Осколки радуги. Часть 1 - Глава 2

Глава 2

Стоя на вершине горного плато, наслаждаясь тёплыми лучами солнца и лёгким ветерком Анаэль заворожённо наблюдал за двумя большими птицами вдали, что медленно парили по кругу. О, как должно быть, это прекрасно иметь крылья и по желанию лететь куда вздумается, обрести настоящую свободу и в полной мере наслаждаться жизнью.
— Почему-же люди не желают становиться свободными? — думал он, — Странная всё же эта человеческая природа. Навешивая на всё ярлыки и разделяя всё что можно разделить, в стремлении облегчить свою жизнь, они напротив всё усложнили и загнали себя в угол, а теперь вынуждены жить в этих рамках, выход за которые грозит последствиями. Народы враждуют друг с другом, являясь заложниками собственной невежественности, и никто даже не силится понять, что все они являются частью одного целого, что им нечего делить, что все они живут на одной планете. Ведь природой всех конфликтов является исключительно механическое разделение. А каков был бы мир без всех этих барьеров: религиозных, расовых, географических. Человечеству бы не пришлось тратить безумное количество средств на вооружение, поскольку не пришлось бы ни с кем воевать. Все эти ресурсы, что тратятся сейчас на разрушение, могли бы использоваться во благо, на созидание. Можно в одночасье изменить эту жизнь и стать куда более счастливее.
Ему стало грустно, что собственные мысли омрачили момент наслаждения этим прекрасным видом. В тот же момент он услышал громкий голос позади себя:
— Эли … Эли, друг мой.
Анаэль обернулся. К нему направлялся высокий брюнет, в белой тунике. Он шёл быстро, отчего развивались его длинные, чёрные локоны. С нескрываемой радостной улыбкой, он подошёл и заключил Анаэля в объятья.
— Дариус?! … Вот так встреча! —  Собственный голос на мгновенье, как и в прошлый раз много лет назад, привел его в замешательство.
— Маду сам хотел навестить тебя, но ему необходимо завершить некоторые важные дела, а время не терпит отлагательств, и я не мог не использовать эту возможность, и попросил о встрече с тобой. И хотел бы я задержаться дольше, но у нас не так много времени, потому сразу о деле. После твоего последнего возвращения на землю мы буквально сразу же обнаружили некий сбой в системе, но попытка его исправить не удалась, поскольку это могло повлиять на твоё воплощение, и в свете этого нам нужно обсудить пару моментов. На земле уже прошло более десятка лет, но как ты знаешь, наше время течёт иначе, — Анаэль не стал ничего говорить, чтобы не перебивать собеседника, будучи заинтригованным предметом беседы, и лишь кивнул, — ты не должен был запомнить последнюю встречу, но раз так случилось, пусть остаётся всё на своих местах. Это не беспрецедентно и не критично, и раньше были подобные случаи. Но всё же, до определённого момента тебе не стоит никому об этом рассказывать.
Сказав это, он дружелюбно улыбнулся, положил Анаэлю руку на плечо и повторил:
— До определённого момента.
— Конечно, Дариус. Буду глух и нем как рыбокрот.
Дариус рассмеялся.
— Образ этой особи будет преследовать меня, — он, задумавшись, сделал небольшую паузу, — ну в целом, это не то что бы секрет и, не то что бы он представлял какую-то опасность. У людей имеются свои представления о мироздании, и верить в нечто совершенно иное они попросту не захотят, поскольку это разрушит их все устоявшиеся взгляды. Можно было эту тему и не поднимать, но этот кодекс, которому мы следуем … сам знаешь. В общем, я просто был обязан предупредить.
— Понимаю.
Как всё же здорово, что произошла эта ошибка, — подумал Анаэль, — Теперь мне не будет так одиноко. Я буду знать, что у меня есть дом, куда я однажды вернусь. И здесь, словно прочитав его мысли, Дариус продолжил:
— По меркам землян у тебя безупречный генетический потенциал, но как ты понимаешь, ты не сможешь создать земную семью и произвести потомство, мы не размножаемся в этой среде. У нас лишь одна задача. У нас одна миссия. И кстати, об этом, — он снова на секунду задумался, — не исключено, что тебе придётся задержаться в этом воплощении несколько дольше, чем мы планировали, но как бы то ни было, теперь тебе будет на порядок проще. Теперь ты помнишь, что у тебя есть дом, и что мы ждём твоего возвращения.

Пробуждаясь под монотонный стук колёс поезда, сознание неохотно отделяло сновидение от реальности. Была глубокая ночь, и все в вагоне, насколько это было возможно, мирно дремали. За окном было сложно что-то разглядеть, кроме мелькающих столбов и яркой полной луны на безоблачном небе. Несколько разочарованный окружающей скучной картиной, он поднялся и пошёл в конец вагона, чтобы заварить себе чай, и после, вернувшись на своё место, стал прокручивать в голове увиденный сон. Это было поистине странно и удивительно. Продолжение сна, который он видел в армии более десяти лет назад. Это не было похоже на обычные сновидения, он ведь откуда-то знал эти места и людей. И хотя он помнил лишь некоторые обрывки, но был почти убеждён, что эта встреча состоялась на самом деле, просто облачённая в форму сновидения.
Очевидно, только так они могут связаться со мной, — подумал он, — А как связаться мне с ними в случае необходимости?
Он вспомнил слова Дариуса о генетическом потенциале и о сложности семейных отношений. Ну что есть, то есть, с этим не поспоришь. Семью создать ему никогда не удавалось, да чёрт побери, даже по-настоящему сблизиться с кем-то для него было проблемой, несмотря на то, что, как ему казалось, он был интересен окружающим. Но всё же, он всегда был для других странным, всегда был чужим.  Его ценности были иными, и конечно это занимательно и любопытно со стороны, но кто захочет иметь дело с тем, кто не разделяет твои взгляды на жизнь.
Генетический потенциал, — усмехнулся он, и стал ворошить в памяти какие-то незначительные, и теперь кажущиеся нелепыми, моменты, — генетика всегда была предметом его гордости, и не то чтобы он страдал от нарциссизма, но это несколько тешило его самолюбие, хотя в детстве он этого не понимал и считал себя уродцем, да и не он один. Из-за своих необыкновенно длинных конечностей он всегда был объектом насмешек среди детей и лишь спустя время, когда стал заниматься спортом, начал осознавать, что это и не недостаток вовсе, а даже наоборот. Он вспомнил, как в десятилетнем возрасте ему посчастливилось попасть в команду одарённых легкоатлетов, которых отбирали со всех школ города. И в то время ему даже пророчили успех на мировой арене, и может быть он смог бы добиться успехов, но тот период был для него сложным, и как это говорят, он довольно часто участвовал в раздаче тумаков и это совсем не значило, что раздавал их он. Ему лишь доставалось, и даже если он был сильнее своего противника, то всё равно не мог переступить через себя и ударить человека. Тогда-то ему и стало понятно, что если ничего не менять, то жизнь превратится в настоящий кошмар, где каждый будет вытирать об него ноги, потому пришлось завязать с лёгкой атлетикой, и найти более практичное для мужчины занятие, и тогда он надел боксёрские перчатки. Со временем, на ринге он уже чувствовал себя как рыба в воде. Тренер шутил, что его можно выпускать против нескольких соперников одновременно, но и это увлечение тоже длилось недолго. Ему попросту наскучило, и после были другие секции, но как быстро его интерес разгорался, так быстро и угасал, пока он не открыл для себя мир тяжёлой атлетики, где его любовь к красоте и гармоничным пропорциям нашла своё применение. Подобно скульптору, тщательно и с особым старанием он пытался создать нечто идеальное, и нет большего стимула для работы, когда материалом является собственное тело. Мускулатура была удивительно податливой и быстро получала должный отклик от нагрузок. Ему нравилось получать наслаждение от работы, а ощущение силы позволяло испытывать некую эйфорию, и несмотря на то что его генетика, позволяла добиться хороших результатов, ни о каких соревновательных лаврах он не мечтал, занимаясь этим исключительно ради собственного удовольствия. Едва ли его можно назвать практичным человеком. Если он чем-то занимался, то это должно было быть ему интересно, в противном случае он бы попросту потерял себя.  Да и профессию выбрал, тоже не предав свои убеждения. Знакомство с миром трёхмерного графического искусства пробудило в нём особое любопытство и некую страсть. Он ощущал себя творцом, наделённым безграничными возможностями, и на протяжении долгого времени это увлечение являлось и основным заработком со множеством разнообразных заказов от студий и компаний из самых разных городов. От очередной компании он получил предложение по работе, так он и попал в этот поезд, который на всех парах нёс его в новую жизнь.

Мысли о будущем стали наполнять его неким тревожным чувством, которое обычно приходит в ожидании чего-то нового и неизвестного. Ведь он мог чувствовать себя комфортно только тогда, когда каждый момент жизни находился под контролем, когда он знал, чего ожидать в той или иной ситуации, но сейчас… Он уже давно никуда не выбирался, а теперь едет с вещами и небольшим количеством денег в столичный город, где совершенно никого не знал. Ещё долго он размышлял над этим, пока не осознал, что тревожиться в его случае естественно, и вдруг вспомнил слова Дариуса, что у него есть дом, где его ждут. И лишь от этой мысли где-то внутри стало так тепло и спокойно. Колёса поезда продолжали выбивать свой нудный ритм, погружая в лёгкую полудрёму, а за окном между тем, начинало светать. До прибытия оставалось двенадцать часов, и он решил ещё немного поспать.