Осколки радуги. Часть 2 - Глава 7

Глава 7
 
   Марси перешагнул через канаты и как это бывало всегда, всё что было за пределами ринга отделилось, превратившись в бутафорную декорацию. Голоса стихали и становились менее ясными, они превратились в глухой шум и теперь их сменял нарастающий стук собственного пульса в голове, всё сильнее, всё чаще, как бой тимпанов в преддверии священного культа, великого и последнего.
   Анонсер представил бойцов, рефери пригласил их в центр ринга, раздал инструкции и попросил поприветствовать друг друга. Ударил гонг. Претендент на полголовы ниже Марси, но дородный, широкоплечий. Недостатками подобной фигуры являются короткие конечности и как правило, быстрая утомляемость, достоинствами же: такие достаточно устойчивые, их сложнее всего свалить. Первый раунд — разведка, и, хотя Марси готовился и изучал противника, никогда нельзя исключать вероятность новой стратегии. Соперник плотно закрыл лицо перчатками и неспешно покачиваясь из стороны в сторону внимательно следил из-под них за Марси. Как и положено охотнику за поясом, он собран и очень осторожен. Но ведь он должен знать, что бой договорной, к чему такая серьёзность? Для достоверной игры? Ноги, расставленные более широко чем нужно, создавали прочную опору, локти опущены защищая корпус. Превосходная защитная стойка, лишённая слабых зон, подобна черепашьему панцирю, через который очень сложно пробиться, но даже такая защита ничего не гарантирует, достаточно заставить его ошибиться, а ошибки допускают все.
Марси не суетился, он в обычном ритме кружил вокруг, выбрасывая лёгкие, но быстрые джебы, вторая рука находилась у пояса оставляя лицо без защиты. Он провоцировал претендента, намеренно создавая свои движения предсказуемыми. Ждать долго не пришлось, его визави внезапно пригнулся и выпрыгнул, исполнив классический «удар газели». Марси среагировал и всё же пропустил скользящий удар. Вот его стратегия, он нарочно медленно двигался, приучая Марси к этому ритму, чтобы затем внезапным ударом атаковать.
   В голове раздался затяжной звон и вдруг … время словно замедлилось, тело наполнилось необыкновенной лёгкостью, а мышцы стали твёрдыми, словно их покрыла прочная невидимая броня, будто сами боги спустились на арену и вдохнули в него частицу своей могущественной силы. Марси продолжал кружить, выжидая очередной выпад. Он опустил обе руки и в этот момент, противник повторил свой прыжок. Чемпион резко ушёл в сторону и контратаковал, нанеся точный сокрушающий удар в челюсть. Бессознательное тело в одном положении рухнуло на канвас. Рефери бросился к претенденту и начал отсчёт, а Марси, повернулся и пошёл в свой угол снимать перчатки, он точно знал, что этим нокаутом завершил поединок. Всё закончено! Чемпион остаётся непобеждённым!

   Он знал наверняка, что будут последствия, что его не оставят в покое, но ему было на это плевать, потому что завтра это будет не важно. Всё что занимало его мысли, было сосредоточено лишь на сегодняшнем вечере. Сегодня он встретится с Лялькой, и до утра они будут праздновать, и ничто не посмеет омрачить их праздник.
Представители прессы были на редкость настойчивы и изобретательны, задавая каверзные вопросы, на которые казалось, нельзя было получить односложного ответа. Однако опыт Марси позволял искусно лавировать и избегать столкновений, которые непременно вызвали бы ряд новых тем для обсуждения. Он либо отвечал вопросом на вопрос, либо менял направление предмета дискуссии. Вскоре интерес к чемпиону несколько поугас и пресс-конференция подошла к концу. В раздевалке, Марси собрал вещи, накинул на себя толстовку, согнул козырёк новой бейсболки, чтобы придать классическую форму и натянул её до самых глаз, достал из сумки солнцезащитные очки и поспешил на выход.
   Из такси он позвонил в отель, подтвердил бронь, и отправился за Лялькой. Спустя час они прибыли на место, где их лично встретил управляющий. Он был весьма галантен с прибывшими гостями, как того требует положение, поздравил чемпиона с очередной победой и проводил к отдельному лифту, который поднял их на пятьдесят второй этаж где размещался пентхаус.
   Огромная площадь номера, с высокими потолками привела Ляльку в экстаз. Блестящие, янтарного цвета глаза, которые пленили Марси, которые он считал самыми красивыми глазами на свете, засветились ещё ярче и в этот момент она была похожа на маленькую ведьмочку. Её образ с распущенными рыжими волосами, удивительно гармонировал на фоне карамельных стен, словно всегда был их частью. Помпезный и изысканный стиль едва ли мог оставить кого-либо равнодушным. Свисающие конусами, сверкающие хрустальные люстры, четыре книжных шкафа, от пола до потолка увитые бронзовой виноградной лозой, каскадный водопад, струящийся с потолка по стене из зеленого гранита, под сводчатым потолком в спальне размещалась кровать с балдахином из тайского шёлка расшитой золотыми нитями, просторная ванная, отделанная китайским ониксом, а с четырех застеклённых балконов открывался головокружительный панорамный вид, охватывающий все части города. Пространство эркера, что располагался между двумя книжными шкафами, занимал аррогантный и невозмутимый, как член палаты лордов, чёрный лакированный рояль Bosendorfer. Лялька же не имела какого-либо отношения к музыке и, хотя она и тешила себя надеждами в ранней юности, но что-то не задалось. Что и как именно не задалось, оставалось загадкой и её личной тайной. Единственной, казалось бы, причастной к музыкальной среде темой, коей она могла неудачно блеснуть в обществе, как она выражалась, был амбушюр фагота, к которому она страстно желала прильнуть. Коварным взглядом она пожирала Марси и дразня, демонстративно облизывала губы, чем эпатировала публику и приводила его самого в смущение, свойственное юноше ещё не познавшего плотских радостей.
Явление Ляльки было одной из множества загадок, она просочилась в жизнь Марси так легко и так ненавязчиво, что он даже не понял, как это произошло. Казалось, что она всегда была где-то неподалёку. Они встречались раз в неделю, весело проводили время, а затем продолжали жить каждый свой жизнью, до следующей встречи, напоминая о себе редкими звонками или сообщениями. Он почти ничего не знал о ней, и она неохотно рассказывала, стараясь избегать этой темы, отвечая вопросом на вопрос, либо меняя содержание беседы. Впрочем, Марси вполне устраивала форма таких отношений, и о большем он не помышлял. Испытав боль множественных утрат, он уже не стремился сближаться с кем-то, боясь однажды вновь ощутить её. Лялька несносная и капризная, но пронизанная особым обаянием, походила на ребёнка, который врывался к нему, переворачивал вверх дном его привычный уклад, а после сбегал, оставляя после себя что-то, что позволяло чувствовать себя живым.
Марси раскупорил бутылку, разлил шампанское и протянул бокал Ляльке.
— С рождеством!
Она сделала небольшой глоток и залилась смехом.
— Очаровательно. Никогда ещё не праздновала рождество летом. Видимо неплохо так тебя приложили.
— И не говори, сам не ожидал — ответил он с какой-то грустной улыбкой.
— Эта победа какая-то особенная? Поэтому мы здесь?
— Это не победа … пока что.
— Никогда не видела такой роскоши, это просто сказка какая-то.
— Ну … теперь тебе будет что вспомнить.
   Она будет помнить. Эта фраза, как и эта ночь, останутся с ней надолго, хотя в тот момент она, обуреваемая эмоциями, казалось даже не услышала её.