Ницше и история

Здравствуйте, дорогие братья и сестры!

Мне не сразу пришла в голову мысль, с каких слов лучше бы начать этот очерк. Дело в том, что недавно меня попросили написать своего рода эссе на тему одного высказывания Ницше об истории. Та же задача была предложена ещё нескольким авторам, которые участвовали со мной в этом творческом конкурсе, но они, в отличие от меня, писали свои эссе с точки зрения специалистов - тех, кто профессионально изучает эту науку.

Кроме того, конкурс проводился историческим факультетом университета, и поэтому текст должен был быть написан с позиций академического стиля, без эмоционально окрашенных слов и все такое. В итоге, у меня получился не очень удовлетворительный, на мой взгляд, вариант, но мой мозг смог дойти до этого только через день или 2. Он был отправлен на конкурс, но только потом до меня дошло, чего действительно хотели организаторы. Здесь мне бы хотелось написать что-то вроде эссе-оправдания за тот бред, поскольку там вторую попытку уже бы не приняли. А тут я могу использовать свободный стиль и потом обязательно попрошу членов жюри, чтобы они заглянули на Дискурс и уточнили, что у меня предполагалось. То есть сейчас внизу дальше будет по сути эссе об эссе или эссе во второй степени - это не так важно. Мне понадобится вставить пару отрывков из Ницше, чтобы вы понимали о чем тот я (в первом эссе) говорил, кое-какие мои (в смысле те) комментарии к словам Ницше и собственно то, что от нас-участников на самом деле требовалось, - это я напишу сейчас.

Автора, о котором будет идти речь, в принципе, можно не представлять. Многие из нас знают Ницше и что он, в каком-то смысле, является наряду с другими носителями растительности на лице звездой и создателем нашего сегодняшнего дня. Даже в России, потому как культура, общество, политика и т.д. видимо, очень хорошо и почти без помех передают свои внутренние импульсы друг другу. Точнее, помехи есть, и на самом деле очень большие, правда?

2 слова скажу и о том мне, который был автором первого эссе-рецензии на Ницше. Подобные вещи мне уже приходилось делать раньше, учась в университете, когда мы писали своего рода рассуждения на разные темы по отдельным предметам. Я всегда очень старался, особенно если тема была мне интересна. Но сейчас не об этом. Пиша то эссе, отрывки из которого скоро появятся, я как бы пытался снова им стать. То есть тем студентом. Которого уже давно нету.

Здесь, конечно, более свободный формат. И, может быть, почитать про Ницше будет полезно и в связи с какими-то современными событиями, в том числе и в политике, и в психической жизни общества.

Теперь приведу цитату из сочинения этого величайшего человека «О пользе и вреде истории», которую нам предложили:

"История принадлежит живущему в трояком отношении: как существу деятельному и стремящемуся, как существу охраняющему и почитающему и, наконец, как существу страждущему и нуждающемуся в освобождении. Этой тройственности отношений соответствует тройственность родов истории, поскольку можно различать монументальный, антикварный и критический род истории".

Далее он развертывает своё видение этих трёх типов:

А) "История принадлежит прежде всего деятельному и мощному, тому, кто ведет великую борьбу, кто нуждается в образцах, учителях, утешителях и не может найти таковых между своими современниками и в настоящем ... То, что однажды помогло развернуть и наполнить еще более прекрасным содержанием понятие «человек», то должно быть сохранено навеки, чтобы вечно выполнять это назначение. Что великие моменты в борьбе единиц образуют одну цепь, что эти моменты, соединяясь в одно целое, знаменуют подъем человечества на вершины развития в ходе тысячелетий, что для меня вершина подобного давно минувшего момента сохраняется во всей своей живости, яркости и величии, – в этом именно и находит свое выражение основная мысль той веры в человечество, которая вызывает требование монументальной истории";

Б) "История, во вторую очередь, принадлежит тому, кто охраняет и почитает прошлое, кто с верностью и любовью обращает свой взор туда, откуда он появился, где он стал тем, что он есть; этим благоговейным отношением он как бы погашает долг благодарности за самый факт своего существования. Заботливой рукой оберегая издавна существующее, он стремится сохранить в неприкосновенности условия, среди которых он развился, для тех, которые должны прийти после него, – и в этом выражается его служение жизни. В такой душе домашняя обстановка предков получает совершенно иной смысл: если предки владели ею, то теперь она владеет этой душой. Все мелкое, ограниченное, подгнившее и устарелое приобретает свою особую, независимую ценность и право на неприкосновенность вследствие того, что консервативная и благочестивая душа антикварного человека как бы переселяется в эти вещи и устраивается в них, как в уютном гнезде. История родного города становится его собственной историей; городские стены, башни на городских воротах, постановления городской думы, народные празднества ему так же знакомы и близки, как украшенный картинками дневник его юности; он открывает самого себя во всем этом, свою силу, свое усердие, свои удовольствия, свои суждения, свою глупость и свои причуды. Здесь жилось недурно, говорит он, ибо и сейчас живется недурно; здесь можно будет жить недурно и в будущем, ибо мы достаточно упорны и с нами не так-то легко справиться";

В) "Человек должен обладать и от времени до времени пользоваться силой разбивать и разрушать прошлое, чтобы иметь возможность жить дальше; этой цели достигает он тем, что привлекает прошлое на суд истории, подвергает последнее самому тщательному допросу и, наконец, выносит ему приговор; но всякое прошлое достойно того, чтобы быть осужденным – ибо таковы уже все человеческие дела: всегда в них мощно сказывались человеческая сила и человеческая слабость. Не справедливость здесь творит суд и не милость диктует приговор, но только жизнь как некая темная, влекущая, ненасытно и страстно сама себя ищущая сила. Ее приговоры всегда немилостивы, всегда пристрастны, ибо они никогда не проистекают из чистого источника познания".

Я сначала подумал, что это сплошной текст, хотя кое-какие соображения, что это компиляция, тоже были. Так что это, вообще говоря, уже не чисто произведение Ницше, поскольку кто-то же это склеил именно так и именно в таком порядке из его сочинения.

Нам предлагалось высказать свои мнения об этой концепции и определениях автора, назвать труды по истории, где эти термины используются, привести аргументы за и против того, что философ сегодня действительно популярен.

И в этом-то и была самая главная загвоздка, что мне по началу, прикинувшемуся тем студентом из университета, очень оказалось нужно, а вернее он (то есть я) стал искать здесь основы какой-то исторической концепции, то есть вот как бы Ницше изучил всю историю от начала до конца и теперь сел написать свой учебник, чтобы у читателей сложилось устойчивое представление о непротиворечивом характере поворачивание временных колёс, колебании внизу маятника с шишками и т.д., как это делали многие академики, очкастые дедушки в кабинетах с огромными носами и другие представители народного просвещения.

В этом-то и была моя самая главная ошибка - я подумал что на историческом факультете не найдётся ни одного человека, который будет говорить об истории как о современности и, соответственно, о нашем сегодняшнем дне как о части того, что когда-то уйдёт под уровень общего временного моря (если измерять время водой как в водяных часах).

Да и вопросы к тексту довольно странные. Вместо того, чтобы отвечать на эти вопросы, я начал просто комментировать текст, иначе у меня не хватило бы слов и я проиграл бы конкурс. Да и потом, не все вещи в жизни нужно и можно комментировать.

Но вот, что я написал в том первом эссе на конкурс: «Рассмотрим каждый из родов по порядку. Про первый род Ф. Ницше пишет: «История принадлежит прежде всего деятельному и мощному»… Непонятно, употреблено ли слово «мощный» здесь в прямом или переносном смысле»…

Как раз-таки наоборот. Очень даже понятно. Слово «мощный» - это прилагательное от слова «мощь». А она в свою очередь часто синоним «силы» или «власти». Поэтому тут надо читать: история принадлежит власти, то есть политике или государству. И, конечно, это так, ведь государство существует уже тысячи лет. Политики, князья и т.д. - это в первую очередь лица нации, и они важны именно как часть сегодняшнего дня, то что делает этот день. И скорее всего где-нибудь это да отразится. То есть вот я о чем: что очень распространённое явление когда бы то ни было - сегодня, завтра, миллион лет назад или вперёд, обязательно что-нибудь о себе оставит, где-нибудь запечатлится. Именно потому, что этого очень много. А то, чего много, не может бесследно пройти. И так оно станет частью истории. Но и история, если это будет повторятся уж очень часто, будет как бы ему принадлежать.

Вместе с «мощным» Ницше называет «деятельного». И, конечно, перечисленные выше политики тоже относятся и к таким. Если мы поглядим на русский язык, то в нем слову «дело» обычно противопоставляется «слово»: «меньше слов больше дела», «сказать легко - сделать трудно». Что заставляет мощных людей меньше говорить, а больше делать? Возможно, это зависимость от большого числа простых менее мощных людей. Ведь, как это и было во все времена, власти приходилось брать в руки судьбы большого числа людей. И, наверняка, такая ответственность создаёт довольно плотный график, который очень мало времени оставляет на мысли или слова (в греческом «логос» - это и слово, и мысль). Таким образом, люди политики должны быть очень мало сознательными во все времена, т.к. большая популярность и ответственность не дают подолгу думать. Тогда остаётся только делать - то есть вершить судьбы и большие дела.

Но дальше ещё интересней. Посмотрите, что пишет Ницше: «кто ведет великую борьбу»… А теперь посмотрите, что пишу тот первый я: «О какой борьбе идёт речь? Может быть, имеется в виду борьба со злом. Или борьба Гитлера за объединение Германии?»

Но как раз-таки наоборот. Очень даже понятно, о какой борьбе. И это словечко здесь не случайно. Борьба («Моя борьба») будет не только у Гитлера, но как раз-таки и у всех камеральных дедушек вроде Карла Маркса («классовая борьба - двигатель истории») или Ч. Дарвина (естественный отбор то есть борьба за выживание).

Или можете вспомнить борьбу двух способов продолжения рода из к/ф «Господин Никто». Так что это все действительно правда. Жизнь очень похожа на борьбу, и пока она есть, значит кто-то кого-то побеждает. И, соответственно, проигрывая, мы уходим из жизни.

Я немного пропущу место про учителей т.к. понятно что любой власти нужен наставник или учитель, ещё и утешитель - наверно, чтобы отмаливать грехи, но тогда не понятно, кто был учителем у самого первого вождя или вожака джунглей на самом рассвете нашей эры, а такой по-любому был.

А далее Ницше пишет: «то, что однажды помогло развернуть и наполнить еще более прекрасным содержанием понятие «человек», то должно быть сохранено навеки, чтобы вечно выполнять это назначение».

И понятно, хочется спросить: что же это «то», о котором он так пишет? И почему он сам называет это не прямо, а «то»?

Кроме этого, не будем забывать, что это место приклеено рядом с куском про «борьбу». Тогда становится очевидно, что речь идёт о неудачных местах или моментах этой самой борьбы, поскольку не всюду в истории человека ждала одна победа. И тогда поражения - имеется в виду смерти или какие-то трагические события как бы наполняли понятие «человека» смыслом. Да и наполнять лучше чем-то, что течёт. Например, кровью. Поэтому, скорее всего, такие вроде как «человеческие» или «гуманные» чувства в сознаниях тех ещё по сути зверей, какими мы раньше были, могли создать только какие-то печальные, жалостные события, которые и формировали какие-то механизмы предотвращения их повторений в будущем.

Почему же «великие моменты в борьбе единиц образуют одну цепь и знаменуют подъемы человечества на вершины развития в ходе тысячелетий»? Если читать это в предложенном понимании, что великие моменты - это какие-то потрясения и трагедии. То здесь, опять же, можно вспомнить русскую пословицу - ее аналогия есть и в европейских языках, о том что «беда никогда не приходит одна». И тогда действительно, взамен какой-нибудь дырки в душе наши отдаленные предки и мы сегодня можем получать какие-то вершины развития, подъемы и спуски и все такое.

То есть, Ницше не создаёт никакой теории исторического процесса. Он не кладёт историю на стол и не пытается ее объяснять или анализировать. И уж тем более, как Ванга, предсказывать на ее основе будущее. Наоборот, он своим гуманитарным мозгом пытается написать ее формулу нематематическим языком, в которую можно будет подставить любое место, время и все сойдётся. По сути, он говорит о жизни, а не о истории как таковой.

Далее, в разговоре о первом типе, есть ещё слова про веру в человечество. Если подходить к ним из тех соображений, которые были высказаны сейчас, то никакой веры вообще не нужно. Ведь, по-любому, за 1000 лет, чуть больше или чуть меньше, обязательно случится какая-то дрянь, что даже самый последний чекист расплачется и как будто станет более человечным. Здесь даже не обязательно нужна жалость, ведь часто мы огорчаемся ещё и от несоответствия представления и реальности, от большого контраста, случающегося иногда.

Но в этом смысле «человечность» тогда означает по сути огорчение по поводу сделанного, осуждение самого себя - то бишь чувство вины. А осуждение самого себя - это, конечно, раздвоение личности и уже неравенство с тем ты, которого осуждаешь. Но не будем отвлекаться от Ницше.

Вставлю ещё кусочек из того, что мне пришло в голову про веру в первом сочинении. Там другая трактовка: «…Конечно, Ницше имеет в виду, что каждому человеку есть, за что бороться. И поскольку в борьбе, войне и т.д., как и в любом противостоянии уже факт самого его начала говорит о том, что соперники представляются друг другу равными. И если борьба длится долго - это и правда так. И тогда в победе большую роль занимает случай. Кому повезёт. Именно поэтому автор говорит о вере в человечество, как основной предпосылке монументальной истории, т.к. вера нужна именно там, где вероятность 50/50».

Вслед за этим, речь идёт об антикварном человеке (буква Б). И давайте опять посмотрим, что тот я об этом понаписал…

«На самом деле первый род истории у Ф. Ницше медленно переползает во второй, и судить об этом можно по слову: «сохраняется» - речь о вершине подобного давно минувшего момента. То есть сохранение нужно уже и здесь. Но, конечно, это сохранение пока что ещё другого рода. Второй род истории посвящён сохранению мелочей, по сути тому, что историей вообще говоря не является, а относится к памяти отдельных людей, которая, как известно, стирается вместе с нами. На мой взгляд - это вообще не история, поскольку даже в мемуарах…»

Мне кажется, пока что достаточно. Опять же, все зависит от того, что считать историей. Я с уроков истории в школе отлично помню, что история - это Пётр 1, что он построил Питер на болоте, простудился и умер, доводя дело до конца. Но по правде, в этом месте у меня меньше разногласий с первым эссе. Конечно, самая настоящая история творится не в Повести временных лет и не на заседаниях госдумы. Большинство людей вечером сидят на кухне и пьют чай. И почему это не история? Каждая лягушка хвалит своё болото, но такими лягушками были и Пётр, и Гитлер т.к. у последнего есть много про его детство и дом в его автобиографической книге. Она, конечно, не называется «Детство и Дом», но тем не менее…

И все же Ницше говорит о любви к дому, но на мой взгляд пришла пора задать вопрос, который тот я задал ещё в первом эссе т. к., видимо, без него не обойдётся.

Вот он: «Ф. Ницше разделяет историю на три рода и пишет о том, что она принадлежит живущему трояко. Но непонятно, то ли каждый конкретный человек взаимодействует с историей по этим трём сценариям, то ли есть всего три рода людей, взаимодействующих с историей соответственно».

Может быть, ответ кроется в самом его сочинении «О пользе и вреде истории» т.к. в этом скомпилированном кусочке мне не очень понятно. Но не правда ли, что ценность дома больше всего и должны ощущать как бы такие Одиссеи и Энеи общественного развития, революционного движения и другие путешественники во времени, которых вот такая народная волна уносит куда-то в дальние края. Тогда и начинаешь любить дом, а вернее скучать по дому. Ведь его нету. Ницше пишет: «здесь жилось недурно», но он обманщик. Всю жизнь он прыгал по Германии и Европе, как блоха, и в итоге приземлился не там, где начал.

Могут ли любить дом те, кто живут там всю жизнь и никуда не выезжают? Это не значит, что нет. Просто важно не только отъехать, а скорее понять, что мы возвращаемся уже не туда. А как бы, что для тех, кто уезжает, то место навсегда консервируется в одном времени.

Но кто-то любит дом и таким, как он есть сейчас, то есть современность. И если в прошлом дела шли не ахти, остаётся любить сегодня. И почему бы и нет? Если таких людей больше, чем первых, то именно им принадлежит настоящая история по Ницше. Хотя одновременно она как бы и не принадлежит никому, потому что своим впечатлением о доме, детстве и прошлом напрямую нельзя поделиться. Для каждого из нас сразу же всплывут наши собственные дом и детство, и прошлое, и маленькие детальки.

Приведу ещё немного гениальных мест из моего первого эссе. Возможно, самые понятливые читатели или авторы помогут растолковать мне то, что я не смог уловить у Ницше. Вот этот отрывок:

««…он стремится сохранить в неприкосновенности условия, среди которых он развился, для тех, которые должны прийти после него», – непонятно, какая здесь связь? Ведь те, кто придут после него, уже не будут иметь к этому никакого отношения. Скорее всего, с точки зрения антикварного человека не так уж важно готовить почву для других, но просто это получается само по себе, т.к. своё-то он сохранил, а если потом оно попадает в надежные руки, получается и дальше уже сохраняется, реставрируется и т.д.

«…консервативная и благочестивая душа антикварного человека как бы переселяется в эти вещи и устраивается в них, как в уютном гнезде. История родного города становится его собственной историей» - мне кажется, это уже преувеличение. В конце концов, старые вещи важны не сами по себе, а как ссылки к каким-то воспоминаниям, именно в отношении их связи с человеком и причастности к одному из нас.

«Здесь жилось недурно, говорит он, ибо и сейчас живется недурно»» - ну а об этом месте мы уже поговорили. Надеюсь, понятно, где заканчивается то эссе и начинается это. Например, сейчас.

Третий отрывок у Ницше тоже очень поэтичный. Давайте посмотрим, что об этом есть в 1-м эссе:

«По Ницше третий род истории соотносится с существом страждущим, нуждающемся в освобождении. Не потому ли, что история или традиции прошлого иногда очень много определяют и в современной жизни индивида? Родители дают ему жизнь, государство - закон, и вообще культура накладывает довольно большие ограничения. Не случайно жизнь - по представлениям буддистов - это тюрьма, из которой нужно выбраться. Наверно, именно поэтому в Индии и Китае проживает 50% населения Земли. Но в менее жесткой форме, история - это конечно обусловленность. В такой обусловленности, видимо…» - тут я прямо сейчас даже продолжу - «ощущали себя и Гитлер и Пётр 1. Хотя, конечно, хочется сказать, что эти люди больше ломали и строили заново».

Но давайте как раз поподробнее разглядим последний фрагмент про разбивание прошлого:

«Каждое прошлое, по мнению автора, заслуживает осуждения, но разрушатся должно время от времени, то есть не каждое. Видимо, имеется в виду переносное убийство прошлого, то есть отказ от такого, где люди сами были несовершенны».

Не понимаю, почему тот я это написал. Внутренне я был не очень согласен с этими рассуждениями про разрушения. Может быть, из-за того, что потом вся эта многозначность Ницше была слишком неправильно понята? Или потому что меня здесь смущает слово: «жить дальше». В любом случае, такая логика и правда встречается повсеместно, куда ни посмотри. И в истории (революции, новые законы), и допустим дома, когда нужно менять белье, я всегда сначала убираю старое.

Но вряд ли сам Ницше придерживался такого подхода. Вообще, у нежных душой людей часто в обороте слова, связанные с разрушением, вроде: разбить, размозжить и т.д. Как раз потому, что на физическом уровне они мало таким занимаются. Есть и контрпримеры, но сейчас не о них.

Я уже буду переходить к заключению, поскольку так можно писать до бесконечности. А бесконечность, конечно, не войдёт в историю. По крайней мере, бесконечность времени.

Интересно, к какому бы роду истории или современности Ницше отнёс бы себя? Ведь мы знаем, что «монументальным» человеком, то есть политиком он вроде бы не считается. В том заключении я ещё сказал, что эти термины сохраняют актуальность и в наши дни, но не смог назвать сочинений по истории, где бы они употреблялись. Я предположил, что это могли бы быть труды историков Третьего Рейха, но сейчас без шуток мы увидели, что через понятие борьбы с понятиями Ницше сближаются почти все марксисты. А они написали немало исторических трудов. И в России, и в зарубежье.

На этой счастливой ноте можно и завершить. До новых встреч. А к какому роду истории относитесь именно Вы?