Дева Эфира - София

«Одну амфору меда для всех богов,
одну амфору меда Владычице Лабиринта»,
табличка из Кносса 1400 год до н. э.

«Когда ничего не было, где-то Женщина была.
Все у нее было. У нее жизнь была. Она всем
мать….» из книги О. Диксона «Шаманизм»

Всякий архетип есть в самом существе своем неразрешимая загадка. Неразрешимая потому, что идейный посыл, утверждение «своей» истины в нем заключенные, всегда уравновешенны самоотрицанием. Каждый архетип утверждает и отрицает себя по- своему, что и создает разнообразие индивидуальных образов. Однако вместе противоречивые архетипы, представляющие все многообразие идеологий, составляют органическое и живое сознательное целое. Каждый архетип гармонично встроен в систему общих взаимодействий и его роль четко прописана. Нам, живущим в мире множеств, постоянно наблюдающим только фрагменты, трудно понять задачи существования того или иного архетипа в контексте целого. Представление о целом всегда оказывается удаленным из нашего обыденного опыта, вне его прагматических задач, являясь скорее умопостигаемым, обретаемым с опытом и мудростью.

Архетип Девы Эфира - Софии, богини мудрости, в системе архетипов как раз и выражает изначальную целостность сознания – подобную ослепительно чистому белому свету еще не разложенному в призме на радугу цветов. Дева Эфира транслирует своим сознанием – образом идею единого первичного пространства, способного проявлять свои потенциальные возможности то раскрываясь полями энергий, то свертываясь в материальные объекты. Что позволяет женщинам этого архетипа быть и экстравертными, и интровертными одновременно, т.е. их сознание не детерминировано направлением внимания вовне или внутрь себя. В различных мифологических моделях богини Девы – экстравертны, богини Матери -интровертны. Великие Богини, подобные Софии, всегда Девы – Матери, как например, Дева Мария - мать Иисуса. Есть в них и небольшая часть от мужской центроверсии, что находит свое отражение в их несколько мальчишеской внешности и порывистой динамике.

Этот архетип связан также с представлениями о пределах возможностей сознания человека, пределах, ставших формой нашего тела. Дева - Мать определяет и хранит границы того организма, органами которого являются архетипы и который называют также Монадой. Про устроительницу и хранительницу мира Софию говорят, что она крепость, которая никогда не будет повержена, а богиню Кибелу, еще один образ этого архетипа, изображают в короне в виде крепости.

Архетип Девы Эфира напрямую связан с мифами творения, создания космоса сознания, возникающего на границе с Хаосом. В выражениях лиц этих женщин все еще возможно прочесть отраженное изумление – отклик первичного Хаоса на вторжение в его пределы частицы иной и Божественной для него природы. Эта частичка Божественного делает всю протяженность, все поле Софии, на котором будут рождаться затем архетипы – волшебным, эфирным.

София стремится силами своей творческой интуиции увидеть и художественно организовать свое пространство, но взять материал она может только из хаоса. Принять в себя хаотическое, погрузиться в него, чтобы создать из него свою гармонию. Самый желанный для нее архетип это Человек Хаоса, самый глубокий и потенциальный среди мужских архетипов, супруг, от которого можно зачать вселенную. Глубину ее чувственного погружения в хаотическое определяет ее внутренняя связь с божественным присутствием в ней. Великие Богини всегда почитались через оргиастические и экстатические культы; сексуальное исступление - лучший дар ее вселенскому плодородию. Стремление к чистоте и сила плотских желаний не находят примирения и взаимного оправдания в ее душе, для нее они оказываются надсистемными параметрами.

Одна часть ее все время искренне пытается навести порядок внутри развивающегося космоса, убрать из него хаотическое начало, или хотя бы как-то его ограничить, другая ныряет с головой в нестерпимое наслаждение от взаимодействия с Хаосом. Но любой контакт с его материалом хтоном всегда чреват возникновением новых точек бифуркаций, с последующими разномасштабными рядами расходящихся фрактальных подобий. Так ее сверх усилия по созданию чистоты и упорядоченности все время отодвигаются новыми рождениями внутри хранимого ею пространства и постоянными перестройками динамических систем взаимодействия существующих архетипов. Внутренне пропорционально организованная, она все же не теряет надежды также пропорционально устроить и окружающую ее жизнь.

На ее примере становится понятным, почему представление о целостности мироздания, родственности всех живущих все время отходит на задний план и как бы ускользает из поля зрения. Просто система архетипов растет, расширяется, возникают новые связи, и внимание сознания постепенно рассеивается, распыляется в мелочах.
Будучи перворожденной, она наблюдает рождение и становление в ней всех последующих Архетипов все боле и более отстраненно, как монотонно длящийся спектакль. В ее отстраненности всегда присутствует мудрость – естественная для нее равноудаленность от всех точек зрения, которая в тоже время неизменно грешит некоторой пустотностью и безразличием. Выражая собою сознательные движения неумирающей Монады, женщина этого архетипа легко может переступить и через свою жизнь, и через любую другую, из соображений, которые она вряд ли даже способна оформить словами.

Представляя собой принцип единого пространства - поля, все женщины этого архетипа являют собой структуру единого полевого объединения. В Океане Сознания они существуют как бы на своем недоступном ни для кого Острове. Безусловно, они коллегиально решают в значительной степени судьбу человечества. Бессознательность усилий каждой из них в реальной жизни оказывается продиктованной глубинным принятием и осуществлением задач сверхсознания, о которых другие архетипы, и мужские и женские, лишь смутно догадываются. Видимо, задачи эти имеют характер охранительный и сдерживающий неравномерность развития сознания человечества в целом.

Желание сдерживать общее развитие обусловлено тем, что собственно она и есть это развитие. Она есть границы, плотно облегающие коллективный опыт всех других Архетипов, подобно тому как мускульный мешок матки облегает и сдавливает растущее дитя и околоплодные воды. Рациональная Богиня пространства не выносит иррациональной пустоты – все должно быть ею целесообразно организованно, упорядочено. Мудрая Дева Эфира, воплощенная в реальную женщину, может быть, в тоже время, неразвита, банальна и даже глупа, потому что глупы и банальны люди, которых она объединяет. Она существует вроде бы независимо и даже параллельно окружающим людям и в то же время она не может позволить себе быть пустой, лишенной содержания в виде судеб людей, которым необходимо ее духовное покровительство.
Соединяющую в себе силы экстраверсии и интроверсии Богиню, называемую по этой причине Парной Богиней, тысячелетиями представляли держащей равновесие между этими двумя динамическими началами сознания и тем спасающей мир от конфликтов и войн. На изображениях мы видим ее разнимающей на максимальное расстояние: двух змей, двух птиц, двух львиц, два растительных побега и т.д.

Сознание Софии организовано этими двумя силами на подобии вращающейся театральной сцены. И коль скоро сама она равноудалена в своих суждениях от всех мнений всех задействованных в спектакле персонажей, то она очень зависима от авторитетного мнения, подразумевая под ним центр осознанности, вокруг которого происходит это вращение сюжетов. Эту точность и неподвижность оценки она подразумевает найти в мужской центроверсии, вступая в различные взаимодействия с мужчинами в надежде понять свое многообразие через универсальное единство смыслов.

Общее впечатление от этого Архетипа мы можем наблюдать у К. Кастанеды, который говорит об эмоциональной природе Женщины – Нагваль (Софии) в эпитетах вечной мерзлоты. В то же время не скрывает он и безграничной любви, доверия и уважения, которые испытывает он сам и его группа по отношению к такой женщине, являющейся по существу коллективным домом сознания, выстроенным на границе с Вечностью и холодным, коль скоро не согрет он совместными усилиями всех своих обитателей.