Дневник. 28 ноября 2018 года. Беседа за чаем

               
     Меня пригласила на чай Аля Пажукова (Грандилевская).

     На перекрёстке я увидела мальчика лет 6-ти, стоящего в начале перехода в нерешительности. Когда загорелся зелёный свет, я пригласила его перейти дорогу вместе. Мальчик двигался по переходу впереди меня и, перейдя дорогу, свернул направо, потом обернулся, помахал мне рукой и сказал: «Спасибо, бабушка»! Казалось бы, пустяк! Ан, нет! Неожиданные  внимание и благодарность этого маленького человека тронули сердце.
 
     В квартире Али была и Люба Помыкалова, её подруга. Обе они из моего Осиповского детства. Аля – филолог,  преподавала во 2-ой Ковровской школе русский язык и литературу.

   Отец её, Иван Аркадьевич Грандилевский, житель деревни Гостюхино, соседствовавшей с селом Осипово, потомственный дворянин, до войны был учителем и директором Осиповской начальной школы. Под его руководством была построена и школа- семилетка. В начале войны он, отец троих детей, ушёл добровольцем на фронт, хотя имел возможность остаться в тылу.
   
   Рядовой Грандилевский провоевал несколько месяцев в глухих Новгородских лесах. В марте 1942 года во время боя был ранен и долго в  сильный мороз лежал на снегу. С обморожением ног и пальцев рук был доставлен в госпиталь. Началось заражение крови. Врачи оказались бессильными. 1 апреля 1942 года Иван Грандилевский скончался на 38 году жизни.

     Люба живёт в районе рынка «Крупянщик», имеет дом-дачу в Ащеринском карьере, любитель леса.

     Пили чай с пиццей.

     Аля сказала:

   - Недавно слушала передачу Виктора Татарского «Встреча с песней». Исполняли песню «Живёт моя отрада в высоком терему». Моя двоюродная бабушка Мария Васильевна Доброхотова очень любила эту песню. Всегда слушала её по радио. Она рассказывала, что герой этой песни, похитив любимую из высокого терема, привёз её в Осиповскую церковь, чтобы с ней обвенчаться. Венчал их её дедушка Виктор Семёнович Доброхотов.-
   Я тебе говорила, - обратилась она ко мне,- что их дом в Осипове – второй от угла  у пруда - поганца.

     -Знаю этот дом, - откликнулась я, – он стоит такой же, как прежде, со ставнями на окнах. Я на него смотрела, когда приезжала за грибами.

     Люба сказала:

    -История, изложенная в песне, реальная и произошла она в городе Коврове. Бедный служащий влюбился в девушку из богатой семьи, увидев её сидящей на подоконнике родительского дома. Он добился её взаимности и в тайне от родителей,  обвенчался с ней в Осиповской церкви. Автор песни -  родственник героя. Это поэт и газетный репортёр Сергей Фёдорович Рыскин. Он работал в Коврове, а потом уехал в Москву.  Долгое время песню считали народной, а теперь автор её установлен.

      Я была в курсе этой истории и дополнила её:

     - Сергей Фёдорович Рыскин учился в Ковровском Железнодорожном училище, которое теперь – Колледж транспортного  машиностроения. Уехав из Коврова, работал в Москве, в «Русском листке», репортёром. Писал свои произведения в ресторане на Кузнецком Мосту.  Если не ошибаюсь, лет пять назад, отмечали 155- летие со дня его рождения.
      В начале 2000-ых годов я услышала по радио, как Виктор Татарский на просьбу слушателя  сообщить, кто автор песни «Живёт моя отрада", сказал, что песня – народная. Я написала В. Татарскому письмо, в котором сообщила, что автор слов песни – ковровчанин  С.Ф. Рыскин. Сведения мои о Рыскине были в то время очень ограничены. Но позднее я узнала о нём больше.

       - Ты знаешь Швецова, директора музыкальной школы? – спросила меня Аля.

       - Да, видела и слышала в городских концертах.

       - Он родом из Гостюхино. – Продолжала она. Его отец был гармонистом, интересный такой парень. Он часто приходил на посёлок Достижение, где мы жили. Нам с  Любой в то время было лет по 16-17. Мы и девчонки нашего возраста танцевали под его гармонь, все были влюблены в гармониста. Танцевали на веранде клуба под мелодии тех лет. Особенно я помню песню «И кто в нашем крае Чилиты не знает»? Её исполняла аргентинская певица Лолита Торрес.

         Мы знали эту песню и, оживившись воспоминаниями, тихонько запели втроём:

                - «И кто в нашем крае Чилиты не знает,
                Она весела и прекрасна, и ей возражать опасно.
                Ай, ай, ай, ай! Что за девчонка!
                Всегда на всё сыщет ответ, всегда смеётся звонко».

         Вспоминали милое, уютное  Осипово, его улицы, поросшие, как ковром,  низенькой гусиной травкой спорышем. Вспоминали чистые леса, куда мы ходили босиком. Ни битых стёкол, ни свалок там не было.
 
         Мы с  Любой  ходим в современный лес: я – в Игумновский, она -  в Ащеринский.  Обе в ужасе от свалок и захламлённости буреломом.

         Люба привела пример  из прошлого:

       - В войну и после мы топили печь дровами. Мама выписывала их в сельсовете.  Ей ставили условие: вот даём тебе делянку, но прежде, чем взять из неё, ты её вычисти. Мама обязательно выполняла условие. Если не выполнишь, в следующий раз дров не выпишут.  Это касалось всех сельчан, и лес был чистым. -  И она продолжала:

       - Как я люблю лес! Сколько там интересного!  Прошлым летом в разное время встречала змей-медянок. Одна из них золотом блестела на солнце, другая – голубая с чёрным орнаментом, третья – серая с черным рисунком. Без боязни, присев на корточки, я рассматривала каждую из них, дивясь их красоте и неповторимости. Потом мне сказали, что моё любопытство было опасным, были случаи, что медянки бросались на человека и жалили.


         Придя домой, я прочитала газетную статью историка и краеведа Николая Фролова «Село Осипово». Автор пишет о священниках сельской церкви Димитрия Солунского, сменявших друг друга во времени. Есть упоминание о двоюродном  прапрадедушке  Али Грандилевской, Викторе Семёновиче Доброхотове:

        «В 1850 году священника Николая Егоровича Крылова сменил на посту Виктор Семёнович Доброхотов… В 1862 году он был награждён набедренником, шесть лет проходил в должности благочинного, в 1871 году был пожалован скуфьёй, а в 1877-м – камилавкой за заслуги по епархиальному ведомству».
 
         Доброхотов был настоятелем Осиповской церкви до 1892 года, когда его сменил Иоанн Аркадьевич Малинин, потерпевший впоследствии гонения от советской власти.
 
      Годы жизни поэта, автора слов песни «Живёт моя отрада", Сергея Фёдоровича Рыскина - 1859-1895. Так что из сопоставления приведённых дат  следует вывод, что отец Виктор Доброхотов вполне мог венчать влюблённых беглецов.
 
       Сменивший отца Виктора Доброхотова – отец Иоанн Малинин  это тот отец Иван, сосланный на Север, о котором рассказывала мне во времена военного детства моя бабушка Стефанида, а я описала её рассказ в своей повести «Вольная вольница моего детства, а где-то рядом – война».

       Историческая правда и в том и в другом случаях сохранена.