Шанхайнута в Шанхае Bar Rouge

Думая с чего начать, я решила сначала составить плейлист песен того года, всё что мы слушали, чем мы питались на тот момент, и, к своему удивлению, я поняла, что забыла самую «главную» исполнительницу Jill Scott. Я влюбилась в одну её песню и вместе в этим влюбилась в него, или наоборот, что в общем-то, одно и тоже. Мне всегда нравилось разгадывать людей, особенно закрытых, тех кто всё больше молчит, мне казалось, что там в глубине есть что-то очень интересное. Какой-то клад, и увидеть то, чего обычно не показывают другим - ценно. С открытыми людьми в этом плане, как кажется на первый взгляд, проще, они говорят: рассказывают о себе, высказывают свое мнение, показывают эмоции. Мне были приятны такие люди, но интересны они мне были не долго. Если молодой человек открыто и искренне признавался к любви, мне становилось не интересно. А где же игра?

Как будто, если я сейчас отвечу взаимностью, дальше всё уже известно: конец сказки - "Happy End". Другое дело, когда всё «непросто»: целое поле для воображения, встречи, расставания, бывшие девушки, измены и всё тому подобное.

И если писать всё так как есть, без прикрас, то я могу начать себя во всем обвинять. Но мне так не хочется это делать. Я привыкла обвинять себя. Приходишь на исповедь и исповедуешься в грехах. Может такая культура у нас, не знаю, может это моя привычка, да и не важно; но этот строгий критик и судья сидит во мне и наслаждается, каждый раз, когда я обвиняю себя во всех смертных грехах.

Честно говоря, я была на исповеди 2 раза. Первый после возвращения из Китая, летом 2011, когда я рассказала обо всем, в чем я исповедуюсь, в сердцах батюшка сказал: «О господи!». Он сказал, что предоставляет мои грехи Господу и если Господь прощает, то мои грехи будут отпущены. Это была православная церковь и, строго говоря, он не имел права меня исповедовать, но, похоже, он был потрясен и попросту забыл спросить мое духовное имя, которого у меня не было.

Втрой раз весной 2018 года я шла в парк мимо церкви и решила зайти. Заметив, что люди стоят в очереди на исповедь с листочками, я тоже решила записать свои грехи: их было 13. Выслушав меня, батюшка сказал, что есть просто грехи, но есть смертные грехи, и они отделяют нас от Господа, а ад - это и есть вечное одиночество. Когда дома я прогуглила 7 смертных грехов (иногда перечисляют 8) я поняла, что не записала только один - тщеславие, и то, не потому, что у меня его нет, а потому что я просто о нём не вспомнила. Эти грехи мне отпущены не были, поскольку у меня нет православного имени, а этот батюшка меня о нём спросил. В своё время я крестилась в протестантской церкви, в которой нет традиции получать духовное имя при крещении.

Мне стыдно и сейчас, когда ты сознательно идешь на этот шаг и принимаешь водное крещение. А потом катишься в бездну, последнее о чем ты думаешь, это об ответсвенности перед Богом, которую взял на себя крестивший тебя человек. Но я отчетливо помню момент, когда находясь в глубокой депрессии уже чуть более полугода, я лежала в кровати и не могла молиться, было чувство, что Бога нет. Всю мою жизнь он был где-то рядом, а теперь, как будто отвернулся. Хотя на самом деле, конечно же, отвернулась я. Поэтому ад пустоты и отдельности от Бога, очень хорошо знакомое и, как кажется, уже давно забытое чувство. Но так только кажется.

Бездна затягивает потихоньку и сначала ты ей наслаждаешься. Наслаждаешься другой стороной себя, той, что так долго отрицал и прятал, и вот когда эта темная часть тебя становится у руля, чувствуется необыкновенная свобода. Ты делаешь то, что хочешь, говоришь так, как хочешь, ведешь себя раскованно так, как хочешь, ты чувствуешь себя суперзвездой в своем собственном фильме, где ты главная героиня и вся драма происходит вокруг тебя, другие люди в основном массовка, а ты и твоя любовная история ключевые в этом сценарии. И, не смотря ни на что, ты искренне веришь в хеппи энд.

Я помню как в первый раз мы попробовали кокаин у Рамиза, там была я, Рошель и Илай. Мы поехали потом в Bar Rouge, бар на набережной Шанхая, с которого открывается вид на все небоскребы, которые сейчас там стоят, хотя, наверняка, за это время были построенные и новые. Эта набережная появилась со времен опиумных войн в Китае. Мощная, монументальная, и есть в ней что-то мрачное, она стоит как отголосок Европы в Шанхае. Бар, конечно же, был в основном только для иностранцев, мы чувствовали себя там королями (и королевами: в пересчете на китайскую валюту, мы были богачами.

Кокаин, когда его пробуешь первый раз дает ощущение легкости, и воздух кажется необыкновенно свежим и в голове только самые лучшие мысли, все хорошо, ты влюблен в эту ночь. На самом деле, подобное ощущение можно испытать, когда вышел с хорошей тренировки, или влюбился, ну или если у тебя биполярное расстройство и ты на стадии мании, которая еще не дошла до психоза. Всё это проходит, с разной скоростью: конечно, быстрее всего проходит ощущение от кокаина; влюбленность иногда длится дольше, иногда меньше, чем мания, зависит от диагноза.

Но самое опасное из этого это сочетание любовной зависимости, кокаина и биполярного расстройства. Ты под прицелом у бездны. И у тебя практически нет шансов на счастливый исход. Но ты настолько счастлив, что идешь туда добровольно, никто не тащит тебя за рукав, никто даже не показывает дорогу. Ты уже там, ты просто еще не осознал, что ты уже там.

Еще один раз, та же компания, тебе действующие лица, и он «being high» говорит тебе: «Would you merry a guy like me?» и ты отвечаешь : «Yes». И каждый последующий раз ты ждешь, что он также откроется, что ты увидишь его «настоящего», что он покажет, что же он на самом деле чувствует к тебе.

А однажды у тебя крадут сумку со всеми деньгами, где есть кошелек Рошель, и он проводит остаток вечера с ней и ты понимаешь: «Он любит не меня»

Самые высокие пики и самые глубинные страхи, которые дает употребление кокаина и которые и без того знакомы тем, у кого биполярное расстройство, - всё это жестокий эксперимент над собой, но разве страшен он тому, кто с чего-то решил что он неуязвим?

И самое страшное это быть нелюбимым. И мысль: «Никто меня не любит, да и я сама себя не люблю» убивает больше, чем тысячи ножей.