За что убивают стариков? Гл. 4

Гл.4



Никто не знал, что за двумя оперативниками из парка наблюдает убийца. У него сегодня выходной и он с утра пораньше выбрался сюда, чтобы, сидя на лавочке, которая, с одной стороны, закрывалась густым стриженым кустарником, удобно проследить за действиями будущей жертвы. Куда и во сколько она уходит, когда спать ложится, часто ли её гости посещают и так далее. И вот увидел, что к ней прибыли менты из отдела, он их узнал, именно эти двое забирали его в участок из таксопарка.

«Значит, её теперь будут охранять, теперь и не сунешься. Неужели она меня засекла»?

Преступник решил на некоторое время залечь на дно. А что оставалось? Других убивать он не имел возможности, хоть и нестерпимо хотелось с кем-нибудь расправиться. Но тогда спортсменка завопит на весь мир, что она его победила, потому что он ушёл к более слабой жертве. Это уже принцип. Как не крути, а она окажется права, он хоть и ранил её, но не убил, а значит, старуха его обыграла.

Убийца был доволен, что его отпустили и что он чисто работает, нигде не оставляет следов. Ему ещё с детства нравилось, если видел парней на мотоциклах, что их руки были облачены в чёрные кожаные перчатки. Это смотрелось очень эффектно. Он дал себе слово, что когда вырастит, то тоже всё это немедленно себе приобретёт. Мотоцикла пока нет, но перчатки он уже купил давно.

Однажды он подвозил на такси женщину, в конце пути та задала ему вопрос:

-   А почему вы в перчатках?

-   А вы почему в платье? – на вопрос вопросом ответил он.

-   Так лето же… - немного смутившись сказала она.

-   А что, зимой нельзя носить платье?

-   Можно. – женщина совсем растерялась.

-   Вот так и с перчатками. Как кому удобно.

Пассажирка лишь плечами пожала.

Его пока всё устраивало, но иногда на его жизненной дороге возникали некоторые сложности. Например, он задумал расправиться не только со спортсменкой, но и со своим напарником, гномиком Лунченко, который настучал на него, потому за ним и приехали из отдела. Весь таксопарк об этом говорит, ведь Сашка Лунченко звонил прямо из диспетчерской.
После посещения милиции, преступник, как ни в чём не бывало явился на работу. Он чувствовал на себе взгляды, десяток, если не сотен пар глаз, но он спокойно прошёлся к своей машине и лишь убийственно глянул в сторону напарника. Тот сразу ретировался от греха подальше. К нему тут же подошёл начальник смены:

-   Ну что там, Андрюха?

-   Где? – умышленно удивился он.

-   Ну в милиции. Тебя же туда забирали?

-   А, вы об этом? Да нормально, как и должно быть. Эта свидетельница только голову ко мне повернула и тут же сказала, что это не он, то есть не я. Всё, меня отпустили, я не виноватый.

-   Вот и славненько. – обрадовался начальник. – Ты не волнуйся, Андрюха, никто ведь и не поверил. А этому колченогому я ещё задам, вот сволочь, ментов навёл на наш таксопарк.

Понятное дело, что напарник заслуживает смерти, но как это сделать? Если сразу угробить двоих: старуху и Сашку Лунченко, то даже самый тупой следователь додумается, что это его рук дело. Ладно бы кого-то одного, но сразу двоих опасно. Надо время, надо выждать кое-то время и поочерёдно отправить их к праотцам.
Но судьба сама решила одну из его проблем. Лунченко попал в серьёзную аварию, остался жив, но на ноги он уже больше никогда не поднимется. Преступник не упустил такого момента, пришёл к нему в больницу, чтобы поиздеваться.

-   Ты и так похож на кривоногого гномика, а теперь ещё и в инвалидной коляске. Кому ты будешь нужен, на тебя и раньше-то не смотрели, а нынче, так и совсем.

И Санёк заплакал, горько, по-детски. А у убийцы впервые дрогнуло сердце, почему-то стало жаль этого мелкого неудачника. У Рыбалко с собой была трёхлитровая банка берёзового сока, себе покупал, не Лунченко, но отдал ему.

-   Да успокойся ты, что теперь поделаешь, зато живой остался. На вот, попей сока, специально для тебя купил. Ты выздоравливай, насколько это возможно, а я больше не приду, потому что ты стукачок. Прощай.

А Коротков подумывал вот над чем. Будто на Викторию Егоровну, под шумиху, напал кто-то другой, а не этот маньяк. Тот везде орудовал палкой или скалкой, что почти одно и то же, а тут вдруг нож. С чего бы это?
На этот вопрос не ответит даже сам преступник. Наверное потому, что поверил спортсменке в её закалку, спортивную выправку и тому подобное. Боялся опозориться, вот и прихватил холодное оружие, чтобы наверняка. Только оно не помогло, пока получилась промашка, но убийца умеет ждать, уже приходилось.

Как-то утром преступник на автобусе добирался на работу и вдруг заметил в салоне Викторию Егоровну.

«Неожиданно». – подумал он и вышел вместе с нею на автовокзале. Его таксопарк находился рядом, время позволяло прогуляться, а потом и пешком можно было добежать, если что. Ему почему-то не терпелось знать, куда собралась старуха и что можно из этого извлечь для себя полезного. Спортсменка не глазела по сторонам, потому преступник оставался незамеченным, делая вид, будто тоже куда-то уезжает. Возле кассы почти никого не было, а кассирша, видимо, знакома со спортсменкой, потому улыбнулась той и спросила:

-   Куда желаете, Виктория Егоровна?

-   Доброе утро, Машенька, да в Задонье я, если можно?

-   Чего ж нельзя, сейчас сделаем. Тут расстояния того, с гулькин нос, хотели отменить билеты, чтобы водители сами обилечивали пассажиров, но никак не отменят.

-   А что, в Задонье ещё кто-то проживает? – спросила женщина, стоящая у входа между двумя старенькими чемоданами. – Я там была у родни года два назад, так в деревне оставалось всего пять домов, неужели и до сих пор в той степи жизнь продолжается, ещё и автобусы ходят.

-   Да автобусы все проезжие в другие посёлки, просто Задонье по пути, вот и подвозим оттуда жителей. – объяснила кассирша.

-   Домов, как раз, там достаточно. – добавила Виктория Егоровна. – Некоторые, правда, развалились, но в иные хоть сейчас заходи и живи. На сегодняшний момент там осталось всего два хозяина и то, один из них больше в городе обитает. А я еду к подруге, никак её оттуда не выманю. И дети забирали, но она ни в какую.

«Понятно. – подумал преступник. – Мы едем навещать подругу в безлюдную деревеньку, что ж, наведаемся обязательно. Ради такого случая не откажусь и от ночной смены, люблю, когда нет свидетелей». – и молодой человек поспешил на работу.

Подруги обнялись, долго не виделись. Александра Степановна жаловалась на ноги, мол, почти не хожу, так беспокоят окаянные.

-   Ну и чего здесь одна прозябаешь, теперь уже и на огород ты не вхожая. – вновь принялась ругать подругу Виктория Егоровна.

-   Не вхожая, Викочка, не вхожая, ты права. Но понимаешь, нету мне жизни без деревни и всё, ну не могу я в городе. Знаю, что пришло время укоротить свои хотелки, но тут помимо того, скажем так, есть ещё много всякого разного. Сама знаешь, какие у меня отношения с невесткой, она свою мать не признаёт, а я ей сильно нужна? Из-за меня начнутся скандалы в семье. А у дочери муж выпивоха, больше пьёт и сидит на шее у моей девочки. Сколько раз говорила, мол, Наташа, да брось ты его, пропоицу, ты и сама прекрасно справишься, сыновья у вас уже совершеннолетние. Но она любит его, Викочка, всё отговорки, мол, то хоть отец детям и дедушка внукам, чем мои хуже других? А меня он, так в первый же день до гробовой доски доведёт, у нас с ним любовь обоюдная, зятёк в жизни не потерпит тёщу в своей квартире. Это ж ему сваты купили, жилплощадь его по праву, тут уже всё честно, Викуша. Выросли мои детки, Вика, у каждого своя жизнь и свои заботы. Они понимают, что у них есть мать, признают это, но свои семейные проблемы - им всё равно ближе и дороже, а я и не обижаюсь. Иногда завидую тебе, что нету детей, а значит, и нервы лишний раз на месте, а потом у Бога прощение прошу, что такое выдумала, старая дура.

-   Да, Сашенька, мне рожать некогда было. Всё отстаивала честь страны, думала успею, потом оказалось уже поздно. После того выкидыша, так больше и не забеременела. Да, у каждого своя судьба. Извини, к себе не приглашаю, я уже привыкла одна. То мы с тобой сейчас подруги, а то врагами станем. При живых детях я не могу вмешиваться в твою судьбу, если бы их у тебя не было, тогда другой разговор.

-   Что ты, Викуша, я в деревне вознамерилась помереть. Внученька моя закончит техникум торговый, вот хочу потом к себе её переманить. Она же у нас деревенская, вся в меня, город также не любит, вот и хорошо, думаю, что она меня и досмотрит.

Александра Степановна не знала о приезде подруги, потому и не готовилась, был у неё в холодильнике только суп с вермишелью и остатки пирога с тыквой и яблочным повидлом. Ноги не давали ей развернуться, стряпала сидя возле печки. Виктория Егоровна от супа отказалась, а вот пирога поела с удовольствием, нахваливая тесто Александры Степановны, у неё такое не получалось.