Дракончик Волли и большая звезда. XVII

          Петушиные бои, или Чей гребень выше…

Муха, пронзительно вереща, толклась в воздухе и норовила приземлиться прямо на нос Дракончику. Волли, не открывая глаз, отмахнулся. Крылатая надоеда сделала вид, будто испугалась, пару минут посидела на полу и вновь атаковала спящего. Сон, недовольно хмурясь, собрал в котомку волшебные истории и ушёл, куда глаза глядят. Дракончик ещё немного полежал, размышляя о вредности всего мушиного рода, понял, что потревоженный сон не вернётся, и сел на кровати. Утро началось с неприятностей.
«Понедельник сегодня? – подумал Волли.
Покосился на вечный календарь, привезённый отцом из страны Лунных часов, и нехотя признал:
«Четверг. Почему же настроение «понедельниковое»? Из-за мухи? Нет.»
Причина взлохмаченного настроения лежала рядом. Старший брат увлёкся внучкой дядюшки Леонтия и проводил с нею больше времени, чем с Дракончиком. Ланселот продал пять своих песен бесталанному хитрецу, и теперь баллады исполнялись от имени господина Бомбарди. И чем дальше, тем становилось хуже. Деревянные «чудилки», которых искусно вырезал брат, попали на рынок, а не как раньше – к белкам и ёжикам. Полученные монеты Ланс истратил на большущий букет, доставленный из королевского сада, и на коробку шоколадных конфет, изготовленных знаменитым мастером Хорри-Хуппом.
«Странные дела творятся, - решил Волли. – Зачем тратиться на цветы, если можно нарвать их на лугу? Или накосить. Здоровенная охапка получилась бы! А тут волок из города и волновался – вдруг наша «прынцесса» букет отвергнет. Посмела бы только! Драконы подарками не разбрасываются.»
Покосился на спящего Ланса и прогнал муху.
«Обидно за него! Глаза мечтательные, как у енота-полоскуна. Тот тряпочки в речке полощет, а Ланс – настроения.  А девчонка хохочет, точно смешинку проглотила, над «лыцарем» подтрунивает и советует написать сказку о потерянном времени.»
Впервые в жизни Волли задумался о времени. Кажется, что оно одинаково для всех: дни перетекают в недели, недели – в месяцы, месяцы – в годы. А присмотришься повнимательнее, и выходит, что у каждого существа время своё собственное. Иная бабочка за пять минут успевает родиться, вырасти, жениться и угаснуть. Гора же существует миллионы лет, незаметно для других радуясь и страдая, обрастая скалами и рассыпаясь в песок. Люди почему-то торопятся стать взрослыми, а потом с тоской вспоминают, какими счастливыми они были в детстве. Драконы никуда не спешат несмотря на то, что живут столь долго, что мир причисляет их к бессмертным.
«Наверное, Ланс ещё не привык к тому, что перестал быть человеком, - хлопнул себя по лбу Волли. – Поэтому и поступает, как обычный мальчишка-подросток, у которого приключилась «первая любовь». Вот и мается, стишки любовные кропает, на луну вздыхает, по ночам не спит. Хотя, нет! Спит он будь здоров, даже маленько похрапывает!»
Словно отвечая на его мысли, Ланселот улёгся на спину и засвистел носом.
- Надо ему помочь, - осенило Дракончика. – Он не глупый. Враз поймёт, что настоящая любовь – это высокий полёт к Драко-иль-ень. А вовсе не топтание под окнами у Кристины.
«А если не поймёт?» – мелькнула мысль.
- Тогда я его убежду, - вслух сказал Волли. – Или убедю.
После завтрака братья собрали яблоки, опавшие за ночь, и принесли их на кухню, где леди Аглая затеяла печь пироги.
- Мамуль, - позвал Дракончик, ссыпав плоды в медный таз, - может быть несколько любовей?
- Любовь всегда одна, дружочек, - ласково ответила Драконесса. – Но она обожает надевать театральные маски.
- Чтобы никто не догадался, как она выглядит по-настоящему? – изумился Волли. – Вдруг людям не понравится её облик, и они назовут любовью что-то другое?
- Сразу видно, что ты, малявка, ни в кого ещё не влюблялся, - снисходительно заявил Ланс.
- Я… не влюблялся?! – рассердился Дракончик. – А как же синяя звезда?
Ланс на мгновение смутился, но тут же вновь счёл себя опытным и взрослым:
- Звезда далеко, а Крис рядом. Когда я гляжу на неё, у меня голова идёт кругом. Хочется летать и творить безумства.
- Летать ты можешь и без белобрысой девчонки, - урезонил его младший. – На то ты и Дракон, а не человечек. Безумства? Что-то делать без ума, а потом получать за это «по шапке»? Ну и ну! Если тянет на всякую чушь, значит девчонка плохо на тебя влияет.
- Буду я слушать молокососов! – оборвал его Ланс. – Сейчас пойду и вызову на бой медведя Лонни. Одержу победу и посвящу её Крис.
- Лонни огромный, - урезонил брата Волли, - но уже старик. Что с тобой, Ланс? Ты сам на себя не похож. 
- Отстань, мелюзга! – разозлился Ланселот. – Иначе…
- Иначе вызовешь на бой меня? – тихо продолжил Волли. – Я согласен. Выбирай оружие: магия или людские железяки?
- Магия!!! – подтвердил Ланс.
Братья отправились на поляну перед пещерой, а леди Аглая принялась чистить яблоки для сладкого пирога.
- С чего начнём, братишка? – весело спросил Волли.
- С «тяжёлой артиллерии», - буркнул Ланселот.

                Мир замри и не качайся!
                Тело в камень превращайся!
                Мы для гор высоких дети,
                И хребты за нас в ответе.

По лужайке с грохотом покатились два валуна, ударились друг о друга и отскочили. Окрестные скалы затряслись. Гулкое эхо шарахнулось от камнепада и спряталось в глубокой тёмной расщелине. В пещере упала и разбилась любимая вазочка леди Аглаи. Но спорщики не желали сдаваться. Вернулись к прежнему облику, но только для того, чтобы произнести второе заклинание и обернуться… Ланс набрал в грудь побольше воздуха и заорал:
 
                Я – огромный серый слон
                И велик со всех сторон!
                И со мной не совладать.
                Пусть ты даже с пушкой рать!

Гигант с длинным хоботом и белыми бивнями вырос рядом с дубом. Волли хихикнул:
- Эй, братишка, вспомни, как отец превратил в слона фокусника из цирка! Правда, это было занятно?
Слон прижал уши к голове и попёр на противника. А Дракончик, дурачась, крикнул:

                Быть огромным мне не к спеху,
                Стану крохотным – для смеха.
                От тебя не удираю,
                А возьму и… напугаю!!!

Малюсенький мышонок зашуршал в траве и бесстрашно побежал навстречу великану. Слон в ужасе затрубил, попятился и встал на задние ноги-тумбы.
- Бууу! – пропищал мышонок и превратился в Волли.
Он подошёл к дрожащему животному и протянул морковку:
- Держи, умник! Со своими любовями ты растерял знания. Забыл, что мыши прогрызают нежную кожицу на подошвах у слонов? Проиграл, проиграл!!! Хватит на сегодня побоищ?
- Нет, - отозвался Ланс и принялся за новое заклинание.

                Корни в землю опускайтесь,
                Крона вверх расти до туч.
                Эй, вороны, собирайтесь,
                Затмевайте солнца луч!

Ствол в четыре обхвата толщиной поднялся до неба. Толстые корни вспучились щупальцами и поползли к Волли. Стая ворон с громким карканьем расселась на могучих сучьях. Земля потрескалась, словно наступила великая засуха.
- До луны дотянешься? – крикнул Дракончик, задрав голову.
Дерево заскрипело и шагнуло вперёд. Чёрные птицы, стращая, захлопали крыльями.
- Напугали, - спокойно оповестил их Волли и превратился в ветку, которая ласково прижалась к стволу и проросла в него, став одним целым.
Дерево рассыпалось на множество светлячков. В траве, обнявшись, стояли Ланс и Волли.
- Хватит? – спросил Дракончик и ткнул брата в плечо.
- Продолжим, - усмехнулся Ланселот.
Растопырил руки и закружился:

                Нынче я бродяга-ветер,
                Побывал везде на свете.
                Колочу по стенам-крышам,
                Поднимаю пыль повыше.

                Прихожу с большой грозою,
                Не с верёвкой и лозою.
                Разрушаю бастионы,
                Как ревущие Драконы.

                Нынче смерч я удалой
                И плююсь в тебя золой.
                Залезай в подвал скорее
                От страшилы-суховея!


- Ого!! – восхитился Дракончик. – Вот это игра!!!
 Щёлкнул пальцами и запел:
   
                Превращаюсь лихо в пламя,
                В нём мой гребень, когти, знамя.
                Не костришко, а пожар,
                Колдовской безбрежный дар.

                Удирай, сквозняк, в лесочек,
                Ты не шквал, а ветерочек!
                Ты победу уступи,
                Не ворчи и не глупи!

Сильный ветер напал на рыжий огонь и принялся его топтать. Одним за другим гасли искры. Ещё немного, и от пламени остались бы угольки. Но внезапно хохочущий огненный язык всосал в себя воздух, задышал вместе с ним, и по поляне понёсся вихрь.
- Остановись! – послышался голос Ланса. – Иначе мы уничтожим всё живое вокруг.
- Согласен, - ответил Волли и вышел из огня.
Ветер и пламя исчезли.
- Обратил внимание, что мы становимся намного сильнее, когда творим что-то заодно? – поделился Дракончик. – И слабеем, если боремся друг с другом?
- Заметил, - признался Ланс. – И, всё-таки, давай напоследок…

                Мы с тобою два Дракона,
                Дети молнии и грома.
               
На поляне с примятой травой возник Золотой Дракон и его брат – сине-красный Дракон ветра.
- Неплохо пошалили, - загремел один.
- Славно «повоевали», - расхохотался второй.
Откуда-то снизу донёсся плач – в кустах ревела Кристина. Она выглядела маленькой, слабенькой и перепуганной. Драконам пришлось вернуться к образу, привычному для девчонки.
- Ты был прав, мелкий, - сказал Ланс и крепко обнял Волли. – Любовь – это отражение тебя самого. Какие бы маски она не надела.
Из пещеры вкусно пахло яблочными пирогами. Леди Аглая заваривала свежий чай.