Мысли о теософии, Махатма

«Буква убивает, а дух животворит» - таков лейтмотив всех истинных реформ. Теософия является носителем духа, дающего жизнь, следовательно, ничто догматическое не может быть истинно теософским.

Следовательно, неверно называть «теософской работой» простое раскрытие догм, изложенных на бумаге.

Когда слово, фразу или символ, однажды использованные с целью предложить какую-то идею, новую для ума или умов, которыми манипулируют, навязывают независимо от указанной идеи, они становятся догмой на бумаге и теряют свою жизненную силу, и служат скорее препятствием, чем носителем духа; но, увы, такое следование букве слишком часто осуществляется под благородным названием «теософия».

Человек не может усвоить новую для него идею, пока она не сформируется в его сознании.

Простое знакомство со звучанием слова или фразы или простое знакомство с внешним видом символа необязательно предполагает владение идеей, должным образом связанной с указанным словом, фразой или символом. Следовательно, настаивать на обратном – не по-теософски; такое знакомство лучше было бы назвать нетеософским.

Несомненно, теософская работа могла бы заключаться в дружелюбном и сдержанном указании на то, что некоторые слова, фразы и символы, по-видимому, были неправильно поняты или неправильно применены, что различные утверждения и заверения могут быть чрезмерными или запутанными вследствие невежества или тщеславия, или того и другого вместе. Но совсем другое дело – открыто осуждать человека или группу людей за определенные ошибки в суждениях или действиях, даже если они были результатом тщеславия, жадности или лицемерия; на самом деле, такое всеобщее осуждение, напротив, было бы нетеософским.

Только один вечный, непреложный закон жизни может судить и осуждать человека безоговорочно. «Мне отмщение, говорит Господь».

Если бы меня спросили, как я посмел бы попытаться свергнуть богов, разрушить храм, уничтожить закон, который кормит жрецов и поддерживает государство, я бы ответил так, как Будда отвечает в «Свете Азии»: «То, что ты повелеваешь мне соблюдать, - это преходящая форма, в то время как свободная истина остается; убирайся в свою тьму».

«Какой бы хороший дар ни был у моего брата, он появляется в результате поиска, внутренней борьбы и жертвы ради любви».
 

«Люцифер», №2, стр. 134