса, которая желает услышать Историю моего
Жизнь—мы клянемся в вечном постоянстве другим—Я ухожу на покой—меня будит
Посланник, который приносит Вызов от Куивервита, которого я встречаю, вовлекаю,
и побеждаю


Я поблагодарил его за совет, которому, однако, моя гордость и негодование
не позволили мне последовать; ибо как только он покинул меня, чтобы отдать
должное моему авторитету среди его друзей и знакомых, я
вышел и направился прямо в Длинную Комнату. Я был встречен у двери
слуга, который подарил мне заготовку без подписки,
импортеры считают, что мое присутствие было неприятно компании, и
желая я бы намек без лишних помех, а отдавать
себя везде на будущее. Это безапелляционное сообщение наполнило меня
негодованием. Я последовал за парнем, который доставил это, и, схватив его
за воротник в присутствии всей компании, пригрозил ему
немедленной смертью, если он не найдет негодяя, который это сделал.
поручил ему такое дерзкое поручение, чтобы я мог наказать его
как он того заслуживал. Посланник, испуганный моими угрозами и разъяренный
смотрит, упал на колени и сказал мне, что джентльмен, приказавший
ему доставить письмо, был не кто иной, как брат Нарциссы, который в
в тот раз он стоял в другом конце комнаты и разговаривал с Мелиндой. Я
немедленно подошел к нему и, на глазах у его возлюбленной,
обратился к нему с такими словами: “Смотри, сквайр, если бы не один
соображение, которое защищает тебя от моего негодования, я бы выпорол тебя
где вы стоите, за то, что имели наглость прислать мне это
непристойный намек;” который я разорвал на куски и швырнул ему в лицо:
в то же время, бросив сердитый взгляд на его любовницу, я сказал ей, что мне
жаль, что она лишила меня возможности сделать ей комплимент.
выдумка, но в ущерб ее добродушию и правдивости. Ее
поклонник, храбрость которого так и не возросла, но пропорционально выпитому вину
вместо того, чтобы возмутиться моим обращением так называемым
благородным образом, пригрозил привлечь меня к ответственности за нападение и отобрал
свидетели соответственно: в то время как она, задетая его малодушным
поведением и разгневанная сарказмом, который я высказал в ее адрес,
пыталась сделать свою ссору публичным поводом и громко плакала от
злобы и досады.

Слезы леди не могла не привлекать обратите внимание и заботу
из зрителей, которому она жаловалась на хамство с большим
горечь, мол, если бы она была мужчиной, я не смею использовать ее так.
Большинство джентльменов, уже настроенных против меня предвзято, были
оскорблены вольностью, которую я позволил себе, как явствовало из их взглядов;
хотя никто из них никак не выразил своего отвращения, кроме моего
Лорду Куивервиту, который осмелился с насмешкой сказать, что я был в
праве заявить о себе, в чем у него теперь больше не было никаких
сомнений. Уязвленный этой серьезной двусмысленностью, которая вызвала смех на мой
счет, я ответил с некоторой теплотой: “Я горжусь тем, что в этом
особенно завелась ваша светлость.” Он ничего не ответил на мою реплику
, но с презрительной улыбкой ушел, оставив меня в
очень неприятной ситуации. Напрасно я заговаривал с несколькими людьми о
мой знакомый, разговор с которым, как я надеялся, рассеял мое смущение
все избегали меня, как зараженного, и я бы
не смог вынести своего позора, если бы не мысль о том, что когда-нибудь
верная и любящая Нарцисса пришла мне на помощь. Я покинул место моего
унижения и, прогуливаясь по городу, случайно очнулся от своих
размышлений, когда обнаружил, что нахожусь как раз напротив магазина игрушек, который я
вошел и купил кольцо с рубином в форме сердца,
окруженное бриллиантовыми искрами, за которое я заплатил десять гиней, намереваясь
подарить его очаровательнице моей души.

Я был введен, в час назначенный, чтобы это божественное существо, которое,
несмотря на то, что она слышала на мой недостаток, принял меня с
огромное доверие и нежность; и, получив информацию о
общие зарисовки из моей жизни, мисс Уильямс, выразил желание,
зная конкретных обстоятельств, которые я, связанные с большим
откровенность, опустив, однако, некоторые вещи, которые я в общей сложности заключил
неприлично ей на ухо, и, рефлексия читателя будет легко
предлагаю. Поскольку мой рассказ был не чем иным, как перечислением несчастий,
слеза сочувствия не переставали сочиться из ее очаровательных глаз во время
весь рассказ, который, когда я закончил, она вознаграждается
мне за мои труды при самых милых уверениями в вечной
любовь. Она оплакивала свое стесненное положение, поскольку оно было средством
помешать моему счастью; сказала мне, что лорд Куивервит, с
разрешения ее брата, был у нее пить чай в тот самый день, и
фактически предложила выйти за нее замуж; и, видя, что я чрезвычайно взволнован этой информацией
предложила предоставить мне убедительное доказательство ее
привязанность, женившись на мне наедине, а остальное предоставив судьбе. Я
был пронизан этот экземпляр ее связи, но, что я могу не
отставать в щедрости, сопротивлялись чарующий соблазн
рассмотрение ее честь и интересы; в то же время я представил
мое кольцо как залог моего нерушимую привязанность, и, стоя на коленях,
умолял небеса, чтобы душа ее проклятия на мою голову, если когда-нибудь мое сердце
следует отдыхать, одна мысль недостойная страсть, то мне признался. Она
получила мой жетон, подарила мне взамен свою фотографию в миниатюре,
изысканно нарисованная и оправленная в золото; и в той же позе призывала
Небеса в свидетели и рассудители своего пламени. После того, как наши клятвы были произнесены таким образом
взаимно, возникла уверенность в надежде, и наша взаимная
нежность стала настолько интимной, насколько позволяла невинность, я вырос
не чувствующий хода времени, и наступило утро, прежде чем я смог
оторваться от этого любимца моей души! Мой добрый ангел предвидел, что
будет и мне позволено баловать себя по этому поводу, в
рассмотрение фатального отсутствия я был обречен на страдания.

Вернувшись к себе, я сразу же лег спать и, проспав
около двух часов, был разбужен Стрэпом, который в сильном смятении сказал мне, что
внизу лакей с письмом, которое он передаст
никто, кроме меня самого. Встревожен этой новостью, я попросил моего друга
чтобы показать его в мои покои, и получил следующее письмо, которое,
по его словам, требовало немедленного ответа:

“Сэр,—
 “Когда какой-либо мужчина задевает мою честь, пусть разница в звании между нами
 будет очень велика, я с удовольствием воспользуюсь привилегией моего
 качества и потребую возмещения от него на равных условиях. The
 дерзость вашего ответа мне вчера, в Длинной Комнате, я мог бы
 я бы упустил из виду, если бы ваше предполагаемое соперничество в гораздо более
 интересном деле, которое я затеял сегодня утром, не совпало с тем, что
 убедило меня покарать вашу дерзость моим мечом. Поэтому, если у вас
 достаточно духа, чтобы поддерживать персонажа, которого вы принимаете,
 вы не преминете немедленно последовать за носителем в удобное для вас
 место, где вас встретит


“Трепач”.


То ли я был обессилен любовью и благосклонностью Нарциссы, то ли испытывал благоговейный трепет перед
улучшенный станции мой противник, я не знаю, но у меня никогда не было меньше
склонность к борьбе, чем в этот раз. Однако, обнаружив, что существует
необходимость восстановить репутацию моей госпожи, а также для
отстаивания моей собственной чести, я немедленно встал и, торопливо одевшись,
надел свой меч, приказал Стрэпу сопровождать меня и отправился в путь со своим проводником,
всю дорогу проклиная свое невезение за то, что был замечен в моем
возвращайся от моего ангела, ибо именно так я истолковал открытие его светлости.
Когда я оказался в пределах видимости своего соперника, его лакей сказал мне, что у него есть приказ
остановиться; после чего я приказал Стрэпу тоже остановиться, пока я шел
вперед; решив, если возможно, объясниться с моим
противником, прежде чем мы вступим в бой. Не было недостатка и в возможности
, потому что, как только я приблизился, он спросил с суровым выражением лица
, что за дело у меня было в саду мистера Топхолла так рано
утром? “Я не знаю, милорд, - сказал я, - как ответить на вопрос”
, заданный мне с такой властной надменностью. Если ваша светлость соблаговолит
возразить спокойно, у вас не будет причин раскаиваться в своем
снисходительность, иначе я не намекал на какой-либо конфессии.”
“Там нет места для отказа, - отвечал тот, - я видел, как ты выходила с моей
своими глазами”. “Видел ли меня кто-нибудь еще?” - спросил я. “Я не знаю и не интересуюсь”,
сказал он. “Мне не нужны никакие другие доказательства, кроме моих собственных органов чувств”. Приятно
слышать, что подозрение ограничивается его в покое, я старался
успокоить его ревность, владея интригой с номера ожидании: а
у него было слишком много проницательности, чтобы быть так легко введен в заблуждение, и сказала мне
был только один способ убедить его в истинности того, что я якобы,
что означало не что иное, как отказ от всех прав на Нарциссу под присягой и
обещание честью никогда не разговаривать с ней в будущем.
Раздраженный этим предложением, я обнажил свой меч, сказав: “Небеса!
какой титул имеете вы или любой другой человек на земле, чтобы навязывать мне такие условия?”
Он сделал то же самое и, повернувшись ко мне, нахмурив брови, сказал, что я
негодяй и обесчестил Нарциссу. “Он негодяй”, - ответил я.
в порыве ярости, - “который клеймит меня этим обвинением!
Она в тысячу раз целомудреннее матери, которая родила тебя; и
Я отстою ее честь ценой крови моего сердца!” Сказав это, я бросился
на него скорее с рвением, чем с ловкостью, и, пытаясь попасть
в его точку зрения, получил рану в шею, которая удвоила мою ярость.
Он превосходил меня как по темпераменту, так и по мастерству, благодаря чему парировал
мои выпады с большим спокойствием, пока я почти не истощил свой
боевой дух; и, когда он заметил, что я начинаю слабеть, напал на меня
в свою очередь, яростно. Однако, обнаружив, что ему противостоят лучше, чем он ожидал
, он решил пойти в свою гостиную и сблизиться со мной;
соответственно, его шпага вошла в мой жилет сбоку от грудной
кости и, пробежав между рубашкой и кожей, появилась над моим левым
плечом. Я вообразил, что его оружие пробило мне легкие, и,
следовательно, рана была смертельной; поэтому, решив не умирать,
не отомщенный, я схватил его панцирь, который был близко к моей груди, прежде чем он
смог высвободить его острие и, крепко удерживая его левой рукой,
правой укоротил свой собственный меч, намереваясь проткнуть его насквозь.
сердце; но он получил удар в левую руку, который проник вверх
к лопатке. Разочарована этим ожиданием, и боюсь
все-таки, что смерти будет помешать моей мести, я сцепился с ним, и,
будучи гораздо сильнее, бросил его на землю, где я вытягивал его
меч из его руки, и, так велико было мое смятение, что вместо
поворачивая точка на него, нанес три его foreteeth с
рукояти. В то же время, наши слуги, увидев нас упадет, подбежала, чтобы отделить
и помогать нам; но, прежде чем их подход меня на ноги мои, и
обнаружил, что моя смертельная рана была лишь небольшая царапина. В
знание о моей собственной безопасности обезоружило меня от значительной части моего негодования,
и я начал с некоторой озабоченностью расспрашивать о положении моего
противника, который остался на земле, истекая кровью в своей
рот и рука. Я помог лакею поднять его и, перевязав
его рану своим носовым платком, заверил, что она не опасна; я
также вернул ему шпагу и предложил проводить его до дома.
Он поблагодарил меня с видом угрюмого достоинства и, прошептав, что я
скоро получу от него известие, ушел, опираясь на плечо своего слуги
.

Я был удивлен этим обещанием, которое истолковал как угрозу, и
решил, если он когда-нибудь снова вызовет меня на поединок, использовать любое
преимущество, которое фортуна может дать мне перед ним, другим способом. В
пока я имел досуг и обратите внимание на ремень, который, казалось, совсем
stupified с ужасом: я успокоила его, с уверенностью, что у меня было
получила никаких повреждений, и объяснил, в чем суть этого дела, как мы
шел домой. К тому времени, как я добрался до своей квартиры, я обнаружил, что
рана на моей шее затекла, и из нее вытекло много свернувшейся крови.
вниз, на мою рубашку; я снял сюртук и жилет и
расстегнул воротничок, чтобы удобнее было их надевать. Мой друг
не успел заметить, что моя рубашка полностью пропиталась кровью, как, вообразив, что у меня
по меньшей мере двадцать тысяч ран, он воскликнул: “О Иисус!” - и упал
плашмя на пол. Я остановил кровотечение небольшим количеством сухой ворсинки и,
наложив пластырь, очистил себя от запекшейся крови, переоделся и
оделся, пока он лежал без чувств у моих ног, так что, когда он пришел в себя,
и, прекрасно видя меня, он едва мог поверить собственным глазам. Сейчас
когда опасность миновала, я был очень доволен тем, что произошло.
я надеялся, что это скоро станет известно и, следовательно,
не на шутку облагородит мою репутацию в этом месте. Я также горжусь
проявив себя в форму, достойную любви Нарцисса,
который, я был убежден, не будет думать хуже обо мне за то, что я имел
сделано.




ГЛАВА ЛК


Меня навещает Фримен, с которым я появляюсь на публике, и меня ласкают
меня послал за мной лорд Куивервит, от присутствия которого я отказываюсь
брошенный —Нарциссу уводит ее Брат —я намерен преследовать его,
и меня отговаривает мой Друг—ввязываюсь в игру и теряю все свои деньги—отправляюсь
в Лондон—безуспешно пытаюсь попытать счастья за игорным столом
получаю письмо от Нарциссы—обманываю своего портного


Пока я развлекал себя этими размышлениями, новость о
дуэли, переданная по какому-то неизвестному каналу, распространилась по всему
городу. Меня посетил Фримен, который засвидетельствовал свое удивление, найдя
меня; ибо было сказано, что лорд Куивервит умер от ран, и я
он скрылся, чтобы избежать встречи с законом. Я спросил, если
люди догадались о причине ссоры; и, понимая, что это было
приписано возмущению его светлости моим ответом в Длинной Комнате,
подтвердили это предположение, радуясь, что Нарцисса ни о чем не подозревает. Мой
друг, после того, как я заверил его, что мой противник был вне опасности,
пожелал мне радость этого события, чем который, он сказал, что ничего не может быть
более кстати, чтобы поддержать идею он изложил в моем характере
его друзья, среди которых он был очень усердным в своем имени.

Убедившись в этом, я пошел с ним в кофейню,
где меня приветствовало великое множество тех самых людей, которые
избегали меня накануне; и я обнаружил, что все веселятся, слушая
историю французского кавалера Мелинды. Пока я оставался в этом месте.,
Я получил записку от лорда Куивервита, в которой он просил, если я не буду
занят, встретиться со мной в его доме.

Я немедленно отправился туда, и меня провели в комнату, где
Я был принят его светлость в постели. Когда мы остались сами,
он поблагодарил меня в очень приличном выражении за то, что использовал преимущество
судьба дала мне над ним с такой умеренности, и попросили прощения
за любой проступок, на который его могло подтолкнуть негодование. “Я
охотно сделал бы вас своим другом, - сказал он, - но, поскольку для меня это
невозможно избавиться от моей страсти к Нарциссе, я слишком
вполне убежден в ваших чувствах, полагая, что мы когда-нибудь придем к согласию по этому вопросу
. Поэтому я взял на себя смелость послать за вами, чтобы
откровенно признаться, что я не могу не воспротивиться вашему успеху с этой юной
леди; хотя, в то же время, я обещаю умерить свое противодействие,
требования справедливости и чести. Это, однако, я считаю уместным
объявите вам, что у нее нет независимого состояния; и, если вы
даже преуспеете в своих ухаживаниях, вам будет обидно
увидеть, как она доведена до нищеты, если у вас не будет средств для поддержки
она — и я достоверно информирован о вашей неспособности в этом отношении — нет, я признаюсь
, побуждаемый этим соображением, я действительно отправил уведомление
ее брату об успехах, которых, как я подозреваю, вы достигли в ней
привязанность и пожелал, чтобы он принял соответствующие меры предосторожности”.
Встревоженный и раздосадованный этой информацией, я сказал его светлости, что я
не понимала, как он может совместить такое поведение со своей
профессией открытых сделок, и в порыве гнева отшвырнула его.

Когда я шел домой в надежде, как обычно, получить весточку от моей хозяйки через
Мисс Уильямс, я был удивлен, когда мне помахала
носовой платок из окна кареты, запряженной шестеркой, которая проехала мимо меня на полной скорости
и, при дальнейшем наблюдении, я увидел слугу верхом
ехавший за ним верхом, который, как я понял по его ливрее, принадлежал оруженосцу.
Пораженный этим открытием, осознанием своего несчастья
все сразу бросились на мое отражение! Я сразу догадался, что
сигнал был подан дорогой рукой Нарциссы, которая, будучи поспешно уведенной
из-за послания лорда Куивервита своему брату, не имела другого выхода.
способ рассказать о своем горе и умолять меня о помощи. Обезумевший
от этой догадки, я побежал к себе домой, схватил пистолеты и
приказал Стрэпу запрячь почтовых лошадей, с такой бессвязностью речи и
беспорядок в том, что бедный камердинер, напуганный подозрением о новой дуэли
вместо того, чтобы сделать то, что я хотел, немедленно отправился к Фримену,
который, узнав о моем поведении, пришел прямо ко мне домой и
так трогательно заклинал меня рассказать ему о причине моего
беспокойства, что я не смогла удержаться и сказала ему, что мое счастье улетучилось
с Нарциссой, и что я должен вернуть ее или погибнуть. Он олицетворял
безумие такого предприятия и пытался отвлечь меня от
этого с большой силой дружбы и разума. Но все его доводы
были бы безрезультатны, если бы он не напомнил мне о той
зависимости, которую я должен иметь от любви Нарциссы и привязанности
о своей служанке, которая не могла не найти возможности разрекламировать
меня об их положении; и в то же время продемонстрировала ущерб, нанесенный мне.
репутация очаровашки должна пострадать от моего поспешного отступления. Я был
убежден и спокоен этими соображениями: я появился на публике
с невозмутимым видом, был хорошо принят лучшей компанией в
городе, и, поскольку мое несчастье разнеслось по воздуху, выразил соответствующие соболезнования: в то время как я испытал
удовлетворение от того, что увидел Мелинду, настолько всеми отвергнутую, что
она была рада вернуться в Лондон, чтобы избежать насмешек и
осуждение дам в Бате. Но, хотя надежда получить весточку от
возлюбленного моей души на некоторое время поддержала мой дух, я начал испытывать
сильную тревогу, когда по прошествии нескольких недель обнаружил, что мои ожидания
не оправдались. Короче говоря, меланхолия и уныние овладели
моей душой; и, сетуя на то, что провидение, действуя по отношению ко мне как
мачеха, удержало меня от осуществления моих желаний, я
полный решимости в порыве отчаяния рискнуть всем, что у меня было, за игорным столом,
с целью приобрести состояние, достаточное для того, чтобы стать независимым
на всю жизнь; или ввергнуть себя в такое состояние страдания, которое бы
эффективно разрушило все честолюбивые надежды, которые сейчас терзали мое воображение
.

Движимый этим роковым решением, я вступил в игру и, после некоторых
поворотов судьбы, через три дня обнаружил, что стою
тысячу фунтов; но я не собирался останавливаться на достигнутом, ради чего
потому что я держал Стрэпа в неведении о своем успехе и продолжал свою карьеру
пока меня не сократили до пяти гиней, на которые я бы тоже рискнул,
если бы мне не было стыдно упасть со ставки в двести фунтов до такой
ничтожной суммы.

Приведя таким образом в исполнение свой план, я отправился домой, пораженный тем, что почувствовал себя так легко.
и сообщил моему другу Стрэпу о моем несчастье с таким
спокойствие, с которым он, вообразив, что я пошутил, притворился, что принял новость
с большой невозмутимостью. Но и он, и я очень скоро обнаружили, что ошибались.
очень скоро. Я неверно истолковал собственную глупость как преднамеренную
покорность судьбе, и у него были основания поверить мне всерьез, когда он увидел меня
на следующее утро, взволнованный самым сильным отчаянием, которое он
старался облегчить боль всем утешением, на какое был способен.

Однако в один из моих просветленных периодов я попросил его занять место в
почтовой карете до Лондона; а тем временем оплатил свои долги в
Бате, которые составили всего тридцать шиллингов. Не попрощавшись с
моими друзьями, я сел на корабль, Стрэпу посчастливилось найти обратную
лошадь, и прибыл в город, не встретив по дороге ничего примечательного
. Пока мы пересекали Бэгшот-Хит, мной овладело нечто вроде
желания вернуть свое состояние, обложив пассажиров контрибуцией
в каком-нибудь подобном месте. Мои мысли были настолько сосредоточены на
на этот раз, что я должна была переварена преступления грабежа, чтобы
праведно было я согласованные мой план, и рискнул своей жизни в
казни, если бы я не был сдерживаться размышляя о подлости, что
посещает обнаружения.

Квартира, в которой я раньше жил, была незанята, я вступил во владение
ею и на следующий день отправился на поиски Бантера, который принял меня с распростертыми объятиями
в ожидании, что его залог будет расторгнут по его желанию: но
когда он понял, что произошло, выражение его лица изменилось.
внезапно он рассказал мне об этом с сухостью неудовольствия, свойственной
себе, что, окажись он на моем месте, он бы выкинул это из Фортуны
мощность сыграть его таким еще один трюк, и наказать его собственного
нескромность сразу. Когда я попросил его объяснить, что он имеет в виду, он
указал на свою шею, поднялся на цыпочки и собрался уходить
без дальнейших церемоний, когда я напомнил ему о своей бедности,
и потребовал пять гиней, которые я ему раньше одолжил. “ Пять гиней?
- воскликнул он. - Боже мой! если бы вы действовали с обычной осмотрительностью, у вас могло бы быть
к этому времени в кармане было двадцать тысяч. Я рассчитывал на пять
сто долларов от вас, столько, сколько если бы у меня были на это банкноты в банке; и
по всем правилам справедливости вы должны мне эту сумму.”Я был
не был ни доволен, ни убежден этим расчетом и настаивал на моем праве
с таким решительным упорством, что был вынужден изменить свое
тонну, и унять мой шум, заверив меня, что он не был хозяином
пяти шиллингов. Общество, попавшее в беду, обычно способствует добру
взаимопонимание между людьми; из серого я превратился в
клиента и спросил его совета о возмещении своих убытков. Он посоветовал
я снова прибегаю к игорному столу, в котором я так преуспел
задолго до этого, и создаю себе состояние, продав свои часы. Я
последовал его указаниям и, снабдив его несколькими
монетами, отправился в то место, где проиграл все до последнего шиллинга.

Затем я вернулся к себе домой, полный отчаянной решимости, и,
поставив Стрэпа в известность о своей участи, приказал ему немедленно заложить мой меч
, чтобы я мог предпринять еще одну попытку. Это
любящее создание не успело понять моих намерений, как, охваченное
невыносимой печалью при мысли о моих страданиях, оно разразилось
прослезился и спросил, что я предлагаю делать после того, как небольшая сумма, которую он смог собрать
на меч, будет потрачена. “Что касается меня, - сказал он, - то я
совершенно спокоен; ибо, пока Бог хранит мне здоровье и эти десять
пальцев, я могу зарабатывать на безбедное существование где угодно; но что должно
что станете с вами, у кого меньше смирения, чтобы опускаться, и больше аппетитов, которые нужно удовлетворять?
” Тут я прервал его, сказав с мрачным видом, что мне
никогда не понадобился бы источник, пока у меня был заряженный пистолет.
Ошеломленный ужасом от этой ужасной инсинуации, он стоял молча некоторое время.
некоторое время, а затем разразился: “Бог по своей бесконечной милости дарует тебе силу
противостоять этому искушению дьявола! Подумай о своей бессмертной
душе — в могиле нет покаяния! Господи! что мы вообще должны были
дойти до этого! Разве нам не предписано покориться воле
Небес?—где твое терпение?—Durum patientia frango—ты всего лишь
молодой человек—тебя может ждать много хорошего—accidit in
puncto quo non speratur in anno—помни своего дядю, мистера Боулинга;
возможно, сейчас он находится в своем путешествии домой, радуя себя
надеется увидеть вас и освободить; нет, быть может, он уже прибыл.
корабль ожидался примерно в это время. Луч надежды озарил
мою душу при этом предложении; я поблагодарил моего друга за это
своевременное воспоминание и, пообещав не принимать никаких
решений до его возвращения, отправил его в Уоппинг за разведданными.

В его отсутствие меня посетил Бантер, который, узнав о моем невезении
в игре, сказал мне, что фортуне, вероятно, однажды надоест
преследовать меня. “ А пока, - сказал он, - вот вам письмо,
которое я только что получил вложенным в одно из них от Фримена”. Я схватил его
с нетерпением и, зная, что надпись сделана рукой Нарциссы
, с волнением поцеловал его и, открыв, прочел:

“С большим трудом я утаил от наблюдения
тех шпионов, которые приставлены ко мне, эту возможность рассказать вам,
что меня внезапно увез из Бата мой брат, который был
проинформирован о нашей переписке лордом Куивервитом, которого, как я с тех пор понимаю
, вы ранили на дуэли из-за меня. Поскольку я полностью
убежден, ваша честь, и любовь, надеюсь, я никогда не слышал такого
отчаялись доказательств либо на будущее. За мной так строго наблюдают
что ты не сможешь увидеть меня, пока у моего брата не рассеются подозрения
или Небеса не устроят какое-нибудь другое непредвиденное событие
в нашу пользу. В то же время, вы можете рассчитывать на постоянство и
любовь


“Собственные
“Нарцисса.


 “П. С. мисс Уильямс, который заключенный, хочет быть
 запомнятся вам. Мы оба в добром здравии, и нам больно только за тебя
 тем более, что для тебя будет практически невозможно передать какие-либо
 послание или грамота к месту нашего заключения; по этой причине
 молю воздержаться от попытки, которая из-за выкидыша может продлить
 наше заточение.


“Н—.”


Такого рода письмо дало мне большое утешение: я об этом
Стеб, и, в то же время, ему показали ее фотографию: он одобрил
ее красоту и хорошее чувство, и не мог не иметь то, что пренебрегаю
Мисс снэппер было простительно, когда такое прекрасное существо поглощало мое
внимание.

Я начал примиряться со своей участью и вообразил, что, если бы я мог
придумать средства к существованию до приезда моего дяди, на случай, если он
если бы я еще не был дома, он позволил бы мне сделать что-нибудь действенное
во имя моей любви и удачи; Поэтому я проконсультировался с Бантером по поводу а
настоящего запаса, который, как только понял, что у меня есть кредит, с
портной, после чего посоветовал мне снять два или три костюма из богатой одежды
и обменять их на наличные, продав за полцены
коммивояжеру на Монмут-стрит. Я был поражен этим предложением, которое, как мне показалось,
слегка отдавало мошенничеством; он сделал его приемлемым,
заметив, что через несколько месяцев я, возможно, буду в состоянии сделать
всеобщее правосудие; и, тем временем, я был оправдан честностью
моих намерений. Я позволил убедить себя его залпу,
который убедил меня в необходимости, а не в моем суждении; и когда я
обнаружил, что нет никаких сообщений о корабле, на котором сел мой дядя,
на самом деле воплотила план в жизнь и заработала на нем двадцать пять гиней
заплатив ему за совет старой пятеркой.




ГЛАВА LXI


Меня арестовывают — везут в Маршалси—нахожу в тюрьме моего старого знакомого бо
Джексона — он рассказывает мне о своих приключениях —прибывает Стрэп, и
с трудом утешаюсь—Джексон знакомит меня с Поэтом—Я восхищаюсь
его разговорчивостью и способностями—глубоко тронут моим
Несчастьем—Стрэп нанимается подмастерьем парикмахера


Но этот способ был в несколько недель с последующим следствие, которое я сделал
не предугадать. Игрок, купивший один из костюмов, которые были выставлены на продажу
, однажды вечером появился в нем на сцене, в то время как мой портной
, к сожалению, случайно присутствовал. Он сразу понял это и,
подробно расспросив об этом деле, раскрыл всю мою уловку:
после чего он пришел ко мне домой и сказал, что он очень
сильно расстроенный из-за нехватки денег, предъявил свой счет, который составил
пятьдесят фунтов. Удивленный таким неожиданным обращением, я притворился, что
обращаюсь с ним бесцеремонно, произнес несколько клятв, спросил, не сомневается ли он в моей чести,
и сказав ему, что в будущем мне следует позаботиться о том, с кем я имею дело,
попросил его прийти снова через три дня. Он пунктуально подчинился мне, потребовал
свои деньги и, позабавившись голыми обещаниями, арестовал меня
в тот же день на улице. Я не был сильно потрясен этим приключением,
которое, действительно, положило конец состоянию ужасного ожидания: но я
отказался перейти на обтирания-дом, где я слышал, не было ничего, кроме
самое грубое введение: и, тренера называют, был произведен в
Маршалси, участие судебного пристава-исполнителя и его последователями, которые были очень
сильно разочарован и огорчен моим разрешением.

Сторож, догадавшись по моему виду, что у меня в кармане есть деньги,
встретил меня повторением латинского слова depone и дал мне понять
чтобы понять, что я должен заплатить за квартиру заранее, я должен
выбери, в чем поселиться. Я пожелал ознакомиться с его удобствами и нанял
маленькие ничтожные опочивальня под коронку в неделю, что, в любом другом месте,
не позволил бы половину денег. Вступив во владение этим
унылым жилищем, я послал за Стрэпом, и мои мысли были заняты тем, что
подбирал что-нибудь утешительное для этого верного оруженосца, когда кто-нибудь
постучали в мою дверь, которую я не успел открыть, как вошел молодой парень
в очень поношенной одежде и удивительно грязном белье. Низко поклонившись
, он назвал меня по имени и спросил, не забыл ли я его. Его голос
помог мне вспомнить его личность, в котором я вскоре узнал своего
старый знакомый, Джексон, о котором упоминается в первой части
моих мемуаров. Я поздоровался с ним приветливо, выразил свое удовлетворение в связи с
найти его живым, и соболезновали ему в его нынешнем положении, которое,
однако, похоже, не сильно влияет на него, ибо он очень смеялся от души
по случаю нашей встречи так неожиданно в этом месте. Наши
взаимные комплименты закончились, я поинтересовался его любовью с леди фортуны
, которая, казалось, была так близка к счастливому завершению, когда я
удовольствие видеть его последним: и, после неумеренного приступа
смех, он дал мне понять, что он был безжалостно бит
это дело. “Вы должны знать, ” сказал он, “ что через несколько дней после нашего
приключения с барышней и ее сучками я нашел способ жениться на
ту самую синюю леди, о которой вы говорите, и провел с ней ночь в ее доме
к ее большому удовольствию, ранним утром, после
немало хныкая и рыдая, она призналась, что далека от того, чтобы быть
наследницей огромного состояния, она была не кем иным, как обычной женщиной из
город, который заманил меня в супружество, чтобы насладиться
привилегия кувертной женщины; и что, если я не совершу побег
немедленно, я буду арестован за долг по ее контракту
судебными приставами, нанятыми и проинструктированными для этой цели. Пораженный этим
намеком, я поднялся в мгновение ока и, попрощавшись со своей супругой с
несколькими сердечными проклятиями, благополучно добрался до границы двора, где я
держался уютно, пока меня не назначили помощником хирурга на военном корабле в
Портсмут; в это место я отправился в воскресенье, поднялся на борт своего корабля
на котором я доплыл до Проливов, где мне посчастливилось
быть хирургом шлюп, который вернулся спустя несколько месяцев после, и был
вышел из строя: после чего, я приехал в Лондон, представляя себе
забыли, и освободившись от моей жены и ее кредиторов, но не
в городе неделю, прежде чем меня арестовали за долги ее размере
двадцать фунтов, и принес в это место, где у меня были устранены
очередная акция с того времени. Однако, вы знаете мой характер, я
пренебрегаю заботой и беспокойством; и, находясь в списке на половинное жалованье, переключаюсь на
жить здесь сносно легко ”. Я поздравил его с его философией, и,
вспомнив, что я был у него в долгу, вернул деньги, которые он ранее одолжил мне.
что, я полагаю, было далеко не несвоевременным. Затем я поинтересовался
об экономии заведения, которую он, к моему удовлетворению, объяснил;
и, после того как мы договорились поужинать вместе, он как раз собирался
отдать распоряжения на ужин, когда прибыл Стрэп.

Никогда в жизни я не видел, чтобы печаль выражалась столь экстравагантно ни на чьем лице
, как на лице моего честного друга, которое действительно было
особенно приспособлено природой к подобным впечатлениям. Когда мы остались одни
, я рассказала ему о своем несчастье и попыталась
утешьте его теми же аргументами, которые он ранее приводил мне, к тому же
представьте, что у меня был неплохой шанс вскоре получить замену от
Мистера Боулинга. Но его горе было невыразимым: он, казалось, уделял внимание мне,
не слушая, и молча заламывал руки; так что я был в состоянии
заразиться его поведением, когда Джексон вернулся,
и, заметив почтение, которое я оказывал Стрэпу, хотя и по привычке лакея
, раздавал его крохи комфорта с таким весельем, веселостью и
безразлично, что черты огорченного сквайра расслабились от
степени; он снова обрел дар речи и начал понемногу приходить в себя.
примирился с этим прискорбным событием. Мы вместе поужинали вареной говядиной
и зеленью, привезенной из кулинарной лавки по соседству, и,
хотя это блюдо было подано в манере, мало соответствующей
в той сфере жизни, в которой я жил в последнее время, я сделал добродетель из
необходимости, ел с хорошим аппетитом и угощал своих друзей бутылкой
вина, которое имело желаемый эффект усиления хорошего настроения моих друзей.
мой товарищ по заключению и поднял настроение Стрэпу, который теперь
бесцеремонно рассказывал о моем несчастье.

После ужина Джексон оставил нас заниматься нашими личными делами; тогда я попросил моего
друга упаковать все наши вещи и перевезти их в какое-нибудь дешевое жилье
он должен выбрать для себя сам в районе Маршалси,
после того, как он разрядил свое жилье, для чего я дал ему
деньги. Я также посоветовал ему сохранить в секрете мое несчастье.
и сказать моему домовладельцу или любому другому, кто справится обо мне, что
Я уехал в деревню на несколько недель: в то же время я наложил на него строгий запрет
навещать Бантера каждые два дня, в
на случай, если он получит какое-либо письмо для меня от Нарциссы по каналу
Фримена; и непременно оставить для себя направление по моему
квартира дяди в Уоппинге, где меня можно было бы найти, когда прибудет мой родственник
.

Когда он отправился выполнять эти приказы (которые, кстати, были
пунктуально выполнены в ту же ночь), я обнаружил, что настолько мало
приспособился к своему положению, что испугался размышлений и искал убежища
оттуда в компании кавалера, который, пообещав угостить меня
лекцией о вкусах, повел меня на общую сторону, где я увидела
множество голых жалких негодяев, собравшихся вместе. Мы не были
здесь много минут, когда появилась фигура, закутанная в грязный ковер, связана
о чресл его с двумя частями список, различных цветов, завязывается
вместе; с черной густой бородой, а голова покрыта огромным
масса коричневый парик, который, кажется, был в восторге от короны
некоторых пугало. Это видение, вошедшее с большой торжественностью,
отвесило глубокий поклон аудитории, которая выразила свое одобрение
общим ответом “Здравствуйте, доктор!” Затем он повернулся к нам,
и почтил Джексона особым приветствием, после чего мой
друг официальным образом представил его мне по имени мистер
Мелопойн. Эта церемония закончится, он выдвинул на середину
прихожане, которые столпились вокруг него, и подшивать в три раза, к моему
полнейшему удивлению, произносится с большой значимости голоса и
жест, очень элегантные и оригинальные рассуждения на разнице
между гением и вкусом, иллюстрируя свои утверждения с помощью apt
цитаты из лучших авторов, древних, а также современные. Когда он
закончив свою речь, длившуюся целый час, он снова поклонился
зрителям; ни один из которых (как мне сообщили) не понял даже
предложения из того, что он произнес. Однако они выражали свое
восхищение и почтение добровольными пожертвованиями, о которых Джексон рассказал
мне, одна неделя за другой, они составляли восемнадцать пенсов. Это умеренное
жалованье вместе с небольшими подарками, которые он получал за то, что улаживал
разногласия и решал причины среди заключенных, просто позволило
ему дышать и ходить в гротескной фигуре, которую я описал.
Я понял также, что он был превосходным поэтом и написал
трагедии, которое было разрешено все, кто видел это
производительность огромная заслуга: то, что его обучение было бесконечным, его нравственность
безупречный, и его скромность непобедимы. Такой персонаж не мог не привлечь моего внимания.
Я с нетерпением желал познакомиться с ним.
и пожелал, чтобы Джексон пригласил его провести вечер в
моей квартире. Моя просьба была удовлетворена; он удостоил нас своим обществом,
и, в ходе нашей беседы заметив, что у меня сильное
увлеченный художественной литературой, он так хорошо проявил себя в этой области
, что я выразил горячее желание увидеть его постановки.
И в этом пункте он удовлетворил мою склонность; он пообещал принести свою
трагедию в мою комнату на следующий день, а тем временем развлек меня
несколькими отдельными пьесами, которые дали мне очень выгодное представление о его
поэтический талант. Среди прочего, мне особенно понравились
несколько элегий в подражание Тибуллу; одну из них я прошу разрешения
представить читателю как образец его сложения и способностей:—

 Где теперь все мои лестные мечты о радости?
Монимия, дай моей душе ее привычный покой;—
 С тех пор, как твоя красота впервые привлекла мой блуждающий взор,
гложущие сердце заботы разъедают мою задумчивую грудь!

 Пусть счастливые влюбленные летят туда, куда зовут удовольствия,
Праздничными песнями скрасьте мимолетный час,
 Проведите красавицу по лабиринтам бала,
Или прижмите ее распутницу в розовой беседке любви:

 Что касается меня, то я больше не буду пробовать пурпурный медовуху,
Там, где звучит пастушья свирель и танцуют девственницы,
 Или бродить в ароматной тени вудбайна,
Чтобы услышать, как звучит музыка рощи.

 Я поищу какую-нибудь уединенную церковь или унылый зал,
Где фантазия окрашивает мерцающий конус в синий цвет,
 Где на увитой плющом стене гниют капли влаги,
И призраки в покрывалах пьют полуночную росу,

 Там, объятый безнадежной тоской и отчаянием,
Некоторое время в тишине я решаю свою судьбу:
 Затем, с долгим прощанием с любовью и заботой,
В родственный прах предаются мои усталые конечности.

 Прольешь ли ты, Монимия, слезу милосердия
На холодной могиле, где покоятся все мои печали?
 Посыпь весенними цветами, искренне поаплодируй моей любви.,
И прикажешь дерну спокойно лежать на моей груди?


Мне было чудесно с этой жалкой жалобой, в которой, казалось,
так же рассчитывается для моего собственного разочарования в любви, что я не мог
помогите крепления идея Нарцисса имя Monimia, и
формирование такой меланхолии предвещает моей страстью, что я не мог
восстановить спокойствие: и был рад прибегнуть к помощи бутылки,
который подготовил меня к глубоким сном, что не мог иначе
понравилось. Вызвали ли эти впечатления череду
других меланхолических размышлений, или моя сила духа была исчерпана в
усилие, которое я предпринял против уныния в первый день моего заключения
я не могу определить; но я проснулся в ужасе и обнаружил, что
мое воображение преследуют такие мрачные видения, что я был готов
отчаиваться: и я полагаю, читатель согласится, что у меня не было особых причин для того, чтобы
поздравлять себя, когда я обдумывал свое положение. Я был прерван
посреди этих мрачных предчувствий прибытием Стрэпа, который
немало способствовал восстановлению моего спокойствия, посредством
сообщив мне, что он нанялся подмастерьем парикмахера; по
значит, он смог бы не только, чтобы спасти меня значительная
счет, но даже сделать Shift, чтобы положить что-то для моего существования,
после того, как мои деньги должны быть потрачены, в случае не должен быть освобожден
перед.




ГЛАВА LXII


Я прочел трагедию Мелопойна и составил себе обширное мнение о его Гениальности — он
рассказывает о своих приключениях


Пока мы вместе завтракали, я познакомил его с
характером и состоянием поэта, который в это время пришел со своей пьесой
и, вообразив, что мы заняты делом, не мог быть уверен, что это не так.
уговорил сесть; но, оставив свое представление, ушел. Мой
нежное сердце подруги растаяло при виде джентльмена и
Кристиан (ибо он испытывал большое почтение к обоим этим эпитетам) в
такой нищете; и с большой радостью согласился на мое предложение
одеть его нашими излишками; задача, с которой он
зарядил себя и немедленно отправился выполнять это.

Он ушел не раньше, чем я закрыл дверь, и сел на
трагедия, которую я дочитал до конца с огромным удовольствием, не мало
поражаюсь поведения руководителей, которые отвергли его. Басня, на мой взгляд
, была хорошо подобрана и естественно проведена, инциденты
интересный, персонажи красиво контрастированы, ярко выражены,
и хорошо поддержаны; дикция поэтична, энергична и правильна;
единство драмы соблюдено с самой скрупулезной точностью;
открытие постепенное и увлекательное, перипетии удивительные, а катастрофа
поражающая. Короче говоря, я судил об этом по законам Аристотеля
и Горация и не мог найти в этом ничего исключительного, кроме немного чрезмерного
приукрашивания в некоторых местах, которое он снял с моего возражения.
удовлетворение, цитируя "Поэтику" Аристотеля, означающую, что
наименее интересные части стихотворения должны быть возвышенными и достойными.
очарование и энергия дикции.

Я преклонялся перед его гением и был охвачен жгучим любопытством узнать
о конкретных событиях, связанных с состоянием, столь недостойным его заслуг. В этот момент
вернулся Стрэп со свертком одежды, который я отправил вместе с моими
поздравлениями мистеру Мелопойну в качестве небольшого знака моего уважения и пожелал
составить ему компанию за ужином. Он принял мой подарок и
приглашение и менее чем через полчаса появился в
приличном платье, которое очень выгодно изменило его фигуру. Я
воспринимается его лице, что сердце его было с благодарностью, и
стремится предотвратить его благодарности, попросив прощения за
свободы я принял; он ничего не ответил, но, с аспектом полный
восхищение и уважение, поклон до земли, в то время как слезы брызнули из
его глаза. Пораженный этими симптомами незамысловатого ума, я сменил тему разговора
и похвалил его за игру, которая, как я
заверил его, доставила мне бесконечное удовольствие. Мое одобрение сделало его
счастливым. Когда подали ужин и прибыл Джексон, я попросил их
разрешение на ремень, чтобы сидеть за столом вместе с нами, после того, как ранее
им, что он был человеком, с которым я был очень обязан; они были
достаточно любезен, чтобы предоставить поддержку, и мы ели вместе с большим
гармонии и удовлетворенности.

Когда наша трапеза закончилась, я выразил свое удивление по поводу того, что мистер
Мелопойн встретился с from the world: и выразил желание услышать
как к нему относились менеджеры театров, которым я рассказал
как Джексон понял, он безуспешно предлагал свою трагедию.
“В происшествиях моей жизни так мало интересного”, - сказал он,
“я уверен, что рассказ не вознаградит вас за внимание; но,
поскольку вы обнаруживаете склонность познакомиться с ними, я слишком хорошо понимаю свой долг
разочаровать ваше желание.

“Мой отец, который был викарием в деревне, будучи из-за стесненности
своих обстоятельств не в состоянии содержать меня в университете, взял
заботу о моем образовании на себя и трудился с такой
усердие и озабоченность в этом предприятии, что у меня было мало причин для сожаления
отсутствие публичного участияРС. Существо изо всех сил, чтобы свериться со
естественный уклон, он открыл во мне рано склонность к поэзии;
после чего он порекомендовал мне познакомиться с тобой поближе с
классика, в выращивании которой он помог мне с отцовской
ревность и незаурядной эрудиции. Когда он думал, что мне достаточно знакомы
с древних, он направлял мои исследования в лучших современных авторов,
Французском и итальянском языках, а также английском, и возложил конкретное предписание
на мне заставить себя овладеть своим родным языком.

“Примерно в возрасте восемнадцати лет у меня появилось честолюбивое намерение взяться за работу в
некоторые последствия; и, с одобрения моего отца, на самом деле спланировал
трагедию, которую вы читали; но, прежде чем я закончил четыре акта, этот
снисходительный родитель умер и оставил мою мать и меня в очень бедственном положении.
обстоятельства. Близкий родственник, сочувствуя нашему горю, принял нас
в свою семью, где я довел свою басню до конца; и вскоре
после этого периода моя мать ушла из этой жизни. Когда моя печаль по поводу этого
печального события улеглась, я сказал своему родственнику, который был фермером,
что, выполнив свой последний долг перед родителями, я больше не привязан к
задержать меня в стране, и поэтому было решено отправиться в
Лондон, и предложить свою пьесу на сцену, где я не сомневался в
приобретении значительной доли славы, а также состояния; в этом случае я
не должен забывать о своих друзьях и благодетелях. Мой кузен был
в восторге от перспективы моего счастья и охотно внес свой вклад
в расходы по снаряжению меня для моей экспедиции.

Соответственно, я занял место в повозке и прибыл в город, где
нанял квартиру на чердаке, желая жить как можно скромнее.
возможно, до тех пор, пока я не узнаю, чего мне ожидать от менеджера,
которому я намеревался предложить свою игру. Ибо, хотя я считал себя
абсолютно уверенным в хорошем приеме, воображая, что патентообладатель будет
так же, как и я, стремиться получить представление о моей продукции, я не знал
независимо от того, может ли он быть заранее привлечен в пользу другого автора,
обстоятельство, которое, безусловно, замедлило бы мой успех. По этому поводу
Я также решил рассмотреть свое заявление как можно быстрее и
даже встретиться с одним из менеджеров на следующий день. Для этого
с этой целью я спросил своего домовладельца, не знает ли он, где живет один из них или оба
: и он, заинтересовавшись моим бизнесом, и в то же время
оказавшись очень честным и дружелюбным человеком (продавцом сальных свечей), я познакомил
его со своим замыслом, на что он сказал мне, что я пошел по
неправильный подход к работе; что я не найду такого легкого доступа к менеджеру
, как я себе представлял; и что, если я выполню свою работу без надлежащей
рекомендации, это будет один к тысяче, если вообще когда-нибудь будет принято решение.
возражал. “Прими мой совет, ” сказал он, - и твое дело сделано. Один из
патентообладатели, как и я, являются добрыми католиками и пользуются услугами того же отца, который
исповедует меня. Я познакомлю вас с этим добрым священником, который
превосходный ученый, и если он одобрит вашу пьесу, его
рекомендация окажет большое влияние на решение мистера Плейпла поставить
ее на сцене ”. Я приветствовал его целесообразным, и был введен в состав
монах, который, внимательно рассмотрев трагедии, был доволен, чтобы показать его
апробация, и приветствовал меня, в частности, избежав всех
размышления религии. Он пообещал использовать все свое влияние на
его сын эластичной в моем имени, и сам сообщить в тот же день в
в какое время это было для меня, чтобы надеяться на его часть. Он был
пунктуальность в выполнении своей помолвке, а на следующее утро дал мне
понимаю, что он упомянул мое дело менеджер, и что я
ему больше нечего делать, чем идти к нему в дом в любое время в
утро, и использовать его имя, на который мне надо найти немедленно
прием. Я последовал его совету, спрятал свое выступление за пазуху и,
получив указания, немедленно отправился в дом мистера
Податливый, и постучал в дверь с калиткой посередине,
перед которой была железная решетка. Через это слуга, некоторое время рассматривавший меня
, потребовал, чтобы я объяснил, по какому делу. Я сказал ему, что у меня дело
к мистеру Гибкому и что я пришел от мистера О'Варниша. Он еще раз осмотрел меня
затем ушел, вернулся через несколько минут и
сказал, что его хозяин занят и его нельзя увидеть. Хотя я был
немного огорчен своим разочарованием, я был убежден, что мой
прием был вызван незнанием мистером Гибким моего поручения: и что я
чтобы больше не столкнуться с препятствиями подобного рода, я пожелал, чтобы в следующий раз меня представил мистер
О'Варниш. Он выполнил мою
запрос и получает непосредственный доступ к менеджеру, который получил
меня необыкновенно любезно и обещал прочитать мою пьесу с
первый удобство. Договорившись с ним о встрече, я позвонил снова через
две недели, но его уже не было: Я вернулся через неделю, и оказалось, что
бедный джентльмен был очень болен: я повторил свой визит через две недели
после этого, и он заверил меня, что был очень утомлен
дело в том, что он еще не смог дочитать ее до конца, но он
воспользуется первой же возможностью: и, тем временем, заметил, что
то, что он еще не видел из нее, было очень занимательным. Я утешал себя
этим заявлением еще несколько недель, в конце которых я
снова появился перед его калиткой, был впущен и обнаружил, что он лежит в постели
с подагрой. Как только я вошел в его комнату, он, посмотрев на меня
томным взглядом, сказал: “Мистер Мелопойн, я искренне сожалею о
несчастном случае, который произошел во время моей болезни. Вы должны знать, что мой
старший мальчик, найдя вашу рукопись на столе в столовой,
где я обычно ее читал, отнес ее на кухню и оставил там.
там нерадивая повариха, приняв их за макулатуру,
потратила всего несколько листиков на певчих кур на вертеле. Но я
надеюсь, что несчастье не непоправимо, поскольку, без сомнения, у вас есть
несколько копий”.

“Я заявляю вам, мой добрый друг, мистер Рэндом, я был крайне потрясен
этой информацией; но добродушный джентльмен, казалось, был так
сильно тронутый моим несчастьем, я подавил свое беспокойство и
сказал ему, что, хотя я не имел еще одну копию, я должен быть в состоянии
восстановить потери, написав еще из моей памяти, который был очень
живучий. Вы не можете себе представить, как обрадовался мистер Плэпл этим словам
заверениям; он умолял меня приступить к делу немедленно и тщательно
обдумать и припомнить все обстоятельства, прежде чем я сделаю вид, что совершаю
это на бумаге, что это может быть та же пьеса, которую он читал ранее
. Воодушевленный этим судебным запретом, который ясно продемонстрировал, насколько
сильно он интересовался этим делом, я поручил своей памяти и
трудолюбие, и за три недели создал точный образ первого,
который был передан ему моим хорошим другом отцом О'Варнишем, который рассказал
на следующий день я сказал, что мистер Гибкий поверхностно пересмотрит его, чтобы
оценить его сходство с другим, а затем даст свой окончательный ответ.
На этот экзамен я выделил неделю: и, в полной уверенности, что
увидев, что он скоро подействует, потребовал аудиенции менеджера,
когда этот срок истек. Но, увы! сезон пролетел незаметно
. Он убедил меня, что если бы моя пьеса была поставлена в
в то время это была репетиция, она не могла быть готова к исполнению
до конца марта, когда начались благотворительные вечера; следовательно,
это подорвало бы интерес актеров, которым это было нужно.
не мое дело обижать.

Я был вынужден согласиться с этими причинами, которые, безусловно, были
чрезвычайно справедливыми; и отложить свое выступление на следующий сезон, когда
он надеялся, что мне не так не повезет. Хотя это было тяжелым
разочарованием для меня, который к тому времени начал нуждаться как в деньгах, так и в
предметах первой необходимости; исходя из моих ожиданий от театра,
пустился в некоторые экстравагантные поступки, на которые сумма, которую я привез в город
, была уже почти израсходована. В самом деле, мне должно быть стыдно за это
обстоятельства моего поведения; ибо моих финансов было достаточно, при хорошей
экономии, чтобы безбедно содержать меня целый год. Вы
возможно, удивишься, если я скажу вам, что через шесть месяцев я израсходовала не
фартингом меньше десяти гиней, но, когда один считает соблазнов
на что молодой человек подвергается в этом большом городе, особенно если он будет
пристрастие к удовольствию, как и я, чудо исчезнет, или, по крайней мере
стихать. Ни было причиной моего беспокойства общества к своей собственной ситуации
полностью: у меня было написано учетную запись Мой хороший прием, чтобы мой родственник
фермер, и просили его, чтобы зависеть от меня за эти деньги он должен был
любезно разместили меня примерно с конца февраля, которые обещают мне
теперь оказался не в состоянии выполнить. Однако не было другого выхода, кроме как
терпение: я обратился к моему домовладельцу, который был очень добродушным человеком,
искренне признался в моем горе и попросил его совета составить несколько
спланируйте мое пропитание; он с готовностью пообещал посоветоваться со своим духовником
по этому поводу, и, тем временем, сказал мне, что я могу остановиться у него
и столоваться до тех пор, пока судьба не предоставит мне возможность возместить ущерб
.

Мистер О'Варниш, узнав о моей необходимости, предложил представить меня
автору еженедельной газеты, который, как он не сомневался, возьмет меня на работу
таким образом, при условии, что он сочтет меня должным образом подготовленным; но, после
запроса, я понял, что этот журнал был рассчитан на разжигание
разногласий в содружестве, и поэтому я хотел бы, чтобы меня освободили
от участия в нем. Затем он предложил мне написать что-нибудь на
поэтический способ, которым я мог бы поделиться с книготорговцем за кругленькую сумму
наличных денег и, возможно, утвердить свой собственный характер в придачу
. Это событие было безошибочно приобретать друзей, и моя трагедия
появится следующий сезон в самом выгодном свете, будучи поддерживает обе
интерес и репутацию. Я был очарован этой перспективой, и
услышав, каких друзей приобрел мистер Поуп своими пасторалями, приступил к работе.
произведение такого рода, и менее чем за шесть недель сочинил столько же
эклоги, которые я немедленно предложил известному книготорговцу, который
попросил меня оставить их для его ознакомления, и он даст ответ
через два дня. По прошествии этого времени я пошел к нему, когда он вернулся.
стихи, сказав мне, что они не соответствуют его целям, и подсластил
свой отказ, сказав, что в них есть несколько хороших умных строк. Не
поникшим взглядом на это отпор, который, как я узнал от мистера О''Varnish,
по мнению другого автора, которому этот продавец всегда
консультации по этим поводам, я обратилась к другому лицу того же
профессии, которые рассказали, город поднадоевшим с пасторали, и посоветовал
я, если бы я намеревался воспользоваться своими талантами, написать что-нибудь сатирическое
или сочное, такое как "Дырка в пуговице", "Шоки и Таунер", "Дырявый"
Сосуд и т.д., И все же это был мужчина в годах, который носил парик преподобного.
парик выглядел как сенатор и регулярно ходил в церковь. Как бы то ни было
как бы то ни было, я пренебрег возможностью проституировать свое перо предложенным способом и
отнес свои работы третьему, который заверил меня, что поэзия - это совершенно
прочь с дороги; и спросил меня, не раздобыл ли я когда-нибудь кусочек тайной истории
, помещенный в серию писем или в том приключений,
такие, как "Робинзон Крузо" и "Полковник Джек", или сборник
Головоломок, которыми можно развлечь плантации. Будучи совершенно
необеспеченным для этого дилера, я обратился к другому с таким же небольшим
успехом; и я искренне верю, что был отвергнут всей торговлей.

Впоследствии меня убедили предложить себя в качестве переводчика, и
соответственно, меня отправили к человеку, который, как говорили, за свое жалованье выступал с номерами такого класса.
он заверил меня, что у него уже много
эта работа на его руках, с которой он не знал, что делать; наблюдал
что переводы - это просто наркотик, что эта отрасль литературы сейчас
переполнена авторами из Северной Британии; и спросил
чего бы я ожидал за лист для перевода латинской классики на
Английский. Чтобы не продешевить, я решил установить
высокую цену за свою квалификацию и потребовал по полгинеи за каждый
переведенный лист. “Полгинеи!” - воскликнул он, уставившись на меня; затем помолчал.
немного и сказал, что в настоящее время у него нет необходимости в моих услугах. Я
обнаружил свою ошибку и, решив загладить ее, упал наполовину в своем
требовать; на что он уставился на меня и сказал, что у него заняты руки. Я
пробовал другие, не находя работы, и фактически был низведен до положения
очень неудобной перспективы, когда я додумался предложить
свои таланты печатникам баллад за полпенни и других подобных
случайные эссе, какие рекламируют на улицах. Имея это в виду, я
обратился к одному из самых известных и крикливых представителей этого племени, который
направил меня к человеку, который, как я обнаружил, развлекал целую их толпу
с джином, хлебом и сыром; он отнес меня в маленькую заднюю гостиную,
очень аккуратно обставленный, где я выразил свое желание быть зачисленным
в число его авторов; и меня спросили, какого рода сочинение я исповедую.
Поняв, что я склоняюсь к поэзии, он выразил
свое удовлетворение, сказав мне, что один из его поэтов лишился рассудка и
был заключен в Бедлам, а другой задремал от пьянства
драмы; так что за эти много недель он не сделал ничего сносного.
Когда я предложил, чтобы мы заключили соглашение, он дал
мне понять, что его сделки всегда были условными, и его
авторы платили пропорционально продаже своих произведений.

“Таким образом, выполнив эти условия, которые (уверяю вас)
если это было не очень выгодно для меня, он задал мне тему для
баллады, которую должен был закончить через два часа; и я удалился к себе на
чердак, чтобы исполнить его предписание. Поскольку тема оказалась
подходящей моему воображению, я закончил нечто вроде оды в течение установленного времени
и принес ее ему, надеясь на прибыль и
аплодисменты. Он прочитал это в мгновение ока и, к моему крайнему изумлению,
сказал мне, что это никуда не годится; хотя на самом деле он признал, что я написал хорошим почерком,
и написано очень хорошо, но мой язык был слишком высокопарным и, как следствие,
совсем не приспособлен к возможностям и вкусам его клиентов
. Я пообещал исправить эту ошибку и за полчаса
унизил свой стиль до уровня понимания вульгарных читателей; он одобрил
изменение и дал мне некоторую надежду на успех со временем, хотя он
заметил, что моему выступлению очень не хватало оригинальности
выражения, которое нравится публике: однако, чтобы подбодрить меня, он
рискнул потратить деньги на печать и бумагу, и, если я правильно помню,
моя доля от продажи составила четыре с половиной пенса.

“С этого дня я изучал жратвы улица образом, с великим усердием,
и наконец стал таким опытным, что мои работы оказались в большой
запрос среди самых вежливых председателей, биндюжников,
Хакни-кучеров, лакеев, служанок и слугу: нет, я наслаждался
удовольствие от созерцания моих спектаклях красовались порезы, наклеенные на
на стенах в качестве украшений в пивных погребов и лавок сапожников; и у
на самом деле слышал, как они пели в клубах значительных торговцев, но пустой
похвала (вы знаете, мой дорогой друг) не будет поставлять тягу
Природа. Я нашел себя в опасности голода посреди всех моих
славы; для десяти песен, которые я сочинил, это было хорошо, если два хватило
состояние пожалуйста. По этой причине я обратил мои мысли к прозе, и,
в ходе тракта пасмурная погода, опубликованные привидение, на
вещество, из которого я пил очень комфортно целый месяц; я
сделал много хорошей еды на монстра; изнасилование часто давала мне
большое удовлетворение; но убийство, очень кстати, был мой никогда не подведет
ресурсов. Что тогда? Я был почти рабом своих работодателей, которые ожидали
чтобы обстановка в минуте предупреждение прозе и стихах, как
они думали, что обстоятельства времени требуется, ли
наклон отсутствует или присутствует. Клянусь вам искренне, мистер Рэндом, я
был так измучен и осажден этими крикливыми детьми,
что жизнь стала для меня обузой ”.