Глава 4. Инициация

— Ну и бардак у тебя, Витёк, — размахивая метлой, Баба Яга деловито смела  вонзившиеся в ковёр стрелы в виртуальное небытие.
Но острее вражеских стрел Витю пронзал взгляд горящих глаз-угольков Бабы Яги — полуслепых и беспощадных. Взор киберстарухи, приправленный ехидной улыбочкой, не предвещал ничего хорошего.
Яга надвигалась всё ближе и ближе, а он пятился, отходя назад. От нарастающего страха по его спине пробежал леденящий табун мурашек, ладони покрылись липким потом. Он провёл рукой по лбу, касаясь мокрых прядей волос, повисших тонкими сосульками.
— СетеВитя, ты думаешь, я здесь просто так? — маленькие глазки Бабы Яги сверкнули красным электрическим пламенем. — Знаешь, сколько я получила челобитных по твою душу? — она ударила оземь пестом, и на уровне глаз замелькала цифра «38».
Баба Яга щелкнула сухими пальцами, и на лету поймала свалившуюся с потолка жалобную книгу.
— Полистаем? — предложила она.
Витя почувствовал, что пульс лихорадочно стучит в висках, а сердце мчится вперёд, как сверхзвуковой поезд.
— Так, так, так, СетеВитя, продолжим… — бормотала  она сквозь губы,  поскольку во рту у неё остался всего один-единственный зуб. — «Перепутал горницу со светлицей». И это ещё не всё! «Свитана» написано через «и». Светана — это же свет небесный! Дурень ты!
Баба Яга без предупреждения ударила Витю крепким пестом по спине. Он с криком отпрыгнул назад, потёр ушибленную спину, и услышал, как в гнезде на люстре зашуршал златопёрый феникс. Птица камнем бросилась вниз и клюнула Витю в голову. Он содрогнулся — электрический разряд пришёлся по самому темени.
Витя двигался назад, держась подальше от сказочных героев, но в какой-то момент понял, что отступать больше некуда. Он упёрся в стену и почувствовал, как спина ноет от удара Бабы Яги.
Краем глаза он заметил, как Змей Горыныч подрос и раздался в плечах. Теперь это был уже не птенец-слёток, а змей-молодец, который осваивал огнедышащее искусство.
— Что там говорить, милый дружок, — проскрипела старуха, приближаясь к Вите. — Припомни, что ты настрочил об устройстве русской печи? Ты вообще разумеешь, что печь — это мировое дерево? Я тебе больше скажу — это уменьшенная модель Вселенной! Лучше бы и не брался за такие высокие материи! Стыдоба-то какая! — охала она. — Надо бы тебя ещё разок проучить!
Приподняв подол юбки, она резким движением выдернула костяную ногу и вновь замахнулась на Витю. Он содрогнулся, зная, что костяная нога — гостья с того света, и, прощаясь с жизнью, начал мысленно готовиться к переходу в иной мир.
Удар всего лишь припечатал его к полу, а нога вырвалась из рук Яги и самостоятельно поскакала по комнате. Подлетев к шкафу, она схватила альбом с полки и принялась перелистывать Витины фотографии костяными пальцами.
— Нога! А ну бегом на место! — сурово приказала старуха. — Ишь ты, костлявая, расхозяйничалась! — она ткнула пальцем в сторону испуганной ноги. — Только попробуй сбежать, больше не пойдёшь со мной к Витьке!
Нога пристыженно опустила колено к земле и с подскоками вернулась к Бабе Яге. Нырнув под юбку, она приросла к бедру киберстарухи.
Воспользовавшись паузой, Витя быстро вскочил на ноги и попытался убежать из комнаты, но внезапно, словно вихрь, налетели девы-сирины и преградили ему путь. Забыв о том, что совсем недавно они сладкими голосами восхваляли СетеВитю, птицы дикими гарпиями кружили над ним, не давая пройти. Подлетев к блюду с баранками, они изорвали их массивными орлиными когтями. Белые крошки, словно снежные хлопья, полетели на пол.  С громкими криками, растопырив крылья, сирины застыли над ковром и осквернили Витин дом птичьим помётом.
Витя вскрикнул, понимая, что у разработчиков из «Красного словца» нет ничего святого. Он опечаленно попросил Бабу Ягу:
— Бабуля, смилостивись! Ты хотела навести порядок? Будь добра, убери сор из избы, как умеешь только ты!
Электрическое сердце смягчилось, и Баба Яга взялась за метлу, отправляя сказочные отходы в иную вселенную.
— Вот и ты, Витёк, убери сор из своих романов! — она театрально воздела к руки к потолку.
Хитро сощурив слезящийся глаз, Баба-яга полюбопытствовала:
— Готов ли ты пройти обряд посвящения в писатели?
— Что за обряд? — Витин голос слегка дрогнул от волнения.
— Известный обряд: я тебе баньку истоплю, — кротко молвила Баба Яга, подзывая ступу. Из неё хлынула горячая мыльная вода, окатив Витю с ног до головы. Наклонившись к ковру, он ожидал увидеть лужу, но водица оказалась видеоэффектом.
Змей Горыныч, поддал жару, выпустив на Витину спину пару огненных струй — спину запекло и Витя жалобно застонал.
Баба Яга подошла к нему, и, обнюхав его, объявила:
— От запаха отмылся, Витёк!
Яга постепенно входила в раж:
— Ужином попотчую!
— А вот это уже интересно! — подхватил Витя.
— Ага, «Доставка Яги прямо в рот». Векселёк потом оплатишь, — она задорно подмигнула подслеповатым глазом.
Не успел Витя опомниться, как в окно пожаловал дрон с хлебом-солью.
Витя отщипнул кусок от живой горячей буханки, на душе сразу стало легче.
Баба-Яга, пошарив в ступе, достала хлебную лопату. Весело хлопнув Витю ниже спины, она распорядилась:
— А теперь, Витюша, полезай-ка в печь! Живо садись на лопату!
На стене вместо виртуальной дубовой двери появилась огромная, почти на полкомнаты, русская печь, пышущая жаром.
Витя кое-как сел на лопату, пытаясь сделать поперечный шпагат, но его ноги не могли вытянуться в ровную линию.
— Ну ты и ноги расшарашил, — добродушно рассмеялась Яга. — Встань, Витёк, я тебя поучу!
Баба-Яга села на лопату, а Витя по-молодецки схватил старуху и бросил её в печь. Сам же побежал к «киберу» и нажал спасительную кнопку «Выключение».
В тот же миг из комнаты исчезли в свой былинный цифровой мир ступа с Бабою Ягой, девы-сирины, феникс, огнедышащий Горыныч и антикварные часы с кукушкой, казавшиеся настоящими.
Витя выдохнул, присел на диван и почувствовал, как кожу жжёт, словно от солнечного ожога. Не раздеваясь, он лёг, и, укрывшись пледом, за пару минут уснул.