***

                ИНТЕРЕСНОЕ ЗНАКОМСТВО

       Я шёл, печаль свою сопровождая…
                Верлен

   События моего рассказа начали складываться в то время, когда радио журналист  Лариса Заварова, барышня симпатичная и образованная, с ярко выраженным желанием стиля, была представлена директору радио Maximum – Виктору Задовникову, моему хорошему приятелю.
    Я в это время  ещё шил, но всё чаще предпочитал клиентов, готовых отдать мне в работу не только отрез габардина, но и всю квартиру, для перепланировки и отделки. Так, рекомендации свели меня с Надей, владелицей недвижимости, женщиной интересной, во всех сомневающейся, заметно состоятельной и с очень личным взглядом на жизненные коллизии.
    Смотрины были предложены на адресе, где предстояло всё разломать, а после переустроить. Дверь, объявленной квартиры,  оказалась открытой и я в назначенное время переступил порог. Первое, что произвело впечатление, был звук голоса: низкий и трескучий настолько, что хотелось откашляться. Захожу, тётка, немолодая, странно одетая, то ли в рабочую одежду, то ли в дизайнерскую, в кожаном лётчиском шлеме, смачно затягивается сигаретой, обзывает всех недоумками и со значением матерится так, что впору записывать. Принял её за бригадира ремонтников и небрежно поздоровавшись, хотел было спросить про хозяйку, но увидав в её руке пачку "Парламента", смутился. Недовольная женщина, в очередной раз чмокнув сигарету, выпустила облачко дыма и без видимого интереса, лениво обсмотрела меня. Затем тягуче поздоровалась и что-то понятное во мне – оценила. Указав на одну из двух труб отопления спросила: - Срезать можешь? - Я осклабился, соображая, как понятнее объяснить непосвящённой женщине, работу системы отопления. Хозяйка расслабила лицо, через полуопущенные веки посмотрела на меня на трубы, опять охарактеризовала всех недоумками, но теперь уже вместе со мной и пока я решал, как реагировать - достала деньги, отсчитала тысячу долларов - На! - она протянула деньги - Отпили  здесь! - и носком ботинка пнула в основание трубы. - Подожди! - ещё триста долларов перешли ко мне - и эту убери! - Сразу определились отношения. Действительно - заказчик ставит задачу, а ты говоришь цену, ну или соглашаешься... а ещё - нанялся - бей чечётку! Я возглавил бригаду и скоро сформулировал максиму: не прав тот, у кого не получается. У Нади получалось, а я всё чаще наблюдал за тем, как интересно можно жить по-другому - например:
        Как-то зимой, в один из дней, привёз её в салон красоты на Литейном, где известный Дормидоша, ножницами и расчёской, создавал образы богатым клиентам. Наде был предложен корректирующий массаж лица. Удобно устроившись в кресле, закрыв глаза, она наслаждалась ожиданием результатов омоложения, как вдруг, ощутила в теле не полную занятость и распорядилась позвать педикюршу. Та не заставила себя ждать и быстро подкатила столик с инструментом, а оценив готовность клиентки, стушевалась, не решаясь деликатно намекнуть на неснятые колготки. Надя, не выходя из благостного состояния научила: - Да, срежь ты их! - при этом, уверенная во всеобщем идиотизме, уточнила: - Только немножко! -
       Другой раз, на Каменоостровском, примеряя шубы в ”Неёли”, в окружении нескольких продавщиц - узнала: шапку к шубе дадут в подарок. Это изменило вектор примерки: теперь Надя подбирала шубу к шапке. Через час, устав от переодеваний и жары - облажала все шубы, продавщиц и ихнюю воду, поправила на голове шапку, направилась к выходу. Растерянным продавщицам бросила:  – Шапку ж вы подарили, а шуба не подошла. – Спустя неделю шубу всё-таки купила.
        Итак, время шло, я наводил красоту в обновлённой квартире, а Надя учила жизни  и контролировала выполнение своих рекомендаций. Я тяготился таким обременением, но "бил чечётку", порой стыдливо соглашался и поддакивал. Зато вечером, освободившись от дневного надзора, мог мечтать о прекрасном, о взаимопонимании, и даже о сексе.
        Наметилась давно обещанная вечеринка у Виктора Викторовича, и знакомство с Заваровой. Я начал работать над образом и украсил скулы длинными бачками в стиле – а ля “ловелас”, а может “педераст” – в общем спорными, и выучил новое из И.Бродского.
        В долгожданный вечер пришёл, как и положено культурному человеку - с опозданием, но собравшиеся этого не заметили, увлечённые разговором и выпивкой.  Внимание компании было обращено на эффектную барышню, с алыми губами, длинными ресницами и выразительным профилем - это была Лара Заварова. Могло показаться, что  она не столь вещала, сколько выставляла его напоказ. Прислушался - говорила Лариса очень ярко и эмоционально. Круг интересов: новости культуры, городские проблемы, медийные сплетни - моё появление отметила она явным безразличием во взгляде. Я же наоборот - специально обратил внимание на её достоинства, в легкомысленной кофточке и подсел поближе. Салаты и тосты конечно отвлекали, но спрятать взгляд взалкавшего в тарелке с оливье, я не пытался.
        Веселье потихоньку сдувалось — журналистские истории уже не теснили одна другую и гости начали собираться. Я, так красноречиво распустивший слюни, вдруг оказался трезв и труслив. Между тем, возможность увидеть в полном объёме заявленное — таяла, как сигаретка на ветру. Надо было решаться. Воодушевлённый подмигиванием Задовникова, я слегка придержал Ларису под локоть и спросил разрешения позволить мне, если другим она уже отказала, проводить её до дома, полагая машину местом уединения. Получив одобрительный кивок, потоптался в передней, пока Ларочка одевалась, потом у дверей с интересом наблюдал, как она выстраивает образ, перемещая зелёную шляпу то на один глаз, то прикрывая другой. Наконец, зеркальная Лара с удовлетворением подмигнула моей и мы откланявшись, вышли на улицу.
        При посадке в машину, шляпа зацепилась и съехала, образ пострадал - красавица, снизив свой заоблачный полёт — переменилась. Она увлечённо стала рассуждала о моём портновском потенциале, о возможностях, в создании ею придуманного костюма, о каких-то деталях... было тепло и уютно.  Я сидел за рулём высокий, стройный, уверенный, поигрывал бровью и кривя улыбку - рулил; рулил туда, где Ларочка  быть чувственна, податлива и молчалива - для полного восторга мне не хватало только любовного пота.
        Так случилось, что прощание оказалось не долгим, но с обещанием возможной встречи.
        Работа шла чередом, квартиру на Невском украсил второй этаж и кованая лестница. Надя развлекалась и украшала мою жизнь впечатлениями. Заварова, изрядно промурыжив, объявилась звонком с приглашением на день рождения. Я возбудился так, что попал в больницу. Появилась отписка:

Лежу в больнице и грущу,
Здоровый молодой мужчина.
Я весь, как сжатая пружина
Вот выйду - больше не спущу.

   Праздник прошёл без меня. Утешаться пришлось подаренной к случаю фотографией, где предмет вожделения, позировала полуобнажённой, лёжа на камне на берегу озера. Её тело на фотографии было так реалистически живописно и доверительно чувственно, что казалось возможным поменять не только его ракурс, но и Zoom моих возможностей. Скоро меня выписался и я прислал реляцию:

Ну, вот – я больше не грущу.
Смотрю на фото и балдею.
От страсти, просто сатанею.
И, кажется, сейчас спущу.

     Стишок был так себе - пошловат, но я рассчитывал хоть на какую-нибудь реакцию - ответа не последовало: то ли Заварова решила, что уже опоздала, то ли вообще ничего не решала, но пауза затянулась.
     Виктор Задовников, сменив "Максимум" на "Фору", открывал перспективы сотовой связи. Я удивлял заказчиков новыми решениями старых планировок и рассекал пространство досуга то на роликах, то на лыжах: в зависимости от сезона и всё чаще давнее, казалось давешним. Журналистка, наконец, определилась со стилем и стала клиентом модного дома. Теперь Кисселенко работала над её образом.
     Статус в жизни мужчины, к сожалению, определяет не всё – например работу желудка или простаты, но зато открывает пути к звёздным именам и сердцам хорошеньких женщин. Задовник, став директором сотовой компании, был таким счастливчиком, а я только очередником, ожидающим случая заглянуть в мир высокой моды через прорехи смётанного наряда. И случай не заставил себя ждать. Обозначился день рождения ВВ. Были приглашены великие – Лилия KISSELENKO, Ира Селюта, важные – Лариса Заварова, и я, мастер рукоделия – Юрий Волков. Принимающая сторона – Светочка и Виктор. К случаю я приготовил панегирик:

С тех пор, как стал ты править в мире
Он стал красивее и шире!
Ой, извини – мир стал красивее, ты шире.
Прогресс всем «Фора» возвестила;
Или отправилась на «мыло»…
Но, точно истинное счастье:
В твой день и ночь пришли в согласие!
 
22 марта - день равноденствия

    Я знал, что обо мне уже говорили, поэтому решил усилить вербальный уровень видеорядом и приготовил к презентации кожаную жилетку, по пройме и горловине обшитую воланами из розового шифона, одетыми на голое тело, кожаные клешёные штаны на бёдрах и ниже, розовые мягкие туфли. Снаружи всё это должно было прикрывать чёрное элегантное пальто под винтажной фетровой шляпой. Выстроенный образ меня волновал.
       22 марта я рассчитывал освободиться пораньше и успеть сгонять домой переодеться. Надя, дознавшись о причинах моего волнения, в конце дня решила съездить со мною за город - как результат -  я опоздал к столу на два часа.
       Долгожданный звонок в дверь квартиры и интерес, подогретый Задовниковым, к человеку, который всем строить и шить помогает, а на кураже ещё и стойку на «когтях» делает — компания выразила громким приветствием, заполнив переднюю.
       Внешне мой облик, наверное, соответствовал отложенному ожиданию собравшихся, но когда сброшенное пальто и запущенная в сторону борсалино, обнаружили розовые воланы на обтянутом в кожу теле – приветствие гостей на миг застряло в их лёгких, а за тем, вылетело с рёвом восторга.
       Посадили меня за стол прямо на диван, чего терпеть не могу: сидишь низко, только голова над столом да локти сверху торчат, как у паука ноги. Есть, находясь в центре внимания - отказался, но выпил изрядно.
       Вечер, пролетел феерично и стремительно. Я был в ударе: читал стихи, жал стойку на спинке стула, со всеми танцевал, а напоследок так глубоко проник взглядом за лиф Заваровой, что сам испугался. Реакция красавицы была яркой: ослепив пространство негодующим взглядом, она вскочила, вскинула грудь и выплеснула меня наружу. Схватила шубу и за дверь. Смущённый, я замешкался, но решив, что это шанс – бросился в погоню, на ходу напяливая пальто и не вспомнив о шляпе. Уже во дворе, подхватив готового на всё Задовникова, сели в машину и пустились по следу.
       Ларису догнать сумели только у Шишмарёвского переулка, теперь там новый дом, а раньше было кольцо трамвая и пустырёк. Поехали рядышком, немного тесня беглянку в сторону сугробов - громко обсуждая, через открытые окна, её видимые, а ещё больше не видимые прэлести. Заварова, раскрасневшаяся и даже восторженная, прибавила шагу и даже побежала. Тормознув, я ловко выскочил из машины, догнал красавицу и как Вронский у Толстого, повалил Ларочку прямо под колёса...            
       Не помню, кто привёл меня в милицию, окна которой оказались в двадцати метрах от места представления, но эмоционально я всё ещё находился в творческом угаре, в романтическом образе и мне это, очевидно, нравилось. Смена декораций и действующих лиц, не смутила. Картинно скинув пальто и обратившись к дежурному, я с усилием проговорил: — Офицер! Почему Вы позволяете лапать меня всяким нижним чинам???!! -  Я очень эффектно вскинул бровь, расправил на себе всю красоту из розового шифона и с брезгливостью посмотрел в пространство зала. Для сценической убедительности надо было выдержать паузу, но мизансцену испортил жлобский гоготок: – Подождите сударь, сейчас за генералом сбегаем. – За стойкой ржали. Я обернулся и поднял пальто. Стало что-то холодно и грустно. Застегнулся на все пуговицы, поднял воротник и проверил, не торчат ли воланы. Действие переместилось за барьер. Уполномоченный стал спрашивать, а я подробно отвечать на вопросы через, дырочки в разделявшем нас стекле.
       Пришёл Задовников – трезвый, солидный и убедительный. На меня посмотрел с досадой и объявил, что товарищ немного выпивши и находится в чуждом ему образе, то есть не здоров, но теперь  посмотрите – Виктор развернулся в мою сторону - я застенчиво потупился:  – Он исправился и всё понял. Посмотрите - сожалеет! – А женщина? – Это наша подруга - уже доставлена домой, на такси! – Они ещё что-то обсуждали, смотрели в мою сторону, посмеивались, а я сидел на лавке и млел - вечер удался. Компания была сердечная, понимающая, не читающих нравоучений, не дающая наставлений... а  мелкие неприятности, как похмелье после весёлой пирушки.