что кириллица является повторением греческого алфа

что кириллица является повторением греческого алфавита, притом, что в греческом алфавите было всего 22 буквы, а отличия объяснялись тем, что для кириллицы были взяты буквы византийского унциала. Отсутствующие в греческом алфавите буквы считаются не древними славянскими, а взятыми из какого-то другого, неизвестного источника, а не у самих же славян.
Позднее количество букв кириллицы и глаголицы стало различным. Если в более раннем сказании «О писменех» черноризца Храбра упоминается 38 букв, то потом их количество было изменено, – в кириллице их стало 43, а в глаголице 41 буква. Азбуки были отличны начертанием букв и их числовой значимостью.
Кириллица, также как и глаголица, предназначена для описания славянского языка. Поэтому можно сказать, что обе азбуки имеют одинаковый набор звуков, присущих именно славянскому языку, а отличны они только знаками, обозначающими эти звуки.
Следует отметить, что каждый язык имеет свой наименьший набор звуков, без которого описание языка знаками становится невозможным. Такие звуки, составляющие основу языка, можно назвать значащими звуками. Различное же количество букв-знаков в кириллице и глаголице говорит о том, что некоторые буквы описывали особенности произношения, когда один и тот же звук произносился по-разному (твёрдо, мягко, или с придыханием), или то были часто встречающиеся созвучия из звуков, уже описанных буквами.
Особенностью обеих славянских азбук было соответствие буквы и звука. У каждой буквы было своё название и соблюдено правило: одна буква – один звук. Несколько знаков могли обозначать один звук, но не наоборот: один знак не мог обозначать несколько звуков. Об этой особенности славянской азбуки писал Лев Николаевич Толстой, – великий писатель и знаток русского языка: «Русский язык и кириллица имеют перед всеми европейскими языками и азбуками огромное преимущество и отличие. Преимущество русской азбуки состоит в том, что всякий звук в ней произносится, – и произносится, как он есть, чего нет ни в одном языке».
О «просветителях славян» позднейшие исследователи писали: «История двух братьев, Кирилла и Мефодия, темна и запутана» [Кирилл и Мефодий, словенские первоучители. Историко-критическое изследование Иосифа Добровскаго. Перевод с немецкаго М.П. Погодина. Москва, типография Семена Селивановскаго, 1825 г. стр. 1]. И до сих пор по этому вопросу ведутся споры, не имеющие конца. Приводятся даже примеры из средневековых рукописей о том, что слово «роуськыми» вовсе не так читается, а пишется то ли «роушскими», то ли «сурьскими», или как-то иначе, и означает это слово то ли фризские, то ли еврейские, то ли сирийские письмена.
Доказательство указанного мнения даётся на основе записи в некоем неведомом источнике, написанном буквами, значение которых, в отличие от русских букв, неоднозначно. На основании домыслов утверждают, что Евангелие и Псалтирь в Корсуни были написаны то ли по-фряжски, то ли по-еврейски, то ли по-сирийски. И возникают вопросы: кого же просвещали братья? и при чём тут вообще славяне, если Кирилл с Мефодием так обрадовались Евангелию на сирийском языке? [кроме греческого языка, Кирилл-Константин знал славянский, еврейский, хазарский, арабский, самаритянский, сирийский (сурский)], чему они так «возрадовались, творя богу молитву, удивляясь чуду и бога хваля»?