Ева Возвращение часть 1

                Ева
 Возвращение
Часть 1

Сознание возвращалось медленно. Вместе с ним появилась боль. Казалось не было ни одной клеточки тела, которая бы не болела. Дышалось с трудом, словно грудная клетка находилась в тисках. Но мысль, одна только мысль согревала:
— Живая. Я жива.

В доме Хлои на очередную встречу собрались Селина с Оливией и Евфалией.
— Редеют наши ряды, девочки. А всё она виновата, — со злобой в голосе произнесла Оливия, сверкая зелёными глазами на Селину.
Обстановка была напряжённой. Ненавистью был пропитан весь дом. Все с гневом смотрели на Селю.
— Я не при чём, — взвизгнула она, — Ингрид не справилась.
— Ингрид больше нет. А, вот дочь твоя, Ева, жива, и молодость себе вернула, — как ты это объяснишь? — с яростью прошипела Евфалия.
— Девочки, не будем ссориться, — пытаясь разрядить обстановку, сказала Хлоя, — Исправить ничего нельзя. Мы остались вчетвером. Вся ответственность лежит на нас. Надо искать выход из сложившейся ситуации.
— Что предлагаешь? — хрипло вопросила Оливия.
— Селина создала подобную ситуацию, ей и решать.
Селина сидела молча, сжав руки в кулаки, еле сдерживая себя от обиды. Что она могла сказать?
— С Евой надо кончать, — решительно произнесла Оливия, — Пока она в больнице. Хлоя, — обратилась она к хозяйке, — у тебя медицинское образование.
— Я столько лет не работала медсестрой, — сморщила та нос.
— Неважно, — перебила её Оливия, — Одного укола будет вполне достаточно.

К Еве пришёл сотрудник ГИБДД.
— Минут на пять, не больше. Она ещё очень слаба, — предупредил лечащий врач.
Ева улыбнулась:
— Можете не составлять протокол. Водитель не виноват. Я напишу заявление, что никаких претензий не имею.
— А лечение?
— Свидетельство о рождении у меня с собой. Волонтёры оформили медицинский полис. Проблем нет, — произнесла Ева, зная, что она уже подключила все силы организма на скорейшее выздоровление. 
— Сообщить родным?
— Здесь у меня никого нет. Бабушка, у которой я жила, скончалась.
— Соболезную, — прощаясь сказал сотрудник полиции.

Как хорошо. Жива. Молодость вернулась. Теперь, как можно быстрее необходимо покинуть больницу. Знакомые матери не оставят её в покое. Приходила Хлоя под видом медсестры. Надо быть на чеку.
— Какая красивая сестричка, но взгляд тяжелый, — сказала о Хлое пожилая женщина, лежащая в палате.
— Валентина Мироновна, вы не правы,— оторвалась от вязания другая больная, —красивая - да, а взгляд, — пожала плечами, — лишь бы дело своё знала, уколы хорошо делала.
— Новенькая. Не обжилась ещё, потому и смотрит так, — сделала вывод баба Шура.
Палата большая. Скучно. А тут новенькая. После ухода полицейского, все взоры обратились на Еву.
— Ты, девонька, сама, говорят, под машину бросилась?
— Кто говорит? — с трудом прошептала Ева
— Дак, сестричка эта новая в колидоре менту говорила, — пояснила баба Шура.
— Не собирайте сплетни, — поморщилась Ева, — Медсестра прийти не успела, а уже всё знает.
— Не скажи, персонал более сведущ, — произнесла Валентина Мироновна.
— У вас дочь от рук отбилась, лучше бы ей занимались, чем сплетни собирать, — отвернулась к стене Ева.
Лена, продолжая вязать, бросила внимательный взгляд на Еву:
— Валентина Мироновна сама разберётся, а вот ты откуда знаешь?
Ева закрыла глаза, притворилась,  что дремлет. Она знала, что больше никогда не встретит этих женщин, вынужденно объединённых болезнями в одной палате. Её больше волновала Хлоя - медсестра. Зная, что защитные силы организма уже работают, Ева постаралась уснуть.
Разбудили Еву к обеду, когда на тумбочках уже стояла больничная еда. Поев жидкого супа, Ева даже не притронулась к ленивым голубцам, настолько у них был непривлекательный вид и запах тушеной капусты отбивал весь аппетит.
— Ешь, ешь, нечего перебирать. Тебе поправляться надо, — бросив на неё взгляд сказала баба Шура, — Родных - то чай никого нет и передачку принести не кому.
— Может и ужин холодный придется есть, — продолжила Лена, — вечером тебе капельницу поставят.
— Вот оно, — подумала Ева, — удобный случай для Хлои.
Перед ужином с капельницей явилась Хлоя:
— Сейчас капельницу поставим, будешь, как новенькая, — улыбась сказала Хлоя, глядя немигающими змеиными глазами на Еву.
Закрепив на руке иглу, чтобы не выскользнула,  она достала из кармана шприц и ввела в капельницу ещё одно лекарство.
Привезли на тележке ужин.
— На тумбочку новенькой поставьте, после капельницы поест, — пожелав всем приятного аппетита Хлоя покинула палату.
Пока все были заняты ужином, Ева незаметно, убрала иглу из вены, воткнув её в матрац рядом с рукой. Заклинания, заклинаниями, но осторожность не помешает: Еве не был известен состав яда. Она понимала, что он не быстродействующий: Хлое надо обезопасить себя, хотя она вряд ли явится на следующее дежурство, но... Ева должна быть предельно осторожна. Ей необходимо срочно покинуть больницу.
Капельницу убрали. Ужинать Ева не стала. Надо дождаться ночи, когда все уснут, чтобы покинуть больницу. Глубокой ночью ей пришлось с осторожностями спуститься на первый этаж, и вылезти в больничный сад  через окно в туалете.
Ночную прохладу Ева даже не почувствовала, настолько была рада свободе. Но она ещё очень слаба. Чтобы полностью восстановить силы необходимо несколько дней покоя. С трудом перелезла через забор, и побрела по пустынной улице, освещаемой редкими фонарями. Прохожих не было, и Ева не стала тратить силы на личину. Она спешила, ей надо было как можно скорее покинуть город. У неё с собой было немного денег, она шла на вокзал.
— На ближайший поезд, пожалуйста.
— До какой станции? — поинтересовалась пожилая кассирша.
— Докуда хватит?— огорошила она её, выкладывая все деньги.
— Куда вам надо?
— Всё равно, — упавшим голосом пробомотала Ева.
— Девушка, так нельзя. Успокойтесь. Я дам вам билет. Но, подумайте, не совершаете ли вы ошибку...
— Мне надо срочно уехать, — со слезами в голосе сказала Ева.
— Езжайте до Торусево. Там у меня родственница. Я вам адрес напишу, — сказала кассир, —Вот билет, адрес. Деньги оставьте себе: они вам ещё пригодятся. Поезд через пятнадцать минут. К вечеру уже будете на месте.
Хорошо, что больничные халаты не серого мышиного цвета, а приятной расцветки, и в поезде одежда Евы в глаза не бросалась.
Чуть меньше суток провела Ева в поезде. Верхняя полка. С расспросами никто не лез. Она прекрасно выспалась и восстановила силы. Когда собралась выходить, бабулька с нижней полки спросила:
— Ты, что ж, девонька, так и на улицу пойдёшь? Холодно. Ночь чай на дворе.
— У меня вещи на вокзале украли, — соврала Ева, — До дома близко. Добегу.
— Ай -яй-яй, — покачала головой старушка, — Что ж за люди - то. Хоть кофту мою возьми. Зять подарил. А куда она мне старухе такая - то? — она достала из большой хозяйственной сумки красивый, цвета морской волны, трикотажный джемпер, — А тебе в самый раз. Правда, может, большевата будет.
— Спасибо, — смутилась Ева.
— Носи, детка, на здоровье. Вспоминай бабу Ганю.
Хоть Ева по рождению и ведьма, но на её пути встретилось столько добрых, чутких людей, что Ева давно уверовала: хороших людей больше, чем плохих.  Как можно им делать пакости? Белой завистью завидовала она, детям, имеющим свободу выбора. Для себя она давно решила, что любыми путями изменит судьбу и будет помогать людям, ведь приобретенные знания можно использовать не во зло, а во благо.
На вокзале Еву встречали. Пожилая полная женщина равнодушно скользнула взглядом  по двум мужчинам и женщине, и решительно направилась к Еве.
— Ты, девонька, из ***?
Ева кивнула.
— Тебя дожидаюсь. Золовка звонила: сказала — гостью встречайте. Мужик мой в машине сидит. Пойдём быстрее. Ночь на дворе.
Ева даже сканировать не стала женщину, настолько та была искренне добродушна.
— Я — Варвара Тимофеевна. Муж мой — Григорий Ильич. Можешь звать тётя Варя и дядя Гриша, — идя к машине, говорила женщина, — Тебя - то, как кличут?
— Ева.
— Вот и ладненько.
Варвара Тимофеевна и её муж ни о чем не расспрашивали Еву, в отличии от их любопытной дочери  Ларисы.
Девятнадцатилетняя Лара работала оператором на почте, и была чрезвычайно любознательна. Она всегда в курсе всех поселковых новостей. А тут — новая знакомая. Молчунья. Ларку просто распирало от любопытства, но родители строго - настрого запретили ей расспрашивать Еву, сказав, что это дальняя родственница тети Риммы, и у неё какие - то неприятности. Что же это за неприятности? Лара вся извелась. Она и так и эдак подкатывалась к Еве с расспросами: всё безрезультатно. Ева односложно отвечала на её вопросы, не давая конкретного ответа. Ларису это не устраивало, и она стала сочинять что -то о несчастной любви. Вот так рождаются сплетни.
В любом регионе есть ведьмы. Добро всегда соседствует со злом. Хоть Лара и не являлась ведьмой, но задатки аспида у неё были. Сплетни, очень плохая черта человека, а когда он их сам сочиняет, распространяет и верит, это уже плохо вдвойне. Сплетник не замечает, что действует во вред, а зло всегда притягивает зло. К Ларисе стали присматриваться  тутошние ведьмы. Также их заинтересовала Ева. Но ещё больше было их изумление, когда вмешалась Гиона, запретив им связываться с Евой. Гиона, хоть и не вторгалась в дела земных ведьм, изредка давая им советы, но данный случай её заинтересовал и она  сама захотела разобраться в этом феномене. Ей понравилось, как Ева ускользнула от своих товарок: ведьм с дипломами и большим опытом, перепрограммировала Геру, лишила жизни Ингрид, хотя ведьму с таким стажем сложно провести. Она чувствовала большой её потенциал. До визита Ингрид она уже знала о Еве, чувствовала родственную душу.
Очень давно на свет появились двойняшки - мальчик и девочка: белый и чёрный маги. Повзрослев, белый маг был отправлен на Землю, девочка - ведьма осталась в параллельном мире. Гиона не интересовалась жизнью брата, но с некоторых пор её одолевало беспокойство: она чувствовала рядом сильного молодого, полностью нераскрывшегося мага. И этим магом была Ева.
Брат Гионы, Амадей, не стал заниматься ни белой, ни чёрной магией, он выбрал другую стезю, став врачом. Единственное неудобство, которое он испытывал - смена места жительства. Так как достигнув зрелого возраста, он навсегда остался в нём, а жить не старея невозможно. Вот и приходилось ему раз в двадцать - двадцать пять лет покидать насиженное место. Ещё его тяготила невозможность иметь семью. Почти вечный маг не смог бы жить с обычной земной женщиной, жизненный срок которой не так и долог. Но о детях он всегда мечтал, поэтому редкие отпуска проводил на море, надеясь на короткую встречу курортного романа. Только с женщиной - магом была возможность зачать ребёнка. Использовать волшебство и притягивать к себе, мага - женщину он не хотел, поэтому ждал счастливого случая. Вряд ли можно назвать счастливой его встречу с Селиной, но бурно проведённая ночь решила проблему с потомством. Его беспокоило, что Селина ведьма и ребёнок мог унаследовать не только гены отца, но и матери. Участвовать в воспитании дочери он не имел права, поэтому наложил вето: до двадцатилетия никакие чары не смогут забрать у дочери жизнь. Выбор жизненного пути остался за Евой. А она с детства тянулась к добру, и даже учение Ингрид не смогло сделать из неё ведьму.