Всё у нас будет хорошо...

   Допивая чай за кухонным столом, Димка вполуха слушал неустанно что-то говорящий и показывающий телевизор, дожидаясь момента, когда на экране появится бессменный ведущий рубрики «прогноз погоды». И вот после заставки в кадре появилось вечно улыбающееся молодое лицо и басистый голос стал рассказывать, какая погода ожидает население в этот день. Услыхав, что день обещает быть тёплым и без осадков, Димка хмыкнув, глянул на хмурящийся горизонт и весело, радуясь своей шутке сказал:
– Слышь, ты, говорящая голова, если будет дождь – я тебя найду! – отставил кружку и встал из-за стола.
На кухню зашла жена.
– Дима, ты что-то сказал, я не расслышала. Что?
– Да ничего, так. Предупредил нашего прогнозиста, что найду его, если его прогноз не совпадёт с реальным.
Жена рассмеялась:
– Ну, до чего довёл прогресс – мы уже и с телевизором разговаривать научились!
– Ну, так а чё он? Их же прогнозы с нашими почти не совпадают. «Тарологи», они, блин, а не метеорологи! – указал Димка рукой на телевизор.
– Дима, не разговаривай с ними, они тебя научат плохому! – хохотала жена.
Димка подхватил смех, обнял любимую женщину и тихо шепнул на ухо:
– Ты же понимаешь, что выходила замуж за плохого парня?
– Нет, Дима, я выходила замуж за парня, которому просто не хватало меня, чтоб понять, что он не плохой вовсе, а грустный, оттого, что одинокий!
Дима прижал жену к себе крепче, ткнулся носом ей в макушку и сказал, что она права. Как всегда, права.

   Собрав всё-таки мужу немного еды с собой, как бы он не отнекивался, Наталья аргументировала одним:
– У Сони дитё малое, а ей на всех на вас наготовить надо и на стол накрыть, а тут где кусок перехватите, ей всё полегче, да и вам тоже. И не надо мне говорить про бабушку. Кто из нас женщина, кто больше в этом понимает?
Димка знал, что спорить бесполезно и взял пакет с едой. Сегодня они договорились с мужиками начать крышу перекрывать на доме Сони. Домик старенький, от бабушки остался, полгода как Соня заехала. Растерянная с грудным ребёнком на руках. Приехала и не знает, как быть, что делать, с чего начать. Сама местная, в город уезжала по великой любви, да только та любовь сбежала, как только про ребёнка узнала. Соня к тётке – рыдает, как так, ведь говорил, что любит?
Тётушка поворчала для проформы и сказала, чтоб Софьюшка у неё оставалась. Вырастим и дитё, и Софью ещё замуж выдадим, и всё будет нормально. Только вот поспешила, конечно, Соня с любовью-то – ещё и девятнадцати нет, да что уж теперь.

Так и жила молодая женщина в городе, подрабатывала, пока могла, домой ехать боялась, знала, что родители перемоют не то что кости, а нервы на кулак намотают. Она же уехала против их воли. Взрослая, умная.
А теперь, когда бабушки не стало, пришли они с тётушкой к выводу, что надо Соне жить одной, становиться хозяйкой, и мамой самостоятельно. Неужели не справится? Справится, конечно!
На похороны тётка её не пустила. Куда ты, мол, с дитём. Вот проводим, след замоем, тогда уж и ты поедешь. Лучше уж на могилку сходи поплачь, поговори, но смотреть тебе не надо.
   Ранняя весна. Слякоть, сырость, а Соня заходила в ограду с непонятным ощущением – вроде всё родное, но было немного какого-то страха… Или это был страх от того, что родители рядом живут и могут нагрянуть в любой момент?
Тётушка объяснила, когда вернулась с похорон, что женщины в доме навели порядок и натопят печку, прогреют дом, чтоб ей с малышом можно было с дороги в себя прийти.

   Молодая мама зашла в дом. И поразилась – тепло и чисто и кажется, что вот-вот из комнатки выйдет бабушка…
Понемножку, день за днём шли, Соня привыкала к роли мамы, к роли хозяйки, к тому, что сейчас она одна и точно самостоятельная. К маме идти боялась. Так было стыдно.
Но мама на то и мама, что через неделю сама пришла. С порога посмотрела долгим взглядом и скоро уже заулыбалась, подходя, чтоб обнять свою непослушную дочь и прося показать внучку.
И полетели-покатились дни размеренно-суетливые, на визиты родителей щедрые. Даже новоиспечённый дед признал во внучке породу и сюсюкался не хуже мамы и бабушки. И все были просто счастливы.
А крышу перекрывать решили, когда после хорошей грозы над кухонным столом вдруг обнаружилось покапывание с потолка.
Дитё конечно же было определено к бабушке, а дед за три дня собрал команду помощников и заправлял всей работой. И конечно же Соня осталась в доме, чтоб накормить работников как следует.

  Когда работы были окончены, в самый последний день к Соне подошёл отец с вопросом:
– Сонечка, дочь, я тут вот спросить хочу у тебя… – папа мялся, явно смущаясь и Соня всё поняла.
– Пап, ты про Валерку хочешь спросить?
– Про него, – выдохнул отец, мысленно благодаря дочь за сообразительность. За всё время работ от его взгляда не ускользнуло внимание молодого парня к его дочери, да и она тоже ему явно симпатизировала.
– Да, папа, он мне нравится. – выдохнула Соня, понимая, что крутить вокруг да около уже нет смысла.
Отец крякнул, хлопнул в ладоши, встал с табуретки, на которой сидел за столом, и подойдя к дочери, прислонившейся к дверному косяку, обнял. Как давно-давно уже не обнимал. Дочку он любил. Непослушную, упрямую, всё время спорящую с ним. Любил и тогда, когда она сбежала в город за проезжим молодцом. Отец только переживал. И Соня не знала, что тётушка втайне от неё связывалась с родителями и рассказывала, что да как. И решение вернуть её поближе к родителям было принято обеими сторонами на «ура»
 И вот сейчас папа снова обнимал свою ненаглядную кровиночку и сердце его заходилось от радости.
 «Ничегоо! Всё у нас будет хорошо! И замуж выдадим по-человечески и всё наладится!» – вертелись в отцовской голове счастливые мысли…
               
                Конец.
30.05.2024 Санкт-Петербург.